Это не сумасшествие, конечно. Просто подсознание. Полезные терапевтические сны, которые помогают мне работать с клиентами. Вот и сейчас я запустил сон про Бульвар Игроков с Грозой, и мне приснилась Элли, потому что я решил помочь Але, которая помогает своей подруге Тане. - Да. Извини, - я киваю ей, - Конечно, Элли. Я дурак, и вообще обычный человек, а ты – настоящий житель Сумеречного города. Слушай, почему ты больше не играешь с Таней? Может, я все же сумасшедший? Нет, ну к чему спрашивать у иллюзорного образа из сна, почему он не приходит к даже не моей клиентке. Но мало ли? Вдруг я проснусь, наберу телефон Али, и посоветую ей что-то посоветовать Тане. Просто так. По братски. - Так она ж выросла, - округляет глаза Элли, - И мне пришлось прийти сюда. - А… почему сюда? – я осматриваюсь. Фонтан остался за спиной, вокруг платаны, брусчатка и маленькие торговые точки с улыбчивыми кошками, которые продают значки, кепки в горошек и мороженое. Оно пахнет карамелью даже сюда. Мне тут нравится. - Так ведь это город для выдуманных друзей детства, - снова пожимает плечиками девочка, откусывая половину мороженого. Жует его, смотрит на меня. Ждет. Тут все дружелюбны, им приятно внимание, они делятся им, как светом. Я готов делиться. Город для выдуманных друзей? Ох ты ж. А я даже и не думал, что такие бывают. Но мое подсознание знает лучше, и из бездны коллективного бесконечного выудило такое чудо. Надо будет рассказать Але. Ей понравится. - Для забытых выдуманных друзей, - уточняет она. Сердито так. - А… так ведь Танюшка тебя не забыла, - развожу руками я, - Она скучает, она художница, хочет рисовать красивые волшебные пейзажи с летучими существами в небе, и ей не хватает вдохновения. Потому что она говорит, что все вдохновение ей всегда нашептывала Элли! - Это так, - сурово кивает Элли, - Не забыла, говоришь? Но она про меня не думала с двенадцати лет, когда ей подарили настоящую барби! - Ей сейчас двадцать четыре, - по секрету сообщаю я девочке. Что я делаю? Зачем я говорю это ей? Мне ведь от нее информация нужна, вернее, от своего подсознания, - Ты будешь ей сниться? - Ну я даже не знаю, - она снова жует мороженое, кусает вафельку, но глаза уже горят, - А почему я должна ей сниться! Она четырнадцать лет про меня не… - Вот! – я достаю из кармана рисунок, где маленькая девочка держит за руку девочку постарше, красивый рисунок, его нарисовала Таня после того, как не смогла вспомнить, как выглядит Элли. Таньке было мало детских огуречиков, чтоб понять. А мне было не тяжело «нарисовать» во сне ее рисунок по памяти, - Смотри, Элли. Видишь – это ты. Но Таня не помнит, как ты выглядишь… эй, не обижайся, у нее много всего было без тебя. Муж ушел, кошка умерла, в аварию она попала один раз, представляешь? Элли хмурится. Понимает, что зря оставила подругу. С Элли все было бы проще. Я киваю – я все правильно делаю. Теперь Элли вернется. Она рассматривает рисунок, на котором у маленькой девочки нет сарафана и туфелек. - Ну вот. Про туфельки забыла, - вздыхает она, - А туфельки – это важно. Я с их помощью могу к ней вернуться. Передай ей, что я скоро приду. Хорошо? Конечно, передам. Глупый психолог, которому приснился сон про выдуманного друга, и который знать не знает, что сказать сестренке Альке. «Алька, мне приснилась Элли, у нее башмачки и она скоро приснится Таньке»? Какая глупость… …-Аль, мне Танькина Элли приснилась. Сказала, что скоро приснится Таньке, и та сможет рисовать, что захочет. Элли подскажет ей форму крыш волшебных городов… Представляешь, какая глупость? В трубке пауза. Аля молчит. Потом уточняет. - А… где ты ее встретил, коть? - Кого… Таню? Так ты ж мне все рассказала… - Нет, не… где ты Элли встретил? - Ну так в городе выдуманных друзей, конечно, - смеюсь я, а сестра почему-то молчит. Прямо слышу, как она барабанит пальцами по краю стола, прямо вижу, как облизывается, как нервно покусывает губы. За окном слышно гул самолета, и я хмурюсь. - А… Ясно, - отвечает Алька, - И как тебе там, коть, понравилось? - Где? В городе-то? Ох, да