Банник

Не только дом занимал важное место в жизни человека. Вторым по важности была баня. Там мылись, парились, восстанавливались после тяжёлого дня, рожали, лечились, а зимой даже пряли.
И как положено, в бане обитал свой дух – банник. О нём и пойдёт речь сегодня.
Банника так же называют баинник, баенник, байник, а в Белоруссии - лазьник, от слова «лазня» - баня.
Представляют банника как чёрного длинноволосого бородатого мужика. Он не носит обуви, зато руки у него железные, а глаза горят огнями. Иногда банник может принимать вид тощего маленького старика или оборачиваться зверем – кошкой, зайцем.
По одним поверьям поселяется в бане хранитель с момента её постройки, по другим – после того как там помоется роженица. Живёт банник за каменкой, под полком, а ночью выходит оттуда и хозяйничает.
В отличие от домового, банника представляют как строгого и жестокого духа. Давайте разберём почему так.
Когда баню только-только отстраивают, то берут чёрную курицу, сворачивают ей шею и целой закапывают под порог. Потом отходят от бани пятясь и кланяясь. Считается, что таким образом лишают банника сил и не дают вредить, но не выселяют совсем из постройки.
За день до мытья банника необходимо ублажить, он хоть без основной части сил, но навредить всё равно может. Для ублажения приносят хлеб, густо усыпанный солью – раньше это было большим богатством для крестьян. Перед тем как вносить воду, веники и прочее для мытья, просят три раза разрешения попариться. Если банник разрешает – то не вредит во время приготовления, но если вдруг сама по себе испаряется вода или исчезают вещи – значит хранитель не хочет, чтобы сегодня мылись и не даст этого сделать.
«А вот в бане есть уже свой, не домовой, а банник, хозяин бани он, там живет, тоже безобразит, говорят. Вот слыхивала, затопили баню, стали воду носить, сколько ни носят, принесут, нальют — вроде много. Пойдут еще, ан, а воды опять нет, будто выливает кто. И так пять раз носили, пока догадались: банный хозяин, видать, не хотел, чтоб сегодня мылись. В тот день праздник какой-то был, так ведь в праздник мыться нельзя. Ну, что делать, так и ушли, а баню-то зря топили». («Мифологические рассказы и легенды Русского Севера, сост. О.А. Черепанова, 1996, стр. 58)
В следующий раз разрешения просят, уже заходя в баню мыться-париться. Но всё равно это не значит, что банник будет сидеть тихо. Может и начать проказничать. Самая безобидная из его проказ – подпереть дверь, так что её не откроешь. Кроме того, любит пугать, особенно женщин, стуком в стенку, внезапным хохотом, воем, окликать по имени, кидаться камнями и мусором. Но это только шуточки. Умеет банник и наказывать. Не любит он, когда в бане шумят, орут, стучат и поторапливают друг друга. Разозлившись, он может обдать человека кипятком, утащить под каменку, в щель, содрать кожу.
« Так вот нам старики говорили: «Ребятишки, если моетесь в бане, один другого не торопите, а то банник задавит». Вот такой случай был. Один мужик мылся, а другой ему говорит:
— Ну чего ты там, скоро или нет? — Раза три спросил.
А потом из бани голос-то:
— Нет, я еще его обдираю только!
Ну он сразу побоялся, а потом открыл дверь-то, а у того мужика, который мылся, одни ноги торчат! Его банник в эту щель протащил. Такая теснота, что голова сплющена. Ну, вытащили его, а ободрать-то его банник не успел.
Было это в одной деревне. Женщина одна пошла в баню. Ну а потом оттуда — раз — и выбегает голая. Выбегает вся в крови. Прибежала домой, отец ей: что, мол, случилось? Она ни слова не может сказать. Пока водой ее отпаивали... отец в баню забежал. Ну, ждут час, два, три — нету. Забегают в баню — там его шкура на каменке натянута, а его самого нету. Это банник! Отец-то с ружьем побежал, раза два успел выстрелить. Ну, а видно, рассердил банника шибко... И шкура, говорят, так натянута на каменке.» («Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири», сост. В.П. Зиновьев, 1987, стр. 84)
Кроме того, не стоит в баню ходить в одиночку. Тогда её обитатель будет издеваться так, что потом находят либо в обмороке, либо бездыханным.
