ЧИСТОСЕРДЕЧНОЕ ПРИЗНАНИЕ 2

"БУМЕРАНГ ЗЛА"
ГЛАВА 4
Анна Степановна и Матвей Петрович, услышав слова Нины о задержании Антона, стали возмущаться. Громко запричитала со слезами на глазах Степановна, недовольно бурчал Петрович. Нина молча смотрела на Антона, который сидел напротив и с удивлением смотрел на неё.
– Я так понимаю, ничего объяснять вам не надо, – наконец спокойно спросила она его.
– Так они и там меня могут достать, только по-другому, – не обращая внимания на шум вокруг, ответил он.
– Ну, знаете, учитывая ваш живой телеграф среди населения, тут вам находиться опасно. А там, при мне, Степанец побоится что-либо предпринять против вас. Сейчас оформим всё по закону. И здесь, в доме произведём обыск и… Соберите пока вещи с собой. Я так думаю, одним днём это не обойдётся. Григорий Алексеевич, – обратилась она к майору, вы остаётесь здесь. Вам объяснить, что надо делать? Вместе с участковым обойдёте все дома. Опросите жителей на предмет воспоминаний, и давних, и по последнему преступлению. Докладывать о каждой мелочи. Вот и товарищ капитан вернулся, – сказала она, увидев входившего к ним Алексея, – успокоили мстителя?
– Заснул ещё в машине.
– Майор объяснит ваши совместные действия.
– А вы что, Антоху арестовываете? Его за что? Он не виноват!
– Так, во-первых, не арестовываю, а задерживаю. И вам, капитан, должно быть это понятно без моих объяснений. Во-вторых, это вы объясните, как мог Скоробеев так быстро узнать о нахождении трупа собаки?
– Тут и так всё ясно. Это всё Неля. Моя жена. Ну, дура! Услышала мой разговор с Петровичем по телефону, а когда мы уехали, позвонила Илье.
– Ну, знаете… Как говорится: если ваша жена дура, то виноваты в этом только вы, что эта дура – ваша жена. Простите меня за каламбур. Вы должны были объяснить ей некоторые правила поведения, раз она вышла замуж за сотрудника милиции.
– Сколько раз я ей объяснял, чтобы она держала рот на замке, – обиженно ответил участковый.
– Тогда расписку о неразглашении с неё возьмите, – серьёзно предложила Нина. Алексей удивлённо посмотрел на неё.
– Что вы так смотрите на меня? Представляете, что может произойти, когда люди узнают о находке на рабочем месте Меньшикова? И вот что. Антон Наумович, в управление поедем на вашей машине.
Теперь уже удивлённо посмотрел на неё Меньшиков.
– А вы чему удивляетесь? Выполнять. Нам ещё к Екатерине Ивановне надо заехать за моими вещами, – сказала она после отъезда группы из района и оформления всех документов.
Антону казалось всё удивительным в Нине. И то, что она совсем молодая женщина, уже подполковник. И то, что она, имея вполне привлекательную внешность, ещё не замужем и не имеет детей.
– Странно, думал он, глядя на неё. Красивые глаза, волнистые каштановые волосы. Одета просто, но со вкусом. Подобающе к месту. Манера поведения, умение выслушать, мне в ней всё нравится. И голос такой приятный, я бы её слушал и слушал. Классная девчонка. Хочет казаться слишком строгой, поэтому вставляет командные слова: выполнять и подобные этому, всех называет по имени отчеству. Но, казалось бы, тон приказной, но совсем не начальствующий. Интересно, как она выглядит в форме с погонами? А стрелять умеет?
По дороге в УВД Антон рассказывал Нине о своих планах, о кризисе, понесённых убытках.
– Вы мне скажите, почему Степанец утверждает, что вы были участником местной бандитской группировки, – перебила она Меньшикова.
