Вовчик устало шагал по гладким мраморным маршам винтовой лестницы. На площадках яркими прямоугольниками дразнились рисунки дверей без номерков, без ручек, но с позолоченными замочными скважинами. Оттуда тянуло сквозняком и морозной свежестью. Вовчик приближал к ним нос и губы, дышал жадно и безрезультатно ковырял шпилькой для волос, оставшейся от Соньки. На что надеялся, и сам не знал, ведь нужна была дверь с тринадцатым номерком. Красная. Как в прошлый раз.

Окончательно выбившись из сил, Вовчик перегнулся через перила и глянул вниз. Чёрно-фиолетовая субстанция, что неутомимо ползла за ним вверх, осталась где-то далеко позади. В тишине разливался глухой вибрирующий рокот, воздух стал почище, но в нём определённо угадывались душные нотки городской свалки, исходящие от твари.

Вовчик сел у стены, помассировал дрожащие от усталости ноги. Улёгся под рисунком двери, выставил на часах таймер на восемьдесят минут и мгновенно провалился в сон.

Проснулся он, как всегда, резко. Подскочил, на автомате выключил таймер и глянул вниз: по его расчётам тварь должна была сократить расстояние до пяти маршей. Но она ползла на три пролёта ниже, хотя мокрые шлепки уже отчётливо заполняли пространство. Только теперь Вовчик понял, что проснулся раньше, не по таймеру. Разбудил его…

— Эй!
…человеческий голос.
— Эй! — отозвался Вовчик, высматривая новенького. — Выгляни.

Парень осторожно перегнулся через перила — до него было ещё восемь этажей — и заорал:
— Что за хре-е-ень?!
— Спокойно. Стой там, я сейчас поднимусь.

Вовчик резво кинулся вверх, но последние четыре этажа тащился неспешно, мучаясь страшной одышкой и сухостью в горле. О глотке воды он мечтал уже давно, но на этажах ничего не было. Один раз, ещё до встречи с Шершавым и Сонькой, он нашёл пустую пластиковую бутылку и расплакался от отчаяния. Несколько раз он даже раздумывал над тем, чтобы сброситься или дождаться тварь, но понятия не имел, что из этого выйдет, и беспомощно поднимался всё выше и выше.

Иногда Вовчик думал, есть ли тут последний этаж? Что если он дойдёт до него и бежать будет некуда? Тогда тварь догонит и сожрёт? Или, может, там будет чердачный люк, как в старых пятиэтажках, который выведет в реальность? А вдруг и реальности никакой нет? Вдруг он умер, вот и тащится в поисках личного ада, спрятанного за красной дверью с номером «13»? А что если тварь — это способ перерождения для храбрых?

Добравшись до новенького, Вовчик с трудом отдышался, ободряюще улыбнулся и, протянув руку, представился:
— Вовчик.
— Что? А. Саня — Он неуверенно пожал руку. — Где… Тут что… Что это за хрень?
— Граймер.
— Кто?
— Болотный покемон — не смотрел, что ли? У меня целая коллекция была, карточки, там, фишки и наклейки. Ладно, неважно. Ползёт и ползёт.
— С-стой, как это неважно? Какой, к чёрту, покемон?
— Я это так. Не знаю я, что за тварь. Знаю, что если догонит — сожрёт. Нам вверх надо.

Саня ещё раз глянул вниз и безропотно подчинился.

Пока они шли мимо нарисованных дверей, Вовчик коротко рассказал, что сам уже больше тысячи этажей прошёл — он со счёта давно сбился. Что это за место, он не знал. Как здесь люди появляются — тоже. И что это за хрень ползёт за ними, он понятия не имел. Саня молча слушал, кивал и боязливо поглядывал вниз.

— Биологических потребностей тут нет, разве что усталость. Спать приходится. Я ставлю таймер, чтоб тварь меня не догнала. Она один пролёт примерно за… — Вовчик замолчал, взглядом наткнувшись на красную дверь с заветным номерком «13». — А теперь слушай, Саня: мы должны дождаться эту тварь.
— Что?! Ты ж сам сказал: она нас сожрёт!
— Видишь эту дверь? Мы в неё выйдем. Я уже видел такое. Нас было трое, а дверь рассчитана на двоих. Теперь нам нужен ключ.
— И-и… где ж мы его возьмём? — нервничал Саня.
— Когда тварь подползёт ближе, мы начнём петь, а она взамен даст ключ.
— Чего ж ты раньше его не взял?
— Потому что ключ можно взять только рядом с дверью, а она тут одна на миллион. Ты хочешь выбраться или нет?

Саня кивнул.

По мере приближения твари парни нервничали всё больше. Шелест, рокот и чавканье нарастали. Вонь усилилась. Чёрная грязевая жижа с глянцевыми фиолетовыми потёками шустро, будто почуяв добычу, поднималась к ним.

Последний марш. Огромные белёсые глаза. Беззубая раскрытая пасть с протянутыми нитками слизи. И низкий утробный рокот. Саня опомнился первым, понял, что они не определились с песней, и сипло заголосил «Катюшу».

Вовчик тоже опомнился и ногой пихнул Саню в спину. Тот с удивлённым вскриком повалился вперёд и угодил в огромную смрадную пасть. Тварь остановилась, зачавкала и выплюнула ключ.

Всё происходило замедленно, как во сне. Тело мелко потряхивало, в ушах пронзительно звенело, сердце колотило на грани приступа. Дрожащими руками Вовчик долго возился с замком, боялся не успеть, но тварь не шевелилась, таращилась своими белёсыми глазами, будто ждала, когда он покинет «игру». Будто не имела права его трогать.

Наконец Вовчик совладал с дверью: за ней была тесная кабина лифта, залитая тусклым светом. Такая же ездила в его родной девятиэтажке, тоже изрисованная маркером и обклеенная вкладышами из жвачек, с оплавленными кнопками со стёртыми цифрами и тёмным пятном на полу.

Тварь шевельнулась. Вовчик заскочил в лифт. Свет моргнул, двери закрылись. Кабина, дёрнувшись, поехала вниз. «Прямиком в ад за убийство! А Саня поди как чёртова жертва в рай попадёт».

Лифт дёрнулся, двери заторможенно открылись. Вовчик неуверенно выглянул и чуть не расплакался: самый обычный подъезд заливало солнечным светом.

Автор: Ева А Гара
#авторскиерассказы