Предыдущая публикация
Запретное чувство.
Простить - не значит всё забыть часть 3
Сентябрь 1944 год
Фаина Васильевна собрала свой класс, оглядела мальчишек и увидела двух похожих ребят. Так, одного она знала - это Василий Курышев, а вот второй должно быть из соседнего села. Вчера только его мать, Матрёна Семёновна Щукина принесла документ.
- А чего к нам? У вас же свой начальный класс имеется, - удивилась Фаина Васильевна.
- Так вы ничего не знаете? Вчера привезли три семьи, их в нашей начальной школе расселили. Так что я не первая, кто сегодня придет с переводом. Колхоз сам передаст документы ребятишек, но я хотела бы первой из наших познакомиться с учителем, - Матрёна смущенно улыбнулась.
Проводив её, Фаина Васильевна вздохнула - видимо, класс увеличится.
И в самом деле сегодня она увидела на четыре первоклассника больше, чем было записано. Но два мальчика - Петя и Вася были похожи друг на друга, словно родные братья.
Но оказалось, что это было не так - они с разных деревень, к тому же даже не родственники, вон, знакомятся, значит видят друг друга впервые. Странно, но у них даже родинки над верхней губой справа одинаковы... Но Фаина Васильевна решила, что это не её не касается, её дело детей учить.
***
Через две недели Матрёна пришла в школу за сыном раньше, чем закончились занятия. Обычно ребят привозил дед Илья, что при школе хозяйством занимался. Он сам с того села, с утра запрягал старую клячу в телегу, собирал ребятишек и вёз их на учебу, а после обеда отвозил обратно. Поэтому Фаина и удивилась, заметив Матрёну на пороге класса.
- Что-то случилось?
- Фаина Васильевна, радость у нас - муж мой с фронта вернулся! В госпитале с контузией отлежал, и его домой отправили.
- Папка вернулся? - Петя вскочил со стула и подбежал к матери, Фаина Васильевна даже не стала делать ему замечания, просто кивнула, разрешая Матрёне забрать сына. Но вдруг женщина замерла, глядя на Василия.
Она застыла, не в силах свести с него глаз.
- Мам, мам, ты чего? Поехали скорее к батьке! - тормошил её Петя.
- Сейчас, сынок, - задумчиво произнесла она, а Фаина Васильевна почувствовала беспокойство. Что-то было не так.
- Мальчик, как тебя зовут? - спросила она тихо, не сводя взгляда с его родинки над верхней губой.
- Мам, да это Вася Курышев, он здешний, сельский.
Услышав фамилию, Матрёна вздрогнула.
- Петруша, иди на улицу, я тебя сейчас догоню. Фаина Васильевна, можно вас на пару слов?
Петя побежал по коридору, учительница неспеша вышла, прикрыв за собой дверь. Беспокойство нарастало, как снежный ком, а глаза Матрёны, сияющие пять минут назад от радости, будто бы потухли.
- Фаина Васильевна, а мать Василия Курышева не Елизаветой ли величать?
- Да, Елизавета Егоровна Курышева. Почему вы спрашиваете?
- Я просто уточнила. Спасибо вам, я узнала всё, что мне нужно. Только вот... Я верну Петю на занятия, а позже заберу, и вместе с дедом Ильёй вернемся в деревню.
Фаина Васильевна пожала плечами, но вопросы задавать не стала. А Матрёна тем временем велела сыну вернуться в класс.
- Ну мам! Батька же вернулся!
- Успеешь батьку увидеть, дома он теперь будет. А у меня тут еще дело есть.
Петя недовольным вернулся в класс, а Матрёна пошла по селу, спрашивая, где проживает Елизавета Курышева. Наконец ей указали её дом.
- Здравствуйте, тут Лиза живёт? - спросила она женщину, которая пропалывала сорняки во дворе.
- Тут, но она на дойке, скоро вернуться должна. А вы кто? По какому делу?
- Я Елизавету подожду, и тогда скажу, кто я.
Нюра нахмурила брови, но не стала гнать незнакомку, вместо этого она предложила присесть на лавочке и продолжила борьбу с сорняками.
Не прошло и получаса, как вернулась Елизавета с фермы.
- Матрёна! - ахнула она, понимая, что не просто так жена Ивана к ней пришла. Узнала правду? Но как? - Чего ты здесь?
- Хотела сказать, что наш Иван домой вернулся. Контуженый, но руки-ноги целы, самое главное.
