Зайчик, который умел карабкаться по ёлкам

Когда метель уходит прочь, ветер стихает, а с неба перестают валить белые хлопья, в лесу наступают редкие моменты по-морозному блестящей снежной тишины. Те, кто нашли укрытие на время снегопада, - не спешат из него вылезать. Те, кто привыкли выслеживать добычу по следам, - затаились, ожидая, пока на белом полотне не проступят новые вихляющие дорожки лапок, ведущие их к перекусу или к непроходимым еловым зарослям, спасающим пушистый ужин от острых зубов. Ну а кто-то уже успел натаскать еды, наелся до отвала и залёг в спячку до первой капели.
Лес стоял как на открытке, показывая проморгавшимся от метели звёздам нетронутую красоту пушистых сугробов и сияющую под лунными лучами дорогу, идущую через лес в сторону далёкого города.
В этой белой тишине вдруг завозилось, зашевелилось белое в белом - и из-под кривой яблони, усыпанной снегом по самые ветки, выполз маленький недоумевающий заяц размером с две детские ладошки, если не считать торчащих к звёздам ушей. Он оглядывался по сторонам, прислушиваясь ко звукам леса, но ничего особенного не слышал. Зайчик перестал тревожно подёргивать ушами и даже залез на торчащую из-под снега ветку, чтобы оглядеться. Страх ушёл, осталось только любопытство - это была его первая зима, и раньше он таких снежных сугробов не видел. Увиденное с высоты ветки его успокоило. Вокруг было всё белое, а грозно чернеющая стена сплошного елового бора стояла вдалеке, и даже если кто-то оттуда и выскочил бы, по такому снегу бежать к зайчиковой яблоне придётся ой как долго, а значит, пока что есть возможность осмотреться и повнимательнее.
Зайчик короткими прыжками добрался до соседней яблони, осмотрел и её. По осени они с мамой ели здесь упавшие подмёрзшие яблоки, но сейчас где их уж достанешь! Под таким слоем снега даже и запаха не почуешь.
Зайчик немного погрыз кору на яблоневой ветке, затем в несколько длинных прыжков подобрался ближе к широкой дороге, которая казалась ему теперь непонятной снежной рекой. Здесь, вдоль трассы, торчало из-под снега множество ёлочек, которые несколько лет назад привезли и закопали люди, жившие в городе за лесом, но зайчик этого не знал. Он помнил только, как в начале метели отсюда громко и раскатисто шумело, так сильно, что он прижал уши и затаился под снегом, но потом всё затихло и стало как раньше. Мама несколько дней назад куда-то ускакала и не вернулась, а вся еда под ветками яблони быстро закончилась.
От нескольких ёлочек у дороги пахло по-особенному. Они стояли, сильно наклонившись и прижимались верхними ветками к высокой сосне. Пахло от них опилками и чем-то ещё, горько-чёрным, как раньше, ещё до первого снега, пахло от дороги.
Зайчик так увлёкся, обнюхивая странные ёлки, что поздно заметил звук со стороны трассы, и только когда два длинных жёлтых луча мазнули по снегу перед ним и высветили зелёные ветки, он запаниковал, прижал уши и, поняв, что спасительная яблонька осталась далеко позади, юркнул прямо под одну из странных елей, залез на самую большую ёлочную лапу, пахнущую смолой и глиной и замер, надеясь, что его не услышат.
Что-то хлопнуло, потом заскрипел снег. К ёлке, где прятался зайчик, подошли двое людей.
- Эта, что ли? - спросил один голос, молодой и громкий, и от этого голоса зайчик ещё сильнее вжался в ветки.
- Да кто теперь разберёт, - ответил второй голос, скрипучий и хриплый. - Участок этот, здесь сажали. А которая из спиленных ёлок наша - не знаю…
- Эх, говорил же - надо было до метели забрать. Нам же предлагали привезти, а теперь самим…
- Раньше ставить некуда было, - примирительно сказал скрипучий. - Теперь только освободили. Давай тогда вот эту, самую ближнюю, подымаем - и тащим.
Ёлка дрогнула, завалилась на бок и опустилась в снег. Зайчик так испугался, что несколько раз ударил лапами по стволу ели и чуть-чуть даже погрыз, но и это оказалось незамеченным.
