Подделка

Кошка была как кошка, самая обычная, на позитронных эмиттерах. Видно было, что собрали её с любовью к животным и с ненавистью к "Окасама стар", главному поставщику комплектующих для низшей ветви обслуживающих дроидов. И собрали явно подпольно, где-то на окраине Нью Каулуна, где среди отбросов и маргиналов, как алмазы в навозе, гнездились талантливые хакеры-романтики и нищеброды. Джим нарыл информацию об этом ещё дома, когда узнал, что летит с родителями в Гонконг.
Кошку купил сам Джим. Можно сказать, выбрал, а можно – что она тоже его выбрала. Отец в тот день был на конференции, и мама была там же, пошла «выгулять, наконец, коктейльное платье», как радостно сказала она зеркалу в номере отеля «Рашалб». Джима отпустили погулять под охраной папиного андроида-телохранителя, которого Джим звал «Данкан», за величину и потрясающую живучесть.
По центральным улицам Джиму гулять быстро наскучило, здесь было шумно от машин, малолюдно, много рекламы и дорогих шопов, заходить в которые мальчик не рискнул. Через несколько кварталов и поворотов стало не так ярко, не так чисто, но гораздо многолюдней. Пахло какой-то азиатской стряпней, сидели нищие — не нищие, да просто люди. Лавки вывалили товар прямо на тротуар, здесь же готовили на живом огне какие-то полусинетические креветки, что-то обменивали, рекламу уже заглушала музыка, которая неслась непонятно откуда. Интересный говор, смех, люди были простые и нездоровые, многие с очень плохими протезами рук или ног, в общем, все было безумно интересно и, ровно как и читал Джим в сети. И все это было в двух шагах от центральных улиц. И никто не нападал, не убивал и не ел друг друга. Всё куда-то шли, сидели, болтали, торговались. Джим брёл, крутя головой, оглушëнный и встревоженный, но совсем не испуганный. Следом беззвучно скользил Данкан, задевая иногда низкие навесы и отодвигая висевшее поперёк переулков бельё.
Джим вдыхал незнакомые запахи, голова кружилась. Папа, видимо, говорил верно, ресурсы поделены неравномерно, и большая часть людей никогда не получит к ним доступа. Они ютятся здесь и никуда отсюда не уедут. Потому что нет денег. А заработать денег здесь они могут мало. Только чтобы не умереть. Это колесо. Круговорот энергии трущоб. Почему так происходит и почему нельзя уехать Джим все равно не очень понял, а переспрашивать не стал, отец не любил, когда не понимали его слов.
Когда кто-то потрогал его за ногу, он сначала напугался. Но это был не нищий, а кошка. Как выглядит кошка, Джим знал, он много времени проводил в сети, выхватывая самую разную информацию, и про вымершие виды низшей ступени эволюции смотрел пару фильмов. Там было скучно про вирусы и симбиоз с электроникой, зато много про «квази», так называли сконструированных животных, производство которых наладили корпорации, когда стало ясно, что животный мир в его естественном виде не выживет. На «Квази» даже возникла мода, но потом их перестали делать массово. Человечество быстро смирилось с тем, что человек, по сути, единственный вид, который способен выжить на этой планете.
Именно поэтому кошка, да ещё почти живая, сделанная очень классно и реалистично, и озадаченно нюхающая его ногу, это было непривычно и Джим присел на корточки.
У стенки буквально в двух шагах обнаружился старик в рваном плаще, капюшон полностью скрывал лицо, но по рукам было видно, что он старый и может даже больной. Одна рука замотана тряпкой, вторая в коросте ожогов и морщин поглаживала ещё двух кошек. Но Джима нюхала только эта, самая смелая. Одно ухо у неё было явно не от этой модели, но это нисколько её не портило.
Джим протянул руки и она мягко вспрыгнула на них. Две мысли появились в голове одновременно. " Хочу" и "папа убьёт". Данкан уже давно нудел, что местность неблагополучна и небезопасная и надо повернуть назад. Пробовать местную еду Джим не очень хотел, гулять устал, а шума и впечатлений для одного дня было уже многовато. Поэтому он тронул человека в плаще за колено и спросил «же гхе дуо шао куайн?».
Старик показал три пальца и ноль большим и указательным , и сделал такой жест, что, мол, торговаться бесполезно, либо плати и забирай, либо вали. Ну, так его понял Джим. Тридцать кредитов это было не вот прям дорого. Он протянул ладонь, старик свою. Голубая искра проскочила, подтверждая перевод через личные порты. Кошка подошла к старику, потёрлась о его ладонь. Ну, или там происходил какой-то обмен информацией. Потом она неслышно в окружающем шуме мяукнула и прыгнула Джиму на грудь. Он успел подхватить её, прижал и вдруг ощутил, что она совсем не холодная, даже тёплая и пахнет специями.
Отец был очень раздражён и первым делом прошёлся по кошке сканером. Во время этого процесса кошка попыталась потереться о его руку и тут же схлопотала машинкой по спине.
— Сиди смирно, чудовище! – отец повёл излучателем через голову к хвосту и сморщился, — контрафакт, снова… а, вот лицензия, но от хомяка, снова контрафакт…ужас какой, кто это слепил?
— Я не знаю, — честно и твердо ответил Джим.