- Почему ты говоришь "наш"? Он твой муж ведь, - залепетала Елизавета.
- Муж мой, верно. И ты об этом знала, когда в койку с ним ложилась, и когда ребенка от него понесла. Вася ведь его сын? Не отрицай, он как две капли воды похож на моего Петрушу, словно братья родные. Да что там, они ведь и правда братья родные. И глазки светлые, и волосы кучерявые, и родинка над верхней губой.
- Матрёна, - Лиза заплакала. - Прости меня! И его прости тоже. Бес попутал нас с Иваном. Не буду отрицать, его он сын, но я запрещала ему даже подходить к сыну, оттого спустя два месяца после родов переехала сюда, чтобы не понял никто.
- Как долго вы морочили мне голову? Как долго вы крутили любовь за моей спиной? - по щеке Матрёны потекла слеза.
- Три месяца... - прошептала Лиза. - А потом я его прогнала, не позволяла ко мне приходить. Узнав, что я жду ребенка, долго скрывала, но живот рос. Избавиться от дитя я не могла и не хотела, но Ивану велела забыть меня и не появляться в доме тётки Марфы. Матрёнушка, прости, прости нас!
- Я не отдам тебе его, слышишь? Не отдам! Запомни это на всю жизнь, девица гулящая! Своего мужика было мало, на моего позарилась!
С этими словами Матрёна выбежала со двора Лизы в слезах.
- Вот так дела, - ошарашенно произнесла Нюра, - это и есть жена твоего любимого?
- Она и есть, - Лиза села на лавочку, закрыла лицо руками и зарыдала.
А через два дня в её доме появился Иван.
- Лизка, я пришел, чтобы увидеть сына. Матрёна всё знает, мы долго ругались, но пришли к выводу, что раз мои сыновья учатся в одном классе, рано или поздно они поймут, почему так схожи между собой.
- Я могу уехать, Вань, - как же ей хотелось обнять его, провести рукой по волнистым волосам, таким же, какие теперь растут на голове их сына. Но она держала себя в руках, не смея даже прикоснуться к нему.
- Нет в этом нужды, Лиза. Я буду помогать Васеньке, чем смогу. Как буду работать, как позволят выйти в колхоз, так вас не оставлю. Матрёна разрешила помощь оказывать, но я не уйду от неё, виноват я перед ней.
- Я и не прошу, чтобы ты приходил. Вань, но как я сыну обо всём скажу? Он ведь всё время спрашивал, где его отец, а я разные слова находила для ответа.
- Я сам это улажу. Я скажу сперва ему, а потом Петруше.
- Значит, она тебя простила? Я рада, Ваня.
- Лиза.. Простить - не значит всё забыть. Но я буду вымаливать у неё прощение, пока не пойму, что она и правда простила...
***
Конечно, мальчишки сперва подрались меж собой, но так как они были еще восьмилетними ребятишками, то довольно быстро примирились. Иногда даже Петя оставался в доме Елизаветы, когда погода была плохая, или заметало дорогу снегом. Никто не знал, что происходит в душе у Матрёны, но она для мужа и сына создала видимость того, что всё приняла. Она знала, что злоба и гнев ни к чему не приведут, ведь несмотря на видимость, она так и не простила мужа, нои Лизе отдавать его не желала.
А потом случилось несчастье. Однажды Елизавета перевозила мешки с зерном на склад. Развозом обычно Кирилл занимался, но ногу он сломал, так что часть его работы распределилась между теми, кто умел телегой управлять.
Вот и в тот день Елизавета после дойки вызвалась сама отвезти мешки на склад. Путь лежал через деревянный мост, по которому каждый день деревенские проезжали и на пустых телегах, и на груженных. Но за день до этого прошел сильный ливень и ураган, река бурлила, неся за собой сломанные ветки. Мост выдержал, но никто не стал досконально это проверять - проехали, и слава Богу.
А вот Лизе не повезло - на середине моста опора с треском разломилась, потянув за собой несколько досок. Лошадь испугалась, дернулась и телега перевернулась. Лиза упала прямо туда, где образовалась дыра от сломанных досок. А сверху на неё рухнуло еще два мешка с зерном.
Когда Лизу вытащили, она уже не дышала. У нее был сломан позвоночник и пробита голова.
***
Иван стоял у могилы Лизы и беззвучно плакал. Позади него ревел десятилетний Василий, потерявший мать.
- Я теперь в детский дом, да, папа? Тётя Матрёна не разрешит тебе жить со мной.
