ВСЕ ПОПЫТКИ ПОДЗАРЯДИТЬСЯ ОТ ПРИРОДЫ, ВЗЯТЬ ЭНЕРГИЮ МОРЯ, СОЛНЦА, ПОДЗАРЯДИТЬСЯ ФИЗКУЛЬТУРОЙ, МЕДИТАЦИЕЙ, БАНЕЙ - ЗАКОНЧАТСЯ БЕЗРЕЗУЛЬТАТНО, ЕСЛИ У ВАС В ОРГАНИЗМЕ, А ТОЧНЕЕ, В КРОВИ, ВОЗНИКЛА КИСЛАЯ СРЕДА. ВЗЯТЬ И УДЕРЖАТЬ ЭНЕРГИЮ ПРИ ПРЕОБЛАДАЮЩЕЙ КИСЛОЙ РЕАКЦИИ ОРГАНИЗМА НЕЛЬЗЯ! ДАЙТЕ (СОЗДАЙТЕ) ОРГАНИЗМУ ЩЕЛОЧНУЮ СРЕДУ И ЛЕЗЬТЕ ХОТЬ В АТОМНЫЙ РЕАКТОР! СНАЧАЛА ЩЕЛОЧЬ, А ЗАТЕМ ЭНЕРГИЯ. И ТОЛЬКО ТАК! И не иначе. Жизнью Караваева правил особый закон. Он распространяется не на всех, а только на избранных, идущих по предначертанному Провидением пути. Такая жизнь имеет второй и даже третий планы, она исполнена высшего смысла, о котором начинают догадываться лишь по прошествии времени, да и то весьма смутно, ибо в такой жизни реальность переплетается с мифом, правда – с вымыслом и почти невозможно восстановить истинное содержание и последовательность событий. На ПЕРВОМ плане Караваев превратился в лекарство, стал в людской памяти «бальзамом Караваева» – в согласии с тем порядком, по которому, говоря словами поэта, уходящие в мир иной превращаются «в пароходы, в строчки и в другие долгие дела». Создатель оздоровительной системы, которой следовали и следуют многие и многие, выдающийся целитель, излечивший сотни пациентов, неутомимый лектор, пропагандист, полемист, ученый, исследователь – экспериментатор и теоретик – таким предстает Караваев на ВТОРОМ плане. Самобытный философ, творец учения об оптимальной жизни – ТРЕТИЙ караваевский план. Виталий Васильевич Караваев (ученики звали его «В.В.») родился 28 апреля 1913 года в Риге, закончил свой жизненный путь 1 апреля 1985 года в Москве. Более достоверно мы можем судить о московском периоде его жизни. Уже немолодым по обычным меркам человеком Караваев приезжает в столицу в конце 60-х годов Его багаж – эффективные лекарства, оздоровительная система, а главное, философия жизни. Это интегральное мировоззрение, синтез Востока и Запада, эволюционная философия предлагающая новые цели, новые смыслы, новые точки отсчета. Учение Караваева не умозрительно, а прагматично, оно содержит практическую часть – так называемую систему оптимальной, а на повседневном уровне – ЧИСТОЙ ЖИЗНИ. К учению прикасаются широкие московские круги; одновременно оно шокирует и притягивает. Ничего подобного на советской почве никогда не было. В.В. предлагает сплав современных научных теорий и древних эзотерических доктрин. Близкая к караваевской философия жизни стала доступна читающей публике лишь в 1989 году, после выхода книги Анатолия Мартынова «Исповедимый путь» (написанной, правда, на четыре года раньше). Однако другого учения об оптимальной жизни, кроме караваевского, не было и до сих пор нет. А оно необходимо. И именно сейчас потребность в нем особенно велика. Именно сейчас учение Караваева особенно актуально. Ибо сегодня люди (возможно, далеко не все, а только те «передовые души», которые, как полагал В.В., массово воплощаются в России), остро нуждаются в новой цели бытия, в новом смысле жизни. Между тем смысловые ресурсы современной цивилизации исчерпаны. Новых целей она предложить не в состоянии. Впрочем, о ее пороках сказано достаточно. Прислушайтесь к себе Эти пороки проявляются в вас усталостью, тоской, растерянностью, неврозами, стрессами, немощью, страхом, эгоизмом, агрессией, ощущением бесцельности существования. ЧЕМ УСПОКОИТСЯ СЕРДЦЕ Понимание цели и смысла жизни может дать древнее Знание, лежащее в фундаменте учения Караваева. Знание изменяет представление не только о жизни, но и о смерти. Жизнь приближает нас не к смерти, не к гибели, нет, к спасению, к ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ, к бесконечности. Только