Предыдущая публикация
Семья
Сверившись с документами и записями в блокноте, Кирилл ещё раз окинул взглядом дом. Ну конечно, выглядело паршиво. Крыша чуть съехала, словно выдавая своих владельцев и их не совсем стабильное состояние. Краска совершенно облупилась, местами было видно дыры. Да и весь фасад был какой-то кривой и косой, дом отчаянно проигрывал войну с временем.
Но Кириллу доводилось видеть дома куда хуже и даже в них детей порой оставляли.
Однако тут было нечто другое.
“Синяки на плече… Ощущение, как будто кто-то мальчика хватал… – прочитал Кирилл в блокноте. – Похудел на 2 килограмма…”
При том что парень и так не был слишком уж мясистым. А растущий организм должен набирать вес.
Конечно, у Влада, так звали мальчика, полгода назад погибли родители. Стресс мог повлиять. И на то, что он стал замкнутым и нервным. И на вес. Но синяки…
Кирилл не любил свою работу. Но кто-то должен её делать.
Он вздохнул и пошёл к двери.
На стук сразу же открыли. Бледное веснушчатое лицо высунулось в щель. Видимо, парнишка за ним какое-то время наблюдал.
– Привет, Влад. Можно войти?
– Тётя с дядей спят, – тут же ответил Влад, не открывая дверь.
Кирилл посмотрел на смартфон. Полдвенадцатого дня. Ещё один пункт не в пользу им.
– Ты ел?
– Да, – ответил Влад поспешнее, чем требовалось.
Кирилл нахмурился.
– Я бы всё-таки вошёл. Понимаешь… Мне надо потолковать с твоими дядей и тётей.
Мальчик раздумывал некоторое время, взвешивая, как оно будет лучше. Дураком он не был, отлично понимал что к чему.
И спустя минуту дверь всё-таки открылась.
Представший беспорядок был именно таким, как ожидал Кирилл. И, похоже, Влад как раз прибирался.
Пытался замести следы попойки или может бурной ссоры между дядей и тётей? Они не производили впечатление пьющих людей, но что-то с ними всё-таки было не так. Это чувствовалось, стоило их лишь увидеть. И нужно было как можно скорее понять, какой опасности подвергается Влад, и при необходимости сразу же его отсюда забрать.
– Может, разбудишь кого-нибудь?
Влад кивнул и убежал наверх.
По его взгляду видно было, что он не хотел оставлять Кирилла внизу, понимал, что тот будет вынюхивать.
Что примечательно: дети в семьях, где их обижали, любили родных не меньше, чем в любых других. Парадокс.
Как только Влад убежал, Кирилл прошёлся по залу. Дом совершенно определённо требовал ремонта.
Он зашёл в кухню, увидел гору грязной посуды и скривился. Запах стоял неприятный, мягко говоря. Но открыв холодильник, удивился. Тот был забит едой, полки так и гнулись. Похоже, урожай был свой. Кроме того, тут имелись и продукты, предназначенные для ребёнка: сладости, молочка.
Морозильник так же до отвала был забит мясом.
– Дядя охотник, – сказал Влад.
Кирилл вздрогнул.
Он обернулся. Влад следил за ним неотрывным взглядом.
“Что ж, понятно. Я пришёл на твою территорию, малёк. И ты сделаешь всё, чтобы меня отсюда выпроводить”.
Судя по всему ребёнка не морили голодом. Никто не знает, конечно, что в головах у этих людей, но еды было предостаточно. Так что, вероятнее всего, Влад не ел от стресса. И это было вполне ожидаемо.
Через минуту спустилась чуть растрёпанная, помятая женщина в халате. У неё были седые волосы, вид человека, который всю жизнь тяжело трудится. И она была старшей сестрой мамы Влада, а походила скорее на бабушку мальчика.
Проходя мимо Влада, она небрежным движением потрепала его по голове. Это было сделано легко и привычно. Жест, который делаешь на автомате, не задумываясь. Было совершенно не похоже, что это рассчитано на Кирилла. При том что и сам мальчик постарался, чтобы этот жест не был особо заметен. Ему шёл тринадцатый год, и ребята в этом возрасте уже начинают стесняться взрослых и стараются избежать ласки, особенной при незнакомых людях.
Кирилл отметил всё это про себя профессиональным взглядом, лишь ещё больше приходя в замешательство. Странная семья, ничего не скажешь.
Тётя прошла мимо.
– Ел?
– Угу, – воровато глядя на Кирилла, ответил Влад.
Тётя внимательно посмотрела на Влада и хмыкнула.
– Опять небось свои бутерброды лопал. Сейчас приготовлю тебе нормальной еды.
Наконец она удостоила взглядом Кирилла и поздоровалась.
– Зачастили вы к нам.
Тётя взялась за сковороду, вытащила из холодильника нарезки мяса, яйца, помидоры и принялась готовить.
