Повелительница зеркал-4.

Предыстория
Рыжая Марика
Предыстория. Новый персонаж
часть 1 главы 1-2-3-4 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154865151998952 часть 1 главы 5-6-7-8 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154865283857384 часть 1 главы 9-10-11-12 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154865436294120 часть 2 главы 1-2 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154868533984232 часть 2 главы 3-4 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154868699659240 часть 2 глава 5 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154868827061224 часть 2 главы 6-7 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154868963638248 часть 2 главы - 8-9 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154869088812008 часть 2 главы - 10-11 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154869233843176 часть 2 главы - 12-13 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154869359737832 часть 3 главы - 1-2 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154871542217704 часть 3 главы - 3-4 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154871715232744 часть 3 главы - 5-6 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154871903845352 часть 3 главы - 7-8 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154872043699176 часть 3 главы - 9-10 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154872200395752 часть 3 главы - 11-12 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154872335662056 часть 3 главы - 13-14 - https://ok.ru/anomaliiim/topic/154872457886696 Где-то в Московской области есть такой небольшой поселок – Березино. Так вот, там-то и жила девочка, с которой мы хотим вас познакомить… Зовут ее Злата Федорова. Запомните это имя, ведь Злате суждено сыграть очень важную роль в нашей истории.
Итак, Злата жила со своей семьей в обычной трехкомнатной квартире дома № 3, который стоял на улице Садовой в поселке Березино. Мать у тринадцатилетней Златы была женщина добрая, с мягким и простым характером. Она никогда не наказывала Злату без повода, да и по поводу тоже. Мать любила свою дочь, и они почти никогда не ссорились. Отец, наоборот, отличался суровостью характера. Он был человек прямой и честный и всегда смотрел на жизнь реально. Тем не менее, он также любил свою дочь. А суровость – это так, для виду. Еще у девочки были бабушка и дедушка, но они жили ближе к столице, в Истринском районе. Внучку они видели редко, поэтому очень радовались ее нечастым приездам. Так что, на первый взгляд, можно сказать, что Злата была девочкой счастливой: родители любят и не ругают, никто в семье серьезно не болеет, не ссорится.… Но это только на первый взгляд.
Злата Федотова была обладательницей недлинных, до плеч, светло-каштановых волос, больших, прямо-таки огромных серых глаз, чуть длинноватого острого носа и тонких губ с вечно опущенными уголками, что придавало ей несколько пасмурный вид. Но это все мелочи. Главная причина того, почему Злата избегала лишний раз смотреть на себя в зеркало, была проста: девочка с рождения была очень худенькой. Не проблема, скажите вы? Еще какая проблема! Одежду ей приходилось покупать на четыре размера меньше, чем подобает тринадцатилетним подросткам. Злату иногда бесило, когда женщины в магазинах одежды или на рынках жалостно оглядывали ее и вздыхали: «Ничего, деточка, это пройдет с годами…». Эти слова и сочувственные взгляды всегда очень задевали Злату и ранили ее в самое сердце. Да, Федотова была очень ранимой и каждый сочувственный вздох принимала близко к сердцу. Иногда она могла часами сидеть у себя в комнате, разглядывать в зеркале свое отражение с тонкими, бледными ногами и руками с заметными синими жилками, с торчащими ребрами, и давиться слезами.
Из-за худобы девочка выглядела младше своих лет. Ее принимали за младшеклассницу, несмотря на то, что она закончила седьмой класс. Училась Злата хорошо, лучше всех в классе. Ей нравилось учиться. Учителя часто ставили ее в пример одноклассникам, чем вызывали общую зависть и не добавляли девочке популярности в классе. Так что подружек у Федотовой не было, а если и заводились, то ненадолго. В основном, с ней водились только для того, чтобы списывать. А одна девчонка, которую Злата считала когда-то лучшей подругой, вообще гуляла с ней только затем, чтобы лучше выглядеть на ее фоне. Короче, для контраста… Куда бы ни пошла Злата, где бы ни появилась, везде ее преследовали сочувственные взгляды или издевательские оскорбления от старших мальчишек и девчонок. Как только ее ни называли! И Скелетиной, и Вешалкой, и Спицей… И каждая кличка казалась самой обидной! Даже на физкультуре Злата не занималась: ее автоматически освободили от занятий, испугавшись, что такой тщедушный ученик может в любой момент упасть в обморок.