это и может утолить мучащую нас духовную жажду, ибо душа человеческая бесконечна и не может удовлетвориться ничем конечным, говорил Вивекананда, один из почитаемых Караваевым мыслителей Востока. Душа доставляет человеку, его телу множество неудобств. Надо успокоить ее, предложив достойную пищу: идею собственного бессмертия и стремления к Богу, слившись с которым только и может успокоиться наше сердце. Но ведь и тело досаждает душе, обременяет ее, приковывает к тяжеловесной материи, мешает расправить крылья. Особенно зашлакованное, «грязное» тело. Поэтому чем оно чище, тем меньше досаждает духу. И чем чище помыслы человека, его устремления, чем выше дух, тем гармоничнее отношения между ним и телом. В гармонии могут сосуществовать только чистое тело и чистый дух. Когда они чисты, жизнь чиста. Чистая жизнь позволяет идти путем эволюции, который ведет к слиянию с Высшим Началом. Вне пути эволюции, эволюционного процесса Караваев не мыслил человека, рассуждая при этом не абстрактно, а вполне конкретно. Теория и практика эволюции, прежде всего эволюции сознания – вот что такое учение Караваева. Вникая в него, поражаешься мощи и глубине ключа, бившего на отечественной почве еще тогда, когда она – в мировоззренческом плане – считалась (и, по сути, была) выжженной пустыней. Правда, тропа к караваевскому источнику за 20 лет, истекших после ухода Виталия Васильевича, основательно заросла. Философ, ученый, врач, знаток древней традиции, йог, просветитель превратился в нечто вещественно-узкое – в травяной препарат, во флакон с бальзамом. Это не совсем то, что должно бы быть. Это обедняет нашу мысль, нашу культуру. Сегодня явно не разумно забывать о системах, дающих человеку новую цель и новый смысл и к тому же объясняющих, как их достичь. Вот почему новое пришествие Караваева было бы ко времени и к месту. Сегодня ощущается острый голод на фигуры такого масштаба. Подвижники нужны как солнце, сказал когда-то Чехов. Людям как воздух необходимы образцы подвижничества. В. В. Караваев дал нам такой образец. Он не просто создал систему оптимальной жизни, он оптимально жил, – несмотря на все испытания, которыми был отмечен его земной путь. ЗДОРОВЬЕ – ТОЛЬКО СРЕДСТВО? Давайте вообразим себя на лекции Караваева… ну, скажем, в 1975 году. Прослышав про чудеса исцеления, мы пришли взглянуть на целителя-чудотворца, послушать его советы, задать тревожащие нас вопросы, может быть, записаться на прием. Лектор начинает с баланса кислоты и щелочи в организме. Ага… идея равновесия… понятно. Золотая середина, чувство меры, соразмерность, она же гармония… обо всем этом говорили древние… Следящий за балансом кислоты и щелочи, здоров, утверждает лектор, и объясняет, как следить. Боже, просто и хорошо, думаем мы, отслеживать равновесие, кажется, не так уж обременительно, это, кажется, нам по силам. Дальше, дальше! А дальше – хуже, дальше – не совсем понятно. И как-то странно для целителя. Баланс кислоты и щелочи – не самоцель, бросает в зал лектор. Стоп, стоп. Ведь только что звучало: равновесие – условие здоровья. Нет первого – нет второго. И если равновесие – не самоцель, то и здоровье— тоже не самоцель?! Да! – откликается на наш немой вопль Караваев. Организм, поддерживаемый в оптимальном состоянии, позволяет оптимально проявлять духовные и творческие способности и интуицию. При отсутствии процессов брожения отсутствуют препятствия к духовному росту, к эволюционному развитию. Цель – развитие. Питание, дыхание, медитации – инструменты. Здоровье – средство. Мы собирались пожаловаться на недомогания, получить консультацию, записаться на прием, но чем дольше слушаем лектора, тем меньше этого