Последняя вакансия

Айзек стоял почти на самом краю утеса и смотрел вдаль. Ветер мягко трепал его слегка вьющиеся каштановые волосы, колоски высокой пожелтевшей травы аккуратно, словно с опаской, касались кончиков пальцев. В такие моменты время для Айзека замедлялось, превращалось в густой карамельный сироп и медленно тянулось тонкой липкой струйкой.
Северное море сегодня было спокойным. Серые тучи, словно фильтр, искажали дневной свет, отчего береговые скалы выглядели еще более завораживающими. Легкая рябь бегала по поверхности воды, доходила небольшими волнами до берега, облизывала песок и на мгновенье отступала.
Айзек любил приходить к утесу. Здесь не было суеты, мысли успокаивались. Лишь он, скалы и море. Айзек мог сидеть тут часами и просто наблюдать за чайками и людьми, гуляющими внизу по пляжу. С самого детства, когда мама не могла обнаружить сына в компании деревенских мальчишек, она знала, где его искать.
Солнце уже начало опускаться к горизонту, постепенно накрывая остров холодными сумерками. Айзек застегнул вельветовую куртку и, поежившись, сунул руки в карманы. Уходить он не спешил – хотел запомнить этот вечер получше, отпечатать в памяти плеск волн, впитать в себя шелест сухих трав. Ведь он может сюда больше никогда не вернуться.
Позади послышались шаркающие шаги.
– Айзек?
Он не отозвался. Не оглянулся. Только едва отвел назад руку и почувствовал, как теплая ладонь аккуратно ее сжала.
– Отец ждет тебя, – проговорила женщина и подошла ближе, – он хочет что-то сказать перед тем, как ты уедешь.
– Я не хочу уезжать.
– Я знаю, дорогой, – женщина улыбнулась, – знаю. И ты знаешь, что собеседование должен пройти каждый. – Женщина потянула его за руку сильнее, заставив развернуться и посмотреть на нее. – Просто помни, однажды нам с твоим отцом пришлось сделать то же самое. И глядя сейчас на тебя, я понимаю – нам не о чем жалеть.
– А если я не успею? Судя по всему, уведомление пришло мне с опозданием. Если мне достанется последняя вакансия?
Женщина слова улыбнулась:
– Ты никогда этого не узнаешь, если не поедешь. Идем, я заварю мятный чай.
* * *
В камине, облицованном булыжниками, старательно подобранными по форме и размеру, потрескивали несколько небольших поленец. Седой мужчина, склонив голову набок, дремал в кресле-качалке, закутанный в клетчатый шерстяной плед.
Айзек подошел и присел на небольшой пуфик.
– Отец, – тихо позвал он.
Мужчина резко открыл глаза и испуганно осмотрелся, пытаясь сесть прямо:
– Ах, – облегченно выдохнул он, – Айзек, я ждал тебя. Извини, немного задремал.
– Все хорошо, – заверил молодой человек, – ты хотел мне что-то сказать?
– Да, то есть, не совсем, – старик засуетился, – я знаю, как ты переживаешь. Но ты должен поехать сынок. Это важно. Важно для тебя, для нас, для всех. Я только хотел, чтобы ты взял это с собой, – он протянул сыну сжатый кулак, потом развернул руку и разжал пальцы. На ладони лежал небольшой серебряный медальон.
– Что это? – удивленно спросил Айзек.
– Твоя путеводная звезда. Укажет, куда идти, и откуда ты пришел. Так ты не потеряешься, чтобы тебе ни выпало на собеседовании.
Айзек взял медальон и аккуратно открыл его. Внутри, обрамленная витиеватым, почерневшим от времени узором, лежала фотография их небольшого дома на фоне утеса.
* * *
Айзек оказался в очереди последним. Он все озирался по сторонам, надеясь, что кто-нибудь все-таки опоздает. Напрасно.
Кандидаты жались к стенам коридора, кто-то перешептывался, кто-то нарочито громко вздыхал. Но в душе каждый с замиранием ждал своей участи. Получив распределение, все старались как можно быстрее удалиться. Одна девушка даже убежала в слезах. Что ей там досталось?
– Айзек Джонсон Вуд, – эхом отразилось от стен длинного, опустевшего коридора. Голос прозвучал как раскат грома из массивного динамика под самым потолком. На цифровом табло над небольшим окошком высветилось его имя. – Ваша вакансия, – женщина протянула в окошко конверт, – вы уже утверждены.
Айзек медленно подошел, взял конверт и открыл его.
– Как такое возможно? Что мне теперь делать? – в недоумении уставился он на оператора.
Женщина бросила взгляд на конверт и вложенный в него листок. Затем слегка наклонила голову, чтобы прочитать написанное, и улыбнулась:
– Жить, – просто ответила она.
Айзек снова опустил глаза. Вложение гласило:
«Дорогой Мистер Вуд, поздравляем!
Ваша должность: человек.
Искренне надеемся на вашу ответственность и добросовестное отношение к работе.
С уважением, Министерство распределения человеческих ресурсов»
#дитя_стихии@diewelle0