- На раз-два! - послышался молодой голос. - И на крышу сразу. Ну… Раз… Два!
Ёлка поднялась в воздух, зайчик заметался по веткам, но спрыгнуть не решился. Вскоре снизу заскрежетало - и ёлка легла на что-то холодное и блестящее.
- Верёвками теперь! - заскрипел другой голос. - И сильно не гони, а то свалится!
Что-то заскрипело, дёрнулось - и ствол ели вжался в гладкое, придавленный сверху верёвками. Голоса поговорили немного, потом полезли куда-то вниз, громко чем-то захлопали, зашевелились где-то внутри блестящего, и вдруг зарычал, пробуждаясь, кто-то большой и могучий и всё сразу пришло в движение. Сначала неспешно, а потом всё с нарастающей силой загудел в ветках ёлки ветер, сдувая с иголок налипший на них снег и грозясь уже и зайчонка сдуть куда-то далеко, в темноту и ночь. Однако зайчик вцепился лапами в ветку и лишь иногда шевелил ушами, проверяя не пропал ли куда этот могучий и взявшийся из ниоткуда буран.
Вскоре ветер стал стихать, а вместо него сверху полился странный свет - то ли солнечный, то ли лунный, а может всё сразу. Блестящее снизу остановилось, прекратило рычать. Опять захлопало, снова послышались голоса тех, кто был внутри. Зайчик попытался принюхаться, но теперь вокруг пахло камнем и чем-то неприятно-масляным. Верёвки, расслабившись, утекли вниз, освободив ёлочные лапы.
- Ну, на раз-два! - снова послышалось снизу, и ёлка опять пришла в движение. Зайчик обхватил лапами ствол и зажмурил глаза, надеясь, что когда всё успокоится, он опять окажется в своём родном лесу. Но вместо этого ёлка качалась и шевелилась, билась о что-то твёрдое и разок почти даже перевернулась. Вокруг стало тепло - так, как бывает только летом, что-то пищало и пахло сразу всем подряд и ещё яблоками. Наконец, после всех мучений, ёлка опустилась на что-то твёрдое, покрутилась туда-сюда и замерла, раскинув в сторону густые зелёные лапы.
- Вот это ёлочка! - сказал вдруг мягкий, плавный голос, от которого зайчик почему-то сразу вспомнил свою маму. - Где же дедушка её нашёл?
- Не нашёл, а посадил и подождал, - сказал скрипучий. - Самую красивую мне оставили, гляди-ка! Остальные-то в Москву поехали, а эту мне вот отложили. По заказу…
- Какая густая, деда! - пропищало что-то совсем рядом с зайкой. - И Пашеньке нравится! Мам, смотри, Пашенька руки тянет!
Зайчик тоже почувствовал что-то неладное и, оторвавшись на мгновение от ствола, повернул голову в обратную сторону. Сквозь ветки на него смотрело круглое белоснежное лицо с большими влажными глазами.
- Айка! - сказало лицо и появились две пахнущие молоком ручки, которые потянулись к зайчику. Тот подобрал под себя лапки и решил живым не даваться. - Айка! - повторило лицо и несколько раз открыло и закрыло рот. Зубки у него были маленькие, меньше чем у самого зайчика, да их было их всего ничего. Зайчик, не увидев блеска клыков, немного расслабился, но на всякий случай переполз на другую ветку, подальше от тянущихся к нему пальчиков.
- Ну какой ещё зайка! - мягкий голос наклонился ниже. - Пашенька, зайки пока что нет. Но мы сейчас найдём его вот в этой коробке и повесим на самый верх! У нас тут смотри-ка сколько игрушек! Видишь?
Раздались восторженные ахи и вздохи. Потом руки побольше распрямили одну из веток и повесили на неё большой сверкающий шар, похожий на яблоко, однако пахло от этого яблока песком и немного пылью.
Сразу несколько рук начали вешать на нижние ветки эти блестящие шарики, и зайчик, решившись, быстро вскарабкался на пару веток вверх.
- Маша, это не твоя ветка! - раздался звонкий голос прямо у зайчика над ухом. - Иди лучше сзади наряжай!
- Я и так наряжаю сзади и наперёд не лезу! Ты вечно весь наперёд захватываешь! - крикнул кто-то расстроенно. - Мама, ну пускай мне дадут хоть одну наперёднюю ветку!