хочется. А после рассказанной им истории это желание пропадает совсем. Звонит ему из больницы некая знакомая, повествует Караваев, тараторит в трубку: «Виталий Васильевич, вы мне всегда говорили, что надо работать над собой, а я всегда отвечала – зачем, когда я живу для ближних, даже готова жизнь за них отдать? Вы мне всегда говорили, что это только якобы для других, что я сама себя обманываю, что в результате – сплошной сумбур, суета, а я вам всегда не верила… И вот попадаю я в больницу, и снится мне в первую же ночь Богородица, которой я мысленно часто жаловалась: вот я такая хорошая, столько делаю для людей, за что же мне неприятности и болезни? За что меня карает Господь?.. Во сне Богородица мне отвечает: «Тебе много раз говорилось – осмотрись, прежде чем бежать к обрыву, подумай, а ты никак не находила времени. Вот тебе Господь и дал возможность полежать, подумать, осмотреться – человек ты хороший». Болезнь, – делает вывод лектор, – дается нам не случайно, это инструмент эволюции. Конечно, страдая от недуга, трудно осознать мировоззренческий урок. Но даже в этом состоянии человеку желательно помнить, что без воли Господа и волос не падает с головы. Значит, беда пришла не случайно. Значит, на то была Божья воля. Страдания – знак того, что живете неверно. А так как ошибки совершает каждый человек, то страдания обязательны в земной жизни. Не надо относиться к ним как к чему-то неестественному, незаслуженному, наоборот их стоит воспринимать как обычный элемент обратный связи, как корректирующий сигнал. Судьба никогда не бьет сразу дубиной по голове, она поначалу слегка щелкает по носу и только потом пускает в ход дубину – для особенно непонятливых. При первом же щелчке, при первом же намеке задумайся, проанализируй свою жизнь, поведение, поступки, контакты. Чтобы судьба вела, а не тащила, как говорили в Древнем Риме. Но умирать рано или поздно придется. Поэтому помни о смерти. Готовься к ней. Об эволюционном уровне человека можно судить по тому, как, где, когда он умрет. Умереть надо достойно, красиво. Потому что итог земному воплощению подводит последнее мгновение жизни. Многое в посмертии души зависит от того, с каким сознанием уходишь – омраченным или просветленным. Почему смерть от рака столь тяжела? Почему люди испытывают ужас перед этой болезнью? Потому, что долгие физические и душевные муки настолько изматывают человека, что он уходит в горести, унынии, в состоянии нравственного упадка. Напротив, люди, умершие внезапно, погибшие в бою за Родину, уходят просветленными, полными душевных сил. Умиротворенными уходят скончавшиеся от старости. Они знают, что земной путь окончен, и ничего не имеют против. Они заслужили светлую смерть, потому что построили дом, вырастили детей, посадили сад, написали книгу, сочинили симфонию, спроектировали мост… Они выполнили свой долг на Земле. Они могут сказать, зачем приходили. Они принимают смерть как естественный переход… СЛУЖИТЕЛЬ ИСТИНЫ Что подумали бы мы в 1975 году, оказавшись на лекции Караваева? Как восприняли бы его совершенно необычные для тех дней, смущающие речи? Загородились бы от них, как от искуса, как от наваждения? Или догадались бы, что перед нами – не просто модный лекарь, а философ незнакомой школы, страшно далекой от всех тех, с которыми нам позволили бегло познакомиться? Или даже не философ, а, скажем так, человек обладающий недоступным другим знанием, почерпнутым из недоступных другим источников, не считающий возможным это знание скрывать, зашифровывать свои взгляды? Но ведь это может быть опасно. Выходит, служение какой-то своей истине для него важнее личной безопасности, спокойствия, комфорта?.. Что