Моросил мерзкий и колючий сентябрьский дождик. Он падал на землю косыми струями, гоняя пузырьки по мокрому асфальту горного серпантина. Грязные ручейки, смешиваясь с пылью и опавшими листьями, стекали по обочине, шелестя мелкой галькой. В воздухе стоял тяжелый запах сырой земли и прелых трав — осень вступала в свои права, и природа покорно увядала.

В старом покосившемся домике у самого края дороги, где крыша давно прохудилась и скрипела на ветру, сидела Старушка Смерть. Закутавшись в пушистый плед с вытертыми заплатками, она листала свою потрепанную записную книжку, делая в ней заметки корявым почерком. Чернила растекались по пожелтевшим страницам, словно кровь по пергаменту.

Фары проезжающих машин время от времени врывались в ее окно, резали глаза острыми лучами, и из ее впалых глазниц вытекали черные слезы. Они обжигали морщинистые щеки, оставляя на них темные дорожки, как следы от дождя на пыльном стекле.

— Всё, хватит! — внезапно хрипло крикнула она, швырнув книжку на край стола. Перо упало в чернильницу, брызнув каплями на дерево. — Надоело! Беру выходной — имею право!

Она резко встала, скрип старого стула разорвал тишину. Скинув плед, она натянула свой парадно-выходной саван — тот самый, с серебристой вышивкой по краям, который надевала только по особым случаям. Сверху накинула брезентовый плащ с остроконечным капюшоном, чтобы не промокнуть.

У двери стояла ее коса — новая, с гладким держаком, еще пахнущим свежей древесиной. Лезвие блестело, будто точилось самой ночью. Она схватила ее, резко распахнула скрипучую дверь и шагнула во тьму.

Дождь к этому моменту уже затихал, лишь изредка роняя холодные капли. Воздух был пропитан осенней сыростью, но где-то вдалеке, за горами, уже чувствовалась вечерняя прохлада.

Смерть шлепала по лужам в резиновых сапогах, размахивая косой, словно серпом. Пучки пожухлой травы и ветки кустарника, вылезавшие на дорогу, с хрустом падали на обочину. Она шла не спеша, будто гуляла, наслаждаясь редкими моментами покоя.

За поворотом она присела на бетонный блок, прислонив косу к дорожному знаку. Достала из складок савана кисет с махоркой, ловко скрутила самокрутку и, чиркнув спичкой, затянулась. Дым кольцами уплывал в сырой воздух.

— Эх, красота… Тишина…— прошептала она, запрокинув голову.

Но тишина длилась недолго.

Сверху, из-за поворота, донесся рев мотора.

И всё пошло наперекосяк.

Ветер внезапно стих, будто затаив дыхание. Смерть прищурилась, наблюдая, как из-за поворота медленно выползает желтое такси. Оно двигалось осторожно, будто большая усталая кошка, освещая путь тусклыми фарами. В салоне мелькнуло бледное лицо девушки - она сидела на заднем сиденье, нервно теребя в руках мобильный телефон.

В этот момент сверху, с грохотом сорвавшегося камня, вылетел черный BMW. Его фары били прямо в глаза, двигатель ревел безумным воплем. Смерть вскочила, роняя самокрутку в лужу.

-Твою ж... - не успела она договорить.

Оглушительный удар. Звон бьющегося стекла. Скрип металла, сминаемого как бумага. BMW, словно разъяренный бык, протаранил такси, отшвырнув его к обочине. На мгновение воцарилась неестественная тишина, которую тут же разорвал женский крик.

Смерть шлепала по лужам, подбегая к месту аварии. "Вот ведь дурень! Да еще в мой выходной!" - бормотала она, спотыкаясь о кусок отлетевшего бампера.

Таксист, молодой парень с рассеченной бровью, уже вылез из машины. Он шатался, но подбежал к лежащей на асфальте фигуре. "Ольга! Оль, слышишь меня?" - его голос сорвался на визг. Пальцы тщетно искали пульс на запястье.

Из развороченного BMW доносились стоны. Смерть заглянула внутрь - молодой парень в дорогом кожаном пальто был прижат рулем к сиденью. Изо рта у него текла кровь, но глаза блестели неестественно ярко. "Помогите... - прошептал он, - я... я не хотел..."

"Ясно дело, не хотел, - проворчала Смерть, - а кто тогда на полной скорости в поворот входит?" Она наклонилась ближе, втягивая носом воздух. "И еще пьяный... Ну ты и экземпляр!"

Таксист в это время метался между машинами, крича в телефон: "Скорая! Скорее скорую!". Его руки дрожали, когда он пытался приподнять голову девушке. Кровь растекалась по асфальту странным узором, напоминающим крылья бабочки.

