https://www.youtube.com/watch?v=jM5L8RtSNXA 160). Из "Летописи" Н.А.Римского-Корсакова глава ХХIV, 1895 - 1897 годы. Я давно не сочинял романсов. Обратившись к стихотворениям Алексея Толстого, я написал четыре романса и почувствовал, что сочиняю их иначе, чем прежде. Мелодия романсов, следя за изгибами текста, стала выходить у меня чисто вокальною, т.е. становилась таковою в самом зарождении своём. сопровождаемая лишь намёками на гармонию и модуляцию. Сопровождение складывалось и вырабатывалось после сочинения мелодии, между тем как прежде, за малыми исключениями, мелодия создавалась как бы инструментально, т.е. помимо текста, а лишь гармонируя с его общим содержанием, либо вызывалась гармонической основой, которая иногда шла впереди мелодии. Чувствуя, что новый приём сочинения и есть истинная вокальная музыка, и будучи доволен первыми попытками своими в этом направлении, я сочинял один романс за другим на слова А.Толстого, Майкова. Пушкина и других. К переезду на дачу у меня уже было десятка два романсов. Сверх того, однажды набросал небольшую сцену из пушкинского "Моцарта и Сальери" (вход Моцарта и часть разговора его с Сальери), причём речитатив лился у меня свободно, впереди всего прочего, подобно мелодии последних романсов. Я чувствовал, что вступаю в какой-то новый период и что овладею приёмом, которой у меня являлся до сих пор как бы случайным или исключительным. ... Сочинение это ["Моцарт и Сальери"] было действительно чисто голосовым; мелодическая ткань, сочинялась впереди всего; сопровождение, довольно сложное, образовалось после, и первоначальный набросок его весьма отличался от окончательной формы оркестрового сопровождения. Я был доволен; выходило нечно для меня новое и ближе всего подходящее к манере Даргомыжского в "Каменном госте", причём, однако, форма и модуляционный план в "Моцарте не были столь случайными, как в опере Даргомыжского. Для сопровождения я взял уменьшенный состав оркестра. Обе картины были соединены фугообразным интермеццо, впоследствии мною уничтоженным. #ИзЛетописиНАРимскогоКорсакова глава ХХIV, 1895 - 1897 годы

https://www.youtube.com/watch?v=clDGcwBvtQA 161). "Из ПИСЬМА Н.А.Римского-Корсакова к В.И.Бельскому*(*138), 1898 года". Этот род музыки (или оперы)*(*139) исключительный и в большом количестве нежелательный, и я ему мало сочувствую; а написал я эту вещь из желания поучиться (не смейтесь, это совершенно необходимо) - это с одной стороны, чтобы узнать насколько это трудно... Отчего Вы не радуетесь. что я написал много романсов? Отчего Вы не радуетесь кантату "Свитезянка"? Неужели речитатив-ариозо á la "Каменный гость" желательнее настоящей свободной музыки? .. *(*138). - /Владимир Иванович Бельский - друг и либреттист Римского-Корсакова/. *(*139). - /Речь идёт о речитативной опере/. #ИзПисьмаНАРимскогоКорсаковаКВИБельскому 1898 года

https://www.youtube.com/watch?v=i9Ok_TcfYjU 162). "Из СТАТЬИ Ц.А.Кюи "МОЦАРТ и САЛЬЕРИ" А.С.Пушкина и Н.А.Римского-Корсакова". "Новости и биржевая газета" от 12 марта 1899 года". В техническом отношении "Моцарт и Сальери" почти верх совершенства. Как талантливый инструментатор Корсаков не имеет соперников. В рассматриваемом произведении он взял самый скромный оркестр с одной флейтой, один гобоем, кларнетом, фаготом, и этом скромный оркестр от начала и до конца звучит восхитительно. Он изобретательный и безупречный гармонист, он мастерски владеет многоголосием, его контрапункты безгрешны, хотя кое-где, при всей их законности, они были неприятны своими диссонансами. И если я сказал выш "почти", то только потому, чо изредка, - при вообще прекрасной декламации, - некоторые фразы некстати прерываются паузами (например, "слёзы" - пауза, "невольные" - пауза, и сладкие текли"), а также потому, что мелкие фигурки, сопровождающие аккорды между речитативными фразами и частой имитацией, мешают по временам ясности вокальных фраз. Но эти недочёты так незначительны, что в общем "Моцарт и Сальери" с технической стороны произведение образцовое. И в музыкальном отношении произведение Корсакова не без достоинств: оба коротеньких оркестровых вступления к обеим картинам красивы; то, что играет Моцарт в первой картине, прелестно, а употребление фортепиано с изредка вступающим оркестром - поразительной красоты; так же красивы и живописны некоторые эпизоды в оркестре, например, "как некий херувим", всё что поёт Моцарт, очень ловко выдержано в его стиле; есть гармонический интерес и т.д.

