Наголовие посоха

Автор: Бочарова Марина
Да пусть простят меня герои истории за то, что я напутал их имена! Беспамятный я рассказчик… Столько лет прошло ведь. Скажу точно, что жили они в седой древности на севере Европы. Это точно, точно помню. Итак...
Лууг жил вдали от людей, где-то посреди леса. Здесь у него был небольшой дом в одну комнату, круглое озеро как чаша, старые зачарованные деревья и травы вокруг, дурманящие любого, что случайно забредал сюда. Белый волк и филин были здесь частыми гостями. Возле дома высилась сосна, разросшаяся в стороны от того, что была вокруг неё горстка свободного пространства. Лууг занимался магией, давно, упорно, узнав многое не только от людей и книг. Он не нуждался в людях, однако родственные нити связывали его с миром, что лежал за чертой леса. Порой маг заглядывал в гости в родной дом по ночам, ведь жители деревни его совсем не жаловали. Незнакомцы же, иногда встречавшие мужчину ночью, сильно пугались его. Лууг был высок, строен, с малокровной кожей, так хорошо отражающий неверный лунный свет, русыми волосами. На худом лице глубоко сидели большие глаза. Лууг порой показывался у дороги, когда шел по своим делам, в сумерках вечера или ночью, и тень от ветвей падала ему на лицо и голову. Тогда молодые парни и девушки рассказывали друг другу истории о лешем или духе. А их родители предпочитали не помнить, что он родной брат всеми любимой красавицы Бригг.
Жила она с мужем Дэром на высоком холме, с небольшим двором, окруженном осинами и березами. Стены и окна оплели деревянные кружева – муж Бригг был известен как хороший плотник и резчик. Но кроме кота, пса, козы и коня другой живности они не держали. И детей-шалунов не бегало по траве у окон…
Стоял июльский полдень. Бригг сидела на кухне, с грустью глядя на полки. В этом году засуха немилосердно выжгла посевы, то, что осталось было крайне мало. Говорили всякое, и ведьмы виноваты, и богов разгневали, и ещё много чего. Мужчины стали чаще охотиться, запасая мясо на всех, но всё же каждый думал сам, как перезимовать. Все же голода быть не должно, рассуждала она, но и легко время не пройдёт.
Думая так, она встала, одела поясную сумку, положив туда холщовые мешочки с солью и иглами, взяла корзинку, что б набрать в неё ягод. В этот момент в дом зашел муж, увидел собравшуюся жену, прищурился и просил:
-В лес идешь?
-Иду, - певуче ответила она.
Он не сказал против ничего, сразу поняв, что за вещи лежат в поясной сумке и для кого. Он нежно обнял её и попросил быть осторожней. Хотя последнее было излишне, Бригг ни разу не заблудилась, и ни разу на неё не выбежал дикий зверь. «Заговорённая», - шептались про неё подружки и старухи.
Женщина развеселилась от объятий мужа, и с легким сердцем пошла к ягодной поляне, что распласталась в длину на самой кромке леса. Был здесь слышен плеск ручья, текшего холодным ключом поблизости.
-Братец! – стала звать она, - отзовись!
Сердце потянуло Бригг на шум ручья, где и застала Лууга, стирающего свою алую рубаху с глухим воротом. На ветках ясеня уже сох длинный плащ с капюшоном.
-Здравствуй, - весело, как птичка, сказала она, подойдя ближе.
-Доброго дня, - ответил он, вытирая лоб рукой.
-Ты так близко от дороги, не увидят?
-Ты увидела. Остальные решат, что в ручье плещется какой зверек или русалка.
Они сели на траву. На лицо брата легли лучи солнца, смягчившие бледность кожи. Сестра залюбовалась им, брат как и раньше был красив, хотя черты и огрубели и потемнело нижнее веко глаз. Отшельник, ушедший от мира, брат ли ещё ей, мелькнула неожиданно мысль в голове сестры, и она спросила:
-Скажи, ты был у отца с матерью? Я заметила, что кто-то убирался.
