Литературный Клуб Марии Авериной

Я прошу, хоть ненадолго, грусть моя, ты покинь меня. облаком, сизым облаком, ты полети к родному дому, отсюда к родному дому. Берег мой, покажись вдали краешком, тонкой линией. Берег мой, берег ласковый, ах, до тебя, родной, доплыть бы, доплыть бы хотя б когда-нибудь. Где-то далеко, где-то далеко идут грибные дожди. Прямо у реки, в маленьком саду, созрели вишни, склонясь до земли. Где-то далеко, в памяти моей, сейчас, как в детстве, тепло, хоть память укрыта такими большими снегами. Ты, гроза, напои меня, допьяна, да не до смерти. Вот опять, как в последний раз, я всё гляжу куда-то в небо, как будто ищу ответа... Я прошу, хоть, не надолго, Грусть моя, ты покинь меня. Облаком, сизым облаком Ты полети к родному дому, Отсюда к родному дому. __________ Роберт Рождественский Песня о далёкой Родине На фотографии кадр из фильма "Семнадцать мгновений весны" #poem_averinaclub

Был он рыжим, как из рыжиков рагу. Рыжим, словно апельсины на снегу. Мать шутила, мать веселою была: «Я от солнышка сыночка родила...» А другой был чёрным-чёрным у неё. Чёрным, будто обгоревшее смолье. Хохотала над расспросами она, говорила: «Слишком ночь была черна!..» В сорок первом, в сорок памятном году прокричали репродукторы беду. Оба сына, оба-двое, соль Земли — поклонились маме в пояс. И ушли. Довелось в бою почуять молодым рыжий бешеный огонь и черный дым, злую зелень застоявшихся полей, серый цвет прифронтовых госпиталей. Оба сына, оба-двое, два крыла, воевали до победы. Мать ждала. Не гневила, не кляла она судьбу. Похоронка обошла её избу. Повезло ей. Привалило счастье вдруг. Повезло одной на три села вокруг. Повезло ей. Повезло ей! Повезло!— Оба сына воротилися в село. Оба сына. Оба-двое. Плоть и стать. Золотистых орденов не сосчитать. Сыновья сидят рядком — к плечу плечо. Ноги целы, руки целы — что еще? Пьют зеленое вино, как повелось... У обоих изменился цвет волос. Стали волосы — смертельной белизны! Видно, много белой краски у войны. _________ Роберт Рождественский Баллада о красках Фото: из семейного архива Рождественских #poem_averinaclub

День Победы, как он был от нас далек, Как в костре потухшем таял уголек. Были версты, обгорелые в пыли, - Этот день мы приближали, как могли. Припев: Этот День Победы - Порохом пропах. Это праздник С сединою на висках. Это радость Со слезами на глазах. День Победы! День Победы! День Победы! Дни и ночи у мартеновских печей Не смыкала наша Родина очей. Дни и ночи битву трудную вели - Этот день мы приближали, как могли. Припев: Этот День Победы - Порохом пропах. Это праздник С сединою на висках. Это радость Со слезами на глазах. День Победы! День Победы! День Победы! Здравствуй, мама, возвратились мы не все… Босиком бы пробежаться по росе! Пол-Европы прошагали, полземли - Этот день мы приближали как могли. Припев: Этот День Победы - Порохом пропах. Это праздник С сединою на висках. Это радость Со слезами на глазах. День Победы! День Победы! День Победы! _________ Владимир Харитонов Композитор Давид Тухманов День Победы Фото с сайта #poem_averinaclub

Белеет ли в поле пороша, Иль гулкие ливни шумят Стоит над горою Алеша - В Болгарии русский солдат. И сердцу по-прежнему горько, Что после свинцовой пурги Из камня его гимнастерка, Из камня его сапоги. Немало под страшною ношей Легло безымянных парней, Но то, что вот этот - Алеша Известно Болгарии всей. К долинам, покоем объятым Объятым ему не сойти с высоты. Цветов он не дарит девчатам, Они ему дарят цветы. Привычный, как солнце и ветер, Как в небе вечернем звезда Стоит он над городом этим. Вот так и стоял он всегда. _________ Константин Ваншенкин Алеша Фото: Сергей Васин / МАММ/МДВ #poem_averinaclub

