Судьба отвела этому человеку 63 года жизни. Чего только он не повидал. Его миновали японские снаряды и пули, таившиеся в водной глубине мины заграждения, не сломили аресты чекистов и расставание с морем. Последним пристанищем стал печально известный Бутовский полигон.

Правда, первые три десятка лет Александра Прокофьевича Максимова прошли относительно спокойно. Он родился 5 (по новому стилю – 17) февраля 1874 г. в Кронштадте. Его отец, происходивший из крестьян Гдовского уезда, был вольным механиком 2 разряда, указателем Минной мастерской, выслужившим себе личное, а в 1880 г. – и потомственное почетное гражданство. Любопытно, что А.П. Максимов в годы советской власти пытался в анкетах указывать, что он «сын рабочего», а до поступления на военную службу – «заводской ученик, слесарь». В 1896 г. Александр окончил в Петербурге Владимирское пехотное училище, служил в 148-м пехотном Каспийском полку, но внезапно пожелал перейти во флот, где инженер-механиками служили три его старших брата. После сдачи необходимых экзаменов поручик Максимов 27 сентября 1902 г. был переведен во флот мичманом. В том же году он получил назначение на уходивший на Дальний Восток крейсер I ранга «Диана». Вскоре после начала Русско-японской войны его перевели вахтенным офицером на крейсер II ранга «Новик», который в первые месяцы обороны Порт-Артура был самым активным кораблем русской эскадры.

Служба была чрезвычайно напряженной. Менее чем за полгода – 37 выходов в море! Разведка, сопровождение миноносцев, бои с миноносцами противника, обстрелы японских войск на побережье… Лейтенант с «Новика» А.П. Штер вспоминал: «Помню, однажды, когда мы подошли к берегу, нам бросилось в глаза какое-то темное пятно на середине склона горы Дагушан. Некоторые приняли его за мелкие сосны, но большинство решило, что это японский отряд. Командир приказал пристреляться. К орудию стал мичман Максимов и первый же снаряд положил в середину пятна. Тут же все убедились, что это японцы, так как пятно зашевелилось и быстро поползло по склону горы. Немедленно фугасные снаряды заменили сегментными (шрапнелью) и, уже точно зная расстояние, положительно засыпали бегущих японцев, которые валились целыми группами. Это был единственный случай, когда мне пришлось наблюдать воодушевление на корабле; обыкновенно каждый исполнял систематически свое дело; тут же, при виде врага, какая-то злоба охватывала всех: офицеры сами становились к орудиям, кочегары вылезали из своих отделений, чтобы помочь подаче снарядов, слышались веселые возгласы и замечания. Несмотря на приближение японских крейсеров и падающие снаряды, никто не хотел уходить…»

Ситуация для русской эскадры в Порт-Артуре непрерывно ухудшалась, и 28 июля 1904 г. по распоряжению из Петербурга она пошла на прорыв во Владивосток. После тяжелого боя большинство кораблей вернулись обратно, но некоторым удалось ускользнуть. Славившийся своей быстроходностью «Новик» сумел оторваться от противника, обогнул Японские острова, но из-за недостатка угля был вынужден зайти в Корсаковский пост на юге Сахалина. Там его и перехватил японский крейсер «Цусима» («Тсусима»). В жарком бою 7 августа оба корабля получили серьезные повреждения, но к противнику подходила помощь, а «Новику» рассчитывать было не на кого. Командир крейсера принял решение – затопить корабль. Для большей части команды начался длительный пеший поход через весь Сахалин. А в Корсаковском посту были оставлены для подъема орудий с лежавшего на небольшой глубине крейсера и защиты поселка от японцев мичман А.П. Максимов, младший инженер-механик А.К. Пото, кондуктор А.Г. Овчинников, 28 матросов, а также находившиеся в госпитале с. Владимировка 14 раненых и больных.