– Скользкий тип этот Степанец. Всё очень просто. Я вам уже говорил, боится лишиться неофициальной кормушки. Ни в какую группу я, конечно, не вхожу и никогда не входил. Но, в отличие от него, местные бандиты и то понимают рентабельность моих предложений. Они, как сейчас говорят, переобулись. Все бизнесменами стали. А вот эта парочка всё ещё живёт по старым понятиям. Урвать кусок, а дальше, трава не расти. А потом, я так скажу: прибыль будет тогда, когда дело в порядке. И чтобы эта прибыль была постоянной, нужны не только денежные вливания, нужен чёткий порядок. И в первую очередь порядок в мозгах руководителей. А Степанцу и Ляхову легче дань собрать, а там что дальше будет, им по-барабану. О людях у них вообще сердце не болит. Бухгалтерия вся гнилая. Да что там говорить.
– По поводу поговорить. Пока мы в дороге, расскажите мне подробней, кто такой этот Ляхов, семейное положение. Кстати, и о Степанце тоже интересно послушать.
– Семейный подряд. Степанец, шурин Ляхова. У Степанца дочь учится или училась где-то в Англии. Я не интересовался, честно сказать, кто, где, чем занимается. Слышал от Алексея, что она там замуж собирается выходить. Поэтому подполковник постоянно в деньгах нуждается. Да и без этого ему постоянно нужны были деньги и не малые. Ляхов недалеко от него ушёл. Но у него другая история. Его сын мот кутила. Ляхов его вместе с племянницей в Англию отправил учиться, но он там только на наркотики подсел. Еле его домой вернули, поселили в Москве, лечили. Так он плевал на лечение. Ещё и на казино подсел. Игроманом оказался. Лёха говорил, что родители спрятали его от должников. Сидел, может и сейчас где-то сидит под присмотром родных. У Ляхова беда с сыном. Мне его даже жалко.
– К сожалению, это закономерность. Знаете, излишняя доброта к собственным детям, это бумеранг. Эта любовь всегда возвращается, но, к сожалению, в другом качестве.
– Это, конечно, так. Избалованность никогда добром не заканчивалась. А что по поводу подставы. Я знаю наверняка, чтобы меня посадить, Ляхов со Степанцом нашли бы много других способов меня подставить. На такую изощрённую подставу они не способны. Я не понимаю, почему убийца выбрал меня на эту роль. Почему вещи детей нашли на лесопилке, а не в доме. Вы верите, что я не причастен к этим убийствам?
– Если бы не верила, то не поехала бы с вами в вашем автомобиле. А насчёт найденных вещей и трупа собаки… На лесопилку легче проникнуть незамеченным. Значит, убийца не вхож в ваш дом. Даже может в круг вашего общения. А труп собаки… у вас калитка открыта постоянно. Ворота нараспашку.
– Так от кого нам закрываться? У нас у всех так. Чужих никого. Все свои, знакомые. Товарищ подполковник, а у вас дети есть? – после недолгого молчания спросил Антон.
– У меня не то что детей, но, признаюсь, даже мужа нет. Пока.
– Но намечается?
– Слушайте, Антон Наумович, лучше скажите, кто был инициатором вызвать нашу группу?
– Я.
– Вы? – удивилась Нина, – ничего себе. Каким образом вам это удалось.
– Старый друг отца, у которого есть старый друг в МВД. Ну, а там вы сами всё знаете. Решили вас прислать, чтобы этот клубок размотать. Я был уверен, что эта парочка меня посадит.
– А есть за что?
– Вот вы сейчас нашли за что? Дело не хитрое, когда закон и власть в твоих руках. А у Степанца ещё ко мне и интерес большой. Я так понимаю, что найдёте того, кто прикопал собаку в моём дворе, тогда и возьмёте убийцу детей?
– Всё возможно. Хотя… не факт.
– И всё же я уверен, что эта родственная парочка не могла так жестоко поступить, и всё для того, чтобы вбить клин между мной и Ильёй. Убрать меня и оставить сговорчивого Илюшу? Если только они наняли кого-то? Как вы думаете? Да нет, они к этому не имеют отношения. Точно.
– Я тоже склонна думать, что это не они. Им легче вас было просто заказать. Здесь что-то не то. Знаете, что? Давайте вы думайте о своём деле. О рентабельности, производстве. А я вам, во всяком случае, сейчас ничего не могу сказать. В конце концов, я же не жена капитана.
– Неля вообще-то не из болтливых. Просто она дружна с женой Ильи. Естественный женский порыв.