Занесенный в графу С аккуратностью чисто немецкой, Он на складе лежал Среди обуви взрослой и детской. Его номер по книге: «Три тысячи двести девятый». «Обувь детская. Ношена. Правый ботинок. С заплатой…» Кто чинил его? Где? В Мелитополе? В Кракове? В Вене? Кто носил его? Владек? Или русская девочка Женя?.. Как попал он сюда, в этот склад, В этот список проклятый, Под порядковый номер «Три тысячи двести девятый»? Неужели другой не нашлось В целом мире дороги, Кроме той, по которой Пришли эти детские ноги В это страшное место, Где вешали, жгли и пытали, А потом хладнокровно Одежду убитых считали? Здесь на всех языках О спасенье пытались молиться: Чехи, греки, евреи, Французы, австрийцы, бельгийцы. Здесь впитала земля Запах тлена и пролитой крови Сотен тысяч людей Разных наций и разных сословий… Час расплаты пришел! Палачей и убийц – на колени! Суд народов идет По кровавым следам преступлений. Среди сотен улик – Этот детский ботинок с заплатой. Снятый Гитлером с жертвы Три тысячи двести девятой. _________ Сергей Михалков Детский ботинок Фото с сайта #poem_averinaclub

По безлюдным проспектам Оглушительно-звонко Громыхала На дьявольской смеси Трехтонка. Леденистый брезент Прикрывал ее кузов - Драгоценные тонны Замечательных грузов. Молчаливый водитель, Примерзший к баранке, Вез на фронт концентраты, Хлеба вез он буханки, Вез он сало и масло, Вез консервы и водку, И махорку он вез, Проклиная погодку. Рядом с ним лейтенант Прятал нос в рукавицу. Был он худ, Был похож на голодную птицу. И казалось ему, Что водителя нету, Что забрел грузовик На другую планету. Вдруг навстречу лучам - Синим, трепетным фарам - Дом из мрака шагнул, Покорежен пожаром. А сквозь эти лучи Снег летел, как сквозь сито, Снег летел, как мука, - Плавно, медленно, сыто... - Стоп! - сказал лейтенант. - Погодите, водитель. Я,- сказал лейтенант,- Здешний все-таки житель. - И шофер осадил Перед домом машину, И пронзительный ветер Ворвался в кабину. И взбежал лейтенант По знакомым ступеням. И вошел... И сынишка прижался к коленям. Воробьиные ребрышки... Бледные губки... Старичок семилетний В потрепанной шубке. - Как живешь, мальчуган? Отвечай без обмана!.. - И достал лейтенант Свой паек из кармана. Хлеба черствый кусок Дал он сыну: - Пожуй-ка, - И шагнул он туда, Где дымила буржуйка. Там, поверх одеяла - Распухшие руки. Там жену он увидел После долгой разлуки. Там, боясь разрыдаться, Взял за бедные плечи И в глаза заглянул, Что мерцали, как свечи. Но не знал лейтенант Семилетнего сына: Был мальчишка в отца - Настоящий мужчина! И когда замигал Догоревший огарок, Маме в руку вложил он Отцовский подарок. А когда лейтенант Вновь садился в трехтонку, - Приезжай! - Закричал ему мальчик вдогонку. И опять сквозь лучи Снег летел, как сквозь сито, Снег летел, как мука, - Плавно, медленно, сыто... Грузовик отмахал уже Многие версты. Освещали ракеты Неба черного купол. Тот же самый кусок - Ненадкушенный, Черствый - Лейтенант В том же самом кармане Нащупал. Потому что жена Не могла быть иною И кусок этот снова Ему подложила. Потому, что была Настоящей женою, Потому, что ждала, Потому, что любила. _________ Владимир Лифшиц Баллада о черством куске Фото с сайта #poem_averinaclub

