НЕ БУДИТЕ СПЯЩЕЕ ПРИВИДЕНИЕ (часть 9)

Камилла медленно открыла глаза и зажмурилась. Несмотря на пасмурный день за окном, свет раздражал сетчатку. Немного привыкнув, девочка осмотрелась. Больничную палату было трудно перепутать с каким-то другим заведением. Она вспомнила, что очнулась вечером, с ней беседовал следователь Карташов. С утра приходили мама с бабушкой. Они обнимали её и плакали. Теперь уже всё позади.
Дверь открылась, и в палату вошла Наталья Валерьевна. На ней был белый халат и больничные тапочки.
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась она у девочки.
- Почти в полном порядке. Я поспала. Теперь, наверное, всю ночь гулять буду.
- В твоём состоянии нужно спать побольше, чтобы организм скорее восстанавливался, - посоветовала Наташа. – Мила, скажи мне, а зачем ты пошла с Романом Петровичем? – осторожно спросила она.
- Он сказал, что знает, кто убил Иру и должен мне это рассказать в спокойном месте. Я пошла с ним.
- Понятно.
- Он меня обманул. Да и какая теперь разница? Бедная моя подружка. Как жаль, что нельзя повернуть время вспять. Я бы ни за что не пошла в тот подвал.
- Ты опять себя винишь в этом? Вы разбудили дух Софьи Коваленко и помогли поймать её убийцу.
- Да, но при этом погибла моя лучшая подруга, - Камилла шмыгнула носом.
- Успокойся. Мне кажется, настало время тебе узнать кое о чём, - едва заметно улыбнулась психолог.
- О чём?
- Это сюрприз.
Девушка вышла из палаты и вернулась через минуту, продолжая загадочно улыбаться. Следом за ней в палату вошла светловолосая девочка.
- Ира? – потрясённо вымолвила Камилла. – Ирка!
Подружки бросились обниматься.
- Ты жива! Но как?!
- Когда её обнаружили, она была в тяжёлом состоянии, - ответила за Ирку Наталья Валерьевна, - но дышала. Павел Валерьевич позаботился о том, чтобы твою подружку спрятали, и сказал всем, что она умерла. Это было сделано для её безопасности, чтобы убийца ни о чём не догадался.
- Но почему ты сразу не рассказала о том, кто напал на тебя? – спросила Камилла.
- Я была без сознания, - ответила Ира, - и рассказать ничего не могла.
- Как же я рада! Как счастлива видеть тебя! – подружки снова обнялись.
- Хорошо, девочки. Вы увиделись. Теперь Камилла знает, что Ира жива и перестанет винить себя в её смерти. Пойдём, - она взяла Ирку за руку, - я отведу тебя в твою палату.
- Но Наталья Валерьевна! Вы же только пришли! Можно нам с Ирой поболтать? – попросила Мила.
- Завтра наговоритесь, а сегодня – отдыхать. Шагом марш! – скомандовала она Садовской, и та послушно вышла за ней из палаты.
Камилла откинулась на подушки. Вот это новость! Она тихонько засмеялась. Скоро Надя вернётся из санатория, а их с Иркой выпишут из больницы. Они снова станут «святой троицей». Через несколько минут в палату вернулась Наталья Валерьевна.
- Мила, я хотела поговорить с тобой. У Иры сейчас сложный период. Она пережила большое потрясение. Не расспрашивай её ни о чём пока.
- Конечно, Наталья Валерьевна. Я так рада, что она жива.
- Значит, договорились, - кивнула головой психолог, - поправляйся.
Адела Францевна обвела глазами присутствующих. В методкабинете собрались все сотрудники школы – учителя, техперсонал, медсестра, секретарь, завхоз и даже кочегар с дворником. Несмотря на сложную жизненную ситуацию, женщина выглядела невозмутимой. Тщательно уложенные волосы, маленькие жемчужины в ушах, широкий браслет на руке, лёгкая шифоновая блузка и строгая юбка. Именно такой имидж строгой директрисы закрепился за ней в течение всех лет работы в школе. И она всегда старалась ему соответствовать. Никто никогда не видел её без укладки или украшений, небрежно одетой или без маникюра.
- Все вы наверняка уже знаете, какое ЧП случилось у нас в школе, - начала директор. – Кто бы мог подумать, что Роман Петрович окажется… - она запнулась, пытаясь подобрать нужное слово, - убийцей и насильником.
- Это он убивал учителей? – спросил кто-то.
- Да, - как можно увереннее ответила она, - сейчас ведётся следствие. Он, конечно, свою вину отрицает, но против него имеются неопровержимые доказательства. Это он убил Софью Коваленко, затем Изольду Тихоновну.