Как ни утешала себя Злата, как ни убеждала себя, что на дураков внимания не обращают – все было напрасно. Каждый злобный выкрик глубоко ранил ее, и она снова запиралась в своей комнате, обкладываясь книгами. Книги – вот кто был лучшими друзьями Златы Федотовой. Они не предавали ее, не говорили гадостей и не смеялись над ней. Злате было с ними гораздо проще, чем со сверстниками, и только чтением она утешалась, когда ей было плохо.
Мать Златы, довольно-таки крупная женщина, не переставала удивляться, в кого дочь удалась такая худенькая. Она таскала девочку по разным клиникам, но там только разводили руками: подросток был абсолютно здоров и хорошо питался. Отец же только хмыкал в усы и ничего не говорил. Конечно, у него существовало собственное предположение на этот счет, но делиться с женой он не спешил – еще испугается.
Да, Злата не была счастлива. Ну, возможно, лишь иногда, на краткий миг, когда удачно выходила та или иная картина. Злата умела и любила рисовать. Порой она размышляла на тему, что ей больше нравится – рисовать или читать? Выходило, что одинаково. К слову, картины у Златы получались просто прекрасные. Можно было сказать, что у девчонки талант: стоило ей взять карандаш, и на белом листе бумаге возникала сказка! Родителям, конечно, нравились картины дочери, но они мало понимали в живописи.
Что ж, я думаю, что новая героиня вызвала у вас уже достаточно жалости, и я вправе начать повествование…
…Однажды, погожим летним деньком, Злата вышла из магазина с полным пакетом продуктов и, ни на кого не глядя, пошла к своему подъезду. Неожиданно что-то заставило ее остановиться и посмотреть на скамейку, стоящую под старой липой. Ничего в этой скамейке примечательного не было: покосившиеся ножки, облупленная краска, пара фразочек, накарябанных черным маркером и свидетельствующих о низком уровне интеллекта авторов… Однако Злата чувствовала какую-то странную энергетику, исходящую от этой скамейки. Девочка неторопливо подошла и села, положив пакет рядом с собой.
- Я села, - непонятно к кому обратилась Злата. – Что дальше?
Внезапно листья над ее головой зашелестели и осыпались, и что-то со стуком упало на землю.
«Что бы это могло быть? – в недоумении оглядывая землю под ногами, подумала Федотова. – Неужели яйцо из птичьего гнезда выпало?»
Неожиданно Злата увидела валявшийся неподалеку блестящий шнурок с непонятным камнем. Она подняла его и тщательно осмотрела. На серебряной нитке висел длинный мелок, зачем-то всунутый в железную, с цветными камушками, оправу. Камушки так играли на солнце, переливаясь разными цветами, что Злата невольно подумала, не драгоценные ли они. Впрочем, вспомнив, что существуют еще и стразы, девочка отмела эту мысль.
«Откуда он взялся? – подумала Злата, задрав голову вверх. – С неба, что ли, свалился?»
Внезапно прогремел гром – да такой мощный, что Злата даже подпрыгнула от неожиданности. Из-за магазина величаво выплыла огромная фиолетовая туча. Хлынул ливень, и Злата, машинально сунув мелок в карман, побежала домой.
* * *
Оказавшись в квартире, девчонка бросила свою находку на тумбочку и отправилась на кухню. Запихав продукты в холодильник, она подхватила черные мешки с мусором и снова побежала на улицу, прихватив зонтик.