– Такой порыв, знаете, мог стоить вам жизни, между прочим.
– Я даже не поблагодарил вас за то, что вы к Илье не приняли никаких мер.
– Это вы меня благодарите не за ваше спасение, а за Илью переживаете?
– Прежде всего, он мой друг. И, надеюсь, останется им и дальше. Я бы не смог пережить такое горе. Лишиться сразу двоих детей… Крыша поедет и у более сильных людей.
– Спорно. Мне кажется, не каждый друг может стать союзником на всю жизнь. Даже самая крепкая дружба со временем может разрушиться. То, что вас объединяет с другом сегодня, завтра может проявиться так, как вы совсем не ожидали. К большому сожалению, это уже у вас произошло.
– Вот мы и приехали, – с долей сожаления сказал Антон, остановив автомобиль у ворот УВД.
– Значит так, Антон Наумович. На будущее. Будьте уверены в себе. Делайте только то, что я вам скажу. И особенно не переживайте. Со Степанцом я переговорю. Он не посмеет что-то с вами сделать. Если что, ребята потом вашу машину перегонят. Но я думаю, что мы скоро разберёмся во всём.
– Может, мне адвокат нужен?
– А вы в чём-то виновны?
– Ну уж точно я не убийца.
– Тогда не переживайте. Поверьте, ничего этот Степанец с вами не сделает.
– Нина Константиновна, я и не боюсь за себя. Вам лишние хлопоты. И вообще, простите, что по моей вине, Новый год, скорее всего, вам придётся встречать в нашей глухомани.
– Поживём – увидим.
Вместе с Антоном она решительно вошла в кабинет удивлённого Степанца, который несмотря на раннее утро, уже находился в кабинете.
– Какой кабинет вы мне выделите? – после приветствия спросила она.
Степанец бросал взгляд то на Нину, то на совершенно спокойного Антона. Он никак не мог понять, что задумала эта московская штучка.
– Иван Степанович, чего вы так переживаете? Я сейчас оформлю задержание товарища Меньшикова по девяносто первой, – она села за стол и, продолжая спокойно говорить, заполняла протокол задержания, – всё, подписывайте. Конвой вы вызовите? Что вы застыли, товарищ подполковник?
– Вы это серьёзно? Вы считаете, что это он с девочками? – спрашивал её подполковник, когда конвой увёл Меньшикова.
– Ну, знаете, считать мы с вами будем потом. А пока я действую по закону. На территории задержанного был найден труп собаки, которая находилась вместе с девочками в день похищения на его лесопилке вещи убитых девочек. А это значит, что?
– Ну да. То, что он и есть убийца, – почти шёпотом произнёс всё ещё удивлённый Степанец.
– Вы серьёзно? – укоризненно посмотрела на него Нина, – а в прочем, – она махнула рукой и пошла к выходу из кабинета, – дождёмся заключения криминалистов и, Илья Степанович, пожалуйста, определите задержанного в одиночную камеру, знаете, во избежание непредвиденных обстоятельств. Или случаев. Вы очнётесь, наконец? Может, проводите меня в свободный кабинет? Мне работать надо, – поторопила она подполковника.
В кабинете у Нины собрались обрадованные её приезду Шурик и Настя. Настя сразу засуетилась. Вскоре вскипел принесённый ею чайник, и под заваренный крепкий кофе они с Шурой стали делиться впечатлениями от негостеприимного приёма Степанца.
– Со Степанцом всё ясно. Теперь, по существу. Что удалось выяснить?
– Нина Константиновна. Мы с Шурой собрали все материалы, какие могли раскопать и тут вот все дела, касающиеся этого посёлка. Как вы сказали, с девятьсот восьмидесятого года.
– У нас вами очень мало времени, – сказала Нина, объяснив всё случившиеся в доме Меньшикова и ознакомившись со всеми материалами, собранными Настей и Шурой. Выслушав их разъяснения, она продолжила, – если предположить, что убийца –житель посёлка? Первым делом нам надо структурировать всю информацию по годам.
– Тут вырисовывается интересная картинка истории одной семьи, – в тысяча девятьсот восьмидесятом году в проруби утонула Хмелина Полина Юрьевна. Вторая жена Хмелина Егора Борисовича, – диктовала Настя Шуре, который вносил данные в компьютер.
