В завершение лирического цикла представлена сентиментальная композиция в духе элегии «Morgen». В качестве литературной основы Р. Штраус также использует стихотворение своего современника Дж. Г. Маккея. Особенно важно отметить присутствующую в этом произведении эмоциональность тихой кульминации (тт. 34-38), наполненной возвышенной грустью и надеждой. Р. Штраус сумел тонко прочувствовать и передать психологические детали литературного содержания. Определяющим характер музыки становится избранный композитором темп «Langsam sehr getragen», что в переводе означает - «медленно, очень опустошенно». Благородство мелодической темы и ее свободное сквозное развитие живописно раскрывает внутренний мир героя - утонченного художника, существующего между отдаляющимся прошлым и призрачным будущим. В самом стихотворении Дж. Г. Маккея уже заложены черты декаданса - стремление к освобождению, уход в мир иррационального, настроения болезненности и крайнего субъективизма: И снова засияет солнце завтра, И на пути, которым я пойду, Мы снова будем счастливы Среди этой дышащей солнцем земли, И до берега широкого и голубого Мы будем спускаться тихо и медленно. Молча посмотрим друг другу в глаза И утонем в немой тишине от счастья... Вокальная миниатюра «Morgen» - жемчужина камерной лирики Р. Штрауса. Наиболее уместным высказыванием, относительно тонкого мироощущения композитора-лирика, воплотившегося в цикле, ор. 27, может послужить цитата Э. Краузе: «Неутомимый в своем творческом порыве, безупречный как специалист своего дела, искренний в своих чувствах, уверенный в себе, субъективный в своих внутренних переживаниях и вполне современный, он был настоящим немецким композитором в трудное время меняющихся стилей и социального перелома».

Второй номер цикла - песня «Cäcilie» («Цецилия») написана Р. Штраусом в 1894 г. на литературный текст из одноименной любовной поэмы Г. Гарта, посвященной жене поэта Цецилии. Известно, что композитор также посвятил эту песню своей жене, и, написав песню за день до их бракосочетания - 9 сентября 1894 г., преподнес ее в качестве свадебного подарка. Эта композиция может послужить ярким образцом концертной лирики Р. Штрауса. Эффектное начало, сопровождающееся динамикой ff, броская фраза во вступлении партии фортепиано приковывает внимание слушателя. Песня «Cäcilie» наполнена богатством выраженной страсти, в некотором смысле гедонистических настроений, где удовольствие понимается как высшая ценность и смысл жизни. Гармоническая неустойчивость становится символом присутствия идеального мира иллюзий. Широта фактуры, динамическая масштабность песни, а также принципы драматургического построения напоминают оперные арии Р. Штрауса. Любовную поэму «Cäcilie» Г. Гарта, символизирующую воспевание альтруистических идеалов, неприятия действительности, скорее можно отнести к направлению неоромантизма в литературных кругах конца XIX столетия. В гармоничном сочетании музыки и слова мы в большей степени можем прочувствовать и проявление юношеского максимализма, и романтизацию чувства страсти, и приоритет эмоционального начала над рациональным: Если бы вы знали, Какие мечты могут быть о горячих поцелуях, О прогулках и отдыхе с любимым, С глазу на глаз Только целоваться и болтать, Если бы вы знали все это, То подчинились бы своему сердцу! Если бы вы знали, Что значит беспокойство в одинокие ночи, Как дрожь во время шторма, никто не утешит Уставшую от битвы душу так, Как мягкие уста, Если бы вы знали это, Вы пришли бы ко мне. Если бы вы знали, Что значит жизнь, окутанная божеством Созидательный дух, Парящий на свету как благословение, Если бы вы знали это, если бы вы знали это, Вы жили бы со мной.

