Она смотрела сверху вниз, на дверь подъезда дома номер пять на улице «Первых строителей коммунизма».

Начинало темнеть, но она видела людей входящих в подъезд, хотя что греха то таить, она прекрасно видела и ночью.
Не орёл по зрению, конечно, но все же.
Вон, Михаил Семёнович из 42. Как всегда с усами и пакетом из продуктового магазина. Сейчас он скроется за дверью подъезда и ровно через семь минут выйдет из подъезда со стареньким овчаром Чаки. Она почему то подумала о том, что семь минут это очень много чтобы подняться на лифте до пятого этажа, открыть дверь, поставить пакет с продуктами, одеть на Чаки поводок и выйти на улицу. Возможно пару минут уходит на то чтобы поцеловать жену. Жена у Михаила Семёновича была прекрасная, такую не грех и две минуты целовать, несмотря на десятилетия проведённые бок о бок.
А вот к подъезду подошла Татьянка. Татьянка, женщина разгульного образа жизни лет пятьдесяти, как всегда подошла не одна, а с каким то мужичком. У мужичка в пакете позвякивали пивные бутылки, он обнимал Татьянку, в том месте перехода спины в попу, который как бы ещё не про близость, но и уже не про чуждость людей друг другу. Татьянка привычно ржала как лошадь над шутками кавалера и руки его не убирала. Не то чтобы пьющей бабенке не хватало секса, но звон бутылок в пакете и секундное чувство единения с кем то себе подобным делало ее счастливой и податливой .
«как же быстро бабы спиваются. Ещё год назад совсем другим человеком была ведь, а потом мать похоронила и понеслось. Иной мужик десятилетия пьёт а на вид как новенький, а бабы, бабы Бах и все»- подумала она и покачала головой.
А вот из подъезда вышли Олеся Измайлова из 57 и ее маленький сынок. Вернее, Олеся вышла, а сынок выехал в коляске. Мальчик был настолько маленьким и настолько новым жильцом этого дома, что она даже не знала как его зовут. Олеся выглядела умотанной, что было и немудрено. Родить в сорок пять, для себя, без мужа и поддержки родственников, это надо быть очень рискованной бабой . Когда Олеся смотрела на кулёк в коляске, она светилась от счастья, но умотаннности это не умаляло. «Эх, девка терпи, детки они долго растут, да быстро вырастают»- подумала она.
Из подъезда вышла молодая пара. Парень обнимал девушку и что то шептал ей на ушко. Девушка наигранно отстранялась и грозила ему кулачком в розовой мохнатой варежке. «Новиковы. Молодожены снимающие однушка на последнем. Тьфу на вас. Хорошие какие»- подумала она .
К подъезду подошёл Иван Тихонов с седьмого с трешки. Она охнула. Иван был явно пьян, а значит всю ночь будет гонять жену. Около подъезда Иван чуть не упал и громко матюкнулся. Долго открывал дверь домофона, шатаясь зашёл в подъезд.
Через минуту она увидела жену Ивана, которая с дочкой шла из садика домой.
Женщина ещё не знала о сюрпризе, хотя и могла предполагать, потому что муж ее на кочерге был частенько, а сегодня пятница, да и конец месяца-сам бог велел. Пока она шла, не зная о сюрпризе ждавшем ее дома и что то рассказывала дочке.
Девочка смеялась. Подойдя к подъезду, жёна Ивана стала рыться в большой сумке в поисках ключей.
Кажется такая сумка называется «шопер»- почему то подумала Она и заметила как девочка подняла глаза, улыбнулась и подмигнула чёрным глазом, ей как старой доброй знакомой.
Она подумала, что девочка эта очень необычная, надо бы к ней приглядеться. Возможно когда нибудь от маленькой черноглазой дочери сволочи Ивана будет толк.
Вдруг она заметила летящий в небе чёрный силуэт птицы и стремительно взлетела с ветки старого дуба, громко каркнув на прощанье. К кому было обращёно это «кар» было совсем не понятно, но дуб на всякий случай проскрипел ветками в знак прощания.
Дуб был старый и мудрый и служивых уважал.
Она ещё раз каркнула дубу, теперь уже адресно и полетела в сторону леса.
Поравнявшись в небе с птицей, заставившей её взлететь, она прокричала: «пост сдан сестра. Все как всегда, но пожалуйста убедись, что у Тихоновых малышка уснула до того, как Иван начал бузить, если что баюкай».
В ответ послышалось : «будет сделано сестра » и птицы разлетелись.
«Смотри, Чаки, как вороны раскаркались. Надо спросить дома у Милочки, может это примета какая есть, когда вороны каркают», сказал усатый мужчина у подъезда дома номер пять по улице «Первых строителей коммунизма» своей старой собаке. Собака согласно вяло гавкнула.
«Представляешь Мама, часто , на мое окошко садится ворона и поёт мне песни про разные волшебные места. Про шоколадную реку и печенковые берега. Про деревья, на которых растут конфеты и про горы из булочек. Я слушаю и быстро засыпаю»- сказала маленькая черноглазая девочка и посмотрела на свою мать.
«Не выдумывай, детка»- мать погладила девочку по волосам и вздохнула, учуяв запах алкоголя в квартире.
Ксения Полежаева