ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ЧТО-ТО ТАМ МЫ УЖЕ ОТЫГРАЛИ - Да? У Вас каждое лето такое, уважаемый. Мы, честно говоря, и, грубо выражаясь, ожидали от Вас куда лучших результатов! – внимание подуставших к тому времени от решения любовных передряг труженицы пера собравшихся разом переключилось на близкую каждому рвущемуся в отпуск сердцу тему погоды. - Ой, ну только не нужно экстраполировать о результатах работы моего отдела по одному дождливому лету в столице! – попытался уйти в глухую оборону Климат Изменяевич. – У поэтов, вон, любимое время года вообще осень. А у вас здесь ещё пока вам не это… - Знаете, почему один поэт сказал: "Любить поэта - это мука?", - попыталась вернуть разговор в русло Любовь Купидоновна. – Потому что с поэтами, а тем более с поэтессами, не соскучишься. Настолько, что в разлуке по ним не тоскуешь, а пытаешься хотя бы чуть-чуть прийти в себя! - А всё почему? – с резоном заметил ей Знак Хэштегович. – Потому, что любовь – костёр, без палок не горит. Вот люди творческие изо всех сил и подбрасывают в него поленьев. Ведь, чем больше костер, тем ярче огонь. Им его нужно очень много. Чтобы гори-гори-ясно, чтобы им же от него было тепла больше. Согревают себя и думают, что других, а на самом деле – палят вокруг себя всё и вся, как траву по ранней весне, а потом нам тут про самопал рассказывают… - А другие, по Вашей логике, значит, греют только себя, лишь бы сверкнуть в ночи падающей звездой, а утром лежать булыжником, неведомо, где и зачем... – задумчиво заметил до того момента демонстративно не участвовавший в дискуссии Нарцисс Себялюбович Восхищадзе. - Больше Вам скажу, - неожиданно поддержала беседу Злата Рубиновна Драгоценная. – Некоторые, ради процесса, бросают в пасть ненасытному огненному монстру даже последний посох, бывший некогда стройным и весёлым клёном-балагуром. И, насладившись секундным всплеском искр от высохшей со временем опоры, дальше не идут, а ползут, цепляясь за выгоревшую дотла траву и разбивая колени в кровь. Кстати, что Вы там про ночь, звезды, утро и булыжники говорили? Время уже не детское, пора бы нам и честь знать. Вон, Любови Купидоновне этому вашему Велосипедову ещё текст заявки успеть слить нужно, а Сети Интернетовне каналы распространения информации продувать и настраивать. Так что предлагаю на этом разойтись… Лоретта Демаровна, посчитайте наш столик, пожалуйста! Раздрай Коллективович сегодня мне остался должен, он оплатит… - Но, Злата Рубиновна, я…. - «Ничто на Земле не проходит бесследно. И юность ушедшая всё же бессмертна…» - только и пропела, направляясь в сторону выхода из буфета демонстративно неудовлетворенно покачивающая бёдрами Драгоценная. - «Как молоды мы были, как молоды мы были. Как искренне любили, как верили в себя», - тут же подхватили остальные участники вечернего совещания и начали потихоньку расходиться. Любаша росла как репей у дороги - взрослым было не до её становления. Быть первой в многодетной семье - ко многому обязывает. Она, в сговоре с соседскими мальчишками, обносила сады, уничтожая в хлам юбки, которые после многочасовых пререканий с бабушкой, вновь-таки надевала. Часто, сдирая с коленей первую "корочку" на ссадинах, она думала: «Вот - новизна прёт! А говорили будут шрамы...» «А Вы замечали, что со свадьбой и с разводом вас всегда поздравляют одни и те же люди. Одинаково искренне и от чистого сердца?», - ещё в молодости ответила она на собеседовании по приёму в штат «Кое-где» и с тех пор, устроившись для прикрытия гардеробщицей в «Современник», служили Небесной канцелярии всей своей верой и правдой. Чтобы таких поводов у всех заштатных поздравляльщиков вокруг и около было, как можно меньше. Хотя, случалось и такое, что Амурова очень жалела, что родители нарекли её Любовью, а не, скажем, Светланой. А что, Светлана Купидоновна тоже звучит, причём звучит куда оптимистичней! Свет – он же вот, повсюду, а любовь… «Нет, я не Света - не видать мне конца», - любила в такие минуты повторять себе Любовь Купидоновна, стоя перед зеркалом и ревностно разглядывая свою фигуру, особенно в части нижних «ушей». Но как же замечательно, что кроме неё этого никто и никогда не слышал, люди оставались верны себе и все неприятности в очередной раз проходили мимо. В первую очередь мимо этих самых "ушей". Как и было только что решено на «буфетном совете», вернувшись в кабинет, Амурова первым делом собрала текст поэтессиного инцидента в одно письмо и, отыскав координаты найденного ей поисковой системой для использования «в чёрную» автора под ником @оседлайчужойвелосипед, почти нажала на кнопку «Отправить» в интерфейсе подставного почтового ящика конторы «Кое-где». Как внезапно… «Если событие называют «попадалово», то его участника как? Попадун?», - вдруг подумалось Любови Купидоновне. – «Надо бы подстраховаться!» Она шустренько добавила в «скрытую копию» координаты конспиративного рабочего мейла Земельева, наконец-то отправила письмо и потихоньку начала собираться домой. Род Земельевич был отбывши на её Любови Купидоновну дачу за