https://www.youtube.com/watch?v=MlAuHoRXLes ... Вторая картина смотрится с захватывающим интересом благодаря музыке "Реквиема" Моцарта, некоторым счастливым гармоническим переходам Сальери ("Эти слёзы впервые лью"), некоторым мелодическим попыткам Моцарта ("Тогда б не мог и мир существовать"), благодаря бесконечно талантливому исполнению Шаляпина и, главное, благодаря мощному союзнику Корсакова - Пушкину. Во всяком случае, "Моцарт и Сальери" - интересное произведение, оно выбило Корсакова из его обычной колеи поэтически-пейзажной и песенно-вариационной, оно должно было освежить его творчество. #ИзСтатьиЦАКюиМоцартИСальериАСПушкинаИНАРимскогоКорсакова "Новости и биржевая газета" от 12 марта 1899 года

Рисунок выше - /Трагедия А.Пушкина "Моцарт и Сальери" с иллюстрациями В.Бехтеева, М.Врубеля, В.Маковского/. Дополнительно:  "МОЦАРТ И САЛЬЕРИ", автор - А.С.Пушкин, осень 1830 года, в Болдине. СЦЕНА I: Комната. Сальери: - "Все говорят: нет правды на земле.  Но правды нет - и выше.  Для меня так это ясно, как простая гамма. Родился я с любовию к искусству; ребёнком будучи, когда высоко Звучал орган в старинной церкви нашей, я слушал и заслушивался - Слёзы невольные и сладкие текли. Отверг я рано праздные забавы; Науки, чуждые музыке, были постылы мне; упрямо и надменно От них отрёкся я и предался одной музыке. Труден первый шаг И скучен первый путь. Преодолел я ранние невзгоды. Ремесло Поставил я подножием искусству; я сделался ремесленник: перстам Придал послушную, сухую беглость и верность уху. Звуки умертвив, Музыку я разъял, как труп. Поверил я алгеброй гармонию. Тогда Уже дерзнул, в науке искушённый,  предаться неге творческой мечты. Я стал творить; но в тишине, но в тайне, не смея помышлять ещё о славе. Нередко, просидев в безмолвной келье два, три дня, позабыв и сон и пищу, Вкусив восторг и слезы вдохновенья, я жёг мой труд и холодно смотрел, Как мысль моя и звуки, мной рожденны, пылая, с легким дымом исчезали. Что говорю? Когда великий Глюк явился и открыл нам новы тайны (Глубокие, пленительные тайны), не бросил ли я все, что прежде знал, Что так любил, чему так жарко верил, и не пошел ли бодро вслед за ним Безропотно, как тот, кто заблуждался и встречным послан в сторону иную? Усильным, напряженным постоянством я наконец в искусстве безграничном Достигнул степени высокой. Слава мне улыбнулась; я в сердцах людей Нашёл созвучия своим созданьям. Я счастлив был: я наслаждался мирно Своим трудом, успехом, славой; также трудами и успехами друзей, Товарищей моих в искусстве дивном. Нет! Никогда я зависти не знал, О, никогда! - Ниже, когда Пиччини пленить умел слух диких парижан, Ниже́, когда услышал в первый раз я Ифигении начальны звуки. Кто скажет, чтоб Сальери гордый был когда-нибудь завистником презренным, змеёй, людьми растоптанною, вживе Песок и пыль грызущею бессильно? Никто!.. А ныне - сам скажу - я ныне Завистник. Я завидую; глубоко, мучительно завидую. - О небо! Где ж правота, когда священный дар, когда бессмертный гений - не в награду Любви горящей, самоотверженья, трудов, усердия, молений послан - А озаряет голову безумца, гуляки праздного?.. О Моцарт, Моцарт!"

Входит Моцарт. Моцарт: - "Ага! увидел ты! А мне хотелось тебя нежданной шуткой угостить". Сальери: - "Ты здесь! - Давно ль?" Моцарт: - "Сейчас. Я шёл к тебе, нёс кое-что тебе я показать; Но, проходя перед трактиром, вдруг услышал скрыпку... Нет, мой друг, Сальери! Смешнее отроду ты ничего не слыхивал... Слепой скрыпач в трактире разыгрывал voi che sapete. Чудо! Не вытерпел, привёл я скрыпача, чтоб угостить тебя его искусством. Войди!" Входит слепой старик со скрыпкой. - "Из Моцарта нам что-нибудь!" Старик играет арию из Дон-Жуана; Моцарт хохочет. Сальери: - "И ты смеяться можешь?" Моцарт: - "Ах, Сальери! Ужель и сам ты не смеёшься? Сальери: -"Нет. Мне не смешно, когда маляр негодный мне пачкает Мадонну Рафаэля, Мне не смешно, когда фигляр презренный пародией бесчестит Алигьери. Пошёл, старик". Моцарт - "Постой же: вот тебе, пей за моё здоровье". Старик уходит. - "Ты, Сальери, не в духе нынче. Я приду к тебе в другое время. Сальери: - "Что ты мне принёс?" Моцарт: - "Нет - так; безделицу. Намедни ночью бессонница моя меня томила, И в голову пришли мне две, три мысли. Сегодня их я набросал. Хотелось Твоё мне слышать мненье; но теперь тебе не до меня". Сальери: - "Ах, Моцарт, Моцарт! Когда же мне не до тебя? Садись; я слушаю".

Моцарт (за фортепиано). - "Представь себе... Кого бы? Ну, хоть меня - немного помоложе; Влюблённого - не слишком, а слегка - с красоткой,  Или с другом - хоть с тобой, я весел... Вдруг: виденье гробовое, Незапный мрак иль что-нибудь такое... Ну, слушай же". (Играет.) Сальери: - "Ты с этим шёл ко мне и мог остановиться у трактира и слушать  скрыпача слепого! - Боже! Ты, Моцарт, недостоин сам себя". Моцарт: - "Что ж, хорошо?" Сальери: - "Какая глубина! Какая смелость и какая стройность! Ты, Моцарт, Бог, и сам того не знаешь; я знаю, я". Моцарт: - "Ба! право? Может быть... Но божество моё проголодалось". Сальери: - "Послушай: отобедаем мы вместе в трактире Золотого Льва". Моцарт: - "Пожалуй; я рад. Но дай схожу домой сказать Жене, чтобы меня она к обеду не дожидалась". (Уходит.)

https://www.youtube.com/watch?v=Eoi-pU5jY_o Сальери: - "Жду тебя; смотри ж. Нет! Не могу противиться я доле Судьбе моей: я избран, чтоб его остановить - не то мы все погибли, Мы все, жрецы, служители музыки, не я один с моей глухою славой.... Что пользы, если Моцарт будет жив и новой высоты ещё достигнет? Подымет ли он тем искусство? Нет; оно падёт опять, как он исчезнет: Наследника нам не оставит он. Что пользы в нём? Как некий херувим, Он несколько занёс нам песен райских, чтоб, возмутив бескрылое желанье В нас, чадах праха, после улететь! Так улетай же! Чем скорей, тем лучше. Вот яд, последний дар моей Изоры. Осьмнадцать лет ношу его с собою - И часто жизнь казалась мне с тех пор несносной раной, и сидел я часто С врагом беспечным за одной трапезой, и никогда на шёпот искушенья Не преклонился я, хоть я не трус, хотя обиду чувствую глубоко, Хоть мало жизнь люблю. Все медлил я. Как жажда смерти мучила меня, Что умирать? Я мнил: быть может, жизнь мне принесёт незапные дары; Быть может, посетит меня восторг и творческая ночь и вдохновенье; Быть может, новый Гайден сотворит великое - и наслажуся им... Как пировал я с гостем ненавистным, быть может, мнил я, злейшего врага Найду; быть может, злейшая обида в меня с надменной грянет высоты - Тогда не пропадешь ты, дар Изоры. И я был прав! И наконец нашёл Я моего врага, и новый Гайден меня восторгом дивно упоил! Теперь - пора! Заветный дар любви, переходи сегодня в чашу дружбы.

СЦЕНА II: Особая комната в трактире; фортепиано. Моцарт и Сальери за столом. Сальери: - "Что ты сегодня пасмурен?" Моцарт: - "Я? Нет!" Сальери: - "Ты верно, Моцарт, чем-нибудь расстроен? Обед хороший, славное вино, а ты молчишь и хмуришься". Моцарт: - "Признаться, мой Requiem меня тревожит". Сальери: - "А! Ты сочиняешь Requiem? Давно ли?" Моцарт: - "Давно, недели три. Но странный случай... Не сказывал тебе я?" Сальери: - "Нет". Моцарт: - "Так слушай. Недели три тому, пришел я поздно домой.  Сказали мне, что заходил за мною кто-то.  Отчего - не знаю, всю ночь я думал: кто бы это был? И что ему во мне? Назавтра тот же зашёл и не застал опять меня. На третий день играл я на полу с моим мальчишкой. Кликнули меня; Я вышел. Человек, одетый в чёрном, учтиво поклонившись, заказал Мне Requiem и скрылся. Сел я тотчас и стал писать - и с той поры за мною Не приходил мой черный человек; а я и рад: мне было б жаль расстаться С моей работой, хоть совсем готов уж Requiem. Но между тем я..." Сальери: - "Что?" Моцарт: - "Мне совестно признаться в этом..." Сальери: - "В чём же?" Моцарт: - "Мне день и ночь покоя не даёт мой чёрный человек.  За мною всюду как тень он гонится. Вот и теперь Мне кажется, он с нами сам-третей сидит". Сальери: - "И, полно! Что за страх ребячий? Рассей пустую думу.  Бомарше говаривал мне:  - "Слушай, брат Сальери, как мысли чёрные к тебе придут, Откупори шампанского бутылку иль перечти "Женитьбу Фигаро"". Моцарт: - "Да! Бомарше ведь был тебе приятель; ты для него "Тарара" сочинил, Вещь славную. Там есть один мотив... Я всё твержу его, когда я счастлив... Ла ла ла ла... Ах, правда ли, Сальери, что Бомарше кого-то отравил?" Сальери: - "Не думаю: он слишком был смешон для ремесла такого". Моцарт: - "Он же гений, как ты да я. А гений и злодейство - Две вещи несовместные. Не правда ль?" Сальери: - "Ты думаешь?" (Бросает яд в стакан Моцарта) - "Ну, пей же!" Моцарт: - "За твоё здоровье, друг, за искренний союз, связующий  Моцарта и Сальери, двух сыновей Гармонии".  (Пьёт). Сальери: - "Постой, постой, постой!.. Ты выпил... Без меня?" Моцарт (бросает салфетку на стол): - "Довольно, сыт я".

(Идёт к фортепиано). - "Слушай же, Сальери, мой Requiem". (Играет). - "Ты плачешь?" Сальери: - "Эти слёзы впервые лью: и больно и приятно, Как будто тяжкий совершил я долг, Как будто нож целебный мне отсёк страдавший член!  Друг Моцарт, эти слёзы... Не замечай их.  Продолжай, спеши ещё наполнить звуками мне душу..."

Моцарт: - "Когда бы все так чувствовали силу Гармонии! Но нет: тогда б не мог и Мир существовать; никто б не стал Заботиться о нуждах низкой жизни; Все предались бы вольному искусству. Нас мало избранных, счастливцев праздных, Пренебрегающих презренной пользой, Единого прекрасного жрецов. Не правда ль? Но я нынче нездоров, Мне что-то тяжело; пойду засну. Прощай же!" Сальери: - "До свиданья". (Один.) - "Ты заснёшь надолго, Моцарт! Но ужель он прав, и я не гений? Гений и злодейство две вещи несовместные. Неправда: а Бонаротти? Или это сказка тупой, бессмысленной толпы - И не был убийцею создатель Ватикана?" #МоцартИСальериАвторАСПушкин #МогучаяКучка #Кучкисты #РусскаяОпера #РусскийМир #МузыкальнаяКритика #МузыкальнаяЭстетика #ИзбранныеОтрывкиПисемВоспоминанийИКритическихСтатей #ИзбранныеОтрывкиИзПисемВоспоминанийСтатейПринадлежащихКучкистам