Юлия Ошуркова
Однажды мы с друзьями решили совершить поход на байдарках по реке Охта, в Карелии. Кто был в этом озерном краю, - тот знает: реки там текут между лесов и болот, временами впадают в большие ледниковые озера, и порой бывает трудно найти выход - место, где река вытекает из озера, чтобы продолжить свой путь.

Изредка по берегам озер можно увидеть заброшенные деревни с рассыпающимися, гниющими избами. Жители давно переселились поближе к "цивилизации". И сейчас редко можно встретить там местного жителя: разве что сборщики "живицы" - сосновой смолы, изредка навещают свои "угодья", да туристы вроде нас жгут костры по берегам.

И вот однажды наша группа - 8 человек - с шутками и песнями рассекала воды очередного озера в поисках выхода.( Надо сказать, что все мы были давними друзьями, и только один человек - Юра - по чьей-то рекомендации присоединился к нам. Сразу стало понятно, что не вписывается он в нашу компанию: нелюдимый, ленивый, ворчливый. Но что ж делать? Мы старались избегать конфликтов.)

Наконец, мы нашли выход из озера. И за беспечной болтовней нас не смутило, что река, которая должна быть шире в таких местах, здесь была подозрительно узкой. Преодолев несколько километров, мы оказались в следующем озере, небольшом по карельским меркам. Наш руководитель стал проявлять беспокойство: судя по карте и компасу, мы отклонились от маршрута. Однако уже вечерело, надо было искать место для ночлега.

И тут мы увидели дом! Не жалкую заимку, каких много в тайге и которые служат для привала охотникам и рыболовам, а настоящий добротный сруб стоял на берегу озера. Конечно, мы причалили вблизи этого дома, в надежде пообщаться с хозяевами, узнать, как отсюда выбраться.

Подойдя к дому, мы обратили внимание, что забор отсутствует, а площадка перед домом посыпана желтым песком и тщательно подметена. Выглядел этот "двор" диковинно: там и тут попадались предметы, которые до этого мы видели только в музеях: старинные, вручную кованые вилы из черного железа,такую же острогу для ловли рыбы, берестяные туеса. На веревке сушилась серая льняная рубаха огромного размера, с ветки свисал кованый умывальник-уточка. В углу двора - кострище, обложенное по периметру огромными черными валунами, и навес над ним: видимо, коптильня.

Постучав в дверь, покричав, мы поняли, что здесь никого нет. Две двери, ведущие в дом, были не заперты. Одна дверь вела в небольшую пристройку-баньку, другая - непосредственно в дом. Единственная комната поражала чистотой и порядком. Небогатый скарб был аккуратно сложен, ничего не валялось. Вся мебель была самодельная, но претендовала даже на некоторую красоту: тут и там на спинках были вырезаны русалки, львы и цветы. Кровать была застлана одеялом из звериных шкур, на чистом столе стояла диковинная глиняная посуда. Мы увидели несколько старинных книг, но написаны они были на непонятном языке. Вспомнились небогатые сведения, почерпнутые мной из литературы: в этих местах раньше обитал финно-угорский народ чудь, о котором ходили слухи, что занимались они ведовством и были сказочно богаты. Однако скромная обстановка избы никак не напоминала о богатстве.

И тут мы увидели в углу на полочке икону, перед ней - погасшую лампадку. Икона была сильно закопченной, почти черной. С трудом угадывались очертания Богородицы с Сыном Божиим на руках. Не удержавшись, я сняла икону с полочки. Было очевидно, что она очень старая, но сделана на совесть, как положено: из двух досок, сзади скрепленных двумя поперечинами (иконы из одной доски со временем выгибаются и могут даже треснуть). Странное дерево, почти без пор. Кипарис? Боязно было держать в руках эту древность, я вернула её на полку.

Командир наш велел срочно "прекратить экскурсию", так как уже темнело. Мы обустроили лагерь для ночлега неподалеку от дома. На следующее утро, убедившись, что дом по-прежнему пуст, загрузились в байдарки и попытались отплыть. Однако на озере вдруг поднялось сильное волнение. Непонятно, как на таком небольшом озере могут образоваться такие высокие волны. Мы с трудом удерживали байдарки носом поперек волн, чтобы не перевернуться, и вскорости поняли, что сегодня нам не выбраться отсюда.

Переночевав на прежнем месте, мы на следующее утро обнаружили, что на озеро опустился непроглядный туман, плыть было опять невозможно.Озеро не отпускало нас! Дом по-прежнему пустовал. Что же делать? Отпуск-то не резиновый, мы не могли долго здесь оставаться. Хмуро сидели мы вокруг костра. И вдруг наш руководитель спросил: - "Никто ничего не взял из дома?".

Все уставились на Юру: ведь мы были уверены друг в друге. Юра неохотно встал, ушел к палаткам и принес сверток, который бросил на землю. Боже, это была икона, но в каком виде! Вся в пятнах и потеках. Этот идиот пытался её мыть в озерной воде, чтобы она не испачкала ему рюкзак!

Было очевидно, что икону надо срочно вернуть на место. Но как? В таком виде? Ребята молча окружили меня. Дело в том, что в нашей группе было пять "технарей", два врача и только я окончила художественный институт. Но я же не умею реставрировать иконы!...

Не хочется вспоминать, как я пыталась вспомнить, что нам говорили на лекциях о реставрации, как искала хоть что-то подходящее в нашей скудной аптечке, как перочинным ножом кромсала полотенце, чтобы сделать тампоны, как потом дрожащими руками приступила к очистке.

Но вот и первый результат! Из-под грязных разводов показалась скромная цветовая гамма: охра, сепия. Натуральные краски, изготовленные вручную! Сколько же ей лет?

Наконец, я закончила работу. На нас смотрела Богородица - смуглая, темноглазая. Усталые, испуганные глаза, худое лицо. И Сын Божий - с совершенно не детским, всё понимающим взглядом! Это была византийская икона, древность несусветная. (Надо сказать, что христианская вера пришла на Русь в конце 10 века, тогда же появились первые иконы. Лики святых на этих иконах всегда изображались похожими на лица жителей Византии: смуглые, темноглазые, горбоносые. Потом появились русские иконописные школы, и вскорости наши иконописцы стали изображать святых русоволосыми и сероглазыми.).Как же попала эта икона в столь дикие края? Вроде бы, где-то здесь начинался торговый путь из варяг в греки...

Надо было вернуть икону. Нам было страшно. А ну как из дома выскочат хозяева с ружьями да топорами? Мы пошли все вместе. На наше счастье, дом по-прежнему пустовал. Но было видно, что кто-то приходил: наши вчерашние следы на песке двора были заметены. Я водрузила икону на место, девчонки поставили на стол наши "гостинцы": самодельный торт и бутылку спирта. Почти бегом мы ринулись к лодкам. Туман рассеялся, выглянуло солнце. Выход из озера был прекрасно виден. Мы поспешно отплыли. Оглянувшись через несколько минут, я увидела на берегу человека: очень высокий, весь седой, с длинными волосами и бородой. Мне показалось, что он улыбается.

Долго будет Карелия сниться"....

© Copyright: #ЮлияОшуркова, 2016
Свидетельство о публикации №216051701917