- Но ведь он не работал тогда в школе, - снова послышался чей-то голос.
- Он слишком хитёр. Сначала пробрался в школу и убил бедную учительницу математики, чтобы никто на него не подумал, а потом прикончил и Маргариту Львовну, - деловым тоном сообщила директриса. – Слава Богу, что обе школьницы, на которых он напал потом, не пострадали. Думаю, все уже в курсе, что Ирина Садовская жива и здорова.
В ответ сотрудники закивали головами и обменялись сочувствующими взглядами. Бедняжка едва осталась в живых, пережив нападение и насилие.
- Что же теперь будет? – спросил трудовик Сергей Иванович.
- Всё уже позади, - улыбнулась одними губами Адела Францевна, - нужно жить и работать дальше. Убийца за решёткой и понесёт залуженное наказание. А нам с вами предстоит ещё половина учебного года. Так что, коллеги, не расслабляемся. Мы должны стать единым сплочённым коллективом. Показать, что никакие трудности нас не остановят. После новогодних праздников мы составим план работы, чтобы нагнать упущенное. На этом всё. Все свободны и могут идти по домам. В преддверии нового года наверняка у всех полно забот. Если кому-то надо будет обсудить со мной что-то конфиденциально, я буду в методкабинете.
Адела Францевна забрала несколько папок с документами и вышла из зала. Следом за ней все сотрудники разбрелись по школе. Технички отправились мыть полы, учителя разошлись по домам. Положив документы на стол, директриса в одиночестве задумчиво перебирала их один за другим. Она всё сделала так, как ей сказал Павел Олегович. Как жаль, что у них так ничего и не вышло. Он никак не реагировал на её попытки сблизиться с ним. Ещё и эта Звягинцева вечно путалась под ногами. Адела не могла не понимать, что всё внимание следователя сосредоточено на этой девушке. Она так глубоко задумалась, что вздрогнула от неожиданности, услышав какое-то громыхание. Повернув голову, директриса увидела женщину с ведром в руках, стоящую возле дверей.
- Ирина Марковна? Что вы хотели? – поинтересовалась она.
- Так это, полы мне здесь помыть надо.
- Конечно, проходите. Мойте.
Техничка занесла в кабинет ведро и швабру с тряпкой и принялась драить все углы. Адела снова задумалась. Павел Олегович ничего ей не сказал по поводу её дальнейшей участи, но она уже успела проконсультироваться с адвокатом. Пособничество в убийстве строго каралось приличным заключением. И срока давности в таких делах не существовало. А это означало только одно – ей придётся за всё ответить перед судом. Оставалось надеяться на то, что за содействие следствию она вымолит для себя какую-нибудь поблажку. Что бы такое придумать?
Пока директриса была занята мыслями, как избежать наказания, техничка, пришедшая мыть полы, всё ближе и ближе подбиралась к женщине. Когда расстояние сократилось до полуметра, она достала из большого кармана своего халата топорик для разделки мяса и замахнулась на Аделу Францевну. В то же мгновение из комнаты, смежной с методкабинетом показался человек с пистолетом в руке.
- Брось топор! – громко заорал он, заставив вздрогнуть обеих женщин.
Директриса тут же вскочила из-за стола и попятилась назад. В дверях появился ещё один полицейский тоже с пистолетом.
- Топор на пол, руки вверх! – скомандовал он.
Техничка медленно опустила топорик, и он с глухим стуком упал на пол. Подбежавший полицейский тут же скрутил ей руки за спиной и надел наручники. Второй уже прятал орудие убийства в целлофановый пакет. В кабинет вбежал запыхавшийся Павел Олегович.
- Ну, что? Кто тут у нас маньяк? – спросил он.
- А вот дамочка, - указал на техничку со скрученными руками один из мужчин.
- Так-так, - выдохнул Карташов, - ну, теперь поехали в участок и будем во всём разбираться. Адела Францевна, вас я тоже вынужден задержать.
- Но почему? – изумилась директриса.
- Вы обвиняетесь в пособничестве убийству Софьи Коваленко и сокрытию улик, - коротко ответил он, - остальные обвинении вам предъявят в участке.
- Но ведь я помогала вам! - пыталась возмутиться Адела, только слушать её особо никто не стал. Вскоре обе женщины были выведены из здания школы и доставлены в полицейский участок.
Опросная комната по-прежнему освещалась всего одной лампочкой. Придвинувшись к столу, Ирина Марковна посмотрела на свои руки, с красовавшимися на них железными браслетами. Не думала она, что попадётся. Впрочем, терять ей уже было нечего.