Влад, как настороженный зверёк, наблюдал за происходящим.
– Да, к сожалению, есть моменты, которые нас тревожат. Поэтому я хочу убедиться, что Владу тут хорошо и с ним всё в порядке.
Тётя одарила Кирилла взглядом, который он не смог однозначно истолковать, нечто среднее между презрением и усталостью.
– Влад похудел за последние два месяца.
– Много бегает на свежем воздухе. И ест он плохо, не буду скрывать.
– Почему?
Тётя посмотрела на него ещё раз. Тут всё было понятно, она повесила на него ярлык “идиот”.
– У мальчика оба родителя погибли. Как вы думаете?
– Это безусловно стресс.
– Ну так…
– Но боюсь, – Кирилл помедлил, ища слово, – что пребывание у вас тоже имеет некий стрессовый оттенок.
– Чё это?
Тётя поддела мясо, перевернула, поперчила, посолила и полила каким-то соусом. Запах сделался пряный и острый. Кирилл вроде поел, но не отказался бы отведать, что она там готовит.
– На физкультуре учитель увидел у Влада синяки на руке. Медсестра при дальнейшем осмотре сделала вывод, что его хватали за руку. Может быть, кто-то из одноклассников его задевает? – закинул удочку Кирилл, ожидая, что тётя начнёт крутиться.
Она разрезала помидор, закинула его к мясу.
– Это я.
Кирилл вытаращил глаза. Такого он не ожидал.
– Вы?
– Да, боюсь, что так.
Она уселась на стул и посмотрела Кириллу прямо в глаза долгим, внимательным взглядом.
– Я иногда спускаюсь в погреб. Там соленья, консервы и много всего. Но спуск не простой. А у меня больные ноги, так что я прошу Влада помочь мне. В тот раз я поскользнулась, схватилась за него, упала всё равно. Но, конечно, синяки остались. Я держалась очень крепко.
Кирилл моргал, не зная, что сказать. Тем временем тётя встала, снова перевернула мясо и разбила пару яиц.
Таких историй Кирилл слышал много. О падениях с велосипеда и самоката, о неуклюжести и осторожности. Никто не выкручивается так искусно и не врёт с такой уверенностью, как участники домашнего насилия.
Тётя сняла сковороду, положила еду в тарелку и кивнула Владу.
Тот сел и принялся есть, поглядывая на Кирилла.
– Влад, это правда?
Мальчик кивнул. Ну конечно. Что ещё он ответит?
– Тебя что-нибудь беспокоит, кроме того, что твои родители погибли?
Влад замотал головой, тщательно жуя еду.
– У вас очень грязно. Нужно прибрать, – сказал Кирилл напоследок, не зная, что ещё можно сказать.
Он ушёл, ощущая неудовлетворённость и незаконченность. Может, пройти по соседям? Хотя домики тут стояли не очень близко, и что там происходило за закрытыми дверьми, они могли не знать.
Соседку он нашёл не сразу. Это была сухонькая беззубая старушка.
– Чаво? Белинские?
– Да. Соседи ваши.
– Ну что скажу, всяко о них говорят, да.
– А что говорят? Пьют, дерутся? Может, Влада обижают?
– Не, не, ничего такого. – Старушка наклонилась ближе. – С волками говорят. Сама видела.
Кирилл уставился на неё, как на сумасшедшую. Впрочем, он подумал, что вероятно оно так и есть. Он ожидал чего угодно, но не этого.
– С волками, – повторил он.
– Ага. У моей мамы, я ещё девчушкой была, овец резали. Волки повадились ходить. Никакого спасу не было. Так она как-то пожаловалась им. Боялась, что всё стадо зарежут. А волки хитрые и умные. Они нападали, когда никто не видел. Тады Белинский, то ещё отец этого Сашки был, – дяди Влада, отметил для себя Кирилл, стараясь не запутаться, – сказал, что подможет. Пущай мамка моя вечером из дому не выходит. Ну мамка послушала, а я нет. Вышла, спряталась за сараем и гляжу, волки из лесу выходят, а на краю нашего участка Белинский стоит и прям что-то им говорит, а те слухают. Во.
Кирилл смотрел на старушку с явным скепсисом. Вечно у этих деревенских жителей несколько баек найдётся подобного толка.
– Сама та порода Белинских не люди.
– А кто?
Старушка пожала плечами.
– Нам не понять такое. Вы боитесь за мальчонку?
– Да. Мне кажется, они может бьют его. Вы ничего такого не слышали?
– Не, – старушка убеждённо махнула рукой. – Парнишке у них нравится. Он ко мне приходил, помогал. Я уже как раньше работать не могу. И он картошку мне помогал собирать, я с ними делюсь урожаем. Мне столько ни к чему. Но оно по привычке так, садишь как на большую семью.
– И что же, Влад? – прервал поток отвлечённых мыслей Кирилл.
