Сергей сидел за кухонным столом, сжимая в руке полупустую бутылку пива. На календаре красовалась дата — ровно месяц с того дня, когда его жизнь раскололась на «до» и «после».

Он допил остатки теплого пива и потянулся за следующей бутылкой. Сегодня он позволял себе чуть больше обычного. Имел право.

Лена. Его Ленка. Маленькая фея с серьезными глазами и смехом, от которого становилось тепло даже в самый холодный новосибирский вечер. Ее больше не было.

Он закрыл глаза, и перед ним снова возникла та страшная картина: исковерканная «Тойота Камри», которую они купили всего три месяца назад на ее день рождения. Лена так радовалась этой машинке, называла ее «наш малыш». Теперь этот «малыш» стал ее гробом.

Сергей сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Он сам проверял машину перед поездкой. Сам смотрел ходовку, тормоза, давление в шинах. Как профессионал. Как человек, который знает автомобили лучше, чем собственные руки.

Но он не поехал с ней в тот день.

Лена собиралась навестить родителей в Искитиме. «Переобуться надо, — сказала она утром. — Летняя резина уже лежит в багажнике». Он только буркнул что-то в ответ, не открывая глаз. Сквозь сон почувствовал ее легкий поцелуй в щеку. Даже не сказал «пока».

А через три часа раздался звонок.

Сергей встал, шатаясь, и подошёл к окну. За стеклом темнел вечерний Новосибирск. Где-то там, на Бердском шоссе, лопнуло колесо ее машинки. Где-то там, на встречке, оказался груженый КАМАЗ.

Он ударил кулаком по подоконнику.

— Почему?

Ответа не было. Экспертиза не нашла алкоголя ни у Лены, ни у водителя КАМАЗА. Никаких нарушений. Просто «несчастный случай».

Сергей схватил куртку и вышел на улицу. Ему нужно было куда-то идти. Дышать.

Проспект Дзержинского встретил его холодным ветром и равнодушными огнями витрин. Он шел, не замечая ни людей, ни машин. В голове крутились обрывки воспоминаний.

Их мечты об Алтае. Споры о том, кто родится первым — мальчик или девочка. Ее смех, когда он в шутку предлагал назвать ребенка «Витцем», если это будет мальчик.

Сергей вдруг осознал, что плачет. Грубые мужские слезы текли по щекам, смешиваясь с дождем, который только начал накрапывать. Он свернул в первый попавшийся двор, нашел замызганную скамейку и опустился на нее, как подкошенный.

Из кармана достал еще одну бутылку. Пиво было теплым и противным, но он пил, глотая вместе с ним свою боль.

Сколько он просидел так — час? Два? Когда Сергей поднял голову, небо было черным, усыпанным звездами. Те самыми звездами, под которыми они когда-то гуляли, держась за руки.

И тогда в его пьяной, отчаявшейся голове родилась мысль.

— Поеду к Лене.

На кладбище. Пусть хоть так. Пусть хоть на минуту.

Он встал, пошатнулся, но удержался на ногах. Был готов идти пешком, если не поймает машину.

Но судьба (или что-то еще) решила иначе.

Не прошло и двух минут, как у тротуара остановился черный седан.

Окно опустилось.

— О! Сергей! Здравствуйте! Припозднились?

Сергей тупо уставился на водителя. Седая борода, дымчатые очки-антифары. Лицо вроде знакомое, но…

— Мы… знакомы? — пробормотал он.

— А то! Вы мне полгода назад ходовку делали — так я до сих пор горя не знаю!

Сергей кивнул, хотя так и не вспомнил этого человека. Но сейчас было не до того.

— Куда вас подбросить? — спросил водитель. — Девушка, поди, заждалась?

Тут он, кажется, заметил слезы на лице Сергея.

— Ой, да что ж я… Садитесь, рассказывайте.

И Сергея прорвало. Всё, что копилось месяц — боль, вина, бессильная ярость — вырвалось наружу. Он говорил о Лене, о той злополучной поездке, о том, как теперь жить дальше.

Водитель молча слушал. Потом вздохнул:

— Хорошо. Я вас отвезу. Но сначала — небольшой эксперимент…

Он указал на заднее сиденье.

— Выберите один.

Сергей обернулся.

На сиденье лежали два белых пакета из «Холидей-класса».