- Васенька, я не позволю никому отправить тебя в детский дом, у тебя есть отец. Поживешь пока у бабы Нюры, а там порешим, что делать.
- Не надо ничего решать, - услышал он голос Матрёны. Иван не заметил, как она пришла - на похоронах её не было, да и сейчас, когда все ушли поминать Елизавету, лишь он и Василий здесь остались.
- Ты пришла...
- Пришла. Ваня, пусть она была моей соперницей, пусть я её презирала, но... У меня ведь сын есть, Петруша, и сердце моё разрывалось, когда я представляла, что он вот так, в одночасье останется без матери.
- Матрёна...
- Молчи, не говори ничего. Ребенок остался без матери, но у него есть отец.
- Что ты хочешь сказать?: - спросил Василий, а услышав ответ, рухнул на колени перед ней.
- Собирай после поминок сына, веди его к нам.
ЭПИЛОГ
Сперва Матрёна холодно относилась к Василию. Нет, она его не обижала, не шпыняла, не нагружала работой непосильной. Если уж трудом награждала, так обоих мальчишек, и куски одинаковые им в тарелку клала, и за оценки одинаково спрашивала, а вот всё же не гладила его по голове, не говорила ласковые слова. Ведь простить, не значит всё забыть. Иван же постоянно был на работе, не до ласки ему было. Но в какой-то момент Матрёна стала чувствовать тепло к мальчишке, видя, что он с Петром не разлей вода. И в подростковом возрасте Василий очень благотворно влиял на её сына, уберегая от шалостей и наказания от отца. Да и учился Вася лучше, помогая Петру по предметам, в которых он отставал. Постепенно обида улетучилась, и Матрёна стала называть его сыном, а он в свою очередь звал её по имени, прибавляя перед ним "мама".
Он был очень благодарен женщине, которая, несмотря на обиду, смогла найти в себе силы простить мужа и принять на воспитание сына любовницы, с которой муж тайно крутил любовь. Он был благодарен ей за то, что она никогда не говорила плохо про его мать, и смогла дать ему любовь и ласку, пусть и не сразу.
Благодарю за прочтение.
При копировании и размещении в группах прошу указывать ссылку на первоисточник и имя автора.
#Хельга
источник
Фаина Васильевна собрала свой класс, оглядела мальчишек и увидела двух похожих ребят. Так, одного она знала - это Василий Курышев, а вот второй должно быть из соседнего села. Вчера только его мать, Матрёна Семёновна Щукина принесла документ.
- А чего к нам? У вас же свой начальный класс имеется, - удивилась Фаина Васильевна.
- Так вы ничего не знаете? Вчера привезли три семьи, их в нашей начальной школе расселили. Так что я не первая, кто сегодня придет с переводом. Колхоз сам передаст документы ребятишек, но я хотела бы первой из наших познакомиться с учителем, - Матрёна смущенно улыбнулась.
Проводив её, Фаина Васильевна вздохнула - видимо, класс увеличится.
И в самом деле сегодня она увидела на четыре первоклассника больше, чем было записано. Но два мальчика - Петя и Вася были похожи друг на друга, словно родные братья.
Но оказалось, что это было не так - они с разных деревень, к тому же даже не родственники, вон, знакомятся, значит видят друг друга впервые. Странно, но у них даже родинки над верхней губой справа одинаковы... Но Фаина Васильевна решила, что это не её не касается, её дело детей учить.
***
Через две недели Матрёна пришла в школу за сыном раньше, чем закончились занятия. Обычно ребят привозил дед Илья, что при школе хозяйством занимался. Он сам с того села, с утра запрягал старую клячу в телегу, собирал ребятишек и вёз их на учебу, а после обеда отвозил обратно. Поэтому Фаина и удивилась, заметив Матрёну на пороге класса.
- Что-то случилось?
- Фаина Васильевна, радость у нас - муж мой с фронта вернулся! В госпитале с контузией отлежал, и его домой отправили.
- Папка вернулся? - Петя вскочил со стула и подбежал к матери, Фаина Васильевна даже не стала делать ему замечания, просто кивнула, разрешая Матрёне забрать сына. Но вдруг женщина замерла, глядя на Василия.
Она застыла, не в силах свести с него глаз.
- Мам, мам, ты чего? Поехали скорее к батьке! - тормошил её Петя.
- Сейчас, сынок, - задумчиво произнесла она, а Фаина Васильевна почувствовала беспокойство. Что-то было не так.