– Он досадует только, что сам не от Белинских. Тётка то его, уже как за Сашку замуж вышла, такой стала. А до этого простой человек была. Они сами из соседней деревни. Но я их мало знала. Её и Людку. Та вообще пропала.
– Почему Людмила с сестрой не общалась?
Кирилл знал, что мама Влада совсем не поддерживала связь с сестрой, хотя вроде бы в детстве они были дружны.
– А вот как она за Белинского пошла, так и всё, рассорились семьи. Не принимали они его.
Это было интересно. Кирилл задумался. Может, старушка придумывает половину, но какое-то зерно правды в её словах есть, и он должен разобраться. Его всё ещё не покидало чувство, что Влад может находиться в опасности.
Ему нужно было возвращаться в город. Ещё была уйма работы, но вечером он снова вернулся к дому Влада, чтобы посмотреть, что там происходит. Он и сам не знал, что ожидает увидеть. Как они бегают за ребёнком по двору с топором? Даже если что-то, не так, Кирилл скорее всего не сможет об этом узнать.
Однако он всё равно упорно сидел в машине, погружённый в свои мысли. Несколько раз и дома вышел Влад, тётя покормила кур, дядя не появлялся, может, уехал куда.
Кирилл уже собрался уезжать, вернул сидение в нужное положение, взял ключ зажигания, но тут дверь открылась, и дядя пошёл к лесу.
Он пошёл в другую сторону от машины Кирилла и по счастью не заметил его. Кирилл тихо открыл дверь и, пригибаясь пошёл следом.
Он задался вопросом: "Что ты делаешь? Ты взрослый человек, решил поиграть в шпиона?"
Сложно было объяснить это. Семья произвела на него совершенно двоякое впечатление. Он нутром чуял опасность. За девять лет работы в соцслужбах он видел то, чего не видели другие. При этом всё пыталось убедить его в том, что мальчику не желают зла. Впрочем, всё это не объясняло и не оправдывало, почему он сейчас крадётся среди кустов смородины вслед за человеком, ушедшим в лес.
Какое-то время Кирилл ещё видел удаляющуюся спину, но потом стемнело окончательно, а лес сделался гуще.
Кирилл обнаружил себя посреди тёмного леса, непонятно где, далеко от цивилизации.
“Это совершенно ненормально, – укорил он себя. – Возвращайся в машину и поезжай домой”.
Кирилл собирался так и сделать, но, вроде бы возвращаясь назад, он понял, что идёт куда-то не туда. Местность совсем другая. Хотя может, это в темноте так кажется?
В отдалении (хотя гораздо ближе, чем Кириллу бы хотелось) завыли волки.
Он нервно сглотнул, чувствуя животный ужас.
Его движения сделались совершенно неосмысленными. Теперь он плутал по лесу, только больше запутываясь. И если и был шанс выйти, то сейчас он окончательно пропал.
Волки выли всё ближе.
А ещё через время недалеко хрустнула ветка.
Кирилл замер. Так животные обмирают, когда приходит опасность, притворяясь мёртвыми. Кириллу тоже хотелось сделаться маленьким и невидимым. Это однако не работало. Слева от него из-за кустов появилась большая лохматая морда.
Он не верил, что это конец. Ну разве может быть так? Простой городской житель, никому не нужный соцработник умрёт посреди леса, загрызенный волками? И даже не найдёт никто.
Двое других животных поменьше появились сзади и справа.
Кирилл пятился. Знал, что бесполезно, но не мог не делать этого.
Впереди тоже что-то хрустнуло. Волк не вышел, но, похоже, теперь он совершенно окружён.
Кирилл застыл, пытаясь что-то сказать, но голос дрожал, и он сам не верил своим словам.
Самый крупный хищник прыгнул, и Кирилл инстинктивно пригнулся, закрывая лицо руками. Он ждал. И ждал. Но ничего не происходило. Началась какая-то возня, но он ещё долго не мог заставить себя открыть глаза. А, открыв их, обомлел.
Дядя Влада, бородатый и немного неопрятный чесал одного волка за ухом, пока другие медленно, хоть и с неохотой отступали назад.
– Опасно в этих лесах, – сказал дядя хриплым голосом.
Кирилл лишь нервно сглотнул. Ему показалось или глаза Саши горят жёлтым? Как и глаза волков.
Он попятился, вставая на ноги.
– Выход к вашей машине вон там. Вы чуть не туда свернули.
Сбоку хрустнула ветка, и к ним вышла тётя Влада. Кирилл больше не сомневался. Её глаза совершенно точно не были глазами человека.
Кирилл дёрнулся и понёсся, не разбирая дороги и перепрыгивая через все сучки и брёвна.
Он выбежал к машине. Трижды уронил ключ, пока не завёл машину, и помчался к городу, лишь дома уже окончательно придя в себя.
