Друзья скачали странное приложение на телефон, которое обещает предсказать дату смерти любого, кого сфотографирует камера. Они пробуют разобраться, как работает приложение и понимают, что не все так просто...

Экзамены Валик сдал на «хорошо» и «отлично», а Олегу решением педкомиссии выставили оценки автоматом по результатам четвертей. Врачи не торопились его отпускать, хотя полученные травмы заживали как на собаке и уже в первых числах июня он выходил из корпуса самостоятельно (хоть и с обязательными охами и ахами), и они с Валиком подолгу играли в шахматы на одной из больничных скамеек.

Олег ни разу не затронул тему нападения, не выказал желания отомстить, а Валик лишь вскользь упомянул, что хулиганов поймали и теперь ими занимается полиция. Свою роль в этом деле он, разумеется, опустил, а Олег не уточнял. «И слава богу», — думал Валик, разыгрывая очередную партию.

Ни разу Олег не вспомнил и про странное приложение и старика. Ему будто память отшибло. Валик пытался угадать причину такого изменения в поведении друга, но не находил ее. В конце концов он решил, что это посттравматическое расстройство или что-то в этом роде — мозг заботливо вытеснил все травмирующие воспоминания и связанные с ними события.

— А у тебя бывает такое, что ты смотришь на человека и пытаешься угадать, чем он занимается, где работает, и вообще… — как-то неопределенно обронил Валик, когда пришел к Олегу незадолго до окончания посещений.

Он поставил пакет с фруктами на скамейку и посмотрел на женщину в широкополой черной шляпе, сидевшую на другой стороне небольшой уютной лужайки.

Олег недоуменно посмотрел на друга.

— Э… вообще-то нет. Ты об этой тёте?

— Ага.

— Кажется, я уже видел ее. Но вообще… какая разницы. Сфоткай ее, прикольно выглядит, как актриса. Может быть, знаменитость какая-нибудь.

Валик быстро взглянул на друга, но Олег и ухом не повел.

— А вообще, какая разница, кто она и чем занимается… Мне больше интересно, что ты делаешь, учеба-то закончилась, я здесь торчу целыми днями, а вот ты… — произнес друг.

Ни словом, ни жестом он не намекнул на программу.

— Ну я-то понятно, чем… ничем. Хотел поехать в лагерь, но потом подумал, а кто к тебе ходить будет? Ты тут зачахнешь в одиночестве.

— Надо было поехать, — без раздумий ответил Олег. — Я бы… как-нибудь. Кстати, как там Света?

— Она тебе не писала?

— Нет. Из наших только Тимур заглянул, да… и все вроде. Может быть, и приходили, да посещений не было, — попытался оправдать одноклассников Олег. — Или думают, что я совсем уж тут плох и боятся сделать еще хуже.

— Ну да, — быстро ответил Валик. — Наверное.

По правде говоря, со Светой он тоже не слишком-то общался. После происшествия в школе, интервью Первому каналу, увольнению директора (это в конце года-то!) они как-то охладели к друг другу. Непонятно, почему так произошло. Возможно, он замкнулся в себе, и девушка посчитала, что он стал высокомерным, заболел звездной болезнью, а может что-то еще. В любом случае он не винил ни себя, ни ее. В жизни всякое случается.

Между тем, женщина продолжала пристально наблюдать за больничным входом. Она будто бы кого-то ждала, но этот кто-то все никак не выходил.

По ней было видно, что она очень нервничала, но умело скрывала свои переживания.

Двери приемного покоя хлопали, сновали туда-сюда больные с полными пакетами, некоторые, правда, не сновали, а еле-еле волочили ноги, но сути дела это не меняло. Входили врачи в халатах, выходили медсестры, кто-то радовался, кто-то хмурился — но в целом, несмотря на атмосферу больничного учреждения, наступившее лето вносило в это движение какое-то умиротворяющее спокойствие и расслабленность.