- Переднюю, - поправил его мягкий голос. - Юля, не терроризируй сестру. Наряжайте вместе!
- Пусть она тогда слева наряжает, ближе к окну. Готова отдать ей вон те две ветки.
- Правда? - кто-то запрыгал перед ёлкой вверх-вниз и счастливо засмеялся. - Я их и хотела! Я тогда сейчас свои игрушки с позади сниму и перевешаю!
- Сзади и перевешу. Говори, пожалуйста, грамотно!
Маленькие руки закопошились среди веток, отцепляя шарики от иголок. В процессе они нащупали что-то мягкое и немного его пожмякали. Испуганный зайчик взбрыкнул задними лапами и, отбившись от нападения, пополз ещё выше.
- А-а, меня ёлка ударила! - заревело внизу. - Мама, ёлка меня оцарапала!
- Скажешь тоже! Ну-ка, покажи руку! И правда - поцарапана… ну нечего реветь .слышишь? Просто оцарапалась. Пойдём со мной к аптечке…
Рыдания и слёзы тут же прекратились.
- Не надо к аптечке, - снизу хлюпнуло носом. - Уже и не болит.
- Милая, но надо обработать рану…
- Не надо! Это и не рана вовсе!
- А что же это?
- Это шрам! Смотри - уже даже и не кровит.
- Это царапина. Царапины надо обработать йодом…
- Это шрам! Шрамами гордятся, их не обрабатывают!
- Сейчас мы твою царапину обработаем и она превратится в шрам. Ну пойдём, не хмурься…
Раздались удаляющиеся шаги. Зайчик хотел было расслабиться, но в этот момент ветки опять начали шевелиться.
- Я гораздо красивее наряжаю, правда, Пашенька? - спрашивал кто-то хитрым голосом. - Сейчас я с тобой наряжу весь центр ёлки, пока они там где-то ходят, и когда они вернутся, мама сразу увидит, как всё стало красиво и ничего перевешивать не станет. Так, Пашенька?
- Айка! - ответил голос снизу. Зайчик перевёл взгляд на нижние ветки и встретился с глазами малыша, который просунул всю свою большую голову внутрь ёлки и пристально на него глядел. - Айка ут!
- Зайка не тут, зайка на дне коробки, - сказал второй голос. - Лучше помоги его достать, надо успеть пока они там царапины мажут.
Но маленький не унимался и опять начал тянуть руки. Зайчик перелез от его пальчиков ещё на одну ветку выше.
- Сейчас мы его повесим, - руки побольше внезапно оказались над самой головой, повесили там какую-то странно выглядящую штуковину, от которой пахло свежей сладостью. - Вот и мандарин куда надо пришёлся, да?
- Айка!
- Да погоди ты со своим зайкой! Давай снежинки сначала развесим!
Зайчик отлип от ствола дерева, подполз к висящему оранжевому шарику, принюхался, облизнулся - и начал его грызть. Между маленьких острых зубов полилась прохладная сладкая жидкость - настолько вкусная, что он даже зажмурился и не заметил, как сверху задвигались чьи-то ладошки.
- Во-от, а сюда мы повесим звёздочку и вон тот шарик, а выше… ой… А что это здесь липкое? - Руки попытались раздвинуть ветки. Тогда зайчик испугался и стал карабкаться выше по стволу. - А-а-ай! - здесь что-то живое! - Закричал голос. Посыпались вниз игрушки, что-то громко хлопнуло. - Папа! Папа, здесь какая-то лесная зверюга живёт в дереве! Она мандарин сожрала и меня хотела!
Затопало, застучало. Зайчик, испуганно навострив уши, слышал, как большие руки раздвигают ветки под ним.
- Нет тут никого - громкий голос засмеялся. - Никак показалось?
- Да никак мне не показалось! Вот здесь сидело оно! Огромное и зубастое!
- Так уж и огромное! Вот такое? Или поменьше?
- Размером с крысу!
- Айка!
- Вот здесь, видишь мандарин? - надрывался тонкий обиженный голосок. - Он же погрызнутый весь!
- Правильно будет “погрызанный”, я же говорила… Ой, его и правда кто-то погрыз и вот ещё корочки на иголках… Кто же это мог быть?
- Айка!