за истина требовала столь отважного служения? Древняя эзотерическая истина. Десятилетия спустя это понятно. Сегодня мы должны считать Виталия Караваева не фитотерапевтом, не целителем, не создателем оздоровительной системы, не ученым-натуропатом… то есть и первым, и вторым, и третьим, и четвертым, но сначала – философом-эзотериком, посвященным высокого уровня. Посвященные – знают. Но говорят – не всегда. Во-первых, потому, что не всегда имеют право говорить. А во-вторых, потому, что не всегда владеют тем языком, которым только и можно рассказать другим об истинном знании. Караваев таким языком владел. И имел право говорить (хотя, может быть, и не все). Еще он владел научной терминологией XX века. Это давало ему шанс быть понятым современниками. ВРАТА СИСТЕМЫ Вхождение в караваевскую систему, приобщение к учению, обещающему новые точки отсчета и новые смыслы и поэтому притягательному для тех, кто мучим духовной жаждой, кто ищет какой-то другой жизни, кто устал от жестокости и грязи, начинается с бальзамов. Так что совсем не зря имя Караваева в памяти людской накрепко сцеплено с бальзамами, не зря они выросли в символ системы. Ибо бальзамы – элементы, простые в использовании, и, что важно, несомненно приятные. Еще лучше входить в систему, сочетая их с пляжем, ванной, парилкой. Когда уже в начале пути испытываешь ощущение комфорта, приобщение окажется куда легче и эффективнее. Немаловажно, что чувство телесного удовольствия, физический комфорт дополняется комфортом психологическим. Ведь пользуясь бальзамами, вы не садитесь на лекарства и не злоупотребляете косметикой. Бальзамы – не «химические», синтезированные медикаменты, это натуральные, изготовленные из полезных трав и природного масла инструменты баланса. Они обеспечивают нам необходимую, желанную и труднодостижимую гармонию. Гармоничная жизнь – это жизнь сбалансированная, уравновешенная по многим элементам. В том числе – по кислоте и щелочи в крови и межклеточной жидкости. Значит, путь к оптимуму начинается с нейтрализации отклонений, что и обеспечивают нам бальзамы. Бальзамы – это щелочные средства, в которых почти всегда нуждается организм, поскольку обычно его жидкие внутренние среды – межклеточная жидкость и кровь – перекислены, кислотно-щелочное состояние (КЩС) сдвинуто в сторону кислоты, баланс кислоты и щелочи нарушен, равновесия между двумя началами нет. Это-то равновесие, именно – кислотно-щелочное равновесие (КЩР) – Виталий Васильевич Караваев полагал первейшим условием нормальной жизни организма. Он должен удерживаться в комфортном диапазоне существования, то есть – выдерживать необходимые граничные параметры обмена веществ, конкретно – приемлемый баланс кислоты и щелочи в крови и межклеточной жидкости. И организм к этому стремится. Пока может, он сохраняет равновесие, гомеостаз. Он просто обязан делать это по своей природе – природе автономной саморегулирующейся системы. Средний организм в среднем состоянии худо-бедно справляется с нарушениями КЩР благодаря своим регуляторным механизмам и подсистемам. Чем здоровее человек, тем быстрее восстанавливается баланс. Но когда перегрузкам не видно конца, когда мы подкладываем безответному своему организму «свинью за свиньей», его способность к самостоятельной нормализации внутренних сред ослабевает, обменные процессы идут в некомфортных условиях, клетки тела живут и работают в неблагоприятной среде, быстрее разрушаются, плохо регенерируют. Результат? Болезни. Удивляться им нечего. Регулировочных ресурсов организма при обычном, типичном образе жизни обыкновенного горожанина явно не хватает. Анализируя его, Караваев убедительно доказывал, что обыкновенный