-Был, - просто ответил брат, явно не желая общаться на эту тему.
Полгода назад умерли их мать и отец. Сын пришел на похороны, но стоял в стороне, прекрасно зная, что в деревне о нём все старались забыть, как о больном колосе в здоровом снопе. Несколько дней назад маг приходил убраться на могиле, да закопать под другую остатки восковой свечи от своей работы.
-Как сама живёшь-то? – ушел он от темы он.
-Сейчас трудно, засуха выжгла поля, - посетовала сестра.
-Я предупреждал, - тихо отозвался брат, - но что ж…
Бригг, все это время глядевшая приветливо, теперь посмотрела с мольбой:
-Может поможешь?
-Хм, как же? – задумался Лууг.
Бригг знала, что делать что-то он будет только для неё. Не послушали сельчане его слов, переданных через сестру, обвинили в засухе, а потому он подумывал о том, что бы устроить лютую зиму, или ещё какую беду наколдовать. Неприятно, когда тебя обвиняют в чем-то, чего не делал. Начинает хотеться напустить горестей, что б пустых слов не говорили.
-Дай перунов цвет, - просьба сестры вывела брата из своих глубоких мыслей.
Она впервые решилась попросить чудесный огненный папоротник, сокровище мага. Он помогал находить клады, отпугивать нечистую силу, отчего она всегда хочет заполучить цветок. Правда Лууг открыл ещё несколько умений папоротника, но не стал утруждать себя записями об этом.
Рядом с ними, в густой траве лежал посох. Длинная ветка, конец которой загнулся внутрь и прирос к коре так, что в нем угадывалась голова чудного зверя. По краям «головы» основания сбитых веток походили на глаза. Изнутри, сквозь них просачивался алый свет пылающего папоротника, вошедший внутрь посоха в ночь Купалы.
-Слишком опасно это, - размышлял Лууг, - взамен сшей мне новый плащ. Да только одна это делай! Но ты знаешь… Я ещё хорошенько подумаю над просьбой. Приду к вам в Самайн. В то время сила цветка ослабеет немного. Сможете им пользоваться.
Бригг засияла, словно солнце отразило на ней свои лучи. Тут она открыла поясную сумку и достала оттуда принесенные мешочки с иглами и солью.
-Как ты просил тогда, - протянула она их брату.
-Хорошо, - только и сказал Лууг. Однако Бригг знала, что от него это слово означает большую благодарность.
Они провели вместе ещё какое-то время, успев набрать ягод в корзину. Бригг с интересом рассказывала о том, что твориться в мире, что слышала на ярмарке от иноземных купцов, и много ещё чего. Брат слушал внимательно, молчаливо, из-за одинокой жизни не обладая болтливостью. К тому же рассказанное сестрой подтверждало то, что усмотрел в своих видениях. Как только показался первые лучи вечерней зари, они разошлись.
Бригг легкими шагами поднималась на холм, смотря на облака. Раз облака на небе есть, но все небо ими не затянуто, то в мире все спокойно – так гласило древнее гадание. И это предсказание разливало в сердце женщины радость. Вскоре она вошла в дом…
Лууг же, собрав вещи, пустился тропками тайными к своему жилищу, через густые кусты и ели. Он вспомнил, как попал этот посох к нему. Найти его помог старый колдун, тот, кто научил тогда юношу своему искусству. Встретились они в день Купалы, Лууг сумел заблудиться в лесу и вышел к незнакомой избушке. Рядом с ней стоял старик, высокий и крепкий, с бородой заплетенной в две косы и с посохом в руках. Лууг тогда от неожиданности остановился на месте и стал размышлять, каким силам служит этот человек.
-Ну, что лишнего думать, - громко проговорил старик, словно прочёл мысли. По спине юноши скользнула дрожь от взгляда желтых кошачьих глаз.
-Жизнь у тебя интересная, не хочешь ли будущее узнать? – и, не дожидаясь ответа, добавил, - заходи в дом.