Максимов и его матросы развернули бурную деятельность. Спешно началось оборудование импровизированного плавучего крана для подъема имущества – для этого удалось получить лишь две ветхие баржи тюремного ведомства, которые требовали починки. Первые дни для подъема имущества матросы просто ныряли в затопленные отсеки. Затем с корабля удалось добыть водолазный аппарат и одну рубаху – это значительно облегчило работу. Один водолазный костюм сшили из парусинового тента. Уже к концу августа подняли четыре из шести 120-мм орудий со станками. Все поднятые части пушек были окрашены и те, что не предназначались для установки на берегу – сложены в яму, обложены деревом и закопаны. Во время вынужденных перерывов в работах на крейсере, вызывавшихся штормами и зыбью, моряки устраивали на берегу позиции для орудий. Для защиты от миноносцев две 47-мм пушки были установлены на берегу на бревенчатых платформах. Вскоре были поставлены две 120-мм пушки, боевые возможности которых сильно ограничивались недостатком снарядов. По просьбе губернатора Сахалина генерал-лейтенанта М.Н. Ляпунова две 47-мм пушки были установлены на сани (по две лошади в упряжке), а две – на колеса. В вахтенном журнале, который вел мичман, старательно записывались все выполненные работы, зарисовывались устроенные для постановки орудий на берегу подкрепления. После поражения русского флота в Цусимском сражении стало ясно, что захват Сахалина японцами – лишь вопрос времени. В июне 1905 г. А.П. Максимову и его матросам пришлось взорвать лежавший на небольшой глубине любимый корабль. А 24 июня началась высадка противника. Дважды артиллеристы отгоняли приближавшиеся к батарее японские миноносцы, затем расстреляли последние снаряды по месту высадки войск и взорвали орудия. Уничтожив все имущество, моряки направились в сторону села Соловьевка, где влились в 1-й партизанский отряд И.А. Арцышевского. Отряд начал отходить на Хомутовку (матросы в арьергарде уничтожали все казенные постройки), а после ночевки – на селение Дальнее, западнее Владимировки, где занял позицию для обороны. 28 июня подошедшие японцы вели артиллерийский обстрел, а 29-го начали атаки с обходом флангов. В ходе ожесточенного боя А.П. Максимов и часть его матросов попала в плен. В январе 1906 г. он вернулся из плена. За свои подвиги в годы войны мичман был произведен в лейтенанты, а также удостоен орденов Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость» (1904 г.), Св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом (1904 г.), Св. Владимира 4 ст. с мечами и бантом (1906 г.), Св. Станислава 2 ст. с мечами (1907 г.). Дальнейшая служба А.П. Максимова проходила на Балтике, где он в 1906 г. командовал своим первым кораблем – миноносцем № 117, с декабря 1907 г. командовал эскадренным миноносцем «Видный», а затем с апреля 1909 г. до сентября 1912 г. являлся старшим офицером транспорта «Океан». Командование было им чрезвычайно довольно, отмечая прекрасные знания, умение организовать внутреннюю жизнь и службу корабля, умение держать команду в повиновении, при хорошем к ней отношении и знании ее нужд. В декабре 1912 г. он получает свой последний чин в императорском флоте – капитан 2 ранга, а с февраля 1914 г. становится и.д. начальника 7-го дивизиона миноносцев, входивших в состав Партии траления мин заграждения Балтийского моря. Здесь он не находит общего языка с начальником Партии капитаном 2 ранга П.П. Киткиным, отзывавшемся о своем подчиненном как о человеке грубом, мстительном и скрытном, при том обладающем большим самомнением. В начале Первой мировой войны дивизион А.П. Максимова принимал участие в боевом тралении, но в феврале 1915 г. Максимов перешел на спокойную должность заведующего плавучими средствами Приморского фронта Морской крепости императора Петра Великого. В марте 1916 г. он был направлен в командировку на формируемую в составе Морского полка (затем – бригады) особого назначения речную флотилию, где сперва был помощником начальника по хозяйственной, а затем – по строевой части. В составленном с его слов в 1924 г. послужном списке он гордо именуется «начальником обороны Пинских болот», с прибавлением: «в Пинских болотах один одиннадцатидневный бой». Приказом по 3-й армии от 2 ноября 1916 г. А.