- Мальчик, как тебя зовут? - спросила она тихо, не сводя взгляда с его родинки над верхней губой.
- Мам, да это Вася Курышев, он здешний, сельский.
Услышав фамилию, Матрёна вздрогнула.
- Петруша, иди на улицу, я тебя сейчас догоню. Фаина Васильевна, можно вас на пару слов?
Петя побежал по коридору, учительница неспеша вышла, прикрыв за собой дверь. Беспокойство нарастало, как снежный ком, а глаза Матрёны, сияющие пять минут назад от радости, будто бы потухли.
- Фаина Васильевна, а мать Василия Курышева не Елизаветой ли величать?
- Да, Елизавета Егоровна Курышева. Почему вы спрашиваете?
- Я просто уточнила. Спасибо вам, я узнала всё, что мне нужно. Только вот... Я верну Петю на занятия, а позже заберу, и вместе с дедом Ильёй вернемся в деревню.
Фаина Васильевна пожала плечами, но вопросы задавать не стала. А Матрёна тем временем велела сыну вернуться в класс.
- Ну мам! Батька же вернулся!
- Успеешь батьку увидеть, дома он теперь будет. А у меня тут еще дело есть.
Петя недовольным вернулся в класс, а Матрёна пошла по селу, спрашивая, где проживает Елизавета Курышева. Наконец ей указали её дом.
- Здравствуйте, тут Лиза живёт? - спросила она женщину, которая пропалывала сорняки во дворе.
- Тут, но она на дойке, скоро вернуться должна. А вы кто? По какому делу?
- Я Елизавету подожду, и тогда скажу, кто я.
Нюра нахмурила брови, но не стала гнать незнакомку, вместо этого она предложила присесть на лавочке и продолжила борьбу с сорняками.
Не прошло и получаса, как вернулась Елизавета с фермы.
- Матрёна! - ахнула она, понимая, что не просто так жена Ивана к ней пришла. Узнала правду? Но как? - Чего ты здесь?
- Хотела сказать, что наш Иван домой вернулся. Контуженый, но руки-ноги целы, самое главное.
- Почему ты говоришь "наш"? Он твой муж ведь, - залепетала Елизавета.
- Муж мой, верно. И ты об этом знала, когда в койку с ним ложилась, и когда ребенка от него понесла. Вася ведь его сын? Не отрицай, он как две капли воды похож на моего Петрушу, словно братья родные. Да что там, они ведь и правда братья родные. И глазки светлые, и волосы кучерявые, и родинка над верхней губой.
- Матрёна, - Лиза заплакала. - Прости меня! И его прости тоже. Бес попутал нас с Иваном. Не буду отрицать, его он сын, но я запрещала ему даже подходить к сыну, оттого спустя два месяца после родов переехала сюда, чтобы не понял никто.
- Как долго вы морочили мне голову? Как долго вы крутили любовь за моей спиной? - по щеке Матрёны потекла слеза.
- Три месяца... - прошептала Лиза. - А потом я его прогнала, не позволяла ко мне приходить. Узнав, что я жду ребенка, долго скрывала, но живот рос. Избавиться от дитя я не могла и не хотела, но Ивану велела забыть меня и не появляться в доме тётки Марфы. Матрёнушка, прости, прости нас!
- Я не отдам тебе его, слышишь? Не отдам! Запомни это на всю жизнь, девица гулящая! Своего мужика было мало, на моего позарилась!
С этими словами Матрёна выбежала со двора Лизы в слезах.
- Вот так дела, - ошарашенно произнесла Нюра, - это и есть жена твоего любимого?
- Она и есть, - Лиза села на лавочку, закрыла лицо руками и зарыдала.
А через два дня в её доме появился Иван.
- Лизка, я пришел, чтобы увидеть сына. Матрёна всё знает, мы долго ругались, но пришли к выводу, что раз мои сыновья учатся в одном классе, рано или поздно они поймут, почему так схожи между собой.
- Я могу уехать, Вань, - как же ей хотелось обнять его, провести рукой по волнистым волосам, таким же, какие теперь растут на голове их сына. Но она держала себя в руках, не смея даже прикоснуться к нему.
- Нет в этом нужды, Лиза. Я буду помогать Васеньке, чем смогу. Как буду работать, как позволят выйти в колхоз, так вас не оставлю. Матрёна разрешила помощь оказывать, но я не уйду от неё, виноват я перед ней.