Расцветали яблони и груши, Поплыли туманы над рекой. Выходила на берег Катюша, На высокий берег на крутой. Выходила, песню заводила Про степного сизого орла, Про того, которого любила, Про того, чьи письма берегла. Ой ты, песня, песенка девичья, Ты лети за ясным солнцем вслед: И бойцу на дальнем пограничье От Катюши передай привет. Пусть он вспомнит девушку простую, Пусть услышит, как она поет, Пусть он землю бережет родную, А любовь Катюша сбережет. Расцветали яблони и груши, Поплыли туманы над рекой. Выходила на берег Катюша, На высокий берег на крутой. _________ Михаил Исаковский Катюша Фото с сайта: Фотохроника ТАСС. #poem_averinaclub

Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души… Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: — Повезло. Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой,- Просто ты умела ждать, Как никто другой. _________ Константин Симонов Жди меня, и я вернусь Фото: Соболев Валентин / ТАСС #poem_averinaclub

1. Мы легли у разбитой ели, Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, сырой земле. - Знаешь, Юлька, я против грусти, Но сегодня она не в счет. Где-то в яблочном захолустье Мама, мамка моя живет. У тебя есть друзья, любимый, У меня лишь она одна. Пахнет в хате квашней и дымом, За порогом бурлит весна. Старой кажется: каждый кустик Беспокойную дочку ждет. Знаешь, Юлька, я против грусти, Но сегодня она не в счет... Отогрелись мы еле-еле, Вдруг нежданный приказ: "Вперед!" Снова рядом в сырой шинели Светлокосый солдат идет. 2. С каждым днем становилось горше, Шли без митингов и знамен. В окруженье попал под Оршей Наш потрепанный батальон. Зинка нас повела в атаку, Мы пробились по черной ржи, По воронкам и буеракам, Через смертные рубежи. Мы не ждали посмертной славы, Мы хотели со славой жить. ...Почему же в бинтах кровавых Светлокосый солдат лежит? Ее тело своей шинелью Укрывала я, зубы сжав, Белорусские ветры пели О рязанских глухих садах. 3. - Знаешь, Зинка, я против грусти, Но сегодня она не в счет. Где-то в яблочном захолустье Мама, мамка твоя живет. У меня есть друзья, любимый, У нее ты была одна. Пахнет в хате квашней и дымом, За порогом бурлит весна. И старушка в цветастом платье У иконы свечу зажгла. Я не знаю, как написать ей, Чтоб тебя она не ждала... _________ Юлия Друнина ЗИНКА Памяти однополчанки - Героя Советского Союза Зины Самсоновой. Фото с сайта #poem_averinaclub

До свидания, мой непридуманный! Был ты правдою или сном? Хлопья снега, как белые турманы, кувыркаются за окном. Что-то вздрагивает, потрескивает. А в вагоне уже темно… Я пишу тебе очень женское, очень ласковое письмо. Я пишу – ни на что не сетую, ни о чем уже не грущу. Я пишу его – как беседую: в слух мечтаю и вслух молчу. Пусть смешная и неумелая, пусть неловкая – всё равно. Вьются, бьются голуби белые, разбиваются об окно. Вьются голуби. Как распутица – вихри белого их огня. А метель всё крутится, крутится и несёт, уносит меня… Очень скоро поезд расстанется с этим зимним пасмурным днём. Я прошу тебя, пусть останется что-нибудь на память о нём! Чтоб хоть строчка – горькая, дымная, словно искорка от костра, проросла, как семечко дынное, на побеги так же щедра. До свидания, мой непридуманный! Всё. На стёклах, инеем став, замерзают белые турманы, крылья лёгкие распластав. __________ Римма Казакова Белые туманы Фото: РИА Новости #poem_averinaclub