Дождь все лил и лил. На небе недовольно погромыхивал гром. Сверкнула молния. «Сейчас грохнет!» - догадалась Злата, выбросила мешки в контейнер и поспешила вернуться в подъезд.
Там она повстречалась с малышней, спрятавшейся от грозы.
- Эй, смотлите, Скелет ходячий идет! – шепеляво крикнул какой-то пятилетний мальчишка.
Злата ничего не ответила и молча прошла мимо. Грохнул гром, да так, что уши заложило. Захлопнув дверь квартиры, Злата грустно вздохнула и вспомнила древнюю поговорку: «Устами младенца глаголет истина». Настроение быстро портилось.
Федотова глянула на часы, висевшие над тумбочкой. Родители еще не скоро придут. Мать у Златы работала продавцом в магазине канцтоваров, а отец - бухгалтером в строительной фирме «Мастер», оба трудились допоздна. Злата снова вздохнула и отправилась в свою комнату, прихватив неожиданную находку. Усевшись на кровать, Злата стала вертеть мелок в руках. Мелок как мелок. Вот только непонятно, зачем он в эту формочку с камнями втиснут?
Подбросив мел в руке, Злата подтащила специальную доску для рисования мелом и просто так, бездумно, написала: «Кончился дождь». Надпись получилась красивая, поэтому Злата не стала ее стирать и оставила.
Внезапно шум дождя за окном прекратился, как будто кто-то невидимый выключил звук. Злата в недоумении подошла к окну. С неба уже не капало, и яркое солнце лениво выползало из серых туч. Пожав плечами и подивившись столь резкой перемене погоды, девочка уселась в мягкое кресло и схватила потрепанную книжку, лежавшую на туалетном столике. Это был сборник стихотворений и поэм А. С. Пушкина. Злате на лето задали читать «Полтаву», и, хотя она и не любила стихов, чтение ее увлекло, и она просидела с книжкой в руках до самого вечера.
Оторваться от своего занятия ее заставило хлопанье двери в прихожей. Девочка вскочила и побежала туда, мимоходом глянув на часы. Половина шестого – пришли родители.
- Здравствуй, солнышко, - приветствовала ее мать. Злата чмокнула родителей в щеку и схватила сумку матери, чтобы отнести ее на кухню.
- В магазине были? – спросила она, заглядывая в сумку. – Ну зачем? Я же все купила!
- Сегодня особый случай, детка, - отец довольно хмыкнул в усы. Злата редко видела его в таком приподнятом настроении.
- Можно узнать, что за повод? – спросила Злата, вытаскивая из сумки бисквитный тортик, бутылку шампанского и креветки.
- Папу, может быть, скоро повысят! – радостно сообщила мама, лучезарно улыбаясь и гладя дочь по голове.
- В самом деле? – обрадовалась Злата. – Здорово!
- Да, – довольно кивнул отец, надевая тапочки и садясь на табуретку. – Кстати, у дочери Алексея Романовича, Евгении, завтра день рождение. Шеф пригласил меня и вас с мамой! Представляешь?
Услышав эту новость, Злата сначала застыла, как вкопанная, а затем резко осела на табуретку. Дочку папиного шефа, Женьку Сидоренко, она знала очень хорошо. Эта пятнадцатилетняя девица училась в десятом классе, поэтому полагала, что ей все можно. Сколько раз она вместе со своими подружками запирала Злату Федотову в туалете или в подсобке? А потом ржала, слушая, как Злата просит открыть? И Злата ничего не могла ей сделать потому, что зловредная Женька могла на нее нажаловаться, и тогда отца Златы запросто поперли бы с работы.
- Только вот не знаем, - жизнерадостно продолжала мать, не замечая реакции дочери, – что бы Женечке подарить? Может, пожертвуешь ей свою книгу «Сам себе художник», детка? Ты и так чудесно рисуешь!
- НЕТ!!! – закричала Злата, вскакивая. Свою любимую книгу, которую ей подарила крестная, она никому не отдаст! Тем более вредной Женьке!