Приехать к Белинским снова Кирилл решился только через три недели, когда окончательно успокоился.
Он не мог подать какое-то официальное заявление. Кто бы ему поверил? Поэтому решил действовать иначе.
Тётя Влада кормил кур во дворе, когда он заехал к ним.
Она подняла голову. Он почувствовал, как у него горят уши. Воспоминания о трусливом побеге отнюдь не добавляли уверенности для разговора.
Кирилл прочистил горло, поздоровался и вперил взгляд в ничего не говорящую тётю.
– Кто вы?
– Хм… Своевременный вопрос. Мы с вами знакомы. Я Татьяна, тётя Влада.
– Кто вы на самом деле? Почему говорите с волками? И ваши глаза…
Татьяна некоторое время молчала.
– Когда я только познакомилась с Сашей, он мне ничего сначала говорить не хотел. Боялся, что я про него плохое подумаю. Отдалялся, видимо, хотел закончить наши отношения. Но я как вы, – тут она улыбнулась, – решила проследить. И увидела, что не совсем он человек. Силищи в нём было, как в десятерых, и бегал он быстрее любого обычного человека. Но то раньше было. Сейчас уже он постарел и не такой прыткий. Хотя всё ещё может любого одолеть.
– А вы? – тихо спросил Кирилл.
– А я, конечно, сказала, что и таким любить буду. Он сначала ни в какую. Сказал, если кто прознает, все от меня отвернутся. Но я как узнала, что он меня может к своему племени обратить, сказала, что и на это пойду.
– А что за племя то? Оборотни?
– Ну нет. Оборотни… – Татьяна засмеялась, потом задумалась. – Так всегда было. Некоторые люди ближе к природе. И животных могут приручить, и травы знают, землю чувствуют. А его предки всегда на земле трудились. И иные рождались, что будто бы и вовсе говорить с животными могли. Так и повелось постепенно.
– Но как же вы такой стали?
– Есть один обряд… Впрочем, не уверена, что вы захотите знать его подробности. В общем, мы обычную еду не едим, мясом питаемся. Всё, что вы в холодильнике видите, то для Влада. Мы и правда хотим мальчику только добра.
Кирилл вспомнил о Владе, поёжился от мысли, что ему вот с ними жить приходится.
– Вы же звери, – невольно вырвалось у него.
– Пусть так, но вы правда думаете, что в приюте или с чужими людьми ему будет лучше?
Впервые Кирилл не нашёлся что ответить. Очень уж спорно.
– Синяки…
– Как я говорила, мы сильнее обычных людей. Хоть, конечно, я совсем не то, что Сашка. Я и животных не понимаю, больше растения и землю чувствую. И силы у меня такой нет. Я действительно схватила его, оставив синяки. Но ситуация немного другая была. Он на дерево залез, я к нему забралась, снимать его. Как котёнка, ей-богу. Но он сорвался и пришлось ловить.
– Так почему же сразу не сказали?
Татьяна усмехнулась.
– Да потому что у вас вот это выражение лица.
Кирилл постарался взять себя в руки. Его действительно шокировало то, что ребёнок чуть не погиб.
– Вы же видите опасность во всём, забывая, что это дети и что всякое случается. Не пострадал он, но вы бы тут же сказали, что мы безответственные. Как это – позволяем ребёнку изучать мир? Никуда не годится, нужно посадить его дома, обрызгав всё антисептиком.
– В общем-то, здраво не допускать ребёнка к опасностям, вам так не кажется? – возразил Кирилл.
– А что же, жизнь будет безопасной, когда он вырастет?
Ехидная улыбочка не покидала лица Татьяны, и Кирилл снова не нашёлся с ответом.
Из дома вышел Влад. Увидев Кирилла, он тут же подбежал. Лицо его было взволнованным.
– Вы забрать меня хотите?
– Влад, я не думаю, что это хорошее место для тебя.
– Не надо, пожалуйста, ну пожалуйста!
– Что с ним будет? – Кирилл перевёл взгляд на Татьяну. – Тоже сделаете таким как вы?
– Если он захочет. Но не раньше, чем он станет взрослым. Взрослым вы не можете запретить выбирать свою жизнь, насколько мне известно.
– Я тоже хочу, как дядя Саша бегать и прыгать, – с горящими глазами сказал Влад.
Кирилл молчал долго. Очень долго. Но потом выдохнул.
– Я буду приезжать, наблюдать.
– Приезжайте. Хотя я бы сказал, что вы нервируете Влада больше, чем что-либо другое.
Кирилл вернулся к машине, сдал назад, ещё какое-то время смотрел на них. Жёлтый отсвет глаз Татьяны сверкнул в заходящем солнце. Лицо Влада выражало обеспокоенность.