Смерть вдруг почувствовала знакомое покалывание в костях. Она обернулась - над телом девушки уже колыхался прозрачный силуэт. Душа Ольги смотрела на свое тело с детским недоумением, трогая руками лицо, которое больше не чувствовало боли.

"Эх, детка, - вздохнула Смерть, - такая молоденькая... И ведь я тут ни при чем, у меня сегодня выходной." Она потрогала косой край разбитой фары, задумавшись. В воздухе вдруг отчетливо запахло спиртным - из разбитой бутылки в BMW вытекало виски.

Старуха шмыгнула носом. "Вот оно что... - пробормотала она, - может, и правда выпить? Для храбрости..." Но мысли ее прервал слабый стон из BMW. Парень в кожаном пальте снова зашевелился, его глаза наполнились ужасом, когда он увидел Смерть, склонившуюся над ним.

"Не бойся, милок, - прохрипела она, - все равно ведь помрешь. Хотя..." Она вдруг замерла, будто что-то вспомнив. Вдали уже слышался вой сирен. "Черт возьми, - вдруг сказала Смерть, - а ведь сегодня у меня ВЫХОДНОЙ!"

***

Смерть стояла над разбитым BMW, и её костлявые пальцы сжимали рукоять косы. Водитель, молодой парень в модной куртке, смотрел на неё мутными глазами, в которых плескался страх и остатки алкогольного тумана.

— Бабка... ты кто такая? — прохрипёл он, пытаясь пошевелиться, но искореженный металл крепко держал его в своих объятиях.

— Бабка? — Смерть фыркнула, и её голос прозвучал как скрип ржавых петель. — Я, милок, не бабка. Я — твой последний гость.

Она наклонилась ближе, и её дыхание пахнуло сыростью подвала и старой книжной пылью. Парень попытался отодвинуться, но не смог.

— Послушай... — он закашлялся, и на губах выступила алая пена. — Я не хотел... Я просто... Она не отвечала на звонки... Я думал...

Смерть покачала головой, и её капюшон слегка съехал набок.

— Думал? — она усмехнулась. — Ох уж эти ваши думки. Все думают, пока не глянут в глаза таким, как я.

Она провела рукой по воздуху, и вдруг перед ними возникло видение: кафе, столик у окна, чашка недопитого кофе. Парень сидел там, нервно поглядывая на часы, потом на телефон. Экран оставался чёрным. Ни звонков, ни сообщений.

— Она обещала прийти... — прошептал он, глядя на видение.

— Ага, — кивнула Смерть. — И вместо того чтобы подождать, ты решил рвануть к ней на всех парах, да ещё и бухнув для храбрости. Молодец, нечего сказать.

Видение изменилось. Теперь они видели салон такси. Девушка на заднем сиденье, та самая Оля, лихорадочно копошилась в сумочке.

— Где же он... — бормотала она. — А, вот!

Она достала телефон — разряженный. Лицо её исказилось досадой.

— Чёрт! Водитель, у вас есть зарядка?

Таксист покачал головой.

— Выходит, я не смогу ему позвонить... Ладно, доеду быстрее, всё равно мы договорились встретиться в кафе.

Смерть махнула рукой, и видение исчезло.

— Вот так-то, — сказала она. — Она не игнорировала тебя. Просто телефон сел. А ты уже в бутылку полез.

Парень закрыл глаза. По его щекам текли слёзы.

— Я... я не знал...

— Конечно не знал, — вздохнула Смерть. — Люди редко знают, что творят. А потом вот так вот встречаются со мной.

Она выпрямилась и огляделась. Вдали уже мигали огни скорой.

— Ладно, — сказала Смерть, — пора заканчивать этот балаган.

Она подняла косу, но вдруг остановилась.

— Хотя... сегодня у меня выходной.

Она почесала затылок, размышляя.

— Может, дать тебе шанс?

Парень открыл глаза.

— Шанс?

— Ага. Только учти — если я сейчас отвернусь, а ты потом опять начнёшь так же лихачить, в следующий раз я приду не одна. С собой кое-кого приведу.

Она многозначительно подмигнула, и в её пустых глазницах на мгновение мелькнули зловещие огоньки.

В этот момент подъехала скорая. Медики бросились к разбитым машинам.

Смерть отступила в тень.

— Решай быстрее, — прошептала она. — У меня, знаешь ли, планы на вечер.

Парень глубоко вздохнул.

— Я... я исправлюсь.

— Ну смотри, — Смерть подняла костлявый палец. — Я тебя запомнила.

И с этими словами она растворилась в темноте, оставив после себя лишь лёгкий запах прелых листьев и чувство, будто кто-то невидимый только что прошёл мимо.

Медики тем временем уже вытаскивали парня из машины.