- Тише, детка, не кричи, - мать обеспокоено поглядела на нее. – Почему нет?
- Э-э-э-э… Женька ее изрисует или порвет, - не очень удачно выкрутилась Злата. – И вообще, пап, прости, но я не пойду на день рожденья…
- Так… - в голосе отца послышались грозовые нотки. – Эт-то что еще за фокусы?!
- Ну… просто, не хочу, - неохотно протянула Злата и сжалась в ожидании скандала.
- Что-о-о?! – отец побагровел и нервно заходил по комнате. – Ольга!!! Где у нас ремень?!
- Тише, Миша, погоди, - мать заглянула дочери в лицо. – Что такое, Злата? Что еще за нелепые капризы?
- Я просто не хочу идти, - твердо сказала Злата, глядя матери в глаза. – Не хочу - и все тут. И книгу свою я не отдам. Пускай Женька обломается…
- «Не хочу»?! «Не хочу»?!!! – закричал отец, вцепившись в плечи дочери, и как следует ее встряхивая. – Я тебе дам «не хочу»! Идти она не хочет! А отцовского повышения ты тоже не хочешь???!!!
- Не надо на меня орать! – крикнула Злата, кривясь от боли: отец вцепился в ее плечи мертвой хваткой.
Внезапно звонкая пощечина обожгла щеку. В голове зазвенело, а в глазах все странно поплыло.
- Не смей указывать отцу, - сказал Михаил с угрозой. – Будешь кричать на отца, я тебя выпорю, не посмотрю, что дистрофик…
Слезы потоком брызнули из глаз Златы. Отец затронул слишком больную тему. Ему не следовало так говорить.
В кухне повисла тишина. Никто не проронил ни слова. Даже мать молчала, а молчание – знак согласия. Ничего не видя перед собой, девочка помчалась в свою комнату. Там она быстро нашла толстую книгу «Сам себе художник» и швырнула ее в коридор.
- Вот!!! – закричала она, давясь слезами. – Можете подавиться!!! Отдайте ее вашей распрекрасной Женечке!
Выпалив это, Злата громко хлопнула дверью своей комнаты и заперлась на ключ.
* * *
Девочка проплакала весь вечер, до самой ночи. Потом она просто забылась в своем горе и уснула. Когда через три часа она проснулась, в голове вспыхнула четкая и ясная мысль: «Надо бежать!»
Вскочив, Злата хаотично забегала по комнате, бросая вещи в старый школьный рюкзак. В сумку полетели футболки, свитера, носки, шорты, юбки, следом - книжки, краски, холсты, кисточки, так, что рюкзак еле застегнулся. Злата решила ехать в Москву, к своей любимой крестной Яне, которая каждый год приезжала к ним со своим маленьким сынишкой Тимофеем отмечать Новый год. Яна любила крестницу, заваливала ее подарками и меньше других обращала внимание на недостатки Златы.
Напялив джинсы и свитерок, Злата решительно вскрыла свою копилку в виде пингвина. Она уже давно, лет с одиннадцати, копила на новый мобильный телефон. Вдобавок, с начала лета она подрабатывала: разносила газеты по городу. Платили немного, но даже такой заработок вполне устраивал Злату. Теперь же мечта о мобильнике рассыпалась в прах: Злате нужны были деньги на билет до Москвы.
Опустошив копилку, девочка глянула на дисплей телефона. Половина пятого утра. Поразмыслив, брать с собой телефон или не брать, Федотова все-таки решила взять мобильный.
Бесшумно открыв окно, девочка хотела уже вылезти на улицу, но решила оставить записку. Злата быстро оторвала от альбомного листа кусочек и написала красным фломастером:
«Прошу меня не искать. Без меня вам будет гораздо лучше. Привет драгоценной Женечке!
Злата».