Лууг понял, что он тут гость не званный, но жданный, тот, кто рано или поздно должен был появиться. Он вошел в одну единственную комнату. Она была комнатой, каких он во множестве видел в свой деревне. Старик указал ему на скамью за столом, достал свечу в медном подсвечнике, поставил перед гостем и стал читать заклинание, ходя по кругу.
Над столом появилось облако тумана, в котором Лууг как в морозном окне увидел своё детство, родителей, свои одинокие занятия в саду, свадьбу сестры…
-Хочешь видеть дальше? – голос старика проник сквозь дымку.
-Нет, - отозвался юноша, - моя душа знает о себе.
Старик дунул на свечу, она погасла, а Лууг остался сидеть на месте. Было вот тут облако, было и не стало… Он тряхнул головой.
-Научите меня?
-Сам попросил, - улыбнулся тот, - хорошо, приходи ко мне, когда сможешь.
С того момента Лууг стал ходить в лес тропой особой, видимой только ему, тропой духов и зверей. Но догадка об этом пришла к нему значительно позже. И так продолжалось до конца ноября. Завеса мира невидимого, скрытого постепенно приподнималась, открывая свои законы и порядки, впуская на свои дороги маленькими шажками, рассказывая о сути магии. Так продолжалось до начала ноября, когда после праздника урожая колдун вдруг пропал, не предупредив о своем уходе ученика. Лууг негодовал от этого, злился от несправедливости, одним словом испытывал многие чувства, которые могут возникать в такие моменты. Пут ь к дому мимо деревьев не забылся, но пропали видимые только Луугу нити, показывающие дорогу. Когда слой снега в лесу стал слишком велик, юноша унёс из дома огромную книгу с заклинаниями и описаниями самых различных духов и существ. Держал он её в своей комнате, но комната была тем стогом сена, в котором не утаивалось шило. Книгу нашел отец, и стараясь говорить спокойно, поинтересовался, откуда у него такая странная вещь.
-В лесу старик дал. Живёт у дома с озером, - обычным тоном ответил сын.
-У озера! Так тот старик известный колдун был! Только вот уже сто лет как он мертв. Похоронили там же, - отец, говоря это, сел на кровать, ибо стоять не мог, потрясение сделало ноги ватными.
-Так что же, я был учеником мертвеца? – Лууг приподнялся с кровати, - отец, он мог стать духом леса.
Последняя мысль пришла в его голову внезапно. Порой такое бывает с людьми, связанными всем своим существом с каким-то местом.
Отец отмахнулся рукой:
-И в кого только ты такой пошел? - свой сумрачный взгляд он отвёл в сторону.
-Волосы твои, глаза матери, - весело откликнулся тот.
Так он продолжил чтение книги без лишних преград. Отговаривали ли сына родители? Наверняка так было. Да только дождавшись свадьбы сестры, Лууг ушел в дом у круглого озера. Новость о том, что он подался в маги, просочилась в другие дома как вода в щель. Муж Бригг, Дэр, искренне любящий свою жену, не обращал внимания на сплетни про родного брата жены, однако в душе не терпел его и был рад уходу того в лес. Бывает, между людьми пробегает искорка симпатии при первой встречи и не исчезает. Между ними прошмыгнула черная молния, без слов сделав их недоброжелателями навечно.
Тем памятным летом Лууг стал обладателем цветка папоротника. Вот только прежде этого надо было найти посох. Так повелел старик-маг, а значит это надо было сделать. Посох свой юноша нашел на перекрестке, увидел странную длинную палку, поднял, рассмотрел и спросил про себя: «Пойдёшь со мной?». «Пойду», - отозвалось в его голове. Тогда взял её Лууг в правую руку и зашагал дальше, как будто всю жизнь ходил именно так.
В ту купальную ночь Лууг, из-под носа у нечисти, сорвал волшебный цвет. Он был в особом задоре, и ни одна крикливая ведьма, ни один черт с мохнатыми руками не помешал бы ему. Всю ночь силы леса пытались напугать или убить его, но тщетно, не переступили магической преграды, за которой прятался Лууг. Тогда стали они почитать человека как равного. Воспоминания о той ночи было одно из самых сладостных в его памяти, хранимое бережно, никому не рассказанное. Правда посох, с цветком внутри, он оставил в доме на зиму, побоявшись приносить домой. Никто не тронул его, и с ним ничего не случилось.
