И вот открылся перед ним город на холмах, ни на какой другой в мире не похожий, но такой, каким он был всегда: крыши и трубы, крыши и трубы;

те же улицы, падающие с окраин вниз, в центр; те же дома под железом и черепицей; те же акации в городском саду. И так же в назначенную пору, летит с тополей веселый и легкий пух, кружится над улицами и падает на крыши. Как снег, как теплый розовый снег.
- Всё как было! - горько покачал головой Тарас. - Всё как было!
В хозяин в городе - немец!
Оскорбленный и потрясенный, шел Тарас по городу. "Что ж это за люди? Что ж это за люди?" - гневно думал он и только сейчас заметил, что людей на улицах нет. Пусто и тихо. Так тихо, словно не в городе, а на кладбище. Словно у города вырвали язык и не может он ни кричать ни петь, ни смеяться, а только тихо стонет, как глухонемой, которому от его немоты больно.
"Куда же тебе ещё пойти, Тарас? На что тебе еще посмотреть? Не довольно ли видел?" Но он всё шел и шел по мертвым распятым улицам города, из которого вырвали веселую живую душу. Вырвали и растоптали. И нет её, ничего нет, - город глухонемых и нищих.
ХХХ
Жить было невозможно, но надо было жить.
Как жить? От этого вопроса нельзя было отмахнуться. Нельзя было сказать себе: "Нас это не касается". Перед каждым человеком в городе стал этот вопрос: как жить, что делать? И каждый человек должен был сам его решить для себя и для своей совести.
ХХХ
- Как жить Тарас Андреевич? - тоскливо спрашивал Назар. - Нет, ты мне скажи: как жить? Что делать?
- А это ты решай каждый, как совесть велит, - отвечал Тарас.
- Совесть драться велит! А драться чем? Безоружные мы с тобой старики, Тарас.
- Топор есть, стариковское оружие, верное. - Тарас задумчиво качал головой. - К партизанам бы путь найти! Хоть и стары мы с тобой, а всё ж послужили б.
ХХХ
Но слова каждому скажет свои.
Скажет: "В одиночку - то мы все честные... Только честность свою в сундуке храним, как невеста приданное. Нет, ты честность свою на стол клади, в борьбу кидай!
ХХХ
- Как жить Тарас Андреевич? - тоскливо спрашивал сосед Назар. - Нет, ты мне скажи: как жить? Что делать? Теперь.
- Не покоряться! отвечал Тарас. Не покоряться!
ХХХ
"Могу тебе, командир, прямо в глаза смотреть и всем твоим воинам. У моей фамилии душа перед Родиной чистая..."
.
Борис Горбатов "Непокоренные"