- Я и не прошу, чтобы ты приходил. Вань, но как я сыну обо всём скажу? Он ведь всё время спрашивал, где его отец, а я разные слова находила для ответа.
- Я сам это улажу. Я скажу сперва ему, а потом Петруше.
- Значит, она тебя простила? Я рада, Ваня.
- Лиза.. Простить - не значит всё забыть. Но я буду вымаливать у неё прощение, пока не пойму, что она и правда простила...
***
Конечно, мальчишки сперва подрались меж собой, но так как они были еще восьмилетними ребятишками, то довольно быстро примирились. Иногда даже Петя оставался в доме Елизаветы, когда погода была плохая, или заметало дорогу снегом. Никто не знал, что происходит в душе у Матрёны, но она для мужа и сына создала видимость того, что всё приняла. Она знала, что злоба и гнев ни к чему не приведут, ведь несмотря на видимость, она так и не простила мужа, нои Лизе отдавать его не желала.
А потом случилось несчастье. Однажды Елизавета перевозила мешки с зерном на склад. Развозом обычно Кирилл занимался, но ногу он сломал, так что часть его работы распределилась между теми, кто умел телегой управлять.
Вот и в тот день Елизавета после дойки вызвалась сама отвезти мешки на склад. Путь лежал через деревянный мост, по которому каждый день деревенские проезжали и на пустых телегах, и на груженных. Но за день до этого прошел сильный ливень и ураган, река бурлила, неся за собой сломанные ветки. Мост выдержал, но никто не стал досконально это проверять - проехали, и слава Богу.
А вот Лизе не повезло - на середине моста опора с треском разломилась, потянув за собой несколько досок. Лошадь испугалась, дернулась и телега перевернулась. Лиза упала прямо туда, где образовалась дыра от сломанных досок. А сверху на неё рухнуло еще два мешка с зерном.
Когда Лизу вытащили, она уже не дышала. У нее был сломан позвоночник и пробита голова.
***
Иван стоял у могилы Лизы и беззвучно плакал. Позади него ревел десятилетний Василий, потерявший мать.
- Я теперь в детский дом, да, папа? Тётя Матрёна не разрешит тебе жить со мной.
- Васенька, я не позволю никому отправить тебя в детский дом, у тебя есть отец. Поживешь пока у бабы Нюры, а там порешим, что делать.
- Не надо ничего решать, - услышал он голос Матрёны. Иван не заметил, как она пришла - на похоронах её не было, да и сейчас, когда все ушли поминать Елизавету, лишь он и Василий здесь остались.
- Ты пришла...
- Пришла. Ваня, пусть она была моей соперницей, пусть я её презирала, но... У меня ведь сын есть, Петруша, и сердце моё разрывалось, когда я представляла, что он вот так, в одночасье останется без матери.
- Матрёна...
- Молчи, не говори ничего. Ребенок остался без матери, но у него есть отец.
- Что ты хочешь сказать?: - спросил Василий, а услышав ответ, рухнул на колени перед ней.
- Собирай после поминок сына, веди его к нам.
ЭПИЛОГ
Сперва Матрёна холодно относилась к Василию. Нет, она его не обижала, не шпыняла, не нагружала работой непосильной. Если уж трудом награждала, так обоих мальчишек, и куски одинаковые им в тарелку клала, и за оценки одинаково спрашивала, а вот всё же не гладила его по голове, не говорила ласковые слова. Ведь простить, не значит всё забыть. Иван же постоянно был на работе, не до ласки ему было. Но в какой-то момент Матрёна стала чувствовать тепло к мальчишке, видя, что он с Петром не разлей вода. И в подростковом возрасте Василий очень благотворно влиял на её сына, уберегая от шалостей и наказания от отца. Да и учился Вася лучше, помогая Петру по предметам, в которых он отставал. Постепенно обида улетучилась, и Матрёна стала называть его сыном, а он в свою очередь звал её по имени, прибавляя перед ним "мама".
Он был очень благодарен женщине, которая, несмотря на обиду, смогла найти в себе силы простить мужа и принять на воспитание сына любовницы, с которой муж тайно крутил любовь. Он был благодарен ей за то, что она никогда не говорила плохо про его мать, и смогла дать ему любовь и ласку, пусть и не сразу.
Благодарю за прочтение.
При копировании и размещении в группах прошу указывать ссылку на первоисточник и имя автора.
#Хельга
источник
Следующая публикация
Комментарии 1