я ж там уже не в первый раз бываю. В смысле, снится… Господи, Аль, ты меня совсем запутала. Таньке-то что сказать, я даже не знаю. Сон – это фигня, а вот потеря вдохновения… - Да забей ты, - отмахивается она по ту сторону смартфона, - Элли ей сегодня приснилась. Танька хочет рисовать какие-то фонтаны, где люди ловят молнии в ладони, представляешь? Красоту такую… Ты мне лучше про город расскажи, какой он. Я молчу какое-то время. Перевариваю. Думаю. Так бывает. Коллективное бессознательное. Совпадение. Таня просто увидела в своих фантазиях похожий фонтан, вот и все. Но ловить молнии! Вот чего им не хватало, этим девушкам и юношам из мрамора! Точно, этой скульптурной композиции не хватало молний. Грозы, как сказала мне Элли. А город, ну что город… - Красивый, - говорю я Але. Ей тоже нужно вдохновение. Она гадает на картах и снимает порчу. И ей даже за это платят. Тоже психология, только приправленная магическим мышлением, - Там кошки продают мороженое, гуляют прозрачные лошадки-ветра и выдуманные мальчишки в нелепой одежде. Слушай, а у меня был выдуманный друг в детстве, не помнишь? Мы с ней близнецы. Она может помнить что-то, чего не помню я. Она думает, потом смеется. - Не было, - говорит, - Нам друг друга хватало, коть. Если тебе еще раз город этот приснится, ты мне скажи, ага? И спасибо за Таньку, ты бесценный! Пока-пока. И кладет трубку. Эх. В этом вся Алька. Ведьма, совершенно ее не понимаю. Но думаю, что расскажу, если мне снова приснится город и этот бульвар с фонтаном, украшенным незаконченной композицией. …- Это совершенно незаконченная композиция, - говорю я мрачному долговязому Пьеро, совсем не страшному клоуну. Это надо же, какие у некоторых друзья выдуманные! Такие дети точно никогда ничего бояться не будут. - Ну конечно, - кивает мне грустный Пьеро, у него длинные руки, в них букет незабудок и корзинка, полная булочек с корицей. Они вкусно пахнут, я сглатываю слюну, и он достает одну, - На, держи. Они вкусные, их печет Северная Булочница, она еще торгует у самого обрыва. А фонтаном нужно любоваться, когда гроза. Это очень красиво. - А грозы тут бывают? – удивляюсь я. Булочка вкусная, как воспоминания про хорошее детство. - Конечно, - снова кивает Пьеро, - Всякий раз, когда кто-то из нас решает оседлать ветер и стать самым настоящим, тогда и гроза. - Это как? – я жду рассказа. У меня сложный случай. Депрессивный алкоголик. Который не верит, что способен изменить свою жизнь. Я расскажу ему про «быть настоящим», потому что он не верит в себя. Я дам ему обратную связь и проанализирую его слова. Он услышит себя посредством меня. Но нужны подсказки. Я хочу понять, что такое – быть таким. Всамделишным. «Всамомделишным» - так говорит Алька. Может, поэтому мне снится такой сон. - Ну как, - Пьеро тащит меня по бульвару к лестнице, мы поднимаемся, я разглядываю изящные скульптуры по бокам, они улыбаются мне и отчаянно кокетничают, - Смотри, дружок, вот этот обрыв, видишь? Я вижу. Обрыв, на краю – маяк, высокая башня, на ее вершине – хрустальный шар, он переливается всеми цветами радуги, лучи испускает. Какая красивая символика, надо подумать, что он значит. Внизу – скалы, узкая полоса песчаного берега, море. Надо поехать на море, давно там не был. Я облокачиваюсь о перила, смотровая площадка, которая тут тоже зовется обрывом, хороша, с нее видно много улиц города, парки. Видно чаек, которые кружатся ниже, чайки огромны, разноцветны и с их крыльев сыпется искристое конфетти. Чайки похожи на самолеты, и мне становится немного грустно. - Вот когда приходит время, и бушует гроза, Игроки с Грозой пляшут в струях воды и огня, приходит время рождения. И кто-то из нас срывается отсюда на крыльях ветров, - напевно говорит Пьеро, я понимаю, что для него такое время скоро придет. - Ты так хочешь улететь? – спрашиваю я. - Да, - кивает он, и прежде чем я обвиняю его в том, что он бросает своего человека, который не может без него жить, Пьеро отмахивается, - Я не друг того, о ком ты думаешь. У него не было никогда выдуманных друзей. А мой