Следователь Карташов положил на стол какие-то документы и отдал распоряжение стенографистке вести протокол допроса.
- Ну, что, гражданочка, - обратился он к женщине, - признаваться будем? Представьтесь для начала что ли.
- Ирина Марковна Дубровина.
- Ирина Марковна, Ирина Марковна. Ну, и с чего вам, Ирина Марковна, вздумалось учителей убивать?
- Я вовсе не маньячка, как вы могли подумать, - ответила та, - и мотив у меня был.
- Вот как? – удивился Карташов. – Что же, слушаю вас внимательно.
- А можно закурить? – вдруг попросила она.
Карташов повернулся к своему сослуживцу, стоящему в дверях, и тот молча протянул ему сигарету с зажигалкой. Женщина подожгла тонкую палочку и затянулась дымом.
- Десять лет назад я уехала на заработки в столицу, - сказала она. – А моя сестра Светлана переехала в этот город вместе с дочерью и мужем. У меня семьи не было, не сложилось. Сестру я намного старше. И хоть у нас разные отцы, я её очень любила, и относилась к ней больше, как к дочери, чем как к сестре. Работая в столице, я имела хорошие заработки и помогала сестре. Муж у неё был непутёвый. Пил, не помогал. Однажды так по пьянке и замёрз в сугробе.
У Павла Олеговича вдруг возникло стойкое ощущение дежа вю. Где-то он уже слышал эту историю о замёрзшем в сугробе мужчине.
- Вашу сестру звали Светлана Коваленко? – спросил он.
- Да. Именно так её и звали.
- Софья Коваленко – ваша племянница.
- Моя дочь.
- Дочь?
- У меня никогда не складывалось с мужчинами. Когда я родила Сонечку, то поняла, что не смогу обеспечить ни её, ни себя. И помочь нам некому. У моей сестры никак не получалось забеременеть. Я оставила дочь ей и уехала на заработки. Светка воспитывала её с рождения. Она и не знала, что я её настоящая мать.
Когда я вернулась из столицы, сестра находилась в тяжелейшем состоянии в психиатрической клинике, а мою девочку так и не нашли. Я разом осталась без семьи. И пусть мы жили не вместе, я знала, что у меня есть родня и место, куда я всегда смогу вернуться. Сами слышали, наверное, как тогда милиция взялась за дело. Надежда не покидала меня, что Сонечка ещё найдётся. Но время проходило, и становилось всё понятнее, что моей девочки нет в живых.
Тогда я решила устроиться в школу и всё разведать там. Никто меня не знал. Со Светланой у нас были разные фамилии. Никому не было известно, что мы сёстры.
- И что же вам удалось узнать в школе? – спросил Павел.
- Поначалу ничего. Но чем дольше я там работала, тем больше появлялось информации. Подслушивая разговоры учителей, я узнала, что не так давно со школы рассчитался математик. Тот самый, которого обвиняли в развращении Сонечки. И что у него, оказывается, был роман с самой директрисой. Я стала следить за ней. Однажды, под восьмое марта, в одном из кабинетов остались математичка, биологичка и директриса. Они напились, но больше всех директриса. И её потянуло на откровенность. Я слышала всё, что она говорила. В пьяном бреду она лепетала о том, что Соню убил Роман, а она его прикрыла, помогла спрятать тело. А этот неблагодарный после всего бросил её. Две другие слушали и кивали.
На следующий день я подслушала разговор двух учительниц. Они обсуждали вчерашние откровения директрисы.
- Как вы думаете, Изольда Тихоновна, это правда? – полушёпотом спросила Маргарита.
- Не знаю, - ответила та, - вы же видели, что она была пьяна.
- Да, но то, что она рассказала…
- Послушайте, Маргарита Львовна, лучше нам не лезть в это дело и не ворошить осиное гнездо. Всё ведь только успокоилось. Представляете, что начнётся, если мы заявим на Аделу Францевну?
- Даже представить страшно.
- А если это всё – её пьяные выдумки? Мы же тогда с работы вылетим в два счёта. Нас больше ни в одну школу не возьмут.
- И то правда, - согласилась биологичка.
- Вот и забудем об этом и больше вспоминать не будем. Не наше это дело.
Они фактически знали, кто убийца, но предпочли молчать. Трусливые курицы!
- А почему вы не пошли тогда в полицию? – удивился Павел Олегович.
- Тут тогда такой бардак творился, - махнула рукой Ирина Марковна, - ни у кого правды не добьёшься. Всем на всех наплевать. Я решила, что отомщу за смерть своей дочери сама.