— Ты же понимаешь, что мы не протащим её через границу? — спросил отец, убирая сканер в футляр, а футляр в чемодан.
Он всегда был прав и смотрел дальше на пару шагов. Следующие три дня они провели по-разному. Отец с партнёрами выносили друг другу мозг на переговорах и мило улыбались на конференциях. Джим с мамой ходили купаться, съездили в какой-то монастырь, где смешные, как мумии, монахи сутками сидели в храме и молились. Как сказал экскурсовод, у них не было никаких искусственных органов или конечностей, всё натуральное и жили они всё равно долго. «Наверное, потому что не двигаются и сидят всё время, энергию копят, — подумал тогда Джим, — чтобы потом разрядиться в великолепной вспышке и мир спасти. Или на краю удержать его». Эта поездка произвела на него впечатление, а маме было скучно и она большую часть времени провела на приёме у какого-то местного целителя.
Кошка была всё время рядом. Бежала рядом, лазила рядом по камням в монастыре, только в храм не пошла, сидела на пороге, ждала. Так же дисциплинированно она сидела на сиденье глайдера, или у Джима на руках в метро, или на подоконнике, когда мальчик ел. Спала с ним рядом на одеяле. Впрочем, как спала? Лежала и наблюдала сквозь прищур.
Джим пытался выяснить её модель, но ничего похожего в архивах «Окасама стар» не нашёл. Вообще внешне кошка была как кошка, самая обычная, на позитронных эмиттерах. Видно было, что собрали её с любовью к животным, и с ненавистью к «Окасама стар», главному поставщику комплектующих для низшей ветви обслуживающих дроидов. И собрали явно подпольно, где-то на окраине Нью-Каулуна, из разных запчастей, соединённых тем не менее в стандартную матрицу. Только ухо было явно от другой модели, белое, и смотрелось в целом странновато.
На что он надеялся? Сложно сказать. Ввоз нелицензионного дроида карался жестко. Если Гонконг был едва ли не пятой в мире империей технологий и прототипов, легальных и передовых, то по количеству производимого здесь контрафакта, симбиозного и уникального, он явно был в топе.
Зачем ему кошка? Мальчик с неожиданной для себя осторожностью осознавал, что впервые не чувствовал себя брошенным. До отъезда оставалось дня два, когда он снова попробовал выбраться в квартал, где купил её, но дороги не нашёл. Или нашёл, но не узнал и… так и проскочил мимо. Дорогу мог найти Данкан, но его папа таскал теперь с собой, потому что на конференции у них кто-то с кем-то поссорился и пообещал отомстить, и в кого-то даже стреляли. Джиму запретили выходить и пришлось сбежать. Впрочем, напрасно. Как он ни искал, не было больше оживлённых и забитых людьми грязных улиц, не было жаровень и засахаренных кузнечиков, никто ничем не торговал, словно город намыли с мылом внезапно, и вся грязь, пыль и нищие исчезли как по команде.
Папа теоретически мог засунуть киберкошку в дипломатический багаж, но по прилету обратно домой все равно пришлось бы проходить сканеры досмотра. Джим летел с родителями в аэропорт с тяжёлым сердцем. Рядом на сиденье глайдера щурила жёлтые глаза Сэм. Саманта. Сэмми. Мама вполголоса ругалась , что зря он назвал именем животное, которое придётся оставить прямо в аэропорту. «Почему ты не отпустил её в городе?».
Действительно, почему? К чему была вся эта бравада и упорство? Надежда на последний шанс? Что как-то получится её пронести, протащить через рамку-сканер?
На регистрации стояли очереди, вдоль стен сидели с рюкзаками ожидающие дешёвых рейсов. Данкан тащил багаж, мама озиралась. Отец говорил на ходу по внутренней связи, и лицо его, как всегда в такие моменты, было злым и отрешенным. Сэм семенила рядом, чётко держа дистанцию в 10 дюймов от правой ноги. Они уже выяснили, что так удобнее всего, чтобы и Джиму не запинаться о кошку, и Саманте успевать маневрировать.
У стойки регистрации вылетающих в Штаты произошла какая-то суета. Человек в чëрной, располосованной индикаторами куртке, с криком выскочил из очереди и, развернувшись лицом к подходящим Джиму с родителями, выхватил что-то из-за пазухи. Джим не успел увидеть, Саманта прыгнула на грудь. Так, как она это сделала впервые там, в людном и полном запахов переулке. Мальчик, как и тогда, едва успел поймать её на руки, как что-то ударило его в грудь, и он опрокинулся, успев увидеть падающего отца и маму с раскрытым в крике напомаженным ртом. Мышка бежала, хвостиком махнула…
Она была мертва. Безнадёжно мертва, эта скроенная в каулунских трущобах искусственная кошка. Заряд скорчера, выпущенный неприцельно в Джима, который шел впереди, попал точно в Сэм.
Мальчик лежал на полу аэропорта, вокруг куда-то бежали люди, сбоку в поле зрения виднелся ботинок отца, неподвижно застывший под странным углом, а прямо перед глазами распласталось что-то непонятное, горелое, пахнущее жженым пластиком и специями. И видно было нелепое белое ухо на обугленной маленькой кошачьей голове.
#РоманГолотвин