Он сомневался, а правильно ли поступил? Но приезжая время от времени, видел, как Влад медленно, но верно набирает вес, как крепнут его мышцы, а с лица сходит печаль. Сколько семей он повидал, но эта, пожалуй, была самой странной из всех.
автор канал на дзене - #Альбина (мистика)
Но Кириллу доводилось видеть дома куда хуже и даже в них детей порой оставляли.
Однако тут было нечто другое.
“Синяки на плече… Ощущение, как будто кто-то мальчика хватал… – прочитал Кирилл в блокноте. – Похудел на 2 килограмма…”
При том что парень и так не был слишком уж мясистым. А растущий организм должен набирать вес.
Конечно, у Влада, так звали мальчика, полгода назад погибли родители. Стресс мог повлиять. И на то, что он стал замкнутым и нервным. И на вес. Но синяки…
Кирилл не любил свою работу. Но кто-то должен её делать.
Он вздохнул и пошёл к двери.
На стук сразу же открыли. Бледное веснушчатое лицо высунулось в щель. Видимо, парнишка за ним какое-то время наблюдал.
– Привет, Влад. Можно войти?
– Тётя с дядей спят, – тут же ответил Влад, не открывая дверь.
Кирилл посмотрел на смартфон. Полдвенадцатого дня. Ещё один пункт не в пользу им.
– Ты ел?
– Да, – ответил Влад поспешнее, чем требовалось.
Кирилл нахмурился.
– Я бы всё-таки вошёл. Понимаешь… Мне надо потолковать с твоими дядей и тётей.
Мальчик раздумывал некоторое время, взвешивая, как оно будет лучше. Дураком он не был, отлично понимал что к чему.
И спустя минуту дверь всё-таки открылась.
Представший беспорядок был именно таким, как ожидал Кирилл. И, похоже, Влад как раз прибирался.
Пытался замести следы попойки или может бурной ссоры между дядей и тётей? Они не производили впечатление пьющих людей, но что-то с ними всё-таки было не так. Это чувствовалось, стоило их лишь увидеть. И нужно было как можно скорее понять, какой опасности подвергается Влад, и при необходимости сразу же его отсюда забрать.
– Может, разбудишь кого-нибудь?
Влад кивнул и убежал наверх.
По его взгляду видно было, что он не хотел оставлять Кирилла внизу, понимал, что тот будет вынюхивать.
Что примечательно: дети в семьях, где их обижали, любили родных не меньше, чем в любых других. Парадокс.
Как только Влад убежал, Кирилл прошёлся по залу. Дом совершенно определённо требовал ремонта.
Он зашёл в кухню, увидел гору грязной посуды и скривился. Запах стоял неприятный, мягко говоря. Но открыв холодильник, удивился. Тот был забит едой, полки так и гнулись. Похоже, урожай был свой. Кроме того, тут имелись и продукты, предназначенные для ребёнка: сладости, молочка.
Морозильник так же до отвала был забит мясом.
– Дядя охотник, – сказал Влад.
Кирилл вздрогнул.
Он обернулся. Влад следил за ним неотрывным взглядом.
“Что ж, понятно. Я пришёл на твою территорию, малёк. И ты сделаешь всё, чтобы меня отсюда выпроводить”.
Судя по всему ребёнка не морили голодом. Никто не знает, конечно, что в головах у этих людей, но еды было предостаточно. Так что, вероятнее всего, Влад не ел от стресса. И это было вполне ожидаемо.
Через минуту спустилась чуть растрёпанная, помятая женщина в халате. У неё были седые волосы, вид человека, который всю жизнь тяжело трудится. И она была старшей сестрой мамы Влада, а походила скорее на бабушку мальчика.
Проходя мимо Влада, она небрежным движением потрепала его по голове. Это было сделано легко и привычно. Жест, который делаешь на автомате, не задумываясь. Было совершенно не похоже, что это рассчитано на Кирилла. При том что и сам мальчик постарался, чтобы этот жест не был особо заметен. Ему шёл тринадцатый год, и ребята в этом возрасте уже начинают стесняться взрослых и стараются избежать ласки, особенной при незнакомых людях.
Кирилл отметил всё это про себя профессиональным взглядом, лишь ещё больше приходя в замешательство. Странная семья, ничего не скажешь.
Тётя прошла мимо.
– Ел?
– Угу, – воровато глядя на Кирилла, ответил Влад.
Тётя внимательно посмотрела на Влада и хмыкнула.
– Опять небось свои бутерброды лопал. Сейчас приготовлю тебе нормальной еды.
Наконец она удостоила взглядом Кирилла и поздоровалась.
– Зачастили вы к нам.
Тётя взялась за сковороду, вытащила из холодильника нарезки мяса, яйца, помидоры и принялась готовить.
Влад, как настороженный зверёк, наблюдал за происходящим.
– Да, к сожалению, есть моменты, которые нас тревожат. Поэтому я хочу убедиться, что Владу тут хорошо и с ним всё в порядке.