человек давным-давно… улетел. И я улечу. - И что тогда будет? – я хмурюсь. Грустный такой сон получается. Но Пьеро улыбается светло, и по его белой щеке бежит хрустальная слеза, похожая на кристалл на маяке. - Я буду живым! Настоящим человеком рожусь, или в звезды подамся, или в странники, а может – даже божеством буду! Или просто придумаю себе бродячий цирк и буду радовать детишек. Я жонглировать умею, - он жонглирует булочками, и чайки подхватывают их в воздухе, а незабудки разлетаются по ветру. …- Представляешь, Аль, - говорю я, - Они прыгают с обрыва и становятся настоящими. Может, я просто устал? Может, мне самому нужно к психологу? Это ж не просто так все. Это о чем-то говорит… Зато моему клиенту легче стало. Он решил поменять профессию и уехать из страны. Пошел за мечтой. И ко мне больше не придет. Так приятно помогать другим… Она снова долго-долго молчит. Потом говорит, что приедет завтра утром. И чтоб я постарался не спать сегодня ночью. Хорошо, коть? - Почему? – нервничаю я, тем более, за окном собирается гроза, и я слышу отдаленный гром, буря должна накрыть весь регион, а если она хочет быть утром, ей надо на самолет, я волнуюсь, к чему это все, - Аль, ты меня пугаешь. - Ой, коть, - она смеется, пытаясь сделать вид, что все в порядке, - Ничего страшного. Просто я жутко по тебе соскучилась. Одно дело по сети фотки отправлять и консультироваться с братом-психологом, а другое – вживую. Танька тебе привет передает. Не перетруждайся там. Ну и глупости всякие не слушай, спи, если хочется. Просто осторожнее там будь. И снова кладет трубку. И не отвечает на звонок. Я знаю, что она сейчас собирается, и уже через пять минут будет мчать в аэропорт. Мы же близнецы. Мы друг друга насквозь… …Видим друг друга. Я смотрю в хрустальные струи дождя, и вижу свое отражение. Зыбкое, такое похожее на сестренку Алю. У меня серебристый пиджак и светлые деловые брюки, я до отчаяния обычный, веду консультации, частный кабинет, скидки для сложных случаев, личный супервизор. У меня кредит на машину, чтоб можно было к Альке ездить. Квартира своя, от родителей досталась. Маленькая, зато в столице. А ее далеко унесло. Иногда приносит. Она же ведьма, у нее метлы по всей стране припаркованы. Я поднимаю голову, и струи дождя стекают по моему лицу. А потом молния бьет прямо в ладонь мраморной девушке, и она звонко смеется. А юноша хватает другую молнию, и кружится, превращает молнию в лассо. - Лови-и-и-и, - кричат ему трое собратьев, и он ловит. Что он ловит? Я смотрю – вот теперь композиция полная, вот теперь она настоящая. Четверо играют с грозой, танцуют с молниями, четверо срываются с фонтана, и все небо – их фонтан. Они прыгают вокруг меня, кружатся, грациозные, красивые, как боги. И вот юноша разматывает молнию, и бросает ее в небо, и ловит брыкающийся ветер. Но ветру не больно, ветер ржет, как огромный конь, и пляшет, и скачет по Бульвару, в глазах его – темнота и вихри. Как он прекрасен. Мне зябко, дождь промочил насквозь пиджак, под ним – липнет к телу рубашка. Черт, как тут красиво. Я всегда хотел быть летчиком, почему я стал психологом? Конь танцует, косит черным глазом. Седлай, и вперед, к обрыву. …А как же Алька-то без меня. Как она? Привыкла за столько лет к своему котику, который всегда подскажет, всегда посоветует, всегда рассудит. Ведьма, она и есть ведьма. У нее не бывает выдуманных друзей. У нее все настоящие! А раз так, то мы обязательно встретимся. Ведь я почему-то не летчик, да? Какой я там настоящий. Ух. Дурак дураком был. Это что там в стороне? Разноцветные кибитки, прозрачные лошадки, и на той, что впереди, мой давешний Пьеро такие кренделя выкидывает. Молодчинка, тоже грозой воспользовался. Уходит. Правильно. Удачи ему. Вперед, за мечтой. Четверо смеются, кивают мне, прощаются. А ну иди сюда, ураган! И вот я седлаю коня, и танцую среди тех, кто играет с грозой, кто помог мне понять. И бегу, бегу изо всех конских сил своего скакуна к обрыву, чтоб пролететь над маяком, прокричав, - Я – настоящий! © Char Li #АвторскиеРассказы #19