— Повезло тебе, — сказал один из них. — Жив остался.

Парень молчал. Он смотрел туда, где ещё минуту назад стояла Смерть, и в его глазах читалось нечто большее, чем просто благодарность за спасение.

Это был страх.

Страх, который, возможно, спасёт ему жизнь в следующий раз.

А вдалеке, за поворотом, старая женщина в потрёпанном плаще шла по обочине, насвистывая какую-то старую песенку.

Сегодня у неё действительно был выходной.

И она собиралась им насладиться сполна.

Туман спускался с гор густыми клубами, обволакивая место аварии призрачным покрывалом. Смерть стояла в тени, наблюдая, как медики пытаются спасти девушку. Ее душа уже наполовину выскользнула из тела, прозрачными пальцами цепляясь за край разбитого лобового стекла.

— Эх, детка, — прошептала Смерть, — дала бы ты ему пинка под зад, когда он впервые предложил встретиться в этом проклятом кафе...

Внезапно воздух задрожал. На асфальте перед Смертью появилась трещина, из которой повалил густой черный дым. Из дыма медленно поднялась высокая фигура в развевающемся восточном одеянии. Азраил поправлял серебряные запонки на рукавах, явно недовольный.

— Ну и где тут мой клиент? — проворчал он, оглядываясь. — Я как раз собирался на обеденный перерыв...

Смерть ткнула косой в сторону разбитого BMW.

— Вон твой "счастливчик". Пьяный в дрова, любимую девушку насмерть сбил. А теперь канючит, чтобы его Олю назад вернули.

Азраил закатил глаза.

— Опять? Да когда же вы, смертные, научитесь не врезаться в столбы в пьяном угаре? — Он повернулся к Смерти: — И чего ты меня вызвала? По протоколу душа уже твоя, раз авария произошла на твоем участке.

Смерть нервно переминалась с ноги на ногу.

— Да в том-то и дело, что сегодня у меня выходной! Я вообще не должна была здесь быть. А раз уж так вышло... может, сделаем исключение?

Азраил поднял бровь.

— Исключение? Ты в своем уме? Мы же ангелы смерти, а не самаритяне!

В этот момент душа молодого парня, выскользнув из тела, бросилась к ним. Его полупрозрачные руки схватились за край плаща Азраила.

— Пожалуйста! — голос его дрожал. — Я сделаю что угодно! Пусть она живет, а я... я готов на все. Даже в ад!

Азраил и Смерть переглянулись. В глазах старухи мелькнула искорка чего-то, что давно забыли в этих пустых глазницах — жалости.

— Есть одна старая легенда... — нерешительно начала Смерть.

— Не начинай! — зашипел Азраил, но Смерть уже доставала свой кисет.

— Если два ангела смерти в свой выходной смешают пепел своих трубок...

— Это чистейшей воды ересь! — всплеснул руками Азраил, но уже доставал из складок одеяний изящную трубку из слоновой кости.

Душа парня с надеждой наблюдала, как два ангела смерти закуривают. Дым странным образом не рассеивался, а клубился у их ног, образуя причудливые узоры.

— Беги за ее душой, пока не ушла далеко, — буркнула Смерть, не отрываясь от своего ритуала.

Парень рванул вдоль дороги, его прозрачные ноги не оставляли следов на мокром асфальте. Он нашел душу Оли у обочины — она сидела, обхватив колени, и смотрела в никуда.

— Оль! — он попытался обнять ее, но руки прошли сквозь. — Мы идем назад. Все будет хорошо.

Когда они вернулись, Смерть и Азраил уже смешивали пепел в старой чернильнице.

— Клади ее тело, — приказала Смерть.

Парень осторожно опустил душу девушки на окровавленный асфальт. В тот же миг Смерть и Азраил синхронно дунули — облако пепла окутало тело, сверкнув голубоватым светом.

Раздался хлопок. Девушка на асфальте резко вдохнула, ее глаза широко раскрылись.

— Она жива! — закричал фельдшер.

В тот же момент из BMW раздался стон — тело парня тоже подало признаки жизни. Азраил недовольно хмыкнул.

— Ну вот, теперь и мой клиент сбежал. Бухгалтерия точно мне этого не простит.

Смерть одобрительно хлопнула его по плечу.

— Да ладно тебе, у тебя же был обеденный перерыв! Считай, мы просто... немного продлили их обеденный перерыв.

Они наблюдали, как медики грузят пострадавших в машины. Девушка приходила в себя, ее глаза искали кого-то в толпе. Парня уже укладывали на носилки, но он изо всех сил тянулся к ней.

— До свидания, детки, — прошептала Смерть. — Больше не попадайтесь мне на глаза. По крайней мере, в ближайшие лет шестьдесят.

