Девочке было пятнадцать, как и мне на то время. Звали ее Катей. Рыжая она была, аж в глазах рябило. Никогда я больше не встречал в своей жизни, на столько рыжих людей. Я называл её огонёк. Надо сказать, что называть её так мог почему-то только я. Остальные если называли, то могли и по голове получить, не взирая на чины и ранги. Бойкая и смелая была девчонка, но маленькая и худенькая. Нравилась она мне. Интересно мне с ней было. Как начнет что-то рассказывать, аж рот у меня открывался. И откуда она столько знала. Ну так вот. Эта самая девчонка спасла мне однажды жизнь. Ну в лучшем случае инвалидом я бы остался. И не известно, чего лучше. Умереть в пятнадцать, или всю жизнь быть прикованным к постели. А случилось вот что... У мальчишек ведь как, если один показал что он может, то и другим надо показать, что и они не слабаки. Прыгнул один с крыши в сугроб, и другие за ним. Ну а тот кто струсил... Лучше не трусить. А я струсил и теперь, ежедневно выслушивал смешки друзей. Наступило лето, а смешки не прекращались. В общем я опустился на самую низшую ступень среди пацанов. Я каждый день подходил к своей крыше и смотрел снизу вверх,- Вроде и не высоко. Конечно не высоко. Если подпрыгну, то и рукой достать можно. Чего я трушу? Я забирался на крышу, и это не высоко возрастало в несколько раз. С крыши уже казалось что я стою на скале, и внизу пропасть. На дрожащих ногах приходилось спускаться по лестнице на землю-матушку. И вот однажды, уж и не знаю что на меня нашло, я похвастал перед мальчишками, - Вы меня трусом считаете, а я могу прыгнуть с крыши летом. Не то что вы в сугроб. В сугроб дурак прыгнет - А чего же ты тогда не прыгнул?- скривилось в улыбке лицо Васьки, самого старшего из нас - Живот у меня болел, поэтому и не прыгнул,- отвечаю - А теперь значит прыгнешь? - Прыгну,- стало мне почему-то страшно - Ну пошли, покажи как ты это сделаешь,- хихикнул Васька,- А мы поглядим. Интересно, какую ты ногу сломаешь, правую или левую? Мальчишки рассмеялись. Мне от слов Васьки стало ещё страшнее - Миша, -подошла ко мне Катя, - не надо, не прыгай. - Да ладно тебе, Огонёк, я уже сто раз с неё прыгал,- соврал я. - Не прыгал ты, я знаю,- чуть не плачет Катя Лучше бы она ко мне не подходила. Я собрал всю свою волю в кулак и походкой робота направился в сторону своего дома. Пацаны поспешили за мной, посмеиваясь и перешептываясь. Катя же наоборот убежала к себе, видимо чтобы не видеть мою кончину. Я стоял на краю крыши...снизу на меня смотрели маленькие-маленькие мальчишки. Они были как игрушечные. Мне показалось что крыша сегодня ещё выше чем вчера. И дёрнул же меня кто-то за язык. Теперь всё, назад ходу нет. Ну почему же нет...Вон лестница. Надо только придумать что-то для пацанов пока спускаюсь. На этот раз живот не прокатит.   Я повернулся чтобы пойти к лестнице, сделал шаг.... Видимо вторая нога зацепилась за торчащий гвоздь. Я несколько раз взмахнул руками, и полетел вниз головой на утоптанную пацанами землю. Друзья ахнули...Много ли надо моей куриной шее, чтобы её сломать? Земля приближалась. Я закрыл глаза, и в одну секунду вспомнил все счастливые моменты своей короткой жизни. Вот и всё. Мне почему-то стало очень жалко свою маму. Не себя а маму. Что-то больно вцепилось в моё левое плечо. Я замер в метре от земли... Меня что-то перевернуло, и медленно опустило на землю. Я открыл глаза. Стою на земле, а мальчишки врассыпную улепетывают от места моего падения. Я стою на ногах и ничего не могу понять. Поднимаю голову в сторону крыши и вижу её. Катьку. Вернее лицо этой девочки. Огромное лицо...в пол неба. Катька улыбнулась и через секунду растворилась. Позже друзья рассказали, что когда я падал головой вниз, меня окутало что-то светлое. Меня не было видно вообще, только светлое пятно. Мальчишки здорово тогда напугались, и разбежались кто куда. Васька даже говорил, что это был ангел. Он будто бы видел даже крылья. Ну а Катька? Конечно я пошёл к ней. Ведь я видел ее лицо. - Плечо не болит?- улыбнулась она мне - Не болит,- прошептал я не веря своим ушам,- Синяк только остался Сколько я не расспрашивал её что это было, Огонёк больше не сказала мне ни слова. Через пять лет я вновь побывал в своей деревне, после нашего отъезда, но это совсем другая история. Возможно когда нибудь я её вам и расскажу. Продолжение следует