– А первая жена где? – спросила Нина.
– С первой женой, Хмелиной Аглаей Семёновной, он развёлся ещё в шестьдесят восьмом году. С матерью остался сын пятьдесят девятого года рождения. Хмелин Борис Егорович.
– Я слышала о нём от бабушки нашего капитана, – вспомнила Нина.
– Вы что-то знаете о нём? – спросил Шура, – кстати, он в восьмидесятых годах заведовал местным клубом.
– Так, так. Заведующий клубом? – удивлённо сказала Нина, – жаль, не успела расспросить бабушку участкового, его мать, возможно, ещё одна жертва. Так, давайте дальше. Со второй женой у Хмелина были дети?
– Были. Две девочки, Одна семьдесят четвёртого, вторая семьдесят седьмого года рождения, – продолжила Настя.
– Это случайно, не те девочки, трупы которых нашли в восемьдесят пятом? – спросила её Нина.
– Те. Но до их убийства в восемьдесят третьем году пропадает подруга матери этих девочек. Кстати, ею и оказалась мать участкового капитана Алексея Мартынова, о которой вы уже знаете, что её труп не найден.
– Вот это я и имела ввиду. Да, она дочь Екатерины Ивановны, бабушки Алексея. Так уже интересней. Я так понимаю, всё крутится вокруг семьи умершего отца Хмелина. И его сына, который заведовал клубом, рядом с которым находится детская площадка, с которой и были похищены и девочки из архивного дела, и дочери Скоробеева.
– Вот именно так. Но это ещё не всё. В восемьдесят четвёртом находят повешенной мать Полины Хмелиной, которая воспитывала внучек после смерти дочери.
– Повешенной? А дети? – спросила Нина.
– Их забрала тётка, младшая сестра матери девочек, – уточнил Шура, – и в следующем году похищают и самих девочек. Одну из них находят в зимнем лесу, а вторую весной следующего года на берегу реки.
– И это не всё, – продолжила Настя, – в восемьдесят девятом году находят тело с ошейником на шее машинистки этого УВД Татьяны Полетаевой.
– А её мужа вскоре переводят участковым в посёлок, где он и спивается до ручки, – дополнила Нина, – ясно. Разговор Матвея Петровича проходил на территории клуба? Это о чём говорит? – спросила Нина.
– Надо ехать за этим Хмелиным, – предложил Шура.
– Чтобы за ним ехать, надо сначала его найти. Необходимо собрать все данные по этому бывшему заведующему. Кстати, как рассказывала Екатерина Ивановна, он уехал из посёлка в конце восемьдесят девятого года. А это наталкивает на некоторые версии. Александр, давайте-ка дозвонитесь в посёлок, доложите обстановку Григорию. У них задание сделать повторный опрос жителей. Пусть они с Алексеем добудут информацию об этом Хмелине.
У бабушки Алексея вполне благоприятное мнение об этом клубном работнике. Необходимо узнать точно, где он обосновался после отъезда из этих мест. Он вполне мог уехать и на новом месте совершать свои гнусности. Возможно, поэтому такой большой перерыв похожих убийств. Двадцать лет где-то он жил? Возможно, он и является маньяком. И вот ещё. Надо узнать, не наблюдалось ли за ним раньше сексуальных притязаний к детям.
Всё-таки над девочками поиздевались. Только узнать это надо срочным порядком. Люди, особенно в таком небольшом поселении, могут больше рассказать, чем официальные службы. Правда, столько лет прошло. И ещё. Есть вероятность, что он мог вернуться под другой фамилией. Например, изменить свою внешность: отрастить бороду, может шрам появился на лице или ещё какие-то изменения. Александр, пусть майор обратит особое внимание на недавно прибывших, может кто-то работает здесь, а регистрация у него в другой местности. Сейчас важна любая мелочь.
– Нина Константиновна, а Меньшикова нам надо проверять? – поинтересовался Шура.
– Пока нам хватает данных, которые мы на него получили. Пока я усматриваю явную подставу, а с алиби у него порядок. Но придётся продлить задержание. Пусть хотя бы что-то прояснится.