- Вы купили топорики для разделки мяса.
- Да. В столице я работала в мясном магазине, разделывала огромные туши. Мне не составляло труда всадить кому-то топор в голову. Я решила, что сначала убью математичку с биологичкой, потом директрису, а уж потом доберусь до этого математика Романа Петровича и заставлю его ползать передо мной на коленях.
- Но почему вы ждали столько лет, прежде чем отомстить?
- Месть – это блюдо, которое подают холодным, - усмехнулась Ирина Марковна и отбросила в сторону окурок. – Я решила подождать, чтобы никто не связал эти убийства с местью за смерть Сони. Продумывала в деталях, как всё сделать, чтобы комар носа не подточил. Так прошло несколько лет. Я понимала, что нужно приводить свой план в действие, но всё как-то не решалась.
- И что же вас сподвигло?
- Я убиралась в лаборантской и услышала разговор трёх девочек. Она рассказывали о том, как ходили гадать в школьный подвал. А потом одна из них сказала, что ей приснилась девочка, которая плакала и просила помощи. Я поняла, что это была Соня. Больше тянуть было некуда. С того дня участь учительниц была предрешена. Через несколько дней я улучила момент и всадила топор в голову математичке, предварительно оглушив её. Всё прошло без сучка и задоринки. Никто и не подумал на меня. Неожиданно в школу вернулся работать тот самый математик. Я обрадовалась. Через время я убрала биологичку. Следующей должна была стать директриса. Но тут случилось это страшное убийство девочки-девятиклассницы. Я раздумывала и размышляла, как мне действовать дальше. Я сразу же поняла, чьих это рук дело, и решила остановить Романа. Но в те дни он почти не появлялся в школе. Сначала его арестовали, потом отпустили. Когда уже всем стало известно, что он убийца, я сосредоточилась на Аделе Францевне. Мне казалось ужасно несправедливым то, что все наказаны, а она остаётся на свободе. Очень жаль, что вы не арестовали меня уже после того, как топор, предназначенный для её головы, оказался бы на своём месте.
- Директрису тоже будут судить, как и Романа Свиридова. Вы хоть понимаете, что вам тоже грозит тюрьма? – спросил её следователь.
- Да мне уже всё равно. Главное, что моя девочка отомщена, и её убийца за решёткой. У меня теперь только одно желание – достойно похоронить Софью.
- В этом можете не сомневаться, - пообещал Карташов, вставая со стула.
Странно, но он не испытывал отвращения к этой женщине. Её можно было понять чисто по-человечески. Мать, потерявшая дочь, захотела отомстить. Жаль всё-таки, что она не обратилась в полицию. За два убийства ей светит немалый срок.
Наталья без всякого энтузиазма украшала ёлку. Она всегда так радовалась новогодним праздникам, но не в этот раз. Скорее делала всё по инерции. Уют её квартиры обычно спасал от всяких мелких дрязг, но теперь он мало помогал в исцелении разбитого сердца девушки. Одиночество угнетало, в голове назойливым роем одна за другой кружились невесёлые мысли.
Звягинцева с головой ушла в работу. Она изо всех сил старалась помочь Ирине Садовской и искренне радовалась результатам. Девчонок выписали из больницы, и они вернулись домой. Павел был занят расследованием. Он восстанавливал мельчайшие детали преступления. Наталья вдруг подумала о том, что ей вот-вот исполнится тридцать три. И хоть современные девушки теперь не стремились выйти замуж, едва окончив школу, всё-таки возраст начинал диктовать свои условия.
Она ведь хотела совсем немного – семью, любящего мужа и ребёнка. Присев на диван, Наташа обхватила себя руками. Она так верила в то, что у них всё сложится со Свиридовым, что он её любит. А он оказался просто комедиантом и жестоким убийцей. Девушка вздрогнула, вспомнив его признания в любви и прикосновения. Это ужасно. А кроме того её терзали мысли о том, что она допустила серьёзный промах в работе. Павел, видя её состояние, несколько раз пытался вытащить Наташу в кино, но она так и не пошла. Вздохнув, она откинулась на спинку дивана и попыталась успокоиться. Зазвеневший телефон вывел Звягинцеву из задумчивости. Звонил Павел.
- Наташенька, я понимаю, что уже поздновато, но ты не могла бы приехать в участок?
- Конечно, уже выезжаю.
Она даже не спросила, зачем он её зовёт. Эта квартира вдруг напомнила ей клетку, из которой хотелось сбежать, куда угодно. Вскочив с дивана, она быстро оделась и вызвала такси.
Пока Звягинцева ехала в участок, Павел Олегович сидел в опросной с Романом Свиридовым.