С этими мыслями маг вернулся в свою избушку. В пруду резвились прозрачные ундины, с длинными зелеными волосами. У порога дома ждал белый волк, переминаясь на лапах. Из-за сосны вышли несколько гномов, искусных хранителей земли. Лууг достал несколько иголок и кинул им со словами:
-Вот, как обещал!
Они подобрали их, поклонились, и ушли в заросли кустарника.
-Видать у них тоже плащи прохудились, - потрепал маг волка по загривку, - что скажешь?
Волк прорычал, рассуждая на своём языке.
-Хорошо, - всё, что сказал маг на это.
Половина новостей от белого волка была ожидаема. Охотники из-за засухи стали ловить больше дичи чем обычно, избегая голодной морозной зимы, каковая по всем приметам собиралась быть. Что ж, стоит немного им помешать…
-Ух, - услышали они над головой. Частый гость дома, огромный филин прилетел на мягких крыльях.
«Что же делать? - думал Лууг о просьбе сестры, - как поступить?»
Дар должен быть равноценен дару, никакой плащ от простой женщины не заменит невероятно большой силы огненного папоротника. Сестра, почему твоего брата тогда не послушали, когда он предсказывал сухостой?..
Отцвело лето, ушло птицами за горизонт, залегло в землю семенами, теплыми духами заснуло в деревьях. Настал конец октября, пришла тёмная непроглядная ночь кануна Самайна. Открылись на холмах двери духов и богов другого мира, распахнулись настежь. По одному из таких коридоров и пришел Лууг в дом свой сестры. Она и Дэр ждали его, сидя за столом. В это время все люди деревни танцевали и праздновали праздник, прося покровителей о будущем урожае.
-С праздником вас, - Лууг появился из мглы, выйдя к очагу крепко сжимая в руке свой посох. Бригг заметила, что на брате нет плаща, рубаха и длинный жилет скрывали его от холода.
-И тебя с праздником, - ответил Дэр.
Лууг жестом подозвал женщину к себе, накрыл ладонью наголовие посоха, прикрыл глаза и в пригоршне руки появился светящийся папоротник, который он протянул Бригг. Тут же из поясной сумки он достал круглую деревянную шкатулку.
-В ней будете хранить, - пояснил он, - весной я заберу его.
-Благодарю тебя, - сказал Дэр. По всему было видно, что он расстроился. Но одновременно он испытывал другое чувство, впервые он посмотрел на брата жены иначе, не как привык это делать.
Бригг взяла со скамьи большой вязаный черный плащ и отдала брату, как ответный дар. Он молча поклонился, сделал шаг в сторону и исчез во мраке, слившись с мягкой пустотой.
-Он ещё человек? – задумчиво проговорил Дэр.
-Он мой брат. Был им и будет, - ответила решительно Бригг, кладя пылающий цветок в шкатулку.