– А кто его подставляет?
– Моя версия по этому поводу слишком кощунственна, но и её мы должны проверить. Пока не буду её озвучивать.
На следующий день Нину вызвал Степанец.
– Нина Константиновна, сегодня вторые сутки наступили. Вы собираетесь предъявлять обвинение Меньшикову, – с вызовом, раздражённо спросил подполковник.
– Конечно, нет, – спокойно ответила она.
– То есть?
– То и есть. Или вы серьёзно подумали, что я могу невинного человека обвинить в том, что он не совершал?
– А улики? И тогда зачем вы его сюда приволокли? Что у вас за методы? Или в Москве так полагается?
– Я не знаю, как во всей Москве полагается, но я полагаю, что взятки брать нельзя нигде. Нельзя пользоваться своим служебным положением и взимать мзду с браконьеров и за несанкционированные вырубки леса. Я слышала, у вас за бугром свадьба дочери намечается? А приволокла я Меньшикова сюда в целях его безопасности и спасения вашей репутации. Собачку-то наверняка ему подкинули, как и вещи детей.
– Я вас не понимаю. На что вы намекаете?
– Какие уж тут намёки. Что вам непонятно? Вариаций на тему кто похититель и убийца несколько. У вас под носом жила, а возможно и сейчас проживает маниакальная личность, а вы дела в архив скинули и забыли о них? Или, может, скрываете что-то. Покрываете настоящего убийцу?
– Что вы несёте?
– Иван Степанович, я не поверю, что вы не знали об убийстве детей в восемьдесят пятом году. А в настоящее время произошли убийства, аналогичные давним. Это вам ни о чём не говорит?
– Я вступил в должность начальника УВД в двухсотом году. Откуда я мог знать о такой аналогии?
– Мне ли вам напоминать, что после исчезновения девочек вы первым делом должны были приказать поднять архив и убедиться, что подобного не случалось.
– Так что, убийца детей Скоробеева и есть тот, из восьмидесятых? Выходит, что у нас орудует маньяк?
– Думаю, это разные убийцы. А маньяки они или нет, будем разбираться.
– Вы хотите сказать, что у нас два маньяка? А на чём основываются ваши подозрения?
– Что вы всё: маньяк, маньяки? Прежде всего, последние события показывают, что подражатель переиграл.
– Подражатель? С чем переиграл? Как? – Нина заметила, как лицо Степанца покрылось багровыми пятнами.
– Понятно, что Меньшикова подставляют. Убийца девочек откуда-то узнал о прошлых подобных убийствах, но почему-то не учёл, что во время пропажи детей у Меньшикова достоверное алиби. Если бы его подставлял настоящий маньяк, орудовавший у вас в восьмидесятых годах, то он не похищал бы с девочками собаку. Да и есть некоторые нюансы, говорящие о подставе. А потом, не серьёзно из Меньшикова делать подражателя. Или вы считаете, что он сам подкинул себе улики? Похоже, что действовал или недалёкий подражатель, или из ума выживший вернувшийся маньяк.
– Не пойму, у вас есть подозреваемый? – спросил он уже спокойным тоном.
– Скоро я вам всё доложу убедительно и окончательно. И про собаку, и про подражателя, и про маньяка.
– Может, всё же второй не маньяк, а действительно только подражатель?
– Полагаю, что так и есть. Но то, что оба они звери в человеческом обличии – это точно.
– Слава Богу, – тихо проговорил он и, заметив удивлённый взгляд Нины, – добавил, – я имел ввиду, что, хотя бы маньяк один на мою голову. Только что с этим со всем делать? А Меньшиков? С ним что делать?
– С Меньшиковым ничего не надо делать. Время ещё есть. Пусть выспится. А то он очень инициативный, предприимчивый, болеющий за государство в целом, а не только за свой карман, – Нина не сдержалась, подколола подполковника.
– Ладно. Правда, я ничего не понял, но вы разбирайтесь. И сразу докладывайте мне свои соображения.
Нина вошла в свой кабинет и подошла к окну.
– Как я и предполагала. Прислушался к совету. Хотелось бы, чтобы до него дошла моя подсказка, – сказала она.
– Что случилось? – к ней подошла Настя.