Тётя одарила Кирилла взглядом, который он не смог однозначно истолковать, нечто среднее между презрением и усталостью.
– Влад похудел за последние два месяца.
– Много бегает на свежем воздухе. И ест он плохо, не буду скрывать.
– Почему?
Тётя посмотрела на него ещё раз. Тут всё было понятно, она повесила на него ярлык “идиот”.
– У мальчика оба родителя погибли. Как вы думаете?
– Это безусловно стресс.
– Ну так…
– Но боюсь, – Кирилл помедлил, ища слово, – что пребывание у вас тоже имеет некий стрессовый оттенок.
– Чё это?
Тётя поддела мясо, перевернула, поперчила, посолила и полила каким-то соусом. Запах сделался пряный и острый. Кирилл вроде поел, но не отказался бы отведать, что она там готовит.
– На физкультуре учитель увидел у Влада синяки на руке. Медсестра при дальнейшем осмотре сделала вывод, что его хватали за руку. Может быть, кто-то из одноклассников его задевает? – закинул удочку Кирилл, ожидая, что тётя начнёт крутиться.
Она разрезала помидор, закинула его к мясу.
– Это я.
Кирилл вытаращил глаза. Такого он не ожидал.
– Вы?
– Да, боюсь, что так.
Она уселась на стул и посмотрела Кириллу прямо в глаза долгим, внимательным взглядом.
– Я иногда спускаюсь в погреб. Там соленья, консервы и много всего. Но спуск не простой. А у меня больные ноги, так что я прошу Влада помочь мне. В тот раз я поскользнулась, схватилась за него, упала всё равно. Но, конечно, синяки остались. Я держалась очень крепко.
Кирилл моргал, не зная, что сказать. Тем временем тётя встала, снова перевернула мясо и разбила пару яиц.
Таких историй Кирилл слышал много. О падениях с велосипеда и самоката, о неуклюжести и осторожности. Никто не выкручивается так искусно и не врёт с такой уверенностью, как участники домашнего насилия.
Тётя сняла сковороду, положила еду в тарелку и кивнула Владу.
Тот сел и принялся есть, поглядывая на Кирилла.
– Влад, это правда?
Мальчик кивнул. Ну конечно. Что ещё он ответит?
– Тебя что-нибудь беспокоит, кроме того, что твои родители погибли?
Влад замотал головой, тщательно жуя еду.
– У вас очень грязно. Нужно прибрать, – сказал Кирилл напоследок, не зная, что ещё можно сказать.
Он ушёл, ощущая неудовлетворённость и незаконченность. Может, пройти по соседям? Хотя домики тут стояли не очень близко, и что там происходило за закрытыми дверьми, они могли не знать.
Соседку он нашёл не сразу. Это была сухонькая беззубая старушка.
– Чаво? Белинские?
– Да. Соседи ваши.
– Ну что скажу, всяко о них говорят, да.
– А что говорят? Пьют, дерутся? Может, Влада обижают?
– Не, не, ничего такого. – Старушка наклонилась ближе. – С волками говорят. Сама видела.
Кирилл уставился на неё, как на сумасшедшую. Впрочем, он подумал, что вероятно оно так и есть. Он ожидал чего угодно, но не этого.
– С волками, – повторил он.
– Ага. У моей мамы, я ещё девчушкой была, овец резали. Волки повадились ходить. Никакого спасу не было. Так она как-то пожаловалась им. Боялась, что всё стадо зарежут. А волки хитрые и умные. Они нападали, когда никто не видел. Тады Белинский, то ещё отец этого Сашки был, – дяди Влада, отметил для себя Кирилл, стараясь не запутаться, – сказал, что подможет. Пущай мамка моя вечером из дому не выходит. Ну мамка послушала, а я нет. Вышла, спряталась за сараем и гляжу, волки из лесу выходят, а на краю нашего участка Белинский стоит и прям что-то им говорит, а те слухают. Во.
Кирилл смотрел на старушку с явным скепсисом. Вечно у этих деревенских жителей несколько баек найдётся подобного толка.
– Сама та порода Белинских не люди.
– А кто?
Старушка пожала плечами.
– Нам не понять такое. Вы боитесь за мальчонку?
– Да. Мне кажется, они может бьют его. Вы ничего такого не слышали?
– Не, – старушка убеждённо махнула рукой. – Парнишке у них нравится. Он ко мне приходил, помогал. Я уже как раньше работать не могу. И он картошку мне помогал собирать, я с ними делюсь урожаем. Мне столько ни к чему. Но оно по привычке так, садишь как на большую семью.
– И что же, Влад? – прервал поток отвлечённых мыслей Кирилл.
– Он досадует только, что сам не от Белинских. Тётка то его, уже как за Сашку замуж вышла, такой стала. А до этого простой человек была. Они сами из соседней деревни. Но я их мало знала. Её и Людку. Та вообще пропала.
