В 2020 году Всероссийский музей декоративного искусства получил от наследников архитектора Алексея Викторовича Щусева часть собрания архитектурной графики.

Вместе с ним в фонд отдела ткани были переданы два красочных восточных халата. С ними связана интересная история, которую мы предлагаем вашему вниманию.
В течение своей жизни Щусев несколько раз ездил в Среднюю Азию. Первая поездка относится к 1897 году. После защиты дипломного проекта в Императорской Академии художеств Щусев получил приглашение Императорской археологической комиссии участвовать в научной экспедиции в Среднюю Азию. Целью экспедиции было проведение обмеров одной из наиболее известных мечетей Самарканда.
Как пишет в своей автобиографии 1938 года архитектор: «Я посоветовался со своим профессором Леонтием Николаевичем Бенуа — стоит ли мне ехать. Он ответил: «Поезжайте, вы еще молодой человек, расширяйте диапазон своего мышления и знания». (Рукопись автобиографии хранится в собрании наследников А.В.Щусева).
В течении почти всего лета Щусев занимался обмерами ворот мавзолея Тамерлана Гур-Эмир. Кроме них, он исполнил ряд рисунков и акварелей с мавзолея, самаркандских улочек и площадей, жителей города в национальных костюмах. В 1898 году на основе обмеров Щусев выполнил детальные чертежи, которые были опубликованы в специальном издании археологической комиссии «Мечети Самарканда». (Вы можете увидеть эти листы на выставке «Сочинилъ архитекторъ Щусевъ» - ссылка на выставку и программы).
«Я не раскаялся в поездке: когда я обмерил ворота мавзолея Тамерлана, который произвел на меня большое впечатление, у меня появилась любовь к архитектуре Востока. Эта любовь осталась на всю жизнь», - написал Щусев позднее в автобиографии 1938 года.
Во время этой первой поездки в Среднюю Азию архитектор и приобрел два халата «ярких цветов – бухарский пестрый в крупных ярких пятнах и другой, желтый в мелких черных полосках, из крученого гиссарского шелка» (Цит. по: Дурылин С.Н. Нестеров в жизни и творчестве. М., 2004. С. 484-485. Рукопись «История моего портрета» хранится в собрании наследников Щусева).
Долгое время эти халаты хранились дома у Щусева, пока в начале 1940-х годов, разбирая ящики, архитектор не наткнулся на них. Зная о любви Михаила Нестерова, с которым архитектор был дружен, к красочным восточным вещам, Щусев показал халаты художнику. Нестеров «пришел от них в полный восторг, попросил меня накинуть их на себя, полюбовался, что-то про себя подумал и сказал, что писать будет с меня портрет в этих халатах – с утра, когда я, напившись утреннего кофе, беседую у себя в кабинете, а он меня слушает и работает.
<…> Действительно, гамма моих халатов была звучная, а складки шелка с восточными окаймлениями были очень красочны и живописны. В этом вихре красок мое смуглое бритое лицо в черной тюбетейке казалось строгим и серьезным». (Цит. По: Дурылин С.Н. Нестеров в жизни и творчестве. М., 2004. С. 484-485)
Художник начал писать портрет 22 июня 1941 года и известие о нападении войск гитлеровской Германии на Советский Союз застало его и Щусева в мастерской за работой. Произведение стало последним портретом Михаила Нестерова, скончавшегося в 1942 году.
В память о работе над портретом Нестеров подарил Щусеву фотографию с портрета, ныне хранящуюся в личном архиве наследников. Дарственная надпись на обороте гласит: «Дорогому Алексею Викторовичу Щусеву на память о наших сеансах в июне, июле 1941 г. от любящего Мих. Нестерова».
Любовь к архитектуре и искусству востока Щусев пронес через всю жизнь. В конце 1920-х архитектор снова посещал Самарканд, работая над проектом Дома правительства, а в 1934-1946 годах проектировал и строил Театр оперы и балета в столице Узбекской ССР – Ташкенте.
Проект реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. #пфкиучастник