горожанин неправильно питается, неправильно дышит, неправильно относится к себе и к внешнему миру, неправильно спит, неправильно работает (а физически зачастую совсем не работает), неправильно реагирует на сигналы, неправильно одевается. Типичный горожанин живет в режиме перегрева, переедания, перенапряжения, постоянно, «своими руками» толкая КЩР в опасную сторону – закисляется, закисает (в прямом в переносном смысле), увядает, старится, изнашивается раньше времени, задолго до срока сходит в могилу. Значит, когда собственных «антикислотных» ресурсов организма не хватает, надо ему помочь. Это очевидно. Надо – и это тоже очевидно – применять щелочные средства. Те же бальзамы Караваева для наружного пользования. СНАЧАЛА ЩЁЛОЧЬ, ПОТОМ – ЭНЕРГИЯ Рассказывают, что Виталий Васильевич поначалу относился к этому своему изобретению как к побочному продукту, который лучше не давать в широкое пользование. Он полагал, что легкие средства допустимы только в крайних случаях и уповал на диеты, процедуры, медитации и гимнастики, а пуще всего – на понимание. Однако далеко не все пациенты были готовы на подвиги ради здоровья. Им, как и следовало ожидать, требовалась ПАНАЦЕЯ, причем простая, ТИПА ТАБЛЕТКИ. В конце концов, ее пришлось сделать в двух видах – в виде «наружного» и «дыхательного» препаратов, как называл их В. В. первый был прообразом современных аурона, соматона и витаона, второй – психеона. Эти названия появились позднее, уже после кончины изобретателя. Как и устойчивые рецептуры. Как и промышленное производство бальзамов. Сам Караваев не придерживался жестких рецептов, он подходил к составлению снадобий творчески, экспериментировал. Рассказывают, что Караваев не раз жалел, что изготовил эти бальзамы. Получив их, больные забрасывали диеты и дыхательные гимнастики. Еще бы! Гениально просто: натираетесь бальзамом, принимаете ванну (душ, идете в парную), из вас с потом выходит невероятное количество грязи. В парилке даже очень худые люди теряли по три-четыре килограмма. Зачем же мучить себя диетой, изнурять овощами да соками, когда вот он – прямой и комфортный путь к похуданию, прямая дорога к здоровью? Бальзамы стимулировали периферическое кровообращение, расширяли капилляры. Кровь начинала бежать веселее. Казалось, что все внутренние органы встрепенулись, расправили «морщины», вздохнули свободно, заработали как положено, кожное дыхание активизировалось до степени легочного… Да, кожа начинала дышать и выводить шлаки с интенсивностью внутренних органов. Под действием бальзамов словно вырастало третье легкое, вырастала третья почка. С потом, с грязью из усталых, неухоженных недр организма выходили проблемы и недуги. Казалось, растворялись, вытекали опухоли… Результат очевиден: человек начинал оживать. А если в нужный момент он еще принимал травяной отвар? Давал организму щелочных соединений? И в этот миг, ни раньше и ни позже, устремлялся в парную, вставал по душ, прыгал в бассейн, подставлял спину солнцу? Он начинал впитывать энергию как губка. На щелочном запасе она усваивается, чего никогда не происходит при кислой реакции организма. Если он перекислен, можете делать что угодно, но энергетически вы не насытитесь. Все упорные попытки подзарядиться морем, солнцем, физкультурой, медитацией или баней закончатся безрезультатно и хорошо еще, если не принесут вам вреда. Энергию нельзя взять при кислой реакции организма. Дайте ему щелочь и лезьте хоть в атомный реактор. Сначала щелочь, затем – знергия. Только так! Пьете травяные отвары. Натираетесь бальзамом. Парьтесь. Загораете. Купаетесь… Делаете, что нравится. В зависимости от индивидуальных предпочтений, особенностей