Запахи цветения кружили голову, в небе щебетали ласточки и все казалось таким мирным и спокойным, что Валик несколько раз ловил себя на мысли, будто произошедшие с ним события — какой-то странный и страшный сон, окончившийся так резко, что…

— Я пошел, — Олег вдруг поднялся. — Через пять минут закрывают. Спасибо за фрукты!

Они стукнулись кулаками. Валик проводил его взглядом до дверей. Друг шел довольно бодро и это радовало. Валик хлопнул себя по карманам джинсов — телефон лежал на месте. За последние несколько дней он ни разу не воспользовался им, но теперь…

Он поднял взгляд на противоположную скамейку. Женщина в черной шляпе тоже поднялась, кинула прощальный взгляд на вход, покачала головой, развернулась и пошла по дорожке, с двух сторон усаженной ровно остриженными кустами.

— Странно, — тихо сказал Валик.

В нем боролись два желания. Развернуться и пойти домой, открыть томик Стивена Кинга и погрузиться в хитросплетения сюжета или… последовать за незнакомкой, чем-то заинтересовавшей его.

«Иди домой», — посоветовал внутренний голос.

Валик скосил взгляд на вход больницы. Он почему-то ждал, что оттуда появится старик, махнет рукой и скажет: «Оно тебе надо?! Надо! Еще как! Если бы было не надо, она бы тут не появилась. И ты бы ее не заметил. Все происходит не просто так».

Но старик не появился.

Валик дернулся, в отчаянии взглянул на окна больницы. Закатное солнце отражалось в них теплым оранжевым светом.

Он развернулся и медленно направился за женщиной. Она шла не быстро, задумчивой ровной походкой. Поля шляпы покачивались при ходьбе. На полусогнутой правой руке она несла женскую сумочку — тоже черного цвета.

Женщина вышла за ограду больницы, перешла дорогу и направилась вдоль старых облупившихся хрущевок. В этом месте тротуар был особенно неровным — сплошные бугры и разломы, сквозь которые проглядывали корни деревьев. Она пошла еще медленнее и Валику стоило больших трудов сделать вид, что он тут ни при чем. Он остановился возле угла дома и принялся изучать табличку с названием улицы и номером дома, будто бы это был какая-то очень интересная вещь. Лишь с большой натяжкой его можно было назвать туристом, коим он хотел сейчас казаться. Но ничего лучше в голову не пришло.

Женщина прошла один дом, второй, третий…

Стало темнеть. Валик почувствовал, что… или сейчас, или никогда. Телефон в кармане стал нагреваться сам по себе и это его пугало.

Он достал аппарат, быстро разблокировал его и нажал кнопку приложения.

Один момент…

Женщина в шляпе с полями вдруг обернулась. Ни с того ни с сего.

Валик едва успел опустить руку с телефоном — сердце ухнуло в груди, в голове неприятно запульсировал липкий страх.

На этот раз он сделал вид, будто что-то уронил. И принялся с придурковатым видом искать это «что-то». Оказалось, что делать это, когда на самом деле ничего не потерял — чрезвычайно трудно.

Он поднял какой-то камешек и принялся разглядывать его, потом бросил, краем глаза отметив, что женщина вновь пошла вперед.

— Давай, — прошептал он сам себе, вскинул руку и сделал кадр. — Есть!

Дело было сделано и можно было спокойно идти домой. Навстречу, подпрыгивая на кочках, проехали два подростка на велосипедах. Они показались Валику знакомыми. Один прозвенел в звонок и вроде бы даже крикнул «Валик, привет!».

Он проводил их взглядом, пытаясь вспомнить ребят, а когда повернулся, женщины уже не было. Она исчезла.

Валик моргнул. Потом еще раз. Вытер глаза тыльной стороной руки, но дама не появилась.

— Куда… — сказал он.

Голова быстро повернулась к парням — они как раз остановились на пешеходном переходе у больницы, пропуская машины.

— Э! — крикнул им Валик и бросился вдогонку.

