Я в третьем классе принесла в школу спички.

Я была воспитанной и послушной девочкой. Спички я принесла вот почему: папе кто-то подарил такую картонную книжку-коробку. Спичечные коробки были вставлены в красивую обложку. И на каждом коробке была этикетка: птичка. Необычайно красивые разноцветные птички. И названия написаны: сойка, сова, сорока, зимородок, снегирь… Это была восхитительная вещь! Вот я и взяла в школу, ребятам показать.
Почему-то одна девочка тихонько побежала к директору и донесла. Мол, Аня принесла спички! Директор грузными шагами зашла в класс, где мы рассматривали картинки на коробках и восхищались.
Спички у меня отобрали, а в дневнике директор написала красной ручкой ужасное замечание: «Принесла много спичек с целью поджечь школу!».
Нет, по сути все верно. Принесла много спичек? Да. А умысел поди докажи. Попробуй оправдаться! За тебя придумают, обвинят и вынесут приговор. И этими же спичками запалят костёр, на котором сожгут маленькую поджигательницу.
Конечно, меня не ругали. Потому что знали, о каких именно спичках идёт речь. Даже суровая бабушка расхохоталась на кухне вместе с не менее суровым дедушкой. А мама развела изящными руками с идеальным маникюром. А папа рассказал о некоторых формах психоза, но мне слушать не разрешили.
Я только потом поняла. Это директриса мечтала поджечь школу, я точно знаю. Поэтому она не увидела прекрасных птичек. Сочла мой рассказ за глупое оправдание. Ясно же, для чего нужны спички. Чтобы поджечь школу. Вместе со всем ненавистным содержимым: учителями, детьми, уроками, расписанием, проверками из районо и неудавшейся жизнью несчастной стареющей женщины.
Я не знаю, можно ли поджечь школу спичками. Но я знаю, что нам приписывают часто свои собственные потаённые желания и намерения.
А на директора я не обижалась. Я потом оторвала этикетки осторожно, медицинским пинцетом. Наклеила их в альбом для рисования. И подарила директрисе. Довольно уродливо получилось, конечно. Но от души.
Она даже похлопала меня по плечу. И издала звук одобрения. Письменно его не передать. Она не злая была.
Просто несчастная.
Анна Кирьянова