и состояния организма. Чтобы на практике продемонстрировать действие бальзамов, Караваев привел однажды в баню чиновников из Госкомитета по изобретениям, решавших, дать ли жизнь его препаратам. Демонстрация явно удалась: сидят в парной долго, пот градом льет, а легкость потрясающая… Она—то и смутила эксперта. Того, что просматривал теоретические выкладки Виталия Васильевича и требовал указать состав бальзама, а автор точного состава не давал: что там состав, пошли, попробуем… «Удивительно, – говорил потом эксперт, – час потеем, по два килограмма веса потеряли, должна бы быть слабость, а тут наоборот – бодрость. Откуда это?» И он «развел теорию» как физик, поскольку физиком и был, а физика тут ничего не объясняла, тут надо было знать биохимию. Так ничего в итоге эксперт и не понял и положил заявку Караваева под сукно. До лучших времен. ЧЕГО НЕ ЗНАЛ ЭКСПЕРТ Если бы эксперт был биохимиком, он знал бы, что энергия продуцируется прежде всего в клетке, в безостановочном цикле Крепса, когда глюкоза соединяется с кислородом и образуются крошечные «энергостанции», «батарейки» АТФ – нуклетоида аденозитрифосфата, который во всех живых организмах является универсальным аккумулятором энергии, необходимой для всех процессов жизнедеятельности. Если клетка нормально снабжается кислородом, то есть находится в аэробном режиме, то в одном цикле Крепса образуется 38 АТФ, а углекислота, побочный продукт реакции, выводится из клетки, уносится венозным током крови и – с выдохом – выбрасывается из организма. Если клетка находится в неблагоприятном – бескислородном, анаэробном режиме, то образуется только 2 АТФ, а вместо углекислоты – молочная кислота, от которой болят мышцы и которая потом долго и сложно выводится через печень. Когда в межклеточной жидкости кислоты уравновешена щелочью, говорят об аэробном процессе. Сдвиг от КЩР приводит к анаэробному процессу. Баланс – это 38 клеточных энергостанций, высокий уровень энергообеспеченности организма. Нет баланса – только 2 батарейки, низкий уровень насыщения энергией. На этой объективной, биохимической, энергетической механике Караваев и строил свою систему здоровья. Цель в том, учил он, чтобы любыми путями, с использованием всех мер – физических, химических, биофизических, биохимических, психологических и прочих – удержать клетку в состоянии аэробного окисления, потому что лишь в этом случае клетка вырабатывает максимум энергии. Именно на максимум выводят клетку бальзамы – помогая удерживать аэробный режим за счет сохранения баланса кислоты и щелочи. Чтобы лучше понять, каким образом существуют и сосуществуют в крови щелочь и кислота и чем опасен сдвиг в какую-либо сторону, надо вспомнить, что кровь – это жидкость, насыщенная массой разнообразных веществ. С точки зрения физики и химии, если угодно, физико-химии, межклеточная жидкость представляет собой раствор электролитов. В идеале, в норме этот совокупный электролит должен быть нейтрален и в химическом, и в электрическом отношении. В растворе должно поддерживаться устойчивое равновесие положительных и отрицательных зарядов (ионов), то есть – положительно и отрицательно заряженных соединений, то есть – электронно-зарядовое равновесие, то есть – равновесие производных щелочи и кислоты, то есть – кислотно-щелочное равновесие. Преобладание в межклеточной жидкости ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ ионов соответствует ЩЕЛОЧНОЙ реакции, ОТРИЦАТЕЛЬНЫХ – КИСЛОТНОЙ (кислой). И то и другое – признак непорядка в организме. Чем сильнее и продолжительнее сдвиг от равновесного уровня в ту или иную сторону, тем сильнее концентрация и разъедающее действие кислых и щелочных