Написав эти злые слова, девочка швырнула листок на кровать, подхватила рюкзак и вылезла в окно, благо жила семья Федотовых на первом этаже. Оказавшись на улице, Злата бросила прощальный взгляд на родные окна и пошла по тускло освещенному тротуару. Ее путь лежал к автостанции…
Автобус отходил в пять пятнадцать утра. Злата еле успела вскочить в автобус и протянуть удивленному водителю деньги. В салоне автобуса пассажиров было немного. В основном все клевали носом или храпели. Вздохнув, Злата села рядом с могучей женщиной в синем платочке и крепко уснула…
Разбудила ее все та же женщина в синем платке, тронув ее за плечо и прогудев:
- Детонька, просыпайся, на вокзал московский нас привезли…
- Спасибо, - сонно пробормотала Злата, протирая глаза и пробираясь к выходу.
Москва встретила ее шумом утренних пробок и бойкими выкриками теток, продававших у вокзала пироги. Тряхнув головой, Злата Федотова вытащила из кармана джинсов телефон и набрала номер крестной.
После долгого соединения Злата услышала голос Яны:
- Алло! Злата, это ты?!
Голос Яны то и дело прерывался странным рокотом.
- Да! – тоже закричала Злата. – Где ты?!
- Я? Я в Адлере!
- Где? – переспросила Злата слабым голосом, чувствуя, как телефон выпадает из ослабевших пальцев.
- Да в Адлере! В Адлере! В отпуске! Нам с Тимошкой повезло, путевка «горящая» подвернулась! А что? Ты что-то хотела?
- Нет… Ничего… - Злата отключилась и резко осела на подвернувшуюся скамейку.
«Что же теперь делать? – убито думала она. – Возвращаться назад, в Березино?»
На секунду ей эта мысль показалась разумной, но, вспомнив, как пощечина отца обожгла ей щеку, девочка отмела ее и решительно отправилась на железнодорожный вокзал.
На вокзале было много народу: кто торопился на поезд, кто просто сидел в зале ожидания, кто уплетал что-то в маленьких кафе. Федотова, никогда раньше не видевшая таких больших вокзалов, высоко задрала голову, рассматривая узорные решетки и сводчатый потолок. Неожиданно рядом послышался шорох. Что-то коснулось ее джинсов. Злата удивленно посмотрела по сторонам. Какой-то человек быстрым шагом удалялся от нее. Девчонка сунула руку в карман. Мобильник исчез!
- Эй, подождите! – закричала Злата, но человек уже скрылся из виду.
«Ну и наплевать, - подумала Федотова. – Так даже лучше. Родители не будут названивать».
Злата вспомнила, что на любом вокзале есть щит с названиями станций по всему маршруту следования поездов. Через пять минут цель была найдена, и вскоре юная путешественница с любопытством изучала щит. Каких только чудных названий здесь не было! Ее блуждающий взгляд наткнулся на название «Гнилая канава».
«Звучит многообещающе, - невесело подумала Злата. – Туда-то я и отправлюсь!»
---
главы 1-2
Глава 1
Пирушка, или новое пророчество
- Ну, долго еще? Мне уже надоело позировать!
- Подожди немного…
Анрэя недовольно поежилась и попыталась незаметно почесать спину. От Алика это не укрылось.
- Не двигайся! Или хочешь, чтобы я нарисовал тебя с тремя руками – две лежат на коленях, а третья чешет спину?
- Нет, не хочу! – засмеялась Анрэя.
- Сиди спокойно… Все, готово! Можешь посмотреть.
Анрэя радостно подскочила и размяла суставы: долго сидеть на одном месте она не могла. Девушка подскочила к холсту, над которым Алик так трудился целый час.
На картине была изображена загорелая девушка с гладкими черными, как смоль, волосами. Карие глаза задорно поблескивали. Простой сиреневый топик и голубые джинсы отлично подчеркивали достоинства фигуры. Девушка сидела на стуле с позолоченной спинкой, а в руках, спокойно сложенных на коленях, была алая роза.
