Проклятый колодец, часть 3

На следующее утро Елена проснулась от стука в окно. За стеклом мелькнула детская рука, но когда она подошла посмотреть, во дворе никого не было. — Начинается, — пробормотала она, вспомнив предупреждение Ивана. За завтраком видения стали приходить почти непрерывно. Стоило Елене посмотреть на окно, и она видела, как маленькая Марина бежит по двору с портфелем. Взглянула на печку — перед глазами возникла Анна, которая готовит обед и напевает песенку. К полудню голова раскалывалась от боли, но останавливаться было нельзя. Каждое видение приближало к разгадке.

Елена пошла к развалинам школы. Может быть, там она увидит что-то важное. Здание стояло на отшибе, окна выбиты, крыша местами провалилась. Но классы ещё можно было различить. Елена зашла в тот, что когда-то был начальным. И сразу попала в прошлое. Класс был полон детей. За первой партой сидела Марина с двумя косичками, рядом с ней — мальчик в синей рубашке. У доски стояла Анна Сергеевна и читала стихотворение: — Белая береза под моим окном... Дети слушали, затаив дыхание. На лице учительницы была такая любовь к ним, что Елена почувствовала комок в горле. — А теперь попробуйте сами, — сказала Анна. — Кто помнит следующие строчки? Марина потянула руку: — Принакрылась снегом, точно серебром! — Молодец, Мариночка! А кто ещё знает? Видение оборвалось резким звуком. Елена обернулась — в дверях стояла Вера Петровна. — Что вы здесь делаете? — резко бросила она, стуча каблуками по школьному полу. — Осматриваю школу, — ответила Елена, стараясь сохранить спокойствие. — Зачем? Здание аварийное, заходить опасно. Вера была в строгом костюме, в руках — папка с бумагами. Вид у неё был крайне недовольный, и от неё исходил холод деловой женщины, привыкшей к беспрекословному повиновению. — Елена Михайловна, мне нужно с вами поговорить, — голос стал мягче, но в нём чувствовалось превосходство. — Серьёзно поговорить. — Слушаю. — Вы задаёте слишком много вопросов. Интересуетесь тем, что давно забыто. Это нехорошо. — Для кого нехорошо? — Для всех. Вера подошла ближе. — Люди здесь простые, они не любят, когда ворошат прошлое. Особенно болезненное прошлое. — А что в нём болезненного? Вера помолчала, потом села на парту. — Хорошо. Расскажу, раз уж так настаиваете, — голос у неё стал тише. — В восемьдесят пятом году здесь действительно произошла трагедия. Учительница Анна Павлова... покончила с собой. Елена почувствовала, как ёкнуло сердце. — Покончила? Почему? — Депрессия. Послеродовая. У неё была маленькая дочка, но ребёнок... не выжил. Анна не смогла с этим справиться. — Как не выжил? А Марина? — Марина — приёмная дочь. Анна удочерила её незадолго до... До трагедии. Думала, что это поможет справиться с горем. Но не помогло. — Это неправда, — твёрдо сказала Елена. — Марина — родная дочь Анны. Я видела их вместе. — Откуда вы можете знать? — Знаю. И не пытайтесь меня обмануть. Елена слушала и не верила ни одному слову. — Где она покончила с собой? — У колодца. Ночью. Её нашли утром, — Вера встала. — После этого колодец и забросили. Не могли люди оттуда воду пить. — А тело где? — Похоронили на кладбище. Могила есть, можете проверить. — Значит, никто её не убивал? — Конечно, нет! — Вера вспыхнула. — Откуда такие мысли? — А недостача в школе? Лицо у Веры изменилось, стало настороженным. — Какая недостача? — Семьдесят тысяч рублей. Я видела заметку в газете. — Ах, это... — Вера замялась. — Это была ошибка бухгалтерии. Потом всё нашлось. — После смерти Анны? — Да. После. Елена понимала, что ей врут, но доказать пока ничего не могла. — Вера Петровна, а ваш родственник работал тогда председателем колхоза? — Нет, это был мой муж. Покойный муж, он взял мою фамилию просто, — ответила Вера. — И при чём здесь он? — Просто интересно. Он же должен был знать Анну Сергеевну. — Знал, конечно. Все её знали. Хорошая была женщина, пока не заболела. Вера направилась к выходу, но у двери обернулась: — Елена Михайловна, послушайте хороший совет. Не копайтесь в этой истории. Людям больно вспоминать. А вам... Вам может быть опасно. — Опасно? — Место проклятое. Анна не первая здесь странно умерла. До неё ещё двое было. И после неё — тоже, — Вера понизила