В Армении в последний раз мы с ним были 12 мая 2015-го года на специальном концерте с ансамблем МВД под руководством генерала Елисеева для ветеранов войны, который проходил под патронажем первой леди в присутствии президента Армении. Это было незадолго до того, когда Дмитрий узнал свой диагноз. Я был вместе с ним, когда ему об этом сказали. Весь май он чувствовал проблемы с вестибулярным аппаратом, но думал, что у него воспаление среднего уха или что-то в этом роде. Мы вместе поехали в больницу, где его проверили и сказали, что у него все нормально с ушами. Для выяснения проблемы ему предложили сделать МРТ, а после того, как он его прошел, врачи сказали, что у него очень серьезная опухоль, которая расположена в таком месте, что операция невозможна. Дима был победителем по своей натуре. Вначале он этот диагноз просто не принимал. Это была нормальная реакция любого человека, который получает такой диагноз. Я видел его лицо при этом и понимал, что он чувствует. Мы все не могли предположить такое даже в самом страшном сне. Он был могучим человеком, никогда не болел. Я не помню его гриппующим или с какими-либо другими проблемами со здоровьем. Как так могло получиться, что ни с того ни с сего у него появилась эта болезнь? Дмитрий сразу сказал, что будет бороться и приложит все силы для излечения. Он боролся до последнего и выполнял все рекомендации врачей. Хворостовский продолжал работать. За первый год лечения он не отменил ни одного концерта. Практически, все концерты, которые у нас были намечены на этот год, он дал. Отменять концерты он начал уже на втором году болезни, когда у него начались осложнения. Последнюю химию он получил в июле месяце. Он еще не знал, что это будет его последняя химия. За время болезни он внешне не изменился, что для него было очень важно. Последний его сольный концерт состоялся в его родном Красноярске 2-го июня, когда ему уже было совсем плохо. Невозможно вспоминать об этом без слез, это было невероятно трогательно. Весь концерт у меня наворачивались слезы на глаза. Мы уже понимали, что он уходит. Я поехал к нему проститься сразу же после своего концерта в Большом зале Московской консерватории, который состоялся 18-го ноября. На следующий же день в шесть утра я вылетел в Лондон, где пробыл последние три дня его жизни. Я успел попрощался с ним. В последний раз я видел его в девять вечера, а в 3:30 утра его не стало.