- Ух ты! – восхитилась Анрэя. – Алик, ты просто волшебник!
- Так и есть, - с улыбкой отметил Белов, поигрывая Амулетом – кварцем, висевшем у него на шее.
- Да нет, ты просто мастерски рисуешь! – сказала Анрэя, взяла в руки холст и прижала его к груди.
- Можно, я возьму его себе?
- Конечно!
Анрэя радостно взвизгнула, чмокнула Белова в щеку и умчалась в свою комнату на втором этаже.
Алик согласился, чтобы Анрэя жила у него. Она поселилась в гостиной, где некогда обитала Ника, которая переселилась к себе после отъезда Захара в город.
Когда Алик убирал кисточки и краски, послышался бодрый топоток, и в кухню ворвалась Вероника.
- Привет! – весело сказала она, тряхнув копной огненно-рыжих кудрей.
- Привет, - кивнул Алик, намывая губкой стол.
- Ника! – в комнату вернулась Анрэя и продемонстрировала Смирновой свой портрет.
- Здорово! – одобрила Ника и обмахнулась только что возникшим в руке веером. – Ффу-ухх, жарища-то какая на улице!
Ника поглядела на Алика и спросила:
- Я, собственно, чего пришла. Не одолжишь соли, Алик? По-соседски, а?
- По-соседски? – Алик покачал головой. – Да от твоего дома до моего всю улицу пиликать!
- Ну и что? – Ника надула губы. – Тебе что, соли для меня жалко? Мне ж совсем немного!
Она щелкнула пальцами, и веер в ее руках исчез. Зато появилась небольшая картонная коробка из-под конфет.
- Ладно уж, так и быть, - смилостивился Алик, открывая шкаф и доставая пластиковую банку с солью. – А до автолавки никак не подождать?
- Она будет только завтра, - ответила Ника, наблюдая, как Белов насыпает соль. – А я хочу пирожков напечь: у Дашки День рождения.
- В самом деле? – удивился Алик.
- Ага. Не знаешь, где Ада? Я думала, она мне поможет.
- Нет, не знаю. Возьми с собой Анрэю.
Анрэя просительно посмотрела на Веронику.
- Пожа-алуйста! Я еще не разу не делала пироги! Это мне не ведомо!
- Ладно, пошли, - Вероника схватила коробку с солью, взяла за руку Анрэю и пошла к выходу.
За окном послышалось шуршание: такой звук получается, когда кто-нибудь резко тормозит шинами. Ника, Анрэя и Алик с любопытством выглянули на улицу и увидели Аскольта. Пологов собрал свои длинные светлые волосы в хвост. На нем были светло-зеленые шорты чуть ниже колен и кеды. Аскольт приехал на велосипеде.
- Ух ты! – восхитилась Ника, подбегая к Пологову и целуя его в щеку. – Откуда велик?
- Сотворил, - коротко ответил Аскольт.
- Ты разбираешься в устройстве велосипеда? – спросил Алик, тоже подходя к велосипеду.
- Нет, но я нашел журнал, где все описано в деталях, - охотно ответил Аскольт, усаживая Веронику на багажник. – Журнал назывался «Устройство велосипеда для скрипачей».
Все дружно засмеялись.
- Поехали, найдем Аду, - сказала Вероника, прижимая к себе соль.
- Поехали, - кивнул Аскольт, разворачиваясь и мчась по Первой улице. Алик и Анрэя, взявшись за руки, провожали Аскольта и Нику взглядами. Они собирались уже было пойти в дом, как вдруг… раздался грохот и вопли. Парочка резко обернулась и помчалась к перевернувшемуся велосипеду и распластавшимся на земле друзьям.
Выяснилось, что Ника и Аскольт на полном ходу врезались в Павла Краснова, внезапно появившегося посреди улицы.
- Что же ты, корова тебя забодай, посреди улицы выскакиваешь? – жалобно спросила Ника, потирая бок и слезая с Пологова.
