Черные стены.

Глава 1 (ужасы)
Автор Александр Рубцов.
#ЧёрныестеныАвторАлександрРубцов
Особняк находился за чертой города. К железным решетчатым воротам тянулась полоса потрескавшегося от времени асфальта. Дорога шла на подъем. С одной стороны к ней прижимались стