Тишина. Вокруг темень. Непроглядная, густая, липкая тьма. В какой-то момент пропала и так странная комната, похожая на камеру, и ощущение сырости, беспомощности и нарастающего ужаса. Всё пропало. Стою, один в темноте. Как вдруг распахивается дверь белым прямоугольником и я вижу своих ребят. Они со всем присущим им старанием, всматриваются куда-то в глубь моей комнаты. Смотрят на меня и почему-то не замечают. - Эй, вы меня что, не видите? - глядя прямо на них, поинтересовался я. Я-то их вижу прекрасно. А они меня, почему-то нет. Надо идти. И я вышел к ним. Когда я приблизился к порогу, парни с перепугу поотпрыгивали от двери, возле которой толпились. - Это всего-лишь я. - просветил я их. - Теперь-то мы видим, что этот ты. А когда из этой тьмы показалось тело, мы тут чуть личинки в штаны не начали усердно откладывать. - огрызнулся мне Вано. - Да ладно вам. Я жив, вроде здоров и кое-чего могу рассказать. - решил я просветить своих парней о том, что со мной произошло. - А чё, там что-то было? - встрял в разговор Вил. - Да. Много чего было и было это вполне реально. Во всяком случае, я это ощущал и воспринимал так, будто это со мной происходило. - продолжил я. - Чё там происходило? - не унимался Вил. - А ты не перебивай, и дай ему рассказать! - остановил его Митяй. И я продолжил, рассказав им всё, что со мной происходило в той комнате. И даже о том, что из этой комнаты вроде как можно было самому выбраться, но только на ощупь, ибо света там нет. Но когда они открыли дверь, я увидел и их самих, и почти всю комнату. Она действительно была странная. Окон в ней не было. Во всяком случае, я их не видел. Да и как я мог увидеть окна в бункере? Странные мысли, верно? Стены были покрыты какими-то пластинами серебристо-металлического цвета. У меня машина такого же цвета, только плиты эти матовые, а авто у меня глянцевой краской крашено. И всё. Шестигранные, как соты плиты по всей комнате, включая дверь. Я бы и дверь, скорее всего сам не нашёл бы, если бы её не открыли. Ибо подогнаны эти плитки так, что ощущение создаётся, как-будто ты в улье. Только в серебряном улье. Пока я рассказывал свою историю парням, открылась дверь в коридор и оттуда пришли двое других наших парней - Вэл и Топа. Одновременно с ней закрылась дверь в ту комнату, откуда я только что вышел. Вернулись они, как потом я узнал, из обзорной разведки. Ходили посмотреть, что есть по коридору дальше и есть ли какие помещения. В то же время, Митяй, Вано и Вил мне поведали, что пытаясь открыть дверь в комнату, куда я влетел стараниями Митяя, они потратили часа полтора а возможно и все два. Пытались открыть дверь в коридор, но она не поддавалась какое-то время, но в конце концов она открылась. Ребята посовещавшись, решили отправить в разведку двоих, а трое остались дожидаться меня. Мне снова пришлось рассказать о своём весьма странном путешествии ещё и этим двоим. Выслушав мой рассказ, они в один голос заявили, что знают комнату, которую я им описывал из своего "видения". Мы все сорвались туда. Зачем, до сих пор понять не могу. Никого даже не оставили на входе. Как только мы вошли в коридор, за последним из нас дверь со скрипом и скрежетом закрылась, погнув и перекусив ту самую арматурину, которой мы пытались разбить окно. Назад путь был закрыт и мы двинулись по коридору искать ту комнату, которая была похожа на ту, что я видел в своём "видении". Мы пришли. И я обомлел. Действительно. Она самая. На том же месте кровать, на своём месте унитаз. И дверь. Странно. Дверь была зелёного цвета. Именно такого, как любят военные. А в этой комнате она мне показалась темнее чуточку, что-ли. Но это мелочи. Я вошёл в комнату, потрогал пальцами кровать, сухая. Совсем сухая. Нет той сырости, что была, когда я на ней лежал. Не знаю почему, но мне очень захотелось на неё сесть. И лучше бы я этого не делал... Снова начались картинки и звук в голове. Как в виртуальной реальности, но я был лишь невольным наблюдателем. Теперь я уже был пациентом психушки для совсем уже безнадёжных. Дурдом располагался в каком-то пригороде, подальше от лишних глаз и внимания. Вокруг хвойный лес. Я сюда загремел за убийство собственной матери в галлюцинаторном бреду и лечили меня здесь от моих глюков, которые меня крючили, терзали и не давали жизни с самого моего детства. Моими "собратьями по несчастью" были самые отмороженные из самых отбитых психов, которых свозили со всех волостей необъятной родины по разным причинам. Так утверждала городская охрана (странно, подумалось мне, какая охрана, если есть же полиция, есть МЧС и куча всяких ЧОПов и прочих силовиков), которая прибыла на шум и нашла меня на месте довольно изуверского и показательно извращённого убийства, но почему-то забившегося в дальний угол комнаты, сжавшегося в комок и без сознания. Сам я вообще ни черта не в курсе, что произошло в тот день, не помню ни матери в тот день, ни убийства, ни даже что я был тогда у неё, ведь жил-то я отдельно от матери. Позже, на совете присяжных (опять странность, у нас вообще-то суды, откуда тут совет присяжных) меня признали невменяемым и постановили упечь в эту Богом забытую дыру. В этой психбольнице меня весь день напролёт пичкали разными препаратами, а к ночи, когда объявляли "отбой", намертво затягивали смирительную рубашку, а потом ещё зачем-то привязывали ещё и к кровати. Мне вдолбили в голову, что я тяжело болен и потому, особого сопротивления не оказывал. Так только, для профоры, чтобы повеселить местных туземцев. И вместе с мыслями о тяжести моего недуга, во мне зародился жуткий страх того, что я снова, потеряв контроль, совершу с кем-нибудь рецидив. Лекарства принимал послушно и они явно шли мне на пользу. Глюуи стали меня постепенно "отпускать" и в конце концов совершенно сошли на нет. Мой мозг решил начать приводить себя в порядок и мой разум начал медленно, но верно обретать сознание. Начальство клиники разрешило мне даже редкие прогулки по огороженной территории, во время которых иногда даже получалось пообщаться с персоналом. И я там пробыл чуть больше года. Но как-то ночью, в мою палату ввалилось пара крепеньких "шкафов с антресолями" в белых халатах. Бесцеремонно вырвав меня из моего сладкого и беззаботного сна, приказали топать за ними, либо они меня потащат сами в кабинет начальника. Я решил, что сам дойду, объявил им своё решение и мы вышли в коридор. Там, один из них достал странного вида трехгранный ключ, похожий на удлинённую пирамиду и открыл им дверь даже не проворачивая ключ в скважине, которая вела на лестничную клетку. Втроём мы спустились на пару этажей вниз, снова дверь, снова этот ключ и снова ключом он не поворачивал. Что-то в двери щёлкнуло, мы прошли в коридор, где я увидел ещё несколько дверей, и вошли в ту, на которой красовалась табличка с какими-то до боли мне знакомыми, но непонятными символами. Я списал эту непонятность на лекарства, решил, что они мне совсем мозг угробили. Мы вошли в кабинет. Главврача клиники я в кабинете не обнаружил, зато там нас ждали трое вооруженных до зубов мужчин в военной форме и в балаклавах. "Двое из ларца" довольно настойчиво "предложили" мне присесть, силой опустив меня на стул и молча удалились. Сказать, что я был в шоке от происходящего я не могу. Мне было наплевать. Видимо всё ещё действовали лекарства. Но всё-же, я ощущал некую растерянность от происходящего. Один из вояк молча подошел ко мне, достал какой-то фонарик или ручку с лазером, не пойму и включив эту штуку, направил её мне в лицо с каким-то красным светом. Поймав чёрных мух в глазах, я зажмурился. Открыв глаза, я обнаружил, что вояки нет и красного мерзкого света тоже. Двое других схватили меня с боков за руки. Я попытался дёрнуться, но ничего не вышло. Тот, что светил в меня красным фонариком, подошел ко мне со спины и я почувствовал довольно болезненный укол иглы мне в шею. Всё вокруг мгновенно закружилось так, как я когда-то в молодости "ловил вертолёты" после знатной пьянки и я выключился. Глюки снова вернулись, переквалифицировавшись в бредовые и весьма навязчивые сны. Я снова очнулся в в грузовике. Но на этот раз он уже не был тентовым, а больше напоминал полуприцеп фуры. Всё вокруг было заполнено каким-то слегка мерцающим фосфоресцирующим жёлто-красным то ли дымом, то ли туманом. Я попытался осмотреться, перевернулся на один бок, затем на другой. С обеих сторон лежали еще три тела: мужик и две женщины. Одеты были точно так же, как и я, в больничные робы. Они, в отличие от меня, они были без чувств. Прицеп подрагивал и слегка раскачивался. Я слышал звук работающего двигателя. Меня с моими невольными спутниками куда-то везли. Я долго ещё пытался осмотреться, старался хоть что-то понять. Но все мои старания решил заглушить мой собственный разум. Он отказывался логически мыслить и здраво рассуждать. А потом и вовсе мне в голове всё перепутал и превратил в сон. Мне снилось, что двери фургона открылись, что очень яркий красный прожектор ослепительно бьёт мне в глаза. Что военные по одному вытаскивают нас и кладут на брусчатую дорогу. Мне заламали руки, чуть нагнули и в полусогнутом положении повели по длинным коридорам. Затем та самая зелёная стальная дверь и жутко болезненное падение на пол. И что было примечательно, я не услышал ни имён, ни фамилий, ни званий, ни позывных, ни приказов, вообще ни единого слова. Явно профессионалы и работают по отработанной схеме. Меня начинает поглощать ледяной ужас. Безграничная тьма внутри и абсолютное отсутствие понимания происходящего. Я отказываюсь верить в реальность того, что происходит и в реальность того места, где я нахожусь. Это не со мной. Точно не со мной. Это всё мои глюки. Надо снова принять лекарства... Вдруг чувствую жуткую боль в правой пятке, подтягиваю ногу, а мне мешает Митяй. Митяй! Откуда ты в моей камере? - Ну ты нас перепугал до жути. - увидел я испуганные лица суровых сталкеров. - Что случилось? Тебя опять полтора часа не было! Вообще без чувств! Сердце то бьётся, то нет, то еле-еле стукнет.. - верещали они, перебивая друг друга. - Снова "видения" - отдышавшись, попытался пояснить парням я, хоть сам ни фига не понимал, что происходит со мной. Рассказав им о своём путешествии в деталях, мы решили сесть и всё хорошо обдумать. Ибо путь назад закрыт. Пока я тут валялся, парни пытались открыть ту злосчастную дверь, которая нас пустила в коридор, но отпускать уже отказывается. Ещё попытались понять природу того, что со мной происходит, но мыслей толковых ни у кого не оказалось. Только фантастические.