- О-о-о-й, - простонал Аскольт, закрывая лицо. – Ты мне каблуком прямо в челюсть дала!
- Прости… - только и сказала Вероника. – Главное, что соль не рассыпалась!
- Да, конечно, это главное! – с иронией пробормотал Аскольт.
- Спокойно, - велел Алик и мягко провел ладонью по губам Пологова. – Все.
- Класс! – Аскольт задумчиво пожевал губами. – Не болит!
- Это вам еще повезло, ребята, - весело сказал Алик, оглядывая велосипед с погнутым рулем и оторванным сидением. – Окажись на месте этого велика кто другой, точно бы коньки… то есть шины отбросил бы, если бы с нашим Пашкой столкнулся!
- Пытаешься острить? – спросил Краснов, отряхивая свою черную футболку. – Не смешно! Я вообще-то хотел вам передать новое Адкино пророчество!
- У Ады было пророчество?! – хором спросили Аскольт и Алик, мгновенно становясь серьезными.
- Ага, - кивнул Павел и умолк, глядя куда-то перед собой. – Только странное оно какое-то…
- И как же оно звучало? – спросила Ника с любопытством, и все навострили уши.
«Все случится очень скоро. Пусть бегут вагоны споро.
Ты ее узнаешь сразу, коль запомнишь эту фразу:
«В руки мел она возьмет, и рисунок оживет!»
К вам Художница грядет!» - ответил Павел.
Все недоуменно переглянулись.
- Кто-нибудь что-нибудь понял? – спросил Аскольт.
Никто ему не ответил.
* * *
Если бы вдруг случайный прохожий забрел в тот полночный час на берег Китового озера, он был бы поражен представившимся ему зрелищем. На песчаном берегу стоял длинный дубовый стол с резными стульями. За столом сидело одиннадцать подростков. В воздухе парили разноцветные витые свечки, а в центре стола возвышался шикарный трехэтажный торт, украшенный взбитыми сливками. Не менее почетное место занимало и блюдо с румяными пирожками, собственноручно (и представьте, без помощи магии!) испеченных Вероникой.
Во главе стола на высоком кресле с золочеными ножками восседала довольно упитанная девчонка лет четырнадцати, в маечке с вырезом и голубых джинсах со стразами. Она от души веселилась: ведь у нее был День рождения!
Конечно, случайный прохожий не узнал бы никого из подростков, но мы-то с вами сразу узнали наших друзей. Празднование Дашкиного Дня рождения было в самом разгаре, но до торта дело еще не дошло. Веселая зажигательная музыка, парящие в воздухе свечи и взлетающие в небо связки разноцветных шаров придавали празднику сказочный оттенок.
Ника и Ада зашли в озеро, закатав штаны и сняв сандалии, и танцевали в воде. Хотя танцем то, что они вытворяли, назвать было сложно – так, кривляние.
Дашка была на седьмом небе от счастья, а когда Брайан пустил первую петарду в небо, она завизжала и захлопала в ладоши.
Опустошив тарелку с салатом, Павел искоса поглядел на Раису. Та поковыряла вилкой в капусте, подумала и кивнула, чуть улыбнувшись. Краснов хлопнул в ладоши, и на столе появилась… бутылка шампанского.
Все, кто был за столом, дружно уставились на это явление. Каждый отреагировал по-своему: Раиса пожала плечами, как будто это ее не касается, Алик весело ухмыльнулся, Брайан деликатно кашлянул, Дашка замычала и замотала головой, Аскольт одобрительно кивнул, но тут же замотал головой, увидев, как на него посмотрела Вероника, Анрэя удивленно вскинула брови, пробормотав свое любимое «Это мне неведомо!», Марина уткнулась в тарелку с печеньем, а Каринка презрительно хмыкнула.
- Спокойно, - велел Павел, оглядывая всех и открывая бутылку. – Один раз можно… В честь Дня рождения…
Услышав эти слова, все подумали и согласились, протягивая Павлу только что наколдованные бокалы.