– Почему Людмила с сестрой не общалась?
Кирилл знал, что мама Влада совсем не поддерживала связь с сестрой, хотя вроде бы в детстве они были дружны.
– А вот как она за Белинского пошла, так и всё, рассорились семьи. Не принимали они его.
Это было интересно. Кирилл задумался. Может, старушка придумывает половину, но какое-то зерно правды в её словах есть, и он должен разобраться. Его всё ещё не покидало чувство, что Влад может находиться в опасности.
Ему нужно было возвращаться в город. Ещё была уйма работы, но вечером он снова вернулся к дому Влада, чтобы посмотреть, что там происходит. Он и сам не знал, что ожидает увидеть. Как они бегают за ребёнком по двору с топором? Даже если что-то, не так, Кирилл скорее всего не сможет об этом узнать.
Однако он всё равно упорно сидел в машине, погружённый в свои мысли. Несколько раз и дома вышел Влад, тётя покормила кур, дядя не появлялся, может, уехал куда.
Кирилл уже собрался уезжать, вернул сидение в нужное положение, взял ключ зажигания, но тут дверь открылась, и дядя пошёл к лесу.
Он пошёл в другую сторону от машины Кирилла и по счастью не заметил его. Кирилл тихо открыл дверь и, пригибаясь пошёл следом.
Он задался вопросом: "Что ты делаешь? Ты взрослый человек, решил поиграть в шпиона?"
Сложно было объяснить это. Семья произвела на него совершенно двоякое впечатление. Он нутром чуял опасность. За девять лет работы в соцслужбах он видел то, чего не видели другие. При этом всё пыталось убедить его в том, что мальчику не желают зла. Впрочем, всё это не объясняло и не оправдывало, почему он сейчас крадётся среди кустов смородины вслед за человеком, ушедшим в лес.
Какое-то время Кирилл ещё видел удаляющуюся спину, но потом стемнело окончательно, а лес сделался гуще.
Кирилл обнаружил себя посреди тёмного леса, непонятно где, далеко от цивилизации.
“Это совершенно ненормально, – укорил он себя. – Возвращайся в машину и поезжай домой”.
Кирилл собирался так и сделать, но, вроде бы возвращаясь назад, он понял, что идёт куда-то не туда. Местность совсем другая. Хотя может, это в темноте так кажется?
В отдалении (хотя гораздо ближе, чем Кириллу бы хотелось) завыли волки.
Он нервно сглотнул, чувствуя животный ужас.
Его движения сделались совершенно неосмысленными. Теперь он плутал по лесу, только больше запутываясь. И если и был шанс выйти, то сейчас он окончательно пропал.
Волки выли всё ближе.
А ещё через время недалеко хрустнула ветка.
Кирилл замер. Так животные обмирают, когда приходит опасность, притворяясь мёртвыми. Кириллу тоже хотелось сделаться маленьким и невидимым. Это однако не работало. Слева от него из-за кустов появилась большая лохматая морда.
Он не верил, что это конец. Ну разве может быть так? Простой городской житель, никому не нужный соцработник умрёт посреди леса, загрызенный волками? И даже не найдёт никто.
Двое других животных поменьше появились сзади и справа.
Кирилл пятился. Знал, что бесполезно, но не мог не делать этого.
Впереди тоже что-то хрустнуло. Волк не вышел, но, похоже, теперь он совершенно окружён.
Кирилл застыл, пытаясь что-то сказать, но голос дрожал, и он сам не верил своим словам.
Самый крупный хищник прыгнул, и Кирилл инстинктивно пригнулся, закрывая лицо руками. Он ждал. И ждал. Но ничего не происходило. Началась какая-то возня, но он ещё долго не мог заставить себя открыть глаза. А, открыв их, обомлел.
Дядя Влада, бородатый и немного неопрятный чесал одного волка за ухом, пока другие медленно, хоть и с неохотой отступали назад.
– Опасно в этих лесах, – сказал дядя хриплым голосом.
Кирилл лишь нервно сглотнул. Ему показалось или глаза Саши горят жёлтым? Как и глаза волков.
Он попятился, вставая на ноги.
– Выход к вашей машине вон там. Вы чуть не туда свернули.
Сбоку хрустнула ветка, и к ним вышла тётя Влада. Кирилл больше не сомневался. Её глаза совершенно точно не были глазами человека.
Кирилл дёрнулся и понёсся, не разбирая дороги и перепрыгивая через все сучки и брёвна.
Он выбежал к машине. Трижды уронил ключ, пока не завёл машину, и помчался к городу, лишь дома уже окончательно придя в себя.
Приехать к Белинским снова Кирилл решился только через три недели, когда окончательно успокоился.
Он не мог подать какое-то официальное заявление. Кто бы ему поверил? Поэтому решил действовать иначе.