- Пашенька, не мешай ты со своим айкой! Андрей, ты что, приволок к нам в дом дерево с крысой?
- А может, это белочка? Мама, если это белочка, то мы её оставим?
- Только белки нам в доме не хватало. Андрей, ну что ты стоишь?
- А что я стою… Ну не знаю, давай игрушки снимать и смотреть, что там…
Ёлка зашевелилась, вниз посыпались иголки. Вконец испуганный зайчик пополз по стволу вверх, цепляясь когтями за твёрдую кору - к самому свету.
- Ут! - вытянул пальчик к потолку стоящий внизу малыш и, набравшись духу, закричал во весь голос. - Мама! Зайка! Тут!
Все подняли головы вверх - и, наконец, увидели зайчика, сидящего на самой верхушке ёлки, с прижатыми ушами и выпученными глазами. Шубка его дрожала и ходила ходуном от дыхания - так он был испуган.
- Батюшки, и правда же зайчонок - подал скрипучий голос дед, стоящий у двери. - Никак из лесу вместе с ёлкой приволокли…
- Какой красивый! - сказала младшая девочка, потом покосилась на старшую и добавила. - И так-то совсем не страшный. Милый даже. Погладить хочется.
- Он тебе пальцы как мандаринку эту разгрызёт! - сказала старшая. - Видела бы ты его зубья!
- Правильно говорить - зубы.
- У него резцы, - сказал дедушка, подходя к ёлке. - Он же, считай, грызун. Ну-ка…
Руки подхватили зайчишку и оторвали от ёлки. Бедняга так испугался. что забил лапками, но его быстро перевернули и убрали в большую шапку, пахнущую снегом и лесом.
- Ну вот и всё… поймали шпиона!
- Деда, давай оставим! Никогда не видел зайца, который по ёлкам скачет! Давай оставим, а?
- Нельзя. Он же совсем маленький. Его обратно надо. К мамке его.
- Деда, а можно мы тоже! Можно и мы с тобой поедем? Я хочу на маму его поглядеть!
- А знаешь, какие у его мамки зубья? Ещё больше у неё зубья! Вот такие вот!
- Юля, не пугай сестру! Андрей, что скажешь? Можно ей с тобой?
- Да чего уж там, поедем все вместе. Туда-обратно час времени максимум. Ну? Чего стоите - бегом одеваться! И возьмите ему чего-нибудь погрызть, а то он и правда мелкий, словно белка какая… Эх ты, ёлколаз…
* * *
Метель ушла окончательно и обещала не возвращаться до следующего года. Бор вдалеке стоял такой же чёрный и устрашающий, как и раньше, но на белой неподвижной глади снега появились первые робкие цепочки следов от маленьких лапок, хвостов и даже клювов.
На дороге стояла машина с включенными фарами, а чуть ниже люди разных размеров, но с одинаково широкими улыбками украшали небольшую ёлку мандариновой кожурой, яблоками и кусками отварной морковки. Больше всего насыпали снизу, туда, где под нижними еловыми лапами ещё видно было немного земли. После чего все люди погрузились обратно, хлопнули дверьми - и укатили навстречу Новому году.
Вскоре из-под ёлки, где его оставили люди, выполз маленький заяц, осмотрелся, отряхнулся от налипших иголок - и начал поедать угощение. Из-под яблони выскочила тень побольше, большими скачками подбежала к нему - и мама-зайчиха с подозрением обнюхала потеряшку с ног до головы. Несколько раз фыркнула, потом немного прикусила малышу ухо, удостоверилась, что верещит он точь-в-точь, как её зайчонок - и тоже стала поедать рассыпанную под ёлкой морковку.
А маленький заяц встал на задние лапки и пытался рассмотреть - где это он был и откуда это он вернулся. С его роста дорога казалась замёрзшей рекой, ведущей в небеса, отдающие жёлтым заревом и масляным запахом. Ничего интересного, ничего, похожего на настоящую заячью жизнь.
Тогда он повернулся к ёлке и, под удивлённым взглядом матери, начал карабкаться на верхние ветки, где, привлекательно светясь оранжевым, лежала огромная отварная морковка, которая совершенно точно ждала именно его - единственного в этом лесу зайчика, который умел карабкаться по ёлкам.
От Евгения Шикова
#сказки