Азраил вздохнул и поправил часы на запястье.

— Ладно, мне пора. У меня еще пять вызовов на сегодня. — Он повернулся к Смерти: — А тебе что, больше нечем заняться в выходной?

Старуха хихикнула и достала из складок савана бутылку мутноватой жидкости.

— Как раз собиралась отметить. Присоединишься?

Азраил брезгливо поморщился, но взял бутылку. Две темные фигуры медленно зашагали прочь от места аварии, их силуэты растворялись в вечернем тумане. В последний раз блеснула коса, и на дороге остались только следы шин да пятна крови, которые уже начало смывать возобновившееся мелким дождиком.

Дождь окончательно перешёл в моросящую изморось, когда Смерть и Азраил брели по лесной тропинке к старенькому домику с покосившимися ставнями. Ветер играл полами их одежд, разнося по округе запах влажной земли, табака и чего-то древнего, забытого временем.

— Ну и денек выдался, — кряхтя, проговорила Смерть, переступая через корявый корень. — Выходной, говорили... Как же. Чуть не пришлось заполнять бумаги на двух покойников.

Азраил молча кивнул, поправляя на плече мешок с черепами, который почему-то все время норовил соскользнуть. Его длинные пальцы нервно перебирали четки из желтых костей.

— Ты вообще понимаешь, что мы натворили? — наконец выдавил он. — Это же прямое нарушение протокола! Если Костлявая узнает...

Смерть махнула рукой, от чего ее капюшон съехал набок, обнажив седые, спутанные волосы.

— Да кому какое дело? У нас же был выходной! — она хитро подмигнула. — К тому же, ты видел их лица? Такие молодые, глупые... Пусть хоть немного поживут.

Они вышли на поляну, где стоял тот самый домик с прохудившейся крышей. Дверь, сорванная с петель, жалобно скрипела на ветру. Смерть толкнула ее ногой, и та с грохотом отлетела в сторону.

— Проходи, гостем будешь, — широким жестом пригласила она Азраила.

Внутри пахло плесенью, сушеными травами и чем-то еще — возможно, вечностью. На грубо сколоченном столе стояла запотевшая бутыль с мутной жидкостью и две глиняные кружки. Смерть ловко налила, плеснув себе на саван.

— За неожиданные встречи! — провозгласила она и тут же закашлялась, когда жидкость ударила в горло.

Азраил осторожно пригубил, морщась.

— И чем ты это травишься? Это же чистый формалин!

— Самогонка, — с гордостью поправила его Смерть. — На костях младенцев настаивала. Полгода выдержки.

Они сидели в тишине, слушая, как за окном капли дождя выстукивают дробь по жестяной крыше. Где-то вдалеке пролетела сова, ее крик растворился в ночи.

— Слушай, — неожиданно сказал Азраил, вертя в пальцах пустую кружку. — А ведь неплохо получилось. Спасти их, я имею в виду.

Смерть хмыкнула, доставая из-под стола заветренный кусок хлеба.

— Да уж. Теперь, глядишь, и правда поженятся, нарожают детишек. А лет через семьдесят я к ним загляну — старые, дряхлые, в окружении внуков. Тогда и поговорим по-настоящему.

Она зловеще рассмеялась, но в ее глазах не было привычной жестокости. Только усталость и, возможно, капля того, что когда-то называли человечностью.

Азраил встал, отряхивая одеяние.

— Мне пора. Утром смена. — Он сделал шаг к двери, затем обернулся: — А что, если... мы будем так делать почаще? Выходные, я имею в виду.

Смерть задумчиво почесала нос.

— А почему бы и нет? Только в следующий раз без этих дурацких аварий, а? Давай просто сидеть, пить мой самогон и вспоминать старые времена.

Они переглянулись, и что-то вроде улыбки мелькнуло на их вечно серьезных лицах. Азраил вышел в ночь, его силуэт растворился в тумане. Смерть долго смотрела ему вслед, затем захлопнула дверь (та снова упала) и побрела к своей скрипучей кровати.

За окном дождь стих. Где-то в долине залаяла собака, да где-то далеко-далеко, в больничной палате, молодой парень с перебинтованной головой осторожно взял за руку девушку, лежащую на соседней койке. Их пальцы переплелись, и в этот момент где-то во тьме старая женщина в рваном плаще сладко зевнула и потянулась, готовясь наконец-то выспаться в свой законный выходной.

А на столе, рядом с пустой бутылью, лежала забытая записная книжка. На раскрытой странице аккуратным почерком было выведено: "Сегодня спасла две жизни. В счет будущих." И ниже, другим почерком: "Азраил был здесь. И он не согласен."


За гранью реальности. Мистические истории. 

#мистическиеистории