- Никак не можешь успокоиться, - скривился математик, - наслаждаешься триумфом?
- Я выполняю свою работу. Наконец-то ты понял всю серьёзность своего положения и решил во всём сознаться.
- Всё равно ведь посадишь, а чистосердечное признание смягчает наказание.
Карташов промолчал, что данный принцип, скорее всего, не сработает в случае с убийством девочки и сокрытии её тела. Но слишком уж много в этом деле было деталей, о которых хотелось узнать.
- Почему ты выбрал своей жертвой Софью Коваленко? – задал следователь первый вопрос.
- Она мне напоминала первую любовь, ещё в школе. Я заметил её в классе, где вёл математику. А потом Софья пришла в кружок. Она вызывала во мне странные чувства. Я долго не мог понять, что происходит, пока наконец не осознал, что хочу её. Поначалу я отгонял от себя эти мысли, но с каждым днём они становились всё настойчивее, пока не превратились в навязчивую идею. Я не мог уйти из школы, тогда городок захлестнул кризис, и не было работы. Нужно было на что-то жить. Соня становилась мне всё ближе и ближе. Я видел восторг в её глазах, стремление быть лучшей, угодить мне при постановке спектакля. Внутри я был раздираем противоречивыми мыслями. Словно какое-то наваждение. Тогда на репетиции я тихонько попросил её прийти в спортивную раздевалку. Она согласилась.
Мы начали отрабатывать диалоги, но я думал только о ней. Когда подошла очередь момента, где Отелло душит Дездемону, я не удержался и стал целовать её. Соня отшатнулась и хотела закричать. Я закрыл ей рот рукой и уговаривал успокоиться, но она меня не слышала, продолжая брыкаться. Мои пальцы сомкнулись у неё на шее. Я знал, что можно придушить человека, чтобы он лишился сознания. Тогда я не предполагал даже, что убил её. Ни о чём не думал, только о том, чтобы завладеть её телом.
Карташов поморщился. Он ненавидел и не понимал педофилов. Насколько надо было отключиться от реальности, чтобы убить и изнасиловать школьницу?
- Ты ведь не мог не понимать, что даже за изнасилование придётся отвечать? – спросил он.
- Я надеялся уговорить её, может даже припугнуть. Когда я попытался привести Соню в чувства, то понял, что она уже мертва. Я испугался, - Роман вытер вспотевший от напряжения лоб.
- И прибежал под крылышко к своей любовнице-директрисе, - закончил за него Павел Олегович.
- Да. Я умолял её не выдавать меня, вовсе не надеясь на то, что она согласится. Но Адела согласилась, и даже дала мне указания, где и как спрятать тело.
- Удивительно, что в школе было множество народа в тот вечер, и никто не видел, как ты отнёс тело в подвал, - следователь вопросительно посмотрел на мужчину.
- Я сидел в кабинете у Аделы, пока все не разошлись. А потом она увела весь персонал, включая кочегара на второй этаж. Я беспрепятственно спустился в подвал и нашёл лопату. Оказавшись в самом низу, я работал, как сумасшедший. Пот градом катил с моего тела, но я знал, что останавливаться нельзя. Положив тело в яму, я туда же бросил вещи, чтобы все думали, что она ушла из школы. Потом завалил всё старой мебелью и хламом. Через три дня всё покрылось пылью, и даже если бы кто-то добрался туда, то не догадался бы, что здесь кто-то копал.
- Но туда даже никто не пошёл, - подытожил Карташов.
- Кто-то из милиционеров бегло осмотрел подвал, но в ту комнату не спускался.
- Ясно. Почему ты вдруг решил снова вернуться в школу?
- Я был без работы.
- Ты сдавал в аренду квартиру своей бабки и брал неплохие деньги.
- Да. Но жильцы как раз съехали, а новых я ещё не нашёл.
- Ясно. И едва оказался в школе, как вспомнил о своём былом увлечении, - подковырнул его Павел.
- Нет, я даже не думал об этом, - отозвался Роман, наткнувшись на недоверчивый взгляд следователя, - не думал до тех пор, пока не увидел Садовскую. У меня внутри всё похолодело. Она была так похожа на Софью. Я пытался отогнать эти мысли…
- Но у тебя опять ничего не получилось, - с едким сарказмом усмехнулся Карташов.
- К сожалению. После олимпиады в школе я поджидал её. На улице темнело. Увидев Иру одну, я сказал ей, что уже поздно и предложил проводить до дома. Она согласилась. По дороге мы болтали об учёбе, она показала дом, в котором живёт. Тогда я оглушил её и затащил в один из подвалов. В это время на улице уже никого не было, можно было не опасаться, что кто-то увидит.