Один был туго набит чем-то плотным.

Второй — почти пустой.

Сергей потянулся к первому…

Сергей протянул руку к первому пакету. Пальцы нащупали что-то плотное и шершавое - пачки денег, перетянутые банковскими лентами. Он приподнял уголок - в тусклом свете салонного освещения мелькнул строгий профиль Бенджамина Франклина. Сотня. Под ней - еще одна. И еще. В пакете лежала целая стопка стодолларовых купюр.

"Что за чертовщина?" - пронеслось в голове. Он резко отдернул руку, будто обжегся. Водитель наблюдал за ним с невозмутимым выражением лица, только уголки губ чуть подрагивали.

- Ну что, выбрали? - спросил седовласый мужчина, постукивая пальцами по рулю.

Сергей покачал головой:

- Это... Это какой-то розыгрыш? Откуда у вас...

- Второй пакет, - перебил его водитель, - ты даже не посмотрел.

Сергей обернулся снова. Второй пакет лежал неприметно, слегка смятый. Он взял его дрожащими руками. Бумага шуршала, когда он разворачивал края. И вдруг - желтая плюшевая лапа, знакомый до боли ворсистый комок...

Сердце Сергея остановилось. Он вытащил игрушку целиком - потрепанного медвежонка с одним глазом-пуговицей и потертым бантом на шее. Того самого, которого Лена называла Мишуткой и без которого не могла заснуть с детства.

- Откуда... - он задыхался, сжимая игрушку так сильно, что, казалось, вот-вот порвет швы. - Его же... его не было в машине... его не нашли...

Водитель молчал. Машина плавно катила по ночной дороге, фонари мелькали за окном, отбрасывая полосатые тени на их лица. Сергей прижал медвежонка к лицу, вдыхая едва уловимый запах Лениных духов, который все еще сохранился в плюше. И тогда его накрыло волной - горячей, неудержимой, сметающей все на своем пути. Он зарыдал, как ребенок, сжимая в объятиях жалкий клочок прошлого.

Сознание начало уплывать. Последнее, что он запомнил - теплую ладонь на своем плече и тихий голос:

- Спи, Сергей. Утро вечера мудренее...

Тьма. Тишина. Потом - запах кофе.

Сергей застонал, пытаясь понять, где он. Голова раскалывалась, во рту было сухо, как в пустыне. Он потянулся к тумбочке, где обычно стоял стакан воды, и... услышал знакомый смех из кухни.

Ленкин смех.

Сергей замер. Сердце бешено колотилось. Он боялся пошевелиться, боялся, что видение рассыплется. Но запах кофе был таким настоящим, а смех... Он знал каждый его оттенок.

- Лена? - хрипло позвал он.

- О, соня проснулся! - донеслось из кухни. - Кофе остывает!

Сергей вскочил с кровати. Он стоял посреди спальни, озираясь по сторонам - их спальня, их фото на тумбочке, ее халат на вешалке... И медвежонок. Тот самый. Лежал на своем месте - на Лениной подушке.

Он услышал шаги. Лена заглянула в комнату, держа в руках кружку с парящим кофе. Она была в тех самых джинсах с протертыми коленками и его старой футболке, которую так любила носить по утрам.

- Чего встал как вкопанный? - улыбнулась она. - Я уже собралась, сейчас в Искитим поеду. Мама просила помочь с огородом.

Сергей не двигался. Он боялся дышать.

- Лен... - голос сорвался на полуслове. - Ты... ты...

Она нахмурилась:

- Ты в порядке? Опять пил вчера? Иди умойся, а то как зомби.

Она повернулась, чтобы уйти, и Сергей вдруг заметил на столе ключи от машины. Маленький брелок в виде медвежонка, который они купили на заправке...

Он рванул вперед, опередив ее у двери.

- Подожди! - его голос прозвучал так резко, что Лена вздрогнула. - Ты... ты не поедешь.

- Что? - она рассмеялась. - Серьезно? А кто тогда маме поможет? Ты?

- Я! - он схватил ее за руки. - Я поеду. Вместе. Сейчас... сейчас оденусь.

Лена смотрела на него с удивлением:

- Ты странный сегодня. Ладно, только быстро, а то пробки будут.