Лууг по тропе духов принёсся сначала на холм, где открывалась эта тропа, а оттуда побежал к дому. Его охватила радость, которую он не мог связать с какими-то событиями. Но ведь сейчас была ночь Самайна, особая ночь, одна такая в году. По дороге его нагнал белый волк, снежным вихрем понёсся рядом. Маг слышал песни ведьм, чувствовал их неугомонные пляски. Он видел, как кружатся духи, взлетают и падают листья под их ногами. Неистовому празднику придавались покровители леса, что бы завтра замереть, уснуть до весны, до первых дождей, которые разбудят землю…
Утром Лууг проснулся на огромном коме мягких палых листьев. Спал он на своём черном расстеленном плаще, на котором нашлось несколько волосков на память от милой ведьмы с глазами переполненными угаром праздника и с ласковыми губами. Маг приподнялся, сев на плащ, осмотрелся. Примятая белесая трава, вот всё, что осталось от Самайна. Лес уснул, уснул так крепко, будто умер. Теперь ему осталось только видеть сны, мечтая о весне. Остался здесь только Лууг, белый волк и филин. Но этих двоих поблизости не было. Рядом лежал посох, с почерневшими пустыми глазницами. Маг взял его, встал, опираясь немного на него, и пошел к дому, хрустя листьями под ногами. Теперь он шел медленно, по привычке легко, смотря по сторонам внимательно. Да, лес уснул, уснул на долгую зиму…
Зима достигла своей макушки, когда Лууга охватило беспокойное чувство. Чувства, особенно сильные, охватывали его только в определённые моменты жизни, а потому он попытался понять, откуда взялось оно. Ответ оказался прост как свежий снег – это волновалась сестра. Тогда маг решил прокрасться тихонько к её дому и разузнать, что там твориться. Одевшись потеплее, взяв свой посох, он отправился в деревню, впервые за эти месяцы. Протоптанные им дорожки среди деревьев быстро закончились, пришлось пробираться по глубокому снегу.
На улице темнел вечер, без звезд и луны, с тяжёлыми, неподъёмными тучами и скрипящим морозом. Лууг незаметно взобрался на холм, где стоял дом Дэра и Бригг, и стал слушать под окнами, что твориться внутри. А в широкой передней комнате катилась во всю пьяная песня. Услышав её, маг только скривил рот, ухмыляясь, и став невидимым прошмыгнул в комнату сестры. Как он и ожидал, она сидела одна на кровати и плакала, пока муж пировал с друзьями.
Её брат догадывался, что всё будет примерно так. Тогда. После Самайна, Бригг и Дэр пошли в ближний лес. Женщина сделала в руке надрез и вставила в него огненный папоротник. В ту же секунду зрение её изменилось, земля стала для неё подобна стеклу. Бригг увидела животных, укрывшихся до весны, корни деревьев, что сплетались между собой, и пару древних сундуков, висящих на длинных цепях, что крепились к этим корням. Такое большое богатство, добытое в далекие времена разбойниками, или теми, кто схоронил его в надежде откопать потом, досталось чете впервые в жизни. Золото вскружило голову им. Да, быстро дом заполнился яствами от купцов-барыжников, дорогими тканями, стеклянной посудой, мешками с солью и мукой. Но быстро в погребе выстроились в ряд несколько бочек с вином. И быстро стали появляться с гостиной комнате пьяные друзья, о которых Бригг раньше не знала.
Лууг, появившись в комнате подобно призраку, не стал ни о чем расспрашивать. Он сделал шаг к сундукам в углу, точно зная, какой ему был нужен. Он открыл самый дальний из них, и из-под груды тканей достал маленькую круглую шкатулку. в ней хранился цветок папоротника. В следующий миг, ни слова не говоря, он сунул её за пазуху, схватил испуганную сестру и вылетел в главную комнату, где пили мужчины. Бригг увидела, как стены разошлись в стороны, как белым светом искрились глаза родного брата, как клубился вокруг туман, видимый только ей и Луугу.
Перепуганные люди остались за столами на секунду, соображая, что происходит, а после выбежали вон, протискиваясь по двое в двери. Только Дэр остался на месте. Он понял, что маг сейчас может сделать с ним что угодно, перерезать горло или наложить проклятье. Но вместо этого он кинулся в двери, держа при себе Бригг, и исчез.
Дэр пару минут остекленелыми глазами смотрел на распахнутую дверь, через которую внутрь дома ветер заметал снег. Найдя в себе силы встать, он шаркая ногами подошел, закрыл её, и снова вернулся на скамью. Вокруг было тихо, звеняще тихо. Он закрыл лицо руками и грузно опустил локти на стол. Бригг, где ты?... Идти сейчас в лес бесполезно, ночью, в такой сильный ветер. Только утром. Дэр знал, что если Лууг не захочет пускать его в лес, то он больше не увидит свой жены и той другой жизни, что он так любил.