- Идеальных преступлений не бывает, - заметил следователь.
- Я знал, что вы будете меня подозревать и пробьёте по мобильнику, поэтому заблаговременно отвёз его домой, а потом вернулся. На мне были перчатки, и можно было не беспокоиться о том, что останутся отпечатки пальцев. Кроме того, я не собирался оставлять её в живых… Наталья подтвердила моё алиби. Идеальное преступление.
- Не совсем, - поспешил разочаровать его Павел, - дело в том, что Ирина осталась в живых.
- Что? – лицо Свиридова вытянулось от изумления.
- Что слышал. Девочка едва дышала, когда её нашли. Мы всем сказали, что она умерла для её же безопасности. Особенно, когда тебя пришлось отпустить. Ира была без сознания и не могла рассказать, кто на неё напал. Но ты можешь не сомневаться, что в суде она даст против тебя показания.
Роман опустил голову. Какое упущение. Впрочем, так даже лучше. Обвинение в изнасиловании не такое серьёзное, как в убийстве.
- Тогда ты посчитал себя всесильным и решил добраться и до Камиллы Веденьевой? – предположил Павел Олегович.
- Нет. Наталья сказала мне, что будет работать с ней изо всех сил, чтобы призрак Софьи назвал имя своего убийцы.
- Ты испугался привидения? - презрительно скривился следователь.
- Она ведь назвала своё имя. Вполне могла назвать и моё. Я сказал Камилле, что знаю, кто убил её подружку, но для этого она должна поехать со мной.
- И без спецэффектов обойтись тоже не мог, - произнёс следователь, намекая на то, что он нарядил девочку Дездемоной.
- Я знал, что нужно остановиться. Решил, что Камилла будет последней. Почему тогда не позабавиться напоследок? Времени у меня было мало. Наталья уехала всего на три дня. Я не предполагал, что она вернётся раньше и догадается, что это я увёз Камиллу.
- Наталья здесь ни причём, она до последнего верила в твою невиновность, - ответил Карташов, - это призрак Софьи назвал нам твоё имя.
- Странно, что спустя столько времени она дала о себе знать, - тихо промолвил Роман Петрович.
- Ничего странного. Пару месяцев назад три школьницы отправились в школьный подвал вызывать духов. Кто бы мог подумать, что именно там было захоронено тело бедной Софьи. Как говорится, не будите спящее привидение, - сказал следователь, вставая из-за стола и поглядывая на часы.
- А кто убивал учителей? – поинтересовался Свиридов.
- Мать Софьи.
- Но ведь она в больнице насколько я знаю?
- Светлана приходилась девочке родной тётей, об этом никто не знал. А её настоящая мать, Ирина Марковна, которая работала в школе техничкой. Она давно знала о том, что вы натворили с Аделой Францевной, и просто выжидала время.
- А причём тут Изольда Тихоновна с Маргаритой Львовной? – удивился Роман Петрович.
- Однажды Адела Францевна на пьяную голову рассказала им обо всем, пожаловалась, как ты неблагодарно с ней обошёлся. Ирина Марковна услышала этот разговор. А потом ещё один, когда учительницы решили не вмешиваться в это дело.
- Устроила самосуд, - отозвался математик.
- Иногда я думаю, что было бы неплохо нам её поймать уже после того, как она расправилась бы с директрисой и с тобой, - заявил Павел Олегович, выходя из опросной. Скоро должна приехать Наталья, если уже не приехала. А её следователю хотелось видеть гораздо больше, чем этого преступника.
Девушка действительно уже ждала Павла в его кабинете. Почему-то здесь ей было даже спокойнее, чем дома. Она подошла к шкафу, открыла дверцу и посмотрела на себя в зеркало. Тёмные волосы, выразительные черты лица, яркие губы. В последнее время ей приходилось использовать помаду потемнее, чтобы лицо не казалось таким бледным. В кабинете показался Павел. Наташа закрыла дверцу и присела на стул.
- Ты был на допросе? – спросила она.
- Да, - ответил Карташов, усаживаясь на своё место. – Он во всём сознался. Все убийцы пойманы и будут наказаны.
- Получишь премию за хорошую работу, - улыбнулась девушка.
- Премия меня волнует в самую последнюю очередь, - отмахнулся он, - я позвал тебя по одному вопросу. Мне кажется, что ты слишком близко к сердцу приняла всё это дело с призраками.
- В конце концов, Софья помогла нам разоблачить своего убийцу.
- Я хочу, чтобы ты встретилась и поговорила с одной особой, - сказал Павел.