Один из парней услышал его, махнул рукой, а второй, уже начавший переходить дорогу, замер, потом откатил велик назад.

— Я тебя знаю! — радостно сказал парень, махавший рукой. — Тебя по телеку показывали. Ты этот…

— Ага, — быстро сказал Валик. — Точно!

— А можно с тобой сфоткаться? — тут же нашелся второй.

Они были похожи на братьев.

Валик открыл рот. Ему еще никто не предлагал сфоткаться. Это было что-то новое. Он обернулся и снова посмотрел вдоль улицы, над которой шелестели пышные кроны каштанов. Никого.

— Давай, пацаны, только по-быстрому.

— Ты спешишь? — один из парней достал телефон, Валик встал между ними, и парень нажал кнопку. — Готово! Спаси…

— Ага, — снова сказал Валик. — Слушайте, вы сейчас там женщину не видели? Вы мимо нее проехали. Она такая… в черном и в шляпе такой большой с полями. Как в кино. И с сумкой. Она туда шла, — и Валик показал рукой туда, откуда они только что приехали.

Пацаны переглянулись. Лица их вытянулись. Казалось, они будто бы узнали, о чем речь, но…

— Женщина? Саня, ты видел кого-нибудь? А то я боялся навернуться и смотрел под колеса, хотя вроде… никого не было.

Второй парень покачал головой.

— Да ну, никого точно не было. А тебя я увидел еще за три дома, ты голову задрал и что-то высматривал вон там, — парень показал рукой на табличку. — И все, больше тут никого не было. Только если она близко к дороге шла, там, у самых каштанов, где тень… да и то, я бы заметил, наверное. А что? Она тебе нужна? Если увидим, мы можем…

— Да нет, спасибо… показалось.

— А-а… — протянул парень. — Ну тогда ладно. Ну мы поехали. Пока! А ты крутой!

— Спасибо, — откликнулся Валик.

Валик поморщился, развернулся и медленно пошел по улице. Оглянувшись, он увидел, что парни смотрят в экран телефона и что-то оживленно обсуждают.

Он дошел примерно до того места, где, вроде бы, находилась женщина, когда он обернулся на велосипедистов, остановился, и несколько раз покрутился на месте на триста шестьдесят градусов, осматривая все, что мог отсюда увидеть. Но ничего особенно не заметил. Улица, как улица. На первом этаже хрущевки очень низкий первый этаж и сильно запыленные окна — такие что в них ничего не видно. На потрескавшемся асфальте ни люка, ни дыры, в которую можно было провалиться.

Валик покачал головой. Однако маячить на одном месте тоже было не очень, он прошел вперед, завернул направо, за угол дома. Почему-то здесь сразу стало холоднее.

Обычный городской дворик, довольно уютный: посредине детская площадка, почему-то сейчас пустая (может быть, поздно?), несколько автомобилей, два подъезда между которыми пышная благоухающая клумба.

Он скользнул взглядом по дверям подъездов. Могла ли женщина зайти в один из них? Или, например, спуститься в подвал — рядом с дальним подъездом светлел шифер козырька подвального помещения и какая-то табличка.

Валик подошел поближе и ему вдруг стало не по себе. На прутьях перил этого подвала висела небольшая черная табличка с серыми буквами:

«Ритуальные услуги. Памятники. Ограды. Благоустройство. Полный спектр услуг».

Ему вдруг стало жутковато. Вокруг не было ни души — будто все вымерли. Обычно в таких дворах кипит жизнь, а тут…

Несколько секунд в нем боролись два желания: быстро убраться отсюда и второе — спуститься вниз. Увидеть эту женщину. То, что она там, внизу, теперь не было никаких сомнений.

Зачем же она приходила в больницу? — подумал он, пытаясь побороть страх. Был бы это какой-нибудь рыболовный магазин типа «Ерш и уха», Валик не задумываясь бы спустился в подвал. Он поднял голову и увидел, как с балкона второго этажа на него смотрит древняя седая старуха. Смотрит пристально, практически в упор, при этом причмокивает потрескавшимися губами.