Сергей кивнул и бросился в ванную. Холодная вода, резкий запах мыла - все казалось нереальным и в то же время удивительно четким. Он ущипнул себя за руку - больно. Не сон.

Когда он выбежал в коридор, Лена уже открывала входную дверь.

- Я машину прогрею, - бросила она через плечо.

- Нет! - он схватил куртку и выскочил за ней. - Подожди, я... я хочу проверить колеса.

Лена закатила глаза:

- Опять свое? Вчера же смотрел!

Но он уже бежал к Тойоте, приседая у переднего колеса. Пальцы дрожали, когда он ощупывал резину. И тут... глубокий боковой порез, почти до корда. Именно на левом переднем колесе.

- Лена! - его голос звучал хрипло. - Ты что, не видела?

Она подошла, нахмурившись:

- Ой, это, наверное, вчера к бордюру прижалась... Там какая-то проволока торчала.

Сергей закрыл глаза. В голове пронеслось: "Бердское шоссе. Лопнувшее колесо. Встречный КАМАЗ..."

- Мы никуда не едем, - твердо сказал он. - Сейчас вызываем эвакуатор, везем машину в сервис.

Лена хотела возражать, но увидела его лицо и замолчала. Вместо Искитима они поехали в центр, к собору Александра Невского. Ставили свечи, не зная, кому и за что. Просто стояли рядом, и Лена почему-то тоже молчала, лишь крепче сжимала его руку.

А на следующий день тест показал две полоски. Лена смеялась и плакала одновременно:

- Вот почему ты вчера такой странный был! Чувствовал!

Сергей не стал объяснять. Он лишь крепко обнял ее, вдыхая знакомый запах шампуня, и украдкой посмотрел в окно - не стоит ли там черный седан...

Но улица была пуста. Только ветер гнал по асфальту желтый осенний лист, похожий на того самого плюшевого медвежонка.

Прошло три месяца с того странного утра. Лена лежала на кушетке в кабинете УЗИ, сжимая руку Сергея так сильно, что у него побелели пальцы. На экране монитора расплывались серые тени, и врач водил датчиком по ее округлившемуся животу.

"Вот видите?" — доктор улыбнулся, увеличивая изображение. — "Правую ручку сосет. Характерный жест."

Сергей пригляделся. На экране действительно было крохотное пятнышко — их ребенок. Его горло внезапно сжалось, и он потупил взгляд, чтобы Лена не заметила навернувшихся слез. В тот же миг его взгляд упал на открытую сумочку жены. Между кошельком и телефоном лежал тот самый желтый медвежонок — теперь он везде сопровождал Лену как талисман.

После процедуры они вышли в парк. Сентябрьское солнце ласково грело спину, а под ногами шуршали первые опавшие листья. Лена шла медленно, поглаживая живот.

"Знаешь, мне сегодня приснился странный сон," — неожиданно сказала она. — "Будто ты не остановил меня тогда, и я поехала одна..."

Сергей резко остановился. По спине пробежали мурашки.

"И что?" — голос звучал хриплее, чем он хотел.

"Не помню. Проснулась от твоего храпа." — она рассмеялась и потянулась за мороженым у уличного лотка.

В этот момент из-за поворота выкатил черный седан. Тот самый. Сергей узнал его сразу — по зеркалам в форме капель и едва заметной царапине на правом крыле. Машина медленно проехала мимо, и он успел разглядеть за стеклом профиль седоволосого мужчины в дымчатых очках.

"Лена, подожди здесь!" — бросил он и бросился за машиной.

Седан неторопливо катил по аллее, словно давая ему догнать. Когда Сергей поравнялся с водительской дверью, стекло плавно опустилось.

"Вы..." — Сергей тяжело дышал. — "Кто вы?"

Незнакомец повернул голову. За темными стеклами очков невозможно было разглядеть глаза.

"Рад, что вы последовали совету," — произнес он спокойно. — "Как малыш?"

Сергей остолбенел. Откуда он...

"Послушайте," — он схватился за дверь. — "Я должен знать. Это был сон? Или..."

"Или что?" — мужчина улыбнулся. — "Иногда дорога разделяется, Сергей. Одни идут направо, другие — налево. А некоторые... некоторые получают шанс вернуться и выбрать заново."

За спиной раздался голос Лены:

"Сереж, с кем ты разговариваешь?"