- С кем?
- Сейчас увидишь. Я оставлю тебя наедине с ней, - с этими словами следователь Карташов вышел из кабинета.
Буквально через минуту вместо него в комнату вошла молодая девушка лет тридцати. У незнакомки были рыжие вьющиеся волосы и пронзительные голубые глаза, прямой нос и пухлые губки, которые приобрели свою пухлость, скорее всего, совсем не природным путём. На ней великолепно сидел дорогой брючный костюм синего цвета. В руках болталась маленькая сумочка.
- Меня зовут Лиана, - представилась она, - Лиана Платонова. А вы Наталья?
- Да, - подтвердила Наташа, кивнув головой, - вы бывшая жена Романа Свиридова?
- К моему большому несчастью, - скривилась девушка. Само упоминание этого имени вызывало в её душе бурю негодования. Лиана присела на место следователя и положила на стол свою сумочку. – Павел Олегович попросил меня поговорить с вами.
- Но зачем? – удивилась Наташа.
- Понимаете, я тоже психолог, - сказала Лиана. – И когда один психолог не может помочь себе сам, ему на помощь приходит другой. Вы не подумайте, что я хочу залезть вам в душу и разбередить незажившие раны. Просто я была на вашем месте и прекрасно помню, что пережила тогда.
- Роман сказал, что вы пили.
- Да уж представляю, что он наговорил, - усмехнулась Лиана. – Пила, скандалила, наверное, не ухаживала за ним как полагается?
- А потом ещё и сделала аборт.
Улыбка мгновенно исчезла с лица девушки, а лицо сделалось злым и напряжённым.
- Он меня заставил, - выдавила она. – Я решила, что буду рожать в любом случае. Этот мерзавец уговаривал меня, настаивал, потом принялся угрожать.
- Но почему?
- Я не знаю, почему он не хотел детей. Отговаривался тем, что нам ещё рано, и хотелось бы пожить для себя. По этому поводу развернулась настоящая война. Мы ругались каждый день. Он настаивал, я отказывалась. А потом…
- Что?
- Эта тварь подмешал мне в сок медицинский препарат, который вызывает выкидыш. Я попала в больницу. А когда вышла, подала на развод. Он валялся у меня в ногах, уговаривая не выгонять его. Но я собрала его вещи и выставила вон.
- Какой ужас.
- Я тоже купилась на его ангельскую внешность и располагающую к себе обходительность. Просто поверить не могла, что встретила такой идеал. Только внутри скрывалось отвратительное чудовище, монстр. Не вините себя в том, что вы не разглядели его истинного лица. Роман – просто гениальный актёр. Жаль, что он применил свои таланты не в Голливуде, а пошёл таким кровавым путём.
- Да, жаль, - согласилась Наташа. – Ему грозит тюрьма.
- Самое место для такого, как он, - Лиана встала и подхватила свою сумочку. – Если понадобится моя помощь или просто захотите поговорить, вот мой номер телефона, - она протянула девушке визитку.
- Спасибо, что приехали, - поблагодарила её Наташа.
- Жизнь на этом не заканчивается. Я верю, что у вас всё будет хорошо, - пожелала она прежде, чем выйти.
За день до нового года Наталья Звягинцева сидела в одиночестве у себя на кухне и смотрела в окно на падающий снег. В свете сверкающих фонарей искрились и плясали снежинки. Народ сновал туда-сюда несмотря на поздний час. Все готовились к празднику.
Павел звонил ей каждый день, интересовался самочувствием и настроением, но ни разу даже не намекнул на то, чтобы встречать новый год вместе. А, может быть, она была ему нужна только тогда, когда встречалась с Романом? И как только Карташов устранил соперника, Наташа потеряла для него интерес? Вполне может быть. Нельзя верить мужчинам. Все их слова о любви, все признания – сплошная ложь. Девушке стало так обидно, что захотелось плакать. Новый год – семейный праздник. Неужели она будет встречать его в полном одиночестве? Нужно позвонить родителям и сказать, что она приедет к ним.
Наташа встала и медленно двинулась в комнату, но по дороге остановилась, услышав звонок в дверь. Наверное, соседка, как обычно, за солью или за сахаром. Открыв дверь, она удивлённо уставилась на Деда Мороза с мешком подарков в руках.
- Вы, наверное, ошиблись, - быстро пришла она в себя и улыбнулась, - у меня детей нет, это в соседнюю квартиру.
- Нет, красавица, - раздался громовой голос Павла, - я пришёл сегодня, чтобы исполнить твои желания!
- Паша, - засмеялась Наталья, - вот это ты нарядился!