«Сын у одной женщины ушёл в баню париться, и долго его не было. Мать ждала-ждала и пошла в баню, а он лежит и не дышит. Принесли его домой, положили. У него пульс работает, а не живой. Очухался парень утром и рассказал: «Залез, - говорит, - я париться, и заходит в баню старик с большой бородой и начал меня парить». Парил, парил, пока тот не сказал: «Да что это, Господи!». Тут старик последний раз стукнул его веником и исчез. Очнулся он уже на полу» («Мифологические рассказы и поверья Нижегородского Поволжья», сост. К. Е. Корепова, Н. Б. Храмова, Ю. М. Шеваренкова, 2007, стр. 58)
Существовало ещё такое понятие как не ходить в баню в «третий пар», а иногда после «третьего пара». Значило это третью ходку. То есть банные процедуры существовали в два захода (реже в три). В первый заход или в первый пар шли мужчины. После них во второй пар шли женщины с детьми. А третий пар по поверьям принадлежал баннику. Делались процедуры и по времени – крестьяне старались попариться между 17-19 часами, а полночь принадлежала нечисти, которая тоже любила помыться. Для них и банника последний парящийся человек оставлял горячей и холодной воды в кадке, обмылочек, веники (их из бани совсем не выносят). Уходя, благодарят банника за возможность помыться и указывают на оставленные подношения.
В полночь, когда люди спят, нечисть приходит в баню мыться. Проходя мимо можно услышать как они там плещутся и болтают. Если войдёт туда человек – то его либо задушат, либо забьют вениками на смерть. Спастись можно только выбежав задом наперёд и крестясь.
Даже если в этот день нет у банника гостей в полночь, он всё равно не ждёт посетителей – ведь ему баню привести в порядок надо, вынести мусор, проветрить баню.
Если в бане в этот день не мылись, то может сделать исключение для странника и дать тому переночевать в бане. Правда, перед этим человек должен попроситься, только тогда он его пустит и в обиду не даст.
Любили во время Святок девушки подходить к бане и гадать – сунут руку в приоткрытую дверь и ждут кто их тронет, если мохнатый – будет счастье и богатство, если голый, когтистый – несчастье и бедность.
Раньше, когда не было больниц и родильных домов, рожали в банях, как в наиболее чистых (с точки зрения гигиены) местах. Родившегося ребёнка сразу обмывали, и первые три дня, а иногда и неделю молодая мать и дитё жили в бане. Такое соседство не очень нравилось баннику. Он начинал пугать женщину, могу подменить ребёнка на веник, бревно или подменыша – существо похожее на ребёнка, то отличающиеся в развитии и живущее либо три года и умирающее, либо пятнадцать лет и после этого исчезающее. Чтобы такого не произошло, с роженицей всё это время рядом находилась ещё одна женщина – родственница или повивальная баба, она следила, чтобы ребёнку не причинили никакого вреда.
Ещё люди верили, что у банника есть шапка-невидимка, иначе как ему удаётся так хорошо прятаться. Увидеть эту шапку можно лишь раз в году, когда он кладёт её на полок. Если исхитриться и украсть, то можно стать колдуном. Помимо шапки, банник владел неразменным рублем, который мог обменять на ребёнка. И чтобы его получить, люди пеленали чёрную кошку, бросали её в баню со словами «На тебе ребёнка, дай мне беспереводный целковый».
В некоторых селениях роль банника исполняла банница, обдериха или банная бабушка. Она была его женой, а являлась единственной хозяйкой бани, такой же строгой и жестокой.
«Мужик сказывал, что пришел он в деревню, а спать негде, никто не пустил. Он пошел в баню, баня-то теплая. А сперва попросился у бани, чтобы пустила ночевать. Ночью слышит: полетели обдерихи на свадьбу и зовут его банную хозяйку:
— Машка-Матрешка, полети с нами!
А она отвечает:
— Не могу, гость у меня.
Те говорят:
— Так задери!
А она:
— Нет, не могу, он у меня попросился! » («Мифологические рассказы и легенды Русского Севера, сост. О.А. Черепанова, 1996, стр. 58)
Но не везде, в некоторых сёлах её представляли в виде доброй бабушки-знахарки и просили уберечь новорождённого от хворей.