Сергей обернулся. Когда же он снова посмотрел на седан, окно было уже поднято, а машина плавно трогалась с места. На прощание водитель слегка коснулся пальцами козырька — как бы в знак приветствия.

"Ни с кем," — обнял он Лену за плечи. — "Пойдем домой."

По дороге они зашли в детский магазин. Пока Лена умилялась крохотным комбинезончикам, Сергей заметил на полке плюшевых мишек. Среди них был один — точная копия их желтого медвежонка. Он взял его в руки и вдруг нащупал в кармашке на животе сложенный листок. Развернув его, Сергей прочитал: "Каждый день — подарок. Берегите их."

Когда он поднял глаза, за витриной мелькнул черный силуэт — знакомый седан медленно проезжал по улице и растворялся в вечернем потоке машин. Но теперь Сергей знал — какая-то часть той ночной поездки была настоящей. Как и их второе шанс, который теперь мирно посапывал у него под сердцем, сжимая в крохотном кулачке край Лениной кофточки.

***

Прошло пять лет. Серебряный дождь струился по оконному стеклу их нового дома, построенного на окраине Новосибирска. Сергей стоял у панорамного окна, наблюдая, как Лена возится в саду с маленькой Софьей — той самой девочкой, о которой они когда-то мечтали. Дочь упорно пыталась помочь маме сажать тюльпаны, но больше размазывала грязь по своему желтому комбинезону — точно такого же цвета, как тот самый медвежонок.

Телефон в кармане завибрировал. Незнакомый номер.

"Алло?"

"Сергей Николаевич?" — женский голос звучал официально. "Это автосервис на Бердском шоссе. Вы у нас записаны на замену резины, но машина пока не приехала..."

Сергей нахмурился. Он точно не записывался. Но адрес... Бердское шоссе. То самое место.

"Ошибка, наверное," — пробормотал он, глядя, как Лена поднимает Софью и кружит ее под дождем. Дочь заливалась смехом, а капли дождя сверкали в ее темных волосах — точь-в-точь как у матери.

"Вы записаны на сегодня, 14:00," — настаивала девушка. "На серый Камри 2018 года."

Ледяная рука сжала его сердце. Их машина был желтым. И они продали его три года назад, когда переехали в дом.

"Кто записывал?" — спросил он, чувствуя, как холодеют пальцы.

"Ваш... коллега, кажется. Седой мужчина в очках. Сказал, что вы будете с женой."

Дождь за окном вдруг показался слишком громким. Сергей видел, как Лена берет Софью на руки и бежит к дому, прикрывая ее от дождя своей курткой. Их смех доносился даже сквозь закрытое окно.

"Я не приеду," — резко сказал он и положил трубку.

В тот же момент в коридоре раздался звонок домофона. На экране — курьер с огромным букетом белых лилий. "Заказ на Сергея Николаевича. От поклонника."

Лилии. Те самые, что стояли в зале на Лениных похоронах... в той жизни.

Он распахнул входную дверь, готовый столкнуть курьера с крыльца, но на пороге никого не было. Только конверт на коврике и... маленький желтый медвежонок, слегка потрепанный, с одной пуговицей вместо глаза.

В конверте лежала старая фотография. Он и Лена, обнявшись, стоят у того самого собора Александра Невского. На обороте надпись: "Спасибо, что выбрал правильно. Дорога продолжается."

За окном заскрипели тормоза. Черный седан медленно проезжал мимо их дома. В этот раз Сергей не побежал за ним. Он просто поднял медвежонка, поцеловал его в лысую голову и положил на полку в прихожей — рядом с ключами от их нового семейного кроссовера.

"Папа, смотри!" — Софья ворвалась в дом, неся в руках первый выкопанный тюльпан. "Это тебе!"

Сергей взял цветок, вдыхая его свежий аромат, и крепко обнял дочь. Лена, мокрая и смеющаяся, прислонилась к ним обоим.

"Кажется, дождь кончается," — сказала она, глядя в окно.

Черный седан уже исчез за поворотом. Но Сергей знал — где-то там, на другой дороге, их история могла бы закончиться совсем иначе. А здесь, в этом доме, пахнущем свежей выпечкой и осенним дождем, она только начиналась.

За гранью реальности. Мистические истории 

#мистическиеистории