- Я не Паша! Я – самый настоящий Дед Мороз!
- Входи, Дед Мороз, - пригласила она, посторонившись.
Переодетый Карташов чинно прошествовал в комнату и уселся на диван, пристроив рядом свой мешок.
- Ну, расскажи-ка дедушке, хорошо ли ты вела себя весь год? – растягивая слова, спросил он.
- Я очень старалась, - хотела сказать Наташа, но прыснула со смеху и еле выдавила: - Хорошо.
- Ну, тогда вот тебе за это первый подарок, - Дед Мороз запустил руку в свой мешок и выудил оттуда большого плюшевого медведя кремового цвета.
- Какая прелесть, - поклонилась Наташа, - спасибо.
- А выучила ли ты, девица, какой-нибудь стишок для меня?
Наташа испуганно замолчала. Последний раз стихи она учила ещё в школе. «Я помню чудное мгновенье» явно не подойдёт, «Мороз и солнце, день чудесный» тоже. И как на зло ничего другого в голову не лезло.
- Я…ээ… - она вдруг посмотрела на медведя, которого держала в руках и продекламировала: - Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу, всё равно его не брошу, потому что он хороший.
- Молодец. Только маловат стишок-то, - добродушно усмехнулся Павел.
- Наша Таня громко плачет, - продолжила декламировать она, - уронила в речку мячик. Тише, Танечка не плачь, не утонет в речке мяч.
- Очень хорошо, вот тебе за это второй подарочек, - он достал из мешка коробку с конфетами.
Наталья, весело поклонилась несколько раз.
- Ну, а теперь порадуй дедушку песенкой!
- Помилосердствуй, дедушка, я и петь-то не умею, - стала отговариваться Звянгинцева.
- Без песни никак. Давай про ёлочку мне спой. Вон у тебя какая ёлочка красивая!
- В лесу родилась ёлочка, - затянула Наташа и тут же остановилась, согнувшись от смеха пополам. Отсмеявшись, она продолжила: - В лесу она росла-а-а….
- Посерьёзнее, девонька, посерьёзнее, - сам засмеялся Карташов.
- Зимой и летом стройная, зелёная была, - закончила девушка, вытирая выступившие слёзы.
- Хороша песня, - Павел захлопал в ладоши, - получай свой главный подарок, - он засунул руку в карман и достал оттуда красную бархатную коробочку.
Наталья вдруг перестала смеяться и вопросительно посмотрела на Павла. Он ободряюще кивнул головой. Девушка нерешительно протянула руку и открыла коробочку. Внутри, переливаясь камешками, лежало обручальное кольцо. С бьющимся сердцем она смотрела на него, не решаясь поверить, что этот момент настал.
- Наташенька, - произнёс Павел, видя, что она в замешательстве, - я хочу, чтобы ты была моей женой. Хочу семью, детей. За время разлуки я понял, что мне никто не нужен, кроме тебя. Выйдешь за меня? – он торжественно опустился на одно колено.
- Я не ожидала, - срывающимся голосом произнесла она, даже не знаю, что ответить…
- Хочешь, я подскажу тебе? – Павел встал, стянул с себя белую бороду и отбросил в сторону шапку. – Это слово очень короткое. Состоит всего из двух букв.
- Да? – переспросила она.
- Да, - кивнул он. – Ты говоришь мне да?
- А как же подумать?
- Звягинцева Наталья Валерьевна! Соберись, хорошо подумай и быстро-быстро скажи мне свой ответ. Ты выйдешь за меня замуж?
- Да, - смущённо произнесла девушка и залилась румянцем.
Павел достал кольцо из коробочки и надел его на палец Наташи. Девушка обвила его шею руками и спрятала лицо на груди. Всё-таки Павел хороший и надёжный. В последнее время он очень изменился, стал заботливым, внимательным. И любит её. Теперь она это точно знала. А если людей соединяет любовь, то им любые трудности по плечу.
ЭПИЛОГ
Роман Петрович Свиридов получил пожизненное заключение. К семи годам тюрьмы за пособничество убийце приговорили Аделу Францевну. Учитывая обстоятельства гибели дочери Ирины Марковны, за убийство двух учительниц она получила десять лет.
Павел Карташов женился на Наталье Звягинцевой, и весь полицейский участок гулял на их свадьбе. Три школьных подружки – Ира, Камилла и Надя успешно закончили школу и больше никогда не поддавались соблазну узнать своё будущее с помощью духов или привидений.
Софья Коваленко была похоронена на городском кладбище, и наконец-то её душа упокоилась с миром.
#АвторМирославаВольнова