Последние слова Василиса выкрикнула чуть не плача: и вправду, на глаза навернулись слезы.

Увидев, что она сейчас разревется, Ник окончательно смягчился и забормотал куда более примирительно:
— Ну да ладно, чего ты… Сейчас придет Фэш и поможет разобраться во всем. Только знаешь, э-э… — Ник запнулся, по всей видимости выискивая наиболее подходящие слова для того, что собирался сказать. — Ты, короче, не говори ему про то, что у тебя высшая степень… Он — человек вспыльчивый. И как отреагирует, не могу знать даже я, его лучший друг. Он же часовщик — еще наэферничает тут, потом расхлебывай.
— Наэферничает? — Опять новое слово. — А это что?
Ник отвел глаза: к нему явно вернулась подозрительность.
Но тут занавеска, скрывающая дверь, колыхнулась, пропуская вперед невысокого мальчика.
На вид — лет тринадцати-четырнадцати, с темными, слегка вьющимися волосами и большими голубыми, прямо-таки ангельскими глазами. Одет он был несколько странно: черные широкие брюки и такого же цвета рубашка с воротником-стойкой и белыми широкими манжетами. По воротнику и низу одеяния шла серебристая узорчатая кайма с тиснеными арабскими цифрами. Обувь тоже была, мягко говоря, диковинной: тапочки из какой-то темной ткани с чуть вытянутыми, словно у турецких туфель, носками.
Мальчик радостно улыбнулся, отчего на щеках заиграли ямочки.