соединений. Но поскольку, повторим, ЖИЗНЬ ЕСТЬ ПРОЦЕСС ГОРЕНИЯ, ОКИСЛЕНИЯ, сдвиг куда чаще происходит в КИСЛУЮ СТОРОНУ. Закисление сопровождается образованием отрицательно заряженных свободных радикалов. Поэтому организм обычно НУЖДАЕТСЯ в ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ ИОНАХ, дающих щелочную реакцию. Но что же все-таки значит эта нежелательная кислая реакция? – спрашивал в своих лекциях Караваев. Что вообще значит кислая реакция? Это значит, отвечал он, что в клетках много энергии, иначе клетка не могла бы жить и функционировать. Ведь в переводе на биоэнергетический язык, кислота – это аккумулированная энергия. Аккумулированная в процессе фотосинтеза съеденными нами растениями. Поэтому в крови всегда должна быть щелочная реакция, так как в клетках – кислая. При наличии их запаса в крови щелочные компоненты уходят в клетку, обеспечивая баланс. А ВОТ ЕСЛИ и В КРОВИ ПЕРЕБОР КИСЛОТЫ, ЭТО ПЛОХО! При переборе кислоты человек начинает ощущать свое сердце, которое ощущать никогда не должен. А почему? Да потому, что при закислении крови на сердце ложится лишняя нагрузка. Поэтому наша задача – избавить сердце от ненужных хлопот, все время помогать организму, а не насиловать его. Наш долг и святая обязанность – ухаживать за собой. Не переохлаждать себя, но и не перегревать. Не морить голодом, но и не перекармливать. Не выдергивать ни свет, ни заря из постели, но и не держать в ней до полудня… ДЫШИТЕ ПРАВОЙ, ВЫ ЗАМЁРЗЛИ! Правильное питание. Пополнение щелочного запаса организма. Самопрограммирование посредством медитации (практика психокультуры). Правильное дыхание. Четыре элемента, четыре условия. Без их выполнения система не будет системой, но убедить в этом слушателей Караваеву было подчас непросто. Особенно в необходимости правильно дышать – о том, что дыхание может быть неправильным, многие из наших сограждан слышали впервые. Здесь В.В должен был найти очень серьезные доказательства. И – находил, приводя в пример свою собственную жизнь, которая, по его словам, продолжалась лишь благодаря йоговской технике дыхания. На пересылке в лагерь, в ледяном тамбуре продуваемого арестантского вагона он быстро превратился бы в окоченелый труп, если бы не стал дышать по-йоговски – правой ноздрей, только правой, что делают тогда, когда надо согреться. Так что рекомендуемое в системе дыхание ее творец проверил на себе, как проверил все диеты, все пищевые сочетания, отбирая оптимальные по реакции собственного организма. Рассказывают, что составляя свою кухню, В.В. отбирал подходящее из самых разных национальных кухонь. Рассказывают, что в сталинском послевоенном лагере вместе с ним сидели не одни уголовники, сидело много иностранцев. Французы, итальянцы, испанцы… В общем, интернационал. Коминтерновцы это были или военнопленные, сейчас уже не узнать, да это и не важно, важно, что они снабдили Караваева информацией о том, что и как едят в странах, что считается полезным, что вредным, а он отобрал нужное. Как у Льва Гумилева, автора теории этногенеза, времени для обдумывания своей системы у Караваева в лагере хватало. Как и Гумилев, времени Караваев не терял. Что до йоговского дыхания, то, вспоминают, им Караваев владел в совершенстве; рассказывают, что он за полвека занятий пранаямой так нарастил себе легкие, что те буквально вываливались из грудной клетки. Комплекс йоговских упражнений он дополнил своими, например, динамическим массажем мозжечка, благодаря чему стимулировался мозг в целом. У практиковавших такой массаж исчезали затылочные боли – следствие энергетической недостаточности. Он призывал всячески экономить энергию, скажем, обязательно утеплять ноги.