Тётя Влада кормил кур во дворе, когда он заехал к ним.
Она подняла голову. Он почувствовал, как у него горят уши. Воспоминания о трусливом побеге отнюдь не добавляли уверенности для разговора.
Кирилл прочистил горло, поздоровался и вперил взгляд в ничего не говорящую тётю.
– Кто вы?
– Хм… Своевременный вопрос. Мы с вами знакомы. Я Татьяна, тётя Влада.
– Кто вы на самом деле? Почему говорите с волками? И ваши глаза…
Татьяна некоторое время молчала.
– Когда я только познакомилась с Сашей, он мне ничего сначала говорить не хотел. Боялся, что я про него плохое подумаю. Отдалялся, видимо, хотел закончить наши отношения. Но я как вы, – тут она улыбнулась, – решила проследить. И увидела, что не совсем он человек. Силищи в нём было, как в десятерых, и бегал он быстрее любого обычного человека. Но то раньше было. Сейчас уже он постарел и не такой прыткий. Хотя всё ещё может любого одолеть.
– А вы? – тихо спросил Кирилл.
– А я, конечно, сказала, что и таким любить буду. Он сначала ни в какую. Сказал, если кто прознает, все от меня отвернутся. Но я как узнала, что он меня может к своему племени обратить, сказала, что и на это пойду.
– А что за племя то? Оборотни?
– Ну нет. Оборотни… – Татьяна засмеялась, потом задумалась. – Так всегда было. Некоторые люди ближе к природе. И животных могут приручить, и травы знают, землю чувствуют. А его предки всегда на земле трудились. И иные рождались, что будто бы и вовсе говорить с животными могли. Так и повелось постепенно.
– Но как же вы такой стали?
– Есть один обряд… Впрочем, не уверена, что вы захотите знать его подробности. В общем, мы обычную еду не едим, мясом питаемся. Всё, что вы в холодильнике видите, то для Влада. Мы и правда хотим мальчику только добра.
Кирилл вспомнил о Владе, поёжился от мысли, что ему вот с ними жить приходится.
– Вы же звери, – невольно вырвалось у него.
– Пусть так, но вы правда думаете, что в приюте или с чужими людьми ему будет лучше?
Впервые Кирилл не нашёлся что ответить. Очень уж спорно.
– Синяки…
– Как я говорила, мы сильнее обычных людей. Хоть, конечно, я совсем не то, что Сашка. Я и животных не понимаю, больше растения и землю чувствую. И силы у меня такой нет. Я действительно схватила его, оставив синяки. Но ситуация немного другая была. Он на дерево залез, я к нему забралась, снимать его. Как котёнка, ей-богу. Но он сорвался и пришлось ловить.
– Так почему же сразу не сказали?
Татьяна усмехнулась.
– Да потому что у вас вот это выражение лица.
Кирилл постарался взять себя в руки. Его действительно шокировало то, что ребёнок чуть не погиб.
– Вы же видите опасность во всём, забывая, что это дети и что всякое случается. Не пострадал он, но вы бы тут же сказали, что мы безответственные. Как это – позволяем ребёнку изучать мир? Никуда не годится, нужно посадить его дома, обрызгав всё антисептиком.
– В общем-то, здраво не допускать ребёнка к опасностям, вам так не кажется? – возразил Кирилл.
– А что же, жизнь будет безопасной, когда он вырастет?
Ехидная улыбочка не покидала лица Татьяны, и Кирилл снова не нашёлся с ответом.
Из дома вышел Влад. Увидев Кирилла, он тут же подбежал. Лицо его было взволнованным.
– Вы забрать меня хотите?
– Влад, я не думаю, что это хорошее место для тебя.
– Не надо, пожалуйста, ну пожалуйста!
– Что с ним будет? – Кирилл перевёл взгляд на Татьяну. – Тоже сделаете таким как вы?
– Если он захочет. Но не раньше, чем он станет взрослым. Взрослым вы не можете запретить выбирать свою жизнь, насколько мне известно.
– Я тоже хочу, как дядя Саша бегать и прыгать, – с горящими глазами сказал Влад.
Кирилл молчал долго. Очень долго. Но потом выдохнул.
– Я буду приезжать, наблюдать.
– Приезжайте. Хотя я бы сказал, что вы нервируете Влада больше, чем что-либо другое.
Кирилл вернулся к машине, сдал назад, ещё какое-то время смотрел на них. Жёлтый отсвет глаз Татьяны сверкнул в заходящем солнце. Лицо Влада выражало обеспокоенность.
Он сомневался, а правильно ли поступил? Но приезжая время от времени, видел, как Влад медленно, но верно набирает вес, как крепнут его мышцы, а с лица сходит печаль. Сколько семей он повидал, но эта, пожалуй, была самой странной из всех.
автор канал на дзене - #Альбина (мистика)
Следующая публикация
Комментарии 3