— Здравствуйте, — автоматически пробормотал Валик и опустил голову.

Уши почему-то загорелись. Ему стало очень неловко.

Старуха не отозвалась, будто бы и не услышала его приветствия. Она продолжала смотреть на него как на вещь, как на потерявшего своих муравья.

Он уже хотел броситься вон из сомнительного двора, как вдруг услышал над собой шепелявый, сухой, словно ветер в пустыне, голос:

— Ты, мальчик, кого здесь ищешь?

Валик был готов сквозь землю провалиться. Он с трудом поднял голову и посмотрел в розоватые глаза старухи.

— Я… простите, тут… женщина в черной шляпе не проходила? — выдохнул он.

Старуха причмокнула и замерла, не сводя с него глаз. Она сидела там, на своем балконе, как старая ящерица — абсолютно без движения, не моргая и не издавая ни звука.

Валик даже подумал, что она забыла про него и медленно попятился в сторону подвала, резонно решив, что спрятаться там от старухи на некоторое время, пожалуй, лучший вариант из всех возможных. Он сделал два шага к поручням с рекламой ритуального агентства, когда сверху снова раздался шелестящий голос:

— Я видела ее… да, я видела ее сегодня или вчера. Она каждый день приходит и сидит там, на моей скамейке. Из-за нее я боюсь спуститься. Она только что тут сидела! — почти выкрикнула старуха. У Валика по спине поползли мурашки.

— С ума сошла, — прошептал он, продолжая пятиться.

Он встал на ступеньки и козырек навеса скрыл его от немигающего взгляда.

Валик судорожно вздохнул. Попытался успокоиться, но не смог. Сердце стало биться еще быстрее. Рука, держащаяся за поручень, мелко дрожала.

— Да что за фигня, какой-то бабки испугался! — с чувством произнёс Валик и прокашлялся. Это немного помогло.

Он спустился в самый низ. На черной железной двери под выпуклым глазком висела табличка с расписанием. Валик не стал вчитываться, просто нажал ручку и потянул на себя. Ничего не говорило о том, что контора работает. Однако дверь легко открылась, зазвенел колокольчик, и он шагнул вперед в тускло освещенное помещение.

Широкая прямоугольная комната была уставлена заготовками памятников, венками и образцами оград. Ему захотелось немедленно выскочить из комнаты, но у дальней стены с подобием прилавка вдруг появился человек в очках. Очки блеснули и послышался голос.

— Вы что-то хотели, молодой человек?

Давать деру было поздно. На ватных ногах он пошел вперед, на голос и блики очковых линз — самого обладателя голоса в полутьме было почти не видно.

Прутья кованых решеток и оград словно тянулись к нему, и мрачные тени падая на ноги, вызывали жутковатое ощущение, но Валик решил довести дело до конца.

— Я… скажите пожалуйста, я просто потерял из виду знакомую… женщину, она к вам не заходила? В черной шляпе… с полями… и… в общем… — Валик остановился на полпути. Он не хотел подходить ближе.

Человек за прилавком блеснул очками.

— Все ваши знакомые заходят в похоронные бюро поглазеть на памятники? — спросил он неприятным голосом.

Валик подумал, что более мерзкого ответа и придумать было нельзя.

— Нет… но… то есть, не заходила?

— Молодой человек, вы кого-нибудь здесь видите?

Валик хотел было выкинуть колкость, мол, он много кого тут видит — после половины «Кладбища домашних животных» Стивена Кинга он мог бы и не такое сказать, но вовремя остановился.

— Погодите… вот… — он быстро вытащил телефон из кармана, открыл экран. — Вот она, посмотрите пожалуйста, это очень важно!

Он повернул экран телефона к человеку в окулярах и приблизился на расстояние вытянутой руки.