- Ада! Ника! – закричал Алик, стараясь не пролить ни капли. – Идите к нам!
Прошлепав мокрыми ногами по песку, девчонки присоединились к друзьям, никак не отреагировав на шампанское.
- Давайте, за Дашку! – громко провозгласила Ника, и все чокнулись бокалами…
* * *
Прошло два часа. Рассвело, лягушки в озере квакали не так охотно, зато ранние птички оживились.
Фейерверка уже не было, потому что ни у кого не было желания его запускать. Наоборот, хотелось тишины и покоя. Стол покосился и стал хромым на одну ножку, стулья валялись на песке вместе с тарелками и стаканами. А шампанское все не кончалось и не кончалось…
…Когда совсем посветлело, и первые лучи солнца пробились на поляну, друзья услышали шорох, доносившийся откуда-то из леса. Кто-то приближался к ним, но никто не поднял даже головы.
Обхватив гудящую голову, Вероника слушала, как кто-то ходит по песку, спотыкаясь о разбросанные стулья. Через пару минут этот кто-то пробормотал:
- Кхэ-м, извините, вы спите?
Нику разобрал смех, и она расхохоталась, напугав птичек, рассевшихся на ветке ивы, и заставив окружающих вздрогнуть.
«Интересно, что было бы, если кто-нибудь из нас сказал «да»?» - подумала она и еле разлепила глаза.
Мир в ее глазах пошатнулся. Небо было каким-то неестественным, а веток и деревьев слишком много. Сев на песок, Вероника попыталась обнаружить того, кто к ней обращался.
С трудом сфокусировавшись, Ника обнаружила перед собой двух незнакомых, совершенно одинаковых девчонок.
«Опять близняшки? О, нет!» - подумала Ника со стоном.
Но еще через пару минут тупого мотания головой две девчонки слились в одну. Перед глазами по-прежнему все плыло.
- Вам плохо? – почему-то шепотом спросила незнакомка, бросая раздувшийся рюкзак на песок и садясь рядом с Никой на корточки.
Ника отрицательно замотала головой и замычала, отползая. Девчонка показалась ей неимоверно бледной и тощей, поэтому затуманенный разум решил, что девица наверняка больная. К тому же, хотя разница в возрасте у них была от силы год, девчонка обращалась к Нике на «Вы».
Рядом кто-то вяло пошевелился, потом снова стало тихо.
- Ты кто такая? – не очень-то вежливо спросила Вероника, стараясь отлепить шершавый язык от неба.
- Меня зовут Злата Федотова, - ответила девчонка, поднявшись. – Я приехала полчаса назад на станцию «Гнилая канава», а потом заблудилась в этом лесу.
Вероника снова замотала головой. Информации было слишком много для ее несчастного мозга.
- Что у вас произошло? – участливо спросила эта Злата. – Вас побили? Кто эти люди?
Девчонка кивнула на ребят, спавших за столом в разных неудобных позах.
- Это мои друзья, - ответила Вероника, стараясь подняться. – Наверное…
После шампанского она была вообще ни в чем не уверена.
- А как вас зовут?
- Вероника Смирнова, - с трудом вспомнила Ника и снова засомневалась: – Наверное…
- С Вами точно все хорошо? – уточнила Злата, пытаясь помочь Нике подняться.
- Да, просто отлично… И хорош мне «выкать»! – Ника вдруг рассердилась на незнакомку и оттолкнула ее от себя. Девица пошатнулась, споткнулась о подвернувшийся стул и рухнула на песок. Ника истерично расхохоталась, разбудив друзей.
- Что… Кто это? – спросил Пологов, еле разлепив глаза.
- Фиг его знает, - философски ответила Крылова, выползая из-под стола.
- Я знаю, - хрипло сказала Ада, как-то странно глядя на валяющуюся в пыли незнакомку. – Это Художница…