Маленький защитник

Галина Петровна заметила странность через месяц после переезда в новую квартиру. Сначала показалось просто везением, все неприятные посетители почему-то надолго не задерживались. Коллекторы, приходившие к прежним жильцам, разворачивались и уходили уже через пару минут. Назойливые соседи, которые любили жаловаться на жизнь, вдруг спешно прощались. Даже агрессивный сантехник, пришедший чинить трубы, стал вежливым и работал молча.

— Что-то с людьми творится, — с удивлением говорила Галина Петровна подруге Зинаиде. — Приходят злые, а уходят тихие.

— Может, у тебя аура особая? — пошутила Зинаида. — Успокаивающая.

Но Галина Петровна чувствовала — дело не в ней. В квартире происходило что-то необычное. Иногда по ночам слышались легкие шорохи, словно кто-то маленький ходил по комнатам. Утром она находила вещи не на своих местах, ключи лежали не там, где оставила, книги переставлялись на полках, а однажды чашка с недопитым чаем стояла вымытая и сухая, хотя с вечера Галина Петровна ее не трогала.

— Наверное, старею, — думала она. — Память подводит.

Но в глубине души понимала — память здесь ни при чем. В доме кто-то есть. Кто-то невидимый и доброжелательный.

Все прояснилось в одну августовскую ночь. Галина Петровна проснулась от странного звука, словно кто-то осторожно открывал входную дверь. Она прислушалась. В прихожей действительно кто-то был.

— Воры, — подумала она и осторожно выглянула из спальни.

В лунном свете, проникающем через окно, она увидела высокую фигуру мужчины в темной одежде. Он шарил по ящику комода, явно что-то искал. Галина Петровна хотела закричать, но вдруг заметила что-то еще.

Рядом с вором метался маленький темный силуэт не выше колена взрослого человека. Фигурка была очень подвижной, напоминала ребенка, но двигалась как-то по-особенному, словно не касаясь пола.

Маленькое существо подбежало к вору и что-то сделало с его ногами. Мужчина внезапно споткнулся, хотя на полу ничего не было. Потом силуэт метнулся к стене и, кажется, что-то скинул, раздался легкий звон.

Вор начал нервничать. Оглядывался по сторонам, шептал ругательства. А маленькая тень продолжала свою работу, то тянула его за штанину, то толкала в спину, то издавала тихие, но пугающие звуки.

— Что за чертовщина? — пробормотал вор и направился к выходу.

Но дверь почему-то не открывалась. Замок заело. Мужчина дергал ручку, толкал дверь плечом, но безрезультатно.

А маленькая тень тем временем подкралась к нему сзади и, кажется, ущипнула за пятку. Вор подпрыгнул, закрутился на месте, пытаясь понять, что происходит.

— Какой-то дом проклятый! — выругался он и с новой силой принялся за дверь.

На этот раз замок поддался, а вор уже был так напуган, что выскочил из квартиры, забыв о краже.

Галина Петровна осталась стоять в коридоре, не зная, что делать. Маленькая тень заметила ее и подбежала ближе. Теперь в лунном свете можно было разглядеть детали, она действительно была похожа на человечка, только очень маленького, ростом с кота. На голове что-то вроде шапочки, одет в какую-то серую одежку.

— Не бойся, хозяйка, — послышался тонкий голосок. — Это я, домовой твой. Кузьма зовут.

Галина Петровна прислонилась к стене. Домовой! В ее рациональном, педагогическом мире не было места для мифических существ. Но после увиденного отрицать очевидное было глупо.

— Ты... Ты правда домовой?

— Правда. В этой квартире уже лет двадцать живу. Хозяева менялись, а я остаюсь. Дом охраняю.

— А почему я тебя раньше не видела?

— Не всем показываюсь. Только тем, кто добрый, кто в защите нуждается.

Кузьма подошел ближе, и Галина Петровна смогла рассмотреть его лучше. Маленький человечек с добрым морщинистым лицом, седой бородкой и умными глазками. Одет в серую рубаху и штаны, на ногах — крошечные лапти.

— Спасибо, что прогнал вора, — сказала она.

