Фото Валерия Гунькова (Оренбург) Найти в наших степях живых верблюдов на вольном выпасе, оказалось сложно. Но возможно. Наша мини-экспедиция от областной газеты возвращалась домой из самой восточной точки области. Вдвоём с фотокором Валерием Гуньковым мы на перекладных обогнули уходящий аппендиксом в Казахстан Светлинский район с его Верблюд-горой. Прокатились между ракетными шахтами и военным космодромом в Ясном. И, наконец, добрались до Домбаровки с её Бай-могилой и степным Камсакским ущельем. И везде я задавал местным один и тот же вопрос: - Верблюды есть? И везде слышал один и то же ответ: - Живые? Нет. Возвращаться без снимка живого символа оренбургской степи мой фотокор не желал. Он вспоминал «золотые» кадры начала 20-го века, где оренбургские казаки везли на Первую мировую войну верблюжьим караваном боеприпасы и амуницию. В Европу. Куда-то в Румынию. У нас живые верблюды активно эксплуатировались в хозяйствах степняков ещё во время Великой Отечественной. Да и после неё в целинных районах у казахского населения вместо лошадей в повозку впрягали двугорбого бактриана, как самую мощную тягловую силу. При советской власти специализированные совхозы из верблюжьего молока сбивали шикарный шубат, рядом с которым кумыс казался лимонадом. А тут на тебе! Во всём восточном степном Оренбуржье в начале 21-го века двое репортёров не могли выискать хотя бы одного живого верблюда!

Оренбургские казаки на верблюдах. Начало ХХ века. - Да невыгодные они, - объяснял нам глава Домбаровского района Валерий Швиндт. – По экономике одни убытки. Так, если для души… Надо к Султангали съездить. У него в хозяйстве, вроде, ещё оставалась парочка. Руководитель хозяйства «Красный чабан» Султангали Нуртуганов встретил нас с распростёртыми объятьями. Но, узнав главную цель приезда районного главы и пары репортёров, смутился. - Может, не надо их тревожить, - отводил он глаза. – Ну, верблюды… Они сейчас на дальнем выгоне. Свободно пасутся. Но встретившись с жёстким взглядом главы, как-то неуверенно добавил. - Понимаешь, весна сейчас. Гон у него… - У кого? - У самца. Он один там сейчас с гаремом. Три верблюдицы ещё и верблюжонок. Он сейчас и близко никого не подпустит. - Никого? – искренне изумился глава. – И меня?! Верблюжий хозяин только плечами пожал. - Ну, ему-то всё равно кого. Затопчет насмерть. Может, лучше овечьи отары посмотрим? Или завалы шерсти позапрошлогодние. Я уж её жечь собираюсь. Всё равно сбыта нет. - Ты мне про шерсть зубы не заговаривай, - оборвал на полуслове председателя колхоза районный глава. – Всё, нет больше госзаказа на шерсть. Армия на синтепон перешла. Говорил, переходи на мясное направление, если шерсть не можешь сбыть. Давай, веди к верблюдам. Я пообещал. По направлению к верблюжьему пастбищу мы двигались впятером на джипе председателя соседнего колхоза Касымхана Носанова. Он и был за рулём. Рядом с ним вольготно расположился глава района, а на заднем сиденье рядом с нами скромно примостился Султангали. - Они на вольном выпасе, - инструктировал он нас. – Так что близко лучше не подходить. Я на прошлой неделе еле оторвался на своей «Волге». На пашне забуксовал. Ладно, хоть вожак не понял, что сижу по самый задний мост, вернулся к самкам. А то бы растоптал и машину, и меня. - Что ж они тебя не уважают? - слегка подтрунивал районный глава. - Да нет же, - досадовал на непонимание ситуации Султангали. – Они нормальные, но не совсем домашние. Знают только одного погонщика и гусеничный трактор. Всё остальное – не авторитет. И потом – сейчас же весна, гон у них. А вожак – один самец. Он к верблюдицам никого не подпустит. И разбираться не станет, начальство или корреспондент. Вдруг еще самку отобьешь… Пятерых пасущихся в степи верблюдов мы разглядели издали. На километр в округе не было видно ни людей, ни техники. Среди прочих выделялись красивая белая самочка и мощный вожак, настолько обросший черной шерстью, что два его горба сливались в один, но очень большой. Стадо мирно паслось у полевой дороги, по которой мы подъезжали поближе, не торопясь, чтобы дать Валерию Гунькову настроить фотокамеру под нужный объектив. - Осторожно, - предупредил его Султангали. – Далеко в окно не высовывайся. Отхватит фотоаппарат вместе с головой. Мы были метрах в двадцати от великолепной пятерки, когда вожак, вероятно сопоставив размеры джипа со своими собственными, нервно оглянулся на верблюдиц и вдруг резко пригнул голову к земле. Я увидел, как из-под копыт этого гиганта фонтанчиками брызнула дорожная пыль. - Ходу! – вырвалось у нас с Султангали одновременно. Джип рванул вперед, оставив не добежавшего до него несколько шагов верблюда далеко позади. - Ну, как? – обернулся глава района. – Успели снять? Гуньков только страдальчески поморщился. В самый ответственный момент ускорение машины опрокинуло его на сидение. Снимок, конечно, не получился. - Надо повторить, - Валерий Швиндт обещал нам, что лучшие фото верблюдов будут у областной газеты, и намеревался обещание сдержать. А потому скомандовал Носанову. - Разворачиваемся. Еще заход - по целине. Довольный возможностью продемонстрировать уровень своей новой техники Касымхан взял влево, по кругу объезжая верблюжий гарем. Теперь уж вожак не отвлекался на мелочи, а внимательно и злобно смотрел на черную машину, подозрительно напоминавшую соперника. Даже на какое-то время жвачку перестал жевать, вероятно, прикидывая расстояние до джипа по прямой. Его голова на длинной шее поднялась над горбами, оказавшись значительно выше машины. Впрочем, ненадолго. По мере того, как расстояние между нами сокращалось, шея опускалась вниз, а на губах выступала пена. Джип снова выехал на дорогу, и на предельно малой скорости предполагал миновать то место, где только что был атакован вожаком. Такой наглости хозяин гарема допустить уже не мог. А потому в точке максимального приближения он с коротким хрипом и почти прижатой к земле головой снова кинулся в атаку. - Не торопись: успеем! В Швиндте и Гунькове одновременно проснулся азарт охотника, а уверенный в «японке» Касымхан подпускал исходящего пеной верблюда всё ближе. Нам с Султангали оставалось только вжаться в сиденье и краем глаза наблюдать, как машину догоняет озверевший вожак, сопровождаемый своей самой отважной самочкой. Касымхан дал по газам, только когда пена с верблюжьей морды слетела на заднее стекло, а в открытое окно ворвалось дыхание не дающего себя в обиду зверя. Вожак не плевал нам вслед, не кричал, не продолжал погоню. Он остановился, чтобы не упустить из виду остальных своих жён. Сделав круг почёта, вместе со своей боевой подругой он величественно возвращался к гарему, празднуя победу над чёрным железным соперником. - Ты для чего их держишь, таких агрессивных? Глава района был явно озадачен воинственным поведением вожака. И Султангали, улыбнувшись каким-то своим потаённым мыслям, уважительно произнёс. - Ну, и пусть. Зато храбрый какой. Видишь, своих никому в обиду не даст…

Konstantin Artemev #животные