голос. — Все, кто пьёт воду из колодца, начинают видеть то, чего нет. А потом... Потом либо уезжают, либо сходят с ума. — Либо их убивают? — Либо убивают себя сами. Вера ушла, оставив Елену одну в разрушенном классе. Через час пришла Марина. Лицо у неё было заплаканное. — Я была на кладбище, — сказала она. — Нашла могилу матери. — И что? — Она есть. Крест, табличка с именем и датами. Всё как положено. — Значит, Вера говорила правду? — Не знаю, — Марина достала из сумки старую фотографию. — Но это я нашла в церковной книге. Запись о смерти. Елена взяла фотографию. Церковнославянский текст, но дата видна ясно — август 1985 года. И причина смерти: "от руки человеческой". — "От руки человеческой" — это не самоубийство, — прошептала Елена. — Нет. Это убийство. Они стояли посреди разрушенного класса, держа в руках доказательство того, что Анну Сергеевну убили. А на кладбище лежит её тело, которое сорок лет ждёт справедливости. — Марина, — сказала Елена, — завтра мы идём к священнику. Узнаем, кто делал эту запись. И кто хоронил твою мать. — А если священник тоже не скажет? — Тогда мёртвые сами нам расскажут правду. Как будто в ответ на её слова, ветер заскрипел половицами в соседнем классе. И Елене показалось, что она слышит далёкий детский смех — весёлый, беззаботный, такой, какой звучал здесь сорок лет назад, когда Анна Сергеевна была жива и учила детей любить поэзию. Той ночью Елена почти не спала. Видения приходили одно за другим, каждое ярче предыдущего. Она видела Анну не только в школе, но и дома, в конторе колхоза, на улицах деревни. Самое тревожное видение пришло под утро. Анна Сергеевна сидела за столом в правлении колхоза, перед ней лежали раскрытые папки с документами. Лицо у неё было сосредоточенное, губы сжаты. Она что-то переписывала в блокнот, время от времени качая головой. — Господи, сколько же они украли... — прошептала она. Дверь резко открылась. Вошёл Крылов, за ним — ещё двое мужчин. Один высокий, худой, другой — приземистый, с шрамом на щеке. — Анна Сергеевна, что вы здесь делаете? — голос у Крылова был ледяным. — Изучаю финансовые документы. На что тратились деньги, выделенные на образование. — У вас нет права... — У меня есть право! Я член родительского комитета и учитель этой школы" — Анна встала, прижимая блокнот к груди. — И я требую объяснений, куда делись семьдесят тысяч рублей! Крылов переглянулся с подручными. — Отдайте блокнот. — Не отдам. — Анна Сергеевна, не заставляйте нас применять силу. — Попробуйте! — в голосе учительницы не было страха, только праведный гнев. — Я уже написала заявление в обком партии. Завтра отвезу в областной центр. Лицо у Крылова стало мертвенно-бледным. — Вы не понимаете, с кем связываетесь. — Понимаю. С ворами. Высокий мужчина сделал шаг вперёд, но Крылов остановил его жестом. — Хорошо. Но помните — у нас длинные руки. А ваша дочка часто одна ходит в лес... Видение оборвалось. Елена вскочила с постели, вся в холодном поту. Угроза ребёнку. Это объясняло всё. Анна пыталась защитить украденные деньги, а её заставили молчать угрозами Марине. Но что-то пошло не так. И Анну убили. К утру видения сменились ещё более тревожными. Анна металась по дому, собирая вещи. Лицо у неё было испуганное, руки дрожали. — Мариночка, мы уедем. Сегодня же. К тёте Вале в Саратов. — А почему, мама? — Потому что здесь опасно. Очень опасно. Но уехать они не успели. Елена увидела последний разговор Анны с Крыловым. Он пришёл к ней домой поздним вечером, один. — Анна Сергеевна, давайте решим вопрос мирно. — Какой вопрос? Вы же всё равно не вернёте деньги. — Вернём. Обязательно вернём. Только дайте время. — Сколько времени? — Год. Максимум два. — А дети будут учиться без учебников? В холодных классах? — Найдём временные решения. Анна долго молчала. Потом тихо сказала: — Хорошо. Но я буду контролировать каждую копейку. — Согласен, — Крылов явно облегчённо вздохнул. — И никаких заявлений в обком? — Пока нет. — Спасибо. Вы мудрая женщина. Но когда он уходил, лицо у него было мрачное. И Елена поняла, он уже тогда решил, что Анна Сергеевна знает слишком много. К полудню видения стали такими яркими, что Елена с трудом отличала прошлое от настоящего. Она шла по