— Не за что. Это моя работа. Дом защищать, хозяев оберегать.

— А как ты это делаешь?

Кузьма гордо выпрямился.

— По-разному. Кого напугать можно, кому просто неудобства создать. У меня много способов есть.

— А недобрые люди, ты их тоже прогоняешь?

— Конечно! Чувствую я таких сразу. У кого душа черная, у кого намерения плохие. Начинаю их беспокоить, то ногу подставлю, то холодом обдую, то в ухо что-нибудь неприятное прошепчу. Сами не понимают почему, а уйти хочется.

Галина Петровна вспомнила всех странно себя ведущих гостей и рассмеялась.

— Значит, это ты коллекторов прогонял?

— Я. Злые они, жадные. Не место им в добром доме.

— А соседку Валентину Ивановну? Она ведь не злая, просто болтливая.

— Та добрая, но энергию плохую несет, жалобы, сплетни, уныние. Дом от такого портится. Немножко ее попугал, чтобы реже приходила.

Галина Петровна присела на стул. Все встало на свои места.

— А как ты понял, что я хорошая?

— А как не понять? Ты животных жалеешь, видел, как кота бездомного кормишь. Детям соседским конфеты даешь. И аура у тебя светлая, добрая. Таких хозяек я люблю.

— Что же мне теперь делать? Как с тобой... жить?

Кузьма задумался.

— Да просто живи как жила. Только теперь знаешь, ты в доме не одна. Я помогать буду, оберегать. А ты можешь иногда угощением побаловать.

— Каким угощением?

— Хлебушка свежего, молочка, печенья. Домовые сладкое любят. И еще. Иногда поговорить можно. Соскучился я по человеческой речи.

— А где ты живешь?

— За батареей. Уютное местечко. Никому не мешаю.

С тех пор жизнь Галины Петровны изменилась. Каждый вечер она оставляла на столе блюдечко с угощением для Кузьмы. Утром блюдечко всегда было пустым. Иногда по вечерам они разговаривали, домовой рассказывал о прежних жильцах, о том, что видел и слышал в доме за двадцать лет.

— Жила тут семья Ивановых, — рассказывал он. — Хорошие были люди. Дочка у них, Машенька, всегда для меня рисунки рисовала. Говорила — для домовенка.

— А как тебе Смирновы, что до меня жили?

— Ох, те плохие были. Пили, ругались, соседей обижали. Пришлось мне их серьезно попугать. Сами съехали в итоге.

Кузьма продолжал охранять дом. Однажды он предупредил Галину Петровну о протечке трубы, разбудил среди ночи и показал, где капает. В другой раз помог найти потерянные документы, оказывается, они упали за шкаф.

— Ты настоящий ангел-хранитель, — говорила ему Галина Петровна.

— Не ангел, а домовой, — поправлял Кузьма. — Но работа у нас похожая, людей добрых защищать.

Подруги Галины Петровны удивлялись переменам в ее жизни.

— Что-то ты стала спокойная, — говорила Зинаида. — И дом у тебя какой-то особенный, так уютно, так тепло.

— Домовой помогает, — как-то обмолвилась Галина Петровна.

— Какой домовой? — засмеялась Зинаида. — Ты что, в сказки поверила?

— А почему нет? — улыбнулась Галина Петровна. — Мир полон чудес. Главное — их замечать.

Вечером она рассказала Кузьме об этом разговоре.

— Не все люди нас видеть могут, — объяснил домовой. — Только те, у кого сердце открытое и душа чистая. У твоей подруги много суеты в голове, вот она и не видит.

— А что будет, если я съеду?

— Тогда я найду себе новых хозяев. Добрых, конечно. Дом без домового — не дом, а просто стены.

— Но я никуда не собираюсь!

— И правильно. Здесь тебе хорошо, и мне с тобой хорошо.

Так и жили они вместе — пожилая учительница и древний домовой. Дом был полон мира и уюта, а все недобрые люди обходили его стороной, сами не понимая почему.

Потому что настоящая защита — она не в замках и сигнализации. Она в добром сердце хозяина и в верности маленького хранителя, который помнит, что дом — это не стены, а любовь и забота тех, кто в нем живет.