В это же самое время Бригг сидела за небольшим гладким столом единственной комнаты дома брата. Она была уже не в состоянии волноваться, и потому думала о том, что тут мало что изменилось с того момента, когда она была тут единственный раз несколько лет назад. Лууг же подкидывал дрова в растопленную печь, что была им жарко растоплена перед уходом. Затем поставил котелок с водой из растопленного снега, что бы сделать травяной отвар.
-Братец мой, правильно ты волновался, когда не хотел мне давать цветок, - заговорила сестра.
-Зачем об этом говорить? Смысла нет. Было вполне очевидно всё. Но ты мне сестра, - Лууг продолжал возиться у печи.
-А Дэр, как он? – Бригг прижала руки в груди.
Лууг сел рядом с ней, уставившись её в глаза.
-Я его впущу. А там и поговорим.
Сестра чуть наклонилась и обняла его. Лууг чуть встрепенулся, ощущение объятий родного человека было так позабыто…
Утром Бригг проснулась и сразу скинула теплое одеяло. В печи краснели угли, в комнате приятно пахло травами, что были разложены по углам и у входа как защита от нежданных пакостливых духов. Лууг спал, сидя за столом. Сестра ласково посмотрела на него. За столом спал её маленький младший брат, непонятный ребенок, чуждый забавам, любивший порой её и родителям рассказывать придуманные сказки, обладая даром слова.
Тут Лууг проснулся, потянулся, и сказал:
-Доброе утро тебе. А твой Дэр идет сюда. Подкинь дров в печь, да поставь котелок с водой. Попьем отвар, как раз он и объявиться.
Вода в котелке стала закипать, когда в одном из углов неожиданно ухнул филин. Бригг от неожиданности вскрикнула. Вчера она не заметила птицу, спящую на длинной ветке, прибитой к углу стены. Во дворе послышалось волчье рычание.
-Вот, не успели, - чуть расстроенно сказал Лууг, - твой муж пришел.
Он не торопясь накинул плащ, застегнул его, взял в руки посох и вышел на крыльцо.
-Моё почтение тебе, - первым сказа Дэр, стоявший перед белым волком посреди двора.
Лууг скривил рот, улыбнувшись, махнул рукой зверю, что бы отошел в сторону. Волк нехотя сделал в сторону пару шагов.
-За Бригг пришел? Ну, молчи, всё вижу. Если выйдет она, то пойдёт. А если нет, то выметайся из её дома, - ответ его был прост и суров.
Из-за его спины выбежала женщина, всё это время стоявшая за ним. Она обняла мужа, в радостью смотря в знакомые любимые глаза.
Но Лууг прервал их объятия и нежности.
-Идите прямо. Из леса выйдите легко. И, Дэр, - спокойно говорил он, - я оторву тебе голову, ещё обидишь Бригг. Даже если она жаловаться не будет.
Тот знал, что Лууг шутить не умеет, но ещё раз поблагодарил его не только за возвращение жены. Бригг хотела было расцеловать брата, но он выкинул вперёд руку, указывая путь между густыми деревьями. Заскрипел тут же снег под ногами Дэра и Бригг, потянулась переплетённая цепочка следов…
Лууг остался на пороге своего дома, чуть опираясь на посох. Глазницы чудной головы горели как раньше ярко. Черный тёплый плащ почти полностью скрывал его тело. Рядом неподвижной тенью сидел белый волк. И маг, и зверь смотрели вслед уходящим людям.
-Как ты думаешь, почему мои родители не сильно-то противились моим занятиям? – спросил Лууг у друга, по-прежнему смотря вперёд, - ведь они могли меня просто запереть, и всё. Или что-то ещё сделать.
Волк поднял на него голову «Почему же?».
-Им предсказали, что ребенок их будет жить иначе, чем они. Будет заниматься тайными искусствами. И только он сам сможет себе сказать «Нет». А предсказал это им тот старик, мой наставник, ещё до моего рождения.
При последних словах Лууг коротко рассмеялся и наклонил голову вниз, смотря на белого волка.
-Ну вот, они ушли. Какое заделье нам с тобой было-то!
Бочарова Марина