Мужчина, взявшись одной рукой за прилавок, медленно нагнулся, а второй чуть приподнял очки и сощурился.

— Кирилл и Михаил Надеждины… 7.06.2019… Это же сегодня! — изумленно сказал мужчина. — Мда… памятник наш, это моя работа, но… мы его не делали, у нас нет таких… где вы взяли это фото?

Валик быстро повернул телефон экраном к себе. Вместо фотографии женщины на экране виднелся монумент с двумя фотографиями улыбающихся пацанов.

Ему потребовалась примерно секунда, чтобы сообразить, кто это.

— Я не… — Валик не договорил и бросился вон.

Ноги не слушались, он оступился и упал на крутой лестнице, разодрал в кровь колено, поднялся и побежал что есть мочи.

— Эй! — раздался голос из-за спины.

Крем глаза он заметил старуху на втором этаже, она пыталась махнуть ему рукой, но Валик уже был далеко. Он несся по растрескавшемуся асфальту вдогонку тем двоим на велосипедах и выбежав из-за угла, он увидел, что первый передает второму телефон — все это время, они, видимо, рассматривали и хвастались совместной с известным на весь город парнем фотографией, пересылали ее знакомым и друзьям.

Телефон оказался в руке более высокого парня, не спешиваясь и оживленно переговариваясь, они двинулись к дороге.

Не чуя под собой ног, Валик заорал что было сил:

— Сто-о-ой! Стоять!!!

Как он оказался у края дорожного полотна, он вряд ли мог сказать — никогда Валик не отличался хорошими результатами в легкой атлетике, но тут…

Он успел зацепить пальцам багажник велосипедиста — тот медленно начал заваливаться набок и опрокинул второго. С лязгом и хохотом они рухнули на зебру, Валик снова ударился больным коленом. От боли слезы хлынули из глаз и в этот момент по лицу хлестнул жаркий обжигающий ветер, в легкие ударил запах солярки и масла, глаза мигом залепило мелкой разъедающей пылью, а уши онемели от рева сирены звукового сигнала.

Грузовик пролетел в паре метров и не останавливаясь, исчез за плавным изгибом дороги.

Один из парней поднял голову.

— Ни фига себе… — только и сказал он.

Второй вообще ничего не понял.

— Что это было? Ты что, с ума сошел? Зачем ты нас сбил? — он вращал головой, пытаясь сквозь завесу пыли понять, что происходит.

Валик с трудом вылез из-под рухнувшего на него велосипеда. Рядом послышались крики, к ним бежали прохожие.

Он медленно поднялся. В голове был сплошной туман. Здание больницы — совсем рядом утопало в золотистом закатном свете.

— Вас чуть машина не сбила! — раздался дрожащий женский голос рядом, — что же вы по сторонам не смотрите?! Давай помогу… Вставай…

— Нога… — пролепетал один из пацанов.

— Где родители? Надо позвонить родителям, сообщить!

— Кто запомнил номер этого грузовика?!

— Мама на работе, у нее спектакль сейчас, — чуть ли не плача ответил второй парень. — Она нас прибьет.

— Уж лучше прибьет! — резонно заметил подоспевший мужчина.

Валик повернул голову и в закатной дымке увидел женщину в светлом васильковом платье и белой шляпе с полями. Она остановилась, посмотрела на Валика, слегка наклонила голову, коснувшись края шляпы тонкими пальцами, потом развернулась и пошла навстречу закату.

А может быть, это все ему показалось. Может быть, это была игра света и тени в вечерних сумерках.

— Скорая уже едет! Хорошо, что тут близко! — крикнул кто-то.

Послышалась сирена.

Валик смешался с толпой, завернул за угол. Саднящей рукой достал телефон. Экран треснул пополам. Он открыл приложение. Никаких могильных камней. Никакой женщины. На фотографии был запечатлен закат. Фантастически красивый летний закат. И больше ничего.

Продолжение следует...
автор канал на дзене - #СергейМилушкин #СнимокСТогоСвета