Стёклышки

Митта, пятые сутки седьмого Зимнего Бдения
Юта бдит осенью. Сложное время, много работы, много дождя и мало солнца.
Юта любит дождь. Когда непогода затягивается не несколько дней, обитатели Дома собираются на кухне, зажигают свечи, готовят тыквенное печенье. Украшают комнаты бумажными гирляндами. И устраивают что-то вроде нашей Ночи Сказок.
Вдоль Северной стены натягивают белую простыню. Каждый вырезает из картона фигуры и приклеивает их липкой лентой к палочкам для мороженого. А потом рассказывает свою историю с помощью теней на стене.
Юс уже совсем старенький, вроде нашего Муфа, вдобавок, он не мастак вырезать фигурки, так что пользуется готовыми. Его герои старинные и основательные, вырезаны в незапамятные времена из плотного картона. Они даже раскрашены, хоть и непонятно, для чего было раскрашивать фигурки к театру теней. Юс всегда рассказывает ту старую историю про Волшебника, который создал сундук с куклами, оживил их, устроил им Дом, а потом ушёл неведомо куда.
Ютильда вырезает целый вечер. На её представление уходит, должно быть, куча картона: огромный замок со стрельчатыми окнами и затейливыми башенками, принцессы и принцы в пышных нарядах, всякие волшебные животные вроде единорогов и летающих ящеров, она вырезает даже деревья и цветы. Час её сказки пролетает, наверное, как одна минута, столько в нём приключений и чудес. Некоторым героям она даже сочиняет настоящие песенки.
Юкки всегда вырезает двоих, смельчака в шляпе, плаще и с каким-нибудь хитрым оружием, и чудовище, которое гоняется за ним всю историю и пытается сожрать. Смотреть его сказку бывает довольно утомительно. Но Юкки взрослеет, истории становятся понятнее и интереснее, а в последний раз чудовище с героем даже перекидывались шуточками и исполняли забавные трюки, что нелегко изобразить тенью. Так что парень понемногу совершенствуется.
Юта всегда рассказывает свою историю последней. Она вырезает из картона волны и красивый ажурный корабль с тонкими мачтами и парусами. Иногда работа занимает несколько дней. Юта рассказывает про плавание в дальние страны, про солёный ветер в лицо, трюмы, полные драгоценного груза, сурового капитана и его маленькую обезьянку. Иногда, чтобы порадовать Юкки, она вырезает ещё монстра с огромными щупальцами, или корабль-призрак с лохмотьями парусов, или какой-нибудь скелет. Но в её историях всё всегда заканчивается благополучно.
Ютины записки я люблю читать больше всего. Это она придумала для нас, младших, особый способ рассказать ребятам из другого Бдения о главном. О чём не станешь рассказывать в обычных дневниках Бдения и хозяйственных записках, которые кто хочешь может прочитать.
Иногда ты о чём-то очень сильно мечтаешь, или чего-то очень боишься, или о чём-то тревожишься, но взрослым об этом знать не следует. Они могут смутиться, напугаться, или даже просто посмеяться над тобой. Во время Бдения часто не с кем бывает поговорить, ведь в каждом Бдении только один младший, больше ребят такого возраста нет.
Поэтому однажды Юта придумала секреты.
На веранде в Западной гостиной зачем-то сложена целая стопка аккуратно нарезанных квадратиков из прозрачного стекла. Муф говорит, наверное, кто-то из обитателей хотел сделать витраж или застеклить балкончик сложным свинцовым переплётом с множеством окошек. Взялся было за работу, нарезал стеклышек, да так и оставил.
Для работы мне нужно два таких стекла.
На первом я рисую ночь. Прокладываю по стеклу чёрную широкую полосу неба. Густой белой краской - заснеженные далёкие холмы в молочно-серой дымке. На этом нарисованном фоне выкладываю из трав и прутиков голые беспомощные силуэты деревьев, жалобно простирающих к небу тонкие скрюченные ветки. Я окунаю кисть в густую жёлтую краску и рисую высоко над холмами полную луну. Придаю ей лёгкий зеленоватый оттенок, и там, в холмах, сразу становится холоднее.
Теперь самое сложное. На вершине самого дальнего холма появляется волк. Он сидит неподвижно, обвивая мощные лапы пушистым хвостом. Острая длинная морда обращена к зеленоватому лунному диску.
Я не слишком искусный художник, и точно выложить серыми нитками волчий силуэт прямо на нарисованном фоне мне не под силу. Приходится сперва изобразить его на листе бумаги, вырезать, а уж затем приклеивать сверху обрезки пушистой серой шерсти.
Работа закончена. Не дыша, я накладываю поверх неё второе стекло. Нужно делать это очень осторожно, чтобы не сдвинулась ни единая веточка, а волчий силуэт на вершине холма даже не шелохнулся. Затаив дыхание, бросаю на рисунок последний взгляд.
Красота. Холод. Одиночество.
Передать то, что я чувствую, не всегда получается с первого раза. Но у меня мало времени на попытки, потому что спрятать секрет можно только в первые дни бдения. И то для этого землю часто приходится сначала отливать горячей водой. Если пару недель промедлишь, так замёрзнет, что стёклышки уже не закопать.
Выждав, когда все остальные обитатели дома соберутся в кухне за горячим какао, пробираюсь к амбарам, и там, за бревенчатым укрытием, разгребаю тонкий слой снега, палую листву и чуть подмёрзшую, но ещё влажную мягкую землю. Аккуратно укладываю свой секрет, плотно укрываю дёрном, забрасываю снегом. Делаю пометку для Юты на карте, потом положу её в укромное местечко на чердаке, о котором знают только младшие.
Теперь пора посмотреть, какие весточки оставили мне за год. Следуя отметкам на карте, я продвигаюсь вдоль стены, разгребая мокрый снег и влажную холодную землю до тех пор, пока пальцы не натыкаются на гладкое стекло. Осторожно, сантиметр за сантиметром, стираю с секрета влажные чёрные комья и прелые листья, пока картинка не откроется целиком. Смотрю на неё целую минуту, стараясь запомнить каждую мелочь, впитать настроение целиком. Потом так же аккуратно засыпаю обратно, утрамбовываю плотнее, нагребаю влажный грязный снег.
Вот весенний секрет Эдды, ей в этом сезоне впервые доверили контейнерный сад. За тонким стеклом аккуратно вылепленные профили вазонов из глины. Зернышками, лепестками, кусочками коры выложена целая мозаика с садом, арками, ажурным мостиком через ручей. Счастливая солнечная тишина.
Вот секрет Анни, она этим летом впервые работала на покосе. Из ажурных травинок и крошечных колосков сложены целые копны, и поле, и летящие над ним птицы. Покой и свобода.
Последним я разгребаю секрет Юты. Под пальцами проявляется знакомая картина: иссиня-черные волны с барашками, как на картинке в детской книжке из Муфильдиного сундука. Красивый изумрудный островок с пальмами на горизонте. Я торопливо разгребаю стеклышко до конца.
Корабля нет. Вместо него среди волн торчит одинокая острая щепка. Последний обломок Ютиных надежд.
Никто из нас никогда не покинет пределы Дома. Нам с Ютой придётся найти смысл своей жизни здесь, в узенькой решётке своего Бдения, как это сделали для себя Эдда и Анни.
Но что, если у нас не получится?
С тяжёлым сердцем я забрасываю Ютин секрет землёй и долго стою, подставляя закрытые веки мокрому ласковому снегу.
От Марины Демаковой
#авторскиерассказы