– То, что и должно было случиться. Степанец срочно умчался к родственнику. Я так думаю, к Ляхову. Александр, если подполковник вернётся один, раскурите одну сигаретку с его водителем с интересом, куда он возил своё начальство.
– А с кем он должен вернуться, – спросила Шура.
– Надеюсь, с тем, кого мы ищем. Но, возможно, я ошибаюсь.
– Понял. Узнаю, куда умчалось начальство. А почему одну сигарету?
– Шура, много курить вредно. Берегите здоровье.
– Нина Константиновна, а в чём вы подозреваете Степанца?
– Его? В экономических преступлениях вместе со своим шурином. Но это не наша компетенция. И ещё, я думаю, он имел неосторожность при ком-то говорить об архивных делах. Так и появился подражатель, которому необходимо подставить Меньшикова. Или всё же настоящий маньяк решил сыграть на распрях между Меньшиковым и Ляховым, чтобы запутать следствие. Так что давайте работать. Настя, какого года рождения Хмелин? Пятьдесят девятого? Значит, на сегодняшний день ему пятьдесят лет? Юбилей, так сказать.
– Нина Константиновна, а почему вы думаете, что последние убийства совершал не Хмелин?
– Во-первых, вся эта история похожа на месть сына отцу за уход из семьи. Но много ещё неясно. Например, смерть подруги Полины, жены Хмелина старшего. Почему бабушка повесилась? У неё на руках остались маленькие внучки, а она в петлю. Как-то не стыкуются. В деле этих девочек точно не указывается собака? Щенок?
– Нет. Но до своего исчезновения, девочки тоже играли около клуба. Там и школа недалеко. А как я поняла, сегодняшняя детская площадка была школьной спортивной площадкой. Нынешняя школа теперь находится в другом месте, но детская площадка рядом с клубом осталась.
– Понятно, Настя. Далее. Почему или за что была убита машинистка. Но то, что все эти зверства с женщинами и детьми указывают на сексуальную подоплёку, это факт.
– Может, машинистку убили из-за какого-то дела? – усомнился Шура.
– Шур, у неё на шее ошейник, – сказала Настя.
– Так может, тоже подражатель? – настаивал Шура.
– Всё может быть. Какая причина, почему убийца одевал ошейники на свои жертвы? Его фишка? Может, его в детстве держали в ошейнике? Если, он маньяк серийщик, он придерживался бы своих правил. Первое – территория. Второе – постоянный атрибут. Третье – выбор жертвы. Обычно маньяки зацикливаются на одном типе жертв.
– А Чикатило? У него такой разброс! Кого только не было, – заметил Шура.
– Вы правы, Александр. Далее, чередование преступлений, одинаковый способ убийства. Да много ещё признаков, указывающих на маниакальный психотип, – Нина задумалась.
– Нина Константиновна, у нас всё это есть, – сказала Настя.
– Всё, да не всё, – стала объяснять Нина, – первое. Труп машинистки УВД. Второе. Бабушка девочек, которую, например, я не могу считать самоубийцей. Вот не верю почему-то в это. Хотя, если считать её смерть как продолжение цепи убийств в этой семье, то выходит, что злодей Хмелин... Сколько прошло лет с последнего убийства?
– С восемьдесят девятого года по сегодняшний день прошло двадцать лет, – подсчитал Шура.
– Вот. Ещё вопрос. Если он является серийным убийцей, не думаю, чтобы он вернулся именно сюда. А с другой стороны, преступника тянет на места своих преступлений. Вопросов много, времени мало. Но Хмелина надо разыскать. Надо выяснить, куда он выехал в восемьдесят девятом и где он находился все эти двадцать лет.
– Нина Константиновна, Степанец один вернулся, – сказал Шура, глядя в окно.
– Понятно. Ладно. Шура, выполнять.
Нина позвонила в Москву и доложила Метелину о своих подозрениях.
– Валерий Михайлович, надо бы Хмелина подать в розыск. И архивное дело закроем и, надеюсь, новые сведения помогут в раскрытии последних убийств девочек.
– Ты думаешь, если он маньяк, то он вернулся на старости лет, чтобы продолжить свои гнусности?