Проявление романтического пафоса, преобразовывающего действительность, присутствует и в третьем номере цикла «Heimliche Aufforderung» («Тайный призыв»). Высота романтических идеалов, заложенных в произведении Дж. Г. Маккея, оказалась близкой мироощущению Р. Штрауса и ярко воплощена в его музыке: Поднимите игристую чашу к устам, И пейте сердце радости на празднике жизни. И когда Вы поднимите ее, тогда подмигните мне в тайне, И тогда я улыбнусь в ответ и буду вкушать ее, как Вы... И тихо, оглянитесь на людей вокруг нас О пьяных болтунах не думайте слишком плохо Нет, поднимите мерцающую чашу, наполненную вином, И пусть все будут счастливы на шумной трапезе. Но когда Вы смаковали яства, Ваша жажда утолена, Затем выйдите из веселого праздника Бродить по саду к розовому кусту, Там я буду ждать Вас как и прежде. И прежде чем Вы это узнаете, я утону на Вашей груди, Испейте свои поцелуи, как это часто бывало раньше, И вплетите великолепие розы в свои волосы. О, приходите же, Вы удивительная, жаждущая ночи! Присутствующие принципы поэтики отрицания обыденного и прозаического, конфликта идеального и реального в этой песне могут свидетельствовать о проявлении неоромантизма. Литературный текст «Heimliche Aufforderung» демонстрирует рефлексирующее творческое сознание героя, которое отражено в разнообразии образов, заложенных поэтом. В полной мере яркость этой композиции раскрывается во взаимодействии слова и музыки. Художественная форма этого произведения складывается благодаря главенству музыкального начала, личной интерпретации Р. Штрауса и яркости средств музыкальной выразительности. Для воплощения воспевания ощущений восторга от красоты, любви, мира грез, композитор использует оживленный темп, роскошную фактуру, насыщенную переливами красок гармонии в партии фортепиано чуткую динамическую палитру основной мелодии. ----------------------------- «Hemliche Aufforderung» («Тайный призыв») Дитрих Фишер-Дискау. Партия фортепиано - Джеральд Мур. 1967

Первая из четырех песен «Ruhe, meine Seele» («Отдохни, моя душа») была написана Р. Штраусом в 1894 г. и преподнесена в качестве свадебного подарка супруге композитора Паулине де Ана, известной оперной певице Германии. На оригинальной рукописи сохранилось посвящение «Моей любимой Паулине ко дню 10 сентября 1894 г.». Несмотря на то, что «Ruhe, meine Seele» можно отнести к группе лирических песен композитора, она наполнена философскими размышлениями, подведением итогов бурных событий, душевных переживаний. В качестве литературной основы Р. Штраус использует произведение К. Ф. Хенкеля: Ни тихого шевеления ветра, Осторожно дремлет Спокойствие в роще; Темная пелена крадет огни Солнечного света. Отдыхай, отдыхай, моя душа, Твои дикие бури скроются, Они бушевали и трепетали Как прибой, разбивающий волны. Эти времена жестоки, Принесли сердцу и уму тягости, Отдыхай, отдыхай, моя душа, И забудь, и забудь о том, Что тебе грозит! В стихотворении отражены черты реализма, свойственного литературным тенденциям конца XIX в. В нем присутствуют и эстетические искания, и объемность во взгляде на реальность, все это нашло отражение в новой форме художественного воплощения действительности. В «Ruhe, mein Seele» уже не преобладает социально-бытовое начало, которое имело распространение в литературе и в музыкальном искусстве XIX столетия, а в полной мере раскрывается философско-интеллектуальная, духовно-личностная проблематика. Смыслы, заложенные в литературном источнике К. Ф. Хенкеля, воплощены в музыке Р. Штрауса через противопоставление контрастов, выраженных в чередовании спокойных и взволнованных эпизодов. Партия фортепиано представлена мрачными и неоднозначными гармониями, которые образуют эллипсис гармонических оборотов двойных доминант. Тональная неустойчивость в гармоническом развитии акцентирует внимание на мелодии, имеющей сложное построение фраз, наполненной хроматическими интонациями. В докторской диссертации Т. JI. Джексон отметил, что песня «Ruhe, meine Seele» имеет смысловые и мотивные сходства с циклом «Четыре последние песни» 1948 г. и могла бы гармонично дополнить этот опус в качестве прелюдии к «Im Abendrot». -------------------- «Ruhe, mein Seele» («Отдохни, моя душа») Дитрих Фишер-Дискау. Партия фортепиано - Джеральд Мур. 1967