содержимым стратегического запаса посевного материала, а посему вечер обещал быть «мятным», и от того, по-валерианному спокойным. Однако, не смотря на все попытки Амуровой в отсутствии Земельева взять и отдаться Морфею, сон к Любови Купидоновне не шёл. В голове плотно засела одна единственная мысль: «Всё ли я верно сделала, когда привлекла к работе над инцидентом никому не известного фрилансера из интернета, у которого и имени-то настоящего нет, просто ник, кличка. А её, если понадобится писать объяснительную за просрочку, к делу не пришьёшь. Что это вообще за человек – фрилансер. Слово какое-то странное. Фаршмак знаю, фуагра тоже пробовала, даже картошку фри... Но это! Что за птица такая - фрилансер... В общем, с какой стороны не посмотри, но со всех сторон окажется виноватой лишь она, Амурова». Когда эта мысль была проиграна сознанием Любови Купидоновны на все возможные и не возможные мотивы и лады, Амурова включила свой старенький домашний компьютер, вошла в интернет на один из поэтических ресурсов и стала ждать погоды у давно уже не обновлявшейся страницы, подкинувшей ей этот инцидент поэтессы. В томительном ожидании прошёл час. Потом второй. За ним последовал и третий… Амурова корила себя за излишнюю доверчивость к современным труженикам пера, от чего напряжение в комнате только росло. Пару раз она порывалась было набрать пребывавшему этой ночью на её даче Земельеву, чтобы хоть как-то слить переполнявшее её возбуждение, но то абонент был - не абонент, то абонент этот вообще в списке зарегистрированных в сети не значился. Когда фантазия начала заводить Любовь Купидоновну совсем уже на запредельные вершины, а её напряжение достигло той высшей степени, когда покрывшаяся точечным румянцем, учащенно дышащая и непрерывно то покусывающая, то облизывающая губы Амурова решила уже прибегнуть к старому, проверенному с юности народному средству, экран старенького компьютера внезапно моргнул, обновился и …. «Опубликовано новое стихотворение». «Да! Да! Да!» - в голос закричала уже совсем истомленная Любовь Купидоновна и немедленно кликнула по ссылке «Читать сейчас» «Туманность стылых дум остаточность мечтаний Под утро станет рвать - на клочья, на куски. Небесное желе не терпит оправданий, Как и напрасных слов - их прячем в дневники. И тяжесть новостей, что с возрастом печальны, Воротит время вспять и снова там и тут... Научимся прощать, ведь сверхсентиментальны, И ценность обретёт спокойствие минут. Ушедшие придут, во сне или с рассветом, И скажут те слова, что так согреют нас. В уютном гамаке уляжемся валетом И станем строить жизнь, абсурдную подчас... Ты только приходи, туманность разрывая, Даю обет на срок - не предавать мечты... И пыльный плен падёт, день новый открывая, И вновь возьмут перо дрожащие персты». «Ну, слава Богу! Оно сработало!», - всю ночь копившееся в Любови Купидоновне внутреннее напряжение внезапно схлынуло, и она опустошенно развалилась на диване в достаточно безвольной позе. Сведённые вместе колени Амуровой предательски подрагивали. – «Ффух! Всё! Она всё-таки… Встала… На путь возвращения… К поэзии…». Уже через пару минут Любовь Купидоновна забылась предутреннее тревожным, но достаточно самодовольным сном. На часах стоял без пятнадцати минут дедлайн выдачи текста заказчику. Автор-фрилансер, скрывающийся от окружающей его действительности под ником @оседлайчужойвелосипед, наконец-таки поставил финальную точку и задумался: «А всё ли верно я предписал? И зачем она, эта самая действительность, меня всё окружает и окружает?» Внезапно в его комнате стало душно. Он настежь открыл окно, обул сланцы с остатками песка с испанского пляжа и вышел на улицу. Не успел он пройти и полквартала, как навстречу ему начали попадаться столь нетипичные для раннего утра в мегаполисе бессовестно счастливые парочки. Одна из их прекрасных половин ела княженику и громко смеялась, другая рассматривала огромных размеров огурец, третья маяла в ладонях достаточно внушительных размеров крепкий кукурузный початок…. Нет, он всё правильно понял и сделал. Вдруг откуда-то полетели бабочки. Разных цветов и размеров. «Окно! Окно-то я закрыть забыл!» - внезапно подумал @оседлайчужойвелосипед и, теряя на ходу шлёпки, рванул назад к своему подъезду. Когда он с третьей попытки открыл входную дверь, открытое им ранее настежь окно уже успело сделать своё дело - комната была буквально оккупирована чешуекрылыми. Они сидели на полу, причудливо наслаивались друг на друга, образуя фразу: «Ты срочно нужен!» «Вот так история!», - подумал @оседлайчужойвелосипед. И, как всегда, оказался прав. Это было началом совсем другой истории, но об немного позже. А пока что летнее утро вступало в свои права не только в тесной комнатке скрывающегося от окружения реальности анонимного автора на фрилансе, но и в достаточно уютной квартире начальника службы поддержки конторы под названием "Кое-где" Любови Купидоновны Амуровой. © 23.07.2019 Свидетельство о публикации №219072301458 Источник: Зосима Тилль, "ЛитРес"-"Ридеро", Льоретт-де-Мар - Москва, 2019 #АлександрЧащин