– Вариаций на эту тему много, надо проверить всё, что касается этих дел. Настя вышлет нашим ребятам в Москву все данные, которые у нас есть на Хмелина, наши быстрее его найдут.
– Дальше что собираешься делать? – спросил полковник.
– Пойду сейчас к Степанцу, попробую выяснить, как информация об архивных делах могла попасть в чужие уши. У него племянник наркоман. А шурин спит и видит, как убрать с дороги Меньшикова, которому, я уверена, подбросил улики настоящий убийца.
– Поговорив с Метелиным, она вошла в кабинет подполковника Степанца.
– Иван Степанович, у нас есть подозреваемый.
– Да вы что! Это же здорово! И кто он?
– Хмелин Борис Егорович. Пятьдесят девятого года рождения. Бывший заведующий поселкового клуба.
– Отлично, – приободрился Степанец, – давайте, оформляйте всё как положено. Меньшикова можно отпускать?
– Естественно. Хмелина объявляем в розыск. Полковнику Метелину я доложила обстановку по делу и просьбу о подозреваемом. Хорошо бы, чтобы его нашли и он признался в своих давних, как вы говорите, архивных преступлениях. И ещё у меня есть подозрение на возможного подражателя.
– И кто он?
– Вероятно, что в этом деле замешаны ваши родственники. Мне нужен ордер на задержание.
– Не понял? Чьи родственники? На кого ордер?
– Ваши родственники. А ордер на вашего племянника. Эдуарда Ляхова. Вы случайно его не предупредили об опасности задержания?
Полковник побледнел и медленно осел в своё кресло. Нина поняла, что попала в точку.
– Так как ваш племянник узнал о прошлых убийствах девочек? И зачем он это сделал?
– Дебил он, ублюдок. Снаркоманился совсем, – тихо говорил он, держась за сердце, – но он не мог убить. Почему вы решили, что это Эдик?
– А вы почему на него подумали?
– Он слышал наш разговор с его отцом. Я был зол на Меньшикова, на себя из-за этих похожих дел. Но Эдик не мог убить. Он был в таком состоянии. Он просто больной мальчишка. Что вы с ним предполагаете делать?
– Давайте я потом озвучу свои мотивы. Вы ордер подпишите и скажите, где вы его прячете.
– У лесника, в дальней сторожке, – совсем тихо ответил подполковник, Меньшиков знает, где это, – что теперь со мной будет?
– Вы сами всё понимаете. Думаю, пока отстранят вас до окончания следствия по этому делу. Но не мне решать, что с вами будет и сейчас, и потом.
– Я так и знал, что этим всё закончится. Прислали вас на мою голову. Что не могла войти в положение? Мне скоро на пенсию! Что не могла на этого ублюдка повесить?
– На кого? На Меньшикова?
– Ты не понимаешь, Эдик не мог. Да, он слышал, когда я рассказывал его отцу об архивных делах. Но он не мог. Он совсем больной мальчишка.
– Больной наркоманией.
– У нас, конечно, имеется зуб на Меньшикова. Но не до такой степени. Надо было бы, мы и так всё устроили бы. Но убивать детей…
– Я не считаю, что это ваша идея – убийство детей. Но что может прийти в голову законченному наркоману? Он тоже не желал, чтобы закрылась кормушка, с которой вы с его папой кормились? Но, возможно, вы и правы. Возможно, ваш мальчик не причастен к убийствам. Но проверить надо. Вы согласны?
– Теперь никакого значения не имеет моё согласие.
– А по поводу устройства вами дел. Знаете, есть такой одесский анекдот: «Беня, ты устроился? – Нет, я ещё работаю». А вы в МВД пришли не работать, вы пришли устраиваться. И в том, что с вами случилось, только ваша беда.
– Мне сейчас не до анекдотов и не до ваших нравоучений, – раздражённо ответил Степанец.
– Лишний раз убеждаюсь в том, что то, что предначертано судьбой, произойдет в любом случае. Хотим мы этого или нет. С той разницей, что каждый выбирает сам свою судьбу, – думала Нина на выходе из кабинета, пропуская в него сотрудников прокуратуры.
Глава 5 https://ok.ru/avroraproza/topic/157879339423888