П. Максимов был удостоен мечей к ордену Св. Анны 3-й степени. В феврале 1917 г. он вернулся на флот и был назначен и.д. командира транспорта «Митава». Благополучно пережив бурные события 1917 г., принял в командование огромный транспорт «Рига», на котором в мае 1918 г. вывозил из захваченного немцами Гельсингфорса в Кронштадт беженцев. В походе в Гельсингфорс и обратно одним из подчиненных А.П. Максимова оказался мичман И.С. Исаков, будущий Адмирал Флота Советского Союза И.С. Исаков. Автор книги об адмирале В.А. Рудный дал такое описание: «Командовал “Ригой” известный на Балтике капитан 2 ранга Александр Прокофьевич Максимов, по прозвищу Профук, что в обиходе обозначало “Барон Мюнхгаузен”, сочинитель невероятных историй. Но все его знали и как моряка-виртуоза. Поскольку команда была разношёрстная, а идти предстояло по загаженному минами заливу, он потребовал к себе в помощь опытного штурмана и двух бывших мичманов. Трое из четвёрки друзей – чёрных гардемаринов оказались на “Риге”…» (Рудный В. Долгое, долгое плавание: Об Адмирале Флота Советского Союза И.С. Исакове. М., 1984. С. 64). В годы Гражданской войны А.П. Максимов некоторое время был начальником охраны рейда в Кронштадте (1919 г.), заведующим минным и тральным делом на речных флотилиях Республики (с октября 1919 г. по апрель 1920 г.), начальником Минной обороны Черного и Азовского морей (с апреля 1920 г.). Летом 1920 г. принял участие в одном из боев красных очаковских батарей с линкором «Генерал Алексеев» и крейсером «Генерал Корнилов». При этом в послужном списке 1922 г. в графе «Судимость» А.П. Максимов отмечал: «Под судом не был, а 5 раз был арестован Чрезвычайной комиссией». Тем не менее, все обвинения снимались, и бывший офицер продолжал службу. За распорядительность, проявленную при выполнении тральных работ, приказом по Морскому комиссариату от 25 апреля 1922 г. № 60 военмор Максимов был награжден золотыми часами, которыми очень гордился. Наконец, 25 ноября 1921 г. А.П. Максимов получил наивысшее в своей жизни назначение – начальником Морских сил Черного моря, которую занимал с 5 декабря 1921 г. по 8 августа 1922 г. Интересно, что в изданиях по истории Черноморского флота и на многих Интернет-ресурсах, включая Википедию, командование флотом в этот период приписано известному «красному адмиралу» Андрею Семеновичу Максимову (1866–1951). Первой на эту досадную ошибку обратила внимание исследователь из сахалинского г. Корсакова Е.В. Ращупкина-Лопухина, которая в 2015 г. пыталась донести эту информацию до командования Черноморским флотом. На этом активная военно-морская служба А.П. Максимова завершилась. Некоторое время он состоял в Плановой комиссии морского ведомства, затем в резерве при Морском штабе Республики, а в марте 1923 г. был уволен в бессрочный отпуск. В Москве он вскоре устроился контролером при дирекции завода «Красный Богатырь», затем был инженером по нормированию машин и оборудования в Резиномашснабе, в начале 1930-х гг. одновременно трудился в Обществе содействия обороне, авиационному и химическому строительству (Осоавиахим). Предпринятая им в 1926 г. попытка вернуться на службу в Рабоче-Крестьянский Красный флот (РККФ) не увенчалась успехом – формально из-за отсутствия вакансий, фактически – из-за большого числа арестов и подозрений со стороны ГПУ.

О последних годах жизни А.П. Максимова известно крайне мало – летом 1934 г. он был без работы, ходатайствовал о пенсии. В декабре того же года его сняли с военного учета по предельному возрасту. В августе 1937 г. был арестован, обвинен в контрреволюционной агитации, 9 декабря приговорен к высшей мере наказания и 11 декабря расстрелян на Бутовском полигоне. В июне 1989 г. полностью реабилитирован.

В последние годы об А.П. Максимове неоднократно вспоминали как об офицере героического крейсера «Новик», участника обороны Порт-Артура (1904 г.) и защиты Сахалина (1905 г.). Надеемся, что память о нем как о командующем Черноморским флотом в очень трудный период 1921–1922 гг. также будет восстановлена. Емелин А.Ю., Российский государственный архив Военно-Морского Флота (РГАВМФ) #Росархив #РГАВМФ #ВыдающаясяЛичность #АлександрПрокофьевичМаксимов