деревне и видела её одновременно в двух временах — заброшенную и живую. У магазина её окликнула женщина: — Елена Михайловна! Как дела? Она обернулась, перед ней стояла пожилая женщина с сумкой в руках. — Простите, мы знакомы? — Я Зинаида Петровна, живу в крайнем доме, — женщина подошла ближе и понизила голос. — Говорят, вы про Анну Сергеевну расспрашиваете? — Да. — Тогда поговорить надо. Только не здесь. Они пошли к Зинаиде домой. Дом маленький, но уютный. На стенах — фотографии детей и внуков. — Я тогда в школе техничкой работала, — начала Зинаида, разливая чай. — Анну хорошо знала. Золотой человек была. — Что с ней случилось? — Убили её, — Зинаида сказала это просто, как констатацию факта. — За то, что правду искала. — Кто убил? — Крылов со своими дружками. Я видела, как они к ней домой приходили. Кричали, угрожали. — А почему молчали сорок лет? Зинаида посмотрела на неё долгим взглядом. — А кому говорить? Милиции? Так Крылов с участковым на рыбалку ездил каждые выходные. Партии? Так он сам первый секретарь был, — она вздохнула. — А потом время прошло, свидетели поумирали. Кто теперь поверит? — Вы видели, как её убивали? — Нет. Но видела, как тело к колодцу тащили. Ночью это было. Думали, все спят. — Зачем к колодцу? — Хотели утопить, наверное. Чтоб как самоубийство выглядело. Да вода мелкая оказалась. — А где её на самом деле убили? — В правлении колхоза. Я на следующий день пол там мыла, весь в крови был. Сказали, что "несчастный случай" какой-то. — А зачем к колодцу тащили? — Хотели изобразить самоубийство, что она упала и о каменную кладку колодца ударилась. Но все было слишком явно, что убили ее. Поэтому сделали могилу пустую на кладбище с крестом, а Аню унесли в лес и там закопали. А к колодцу потом еще... — Зинаида понизила голос. — А к колодцу потом еще отнесли другого. — Кого другого? — Старика Матвея, ночного сторожа. Он увидел, как они тело выносили из правления. На следующий день его нашли в колодце. Сказали, напился и упал. Но все поняли — заставили молчать навсегда. Вот после этого про колодец и распустили слухи, что вода испортилась. Елена слушала и чувствовала, как внутри всё холодеет. — Зинаида Петровна, а что стало с Мариной? — Девочку в детдом отдали. Сказали, что мать бросила и уехала. Бедняжка до последнего ждала, что мама вернётся. — А Крылов что? Как себя вёл после убийства? — Да как обычно. Только пить стал больше. И к колодцу близко не подходил. Говорил, что вода там испортилась. — Кто ещё знает правду? — Иван Тимофеевич. Он тогда сторожем работал, всё видел. Да молчит, боится, — Зинаида встала и подошла к окну. — А ещё один есть, Николай Курочкин. Он тогда Крылову помогал тело переносить. — Где он? — В соседней деревне живёт. Совсем спился после того случая. Совесть, видать, мучает. Елена записала адрес Курочкина и поблагодарила Зинаиду. На обратном пути видения стали ещё ярче. Она видела, как Крылов нервно ходил по кабинету после разговора с Анной. Как совещался с подручными. Как принимал решение. И видела последние минуты жизни учительницы. Анна пришла в правление вечером с блокнотом в руках. Хотела ещё раз обсудить возврат денег. Но Крылов уже ждал её с двумя помощниками. Разговор быстро перешёл в ссору. Анна требовала немедленного возврата средств, угрожала обращением в прокуратуру. Крылов пытался её уговорить, но видел — учительница непреклонна. И тогда он ударил её по голове пресс-папье. Анна упала, разбив голову о край стола. Кровь потекла на пол. — Что ты наделал?! — закричал один из помощников. — Молчи! — рявкнул Крылов. — Она сама виновата. Надо было сразу соглашаться. — А теперь что? — Теперь это несчастный случай. Пришла, поскользнулась, упала. Понятно? Видение оборвалось, оставив Елену с ощущением тошноты и ужаса. Теперь она знала всю правду. Анну Сергеевну убили за то, что она пыталась вернуть детям украденные деньги. А Марину сделали сиротой, чтобы скрыть преступление. Но знать правду и доказать её — разные вещи. Все свидетели либо мертвы, либо боятся говорить. Елена дошла до дома и села на крыльцо. Нужно было найти Николая Курочкина. Возможно, он решится рассказать правду. Продолжение :https://ok.ru/group/70000035389762/topic/156925247768642