«Я знаю, как стары стихи про телефоны»

«Я знаю, как стары стихи про телефоны», — вздыхал Геннадий Шпаликов в середине ХХ в. Насколько же стары? Настолько, насколько стар сам российский телефон. Ведь еще раньше, когда появились железные дороги и телеграф, они тоже очень быстро проникли в поэзию. Самый известный телефон зазвонил в стихотворении дедушки Корнея, зарифмовавшего «телефон — слон». Но случилось это достаточно поздно, в 1924 г. А вот поэт Дмитрий Минаев еще в 1879 г., вскоре после того, как Александр Белл получил патент на изобретение телефона, написал стихотворение о реализации фантастических возможностей в жизни петербуржцев «через 25 лет»: «забыв суматоху напрасную, в зимний или в

Пародии и отклики современников. «Имею тело…»

Реакция современников на тексты, позже ставшие классически-хрестоматийными, порой была весьма неоднозначной. Пародии и отклики ценны тем, что передают живую атмосферу, в которой рождались и начинали свое бытование в литературе известные стихи, в том числе подлинные шедевры. В девятом номере журнала «Аполлон» за 1910 г. была опубликована подборка никому не известного 19-летнего поэта Мандельштама. Сегодня многие знают их наизусть: «Невыразимая печаль открыла два огромных глаза…», «Она еще не родилась, – она и музыка, и слово…». А стихотворение «Дано мне тело: что мне делать с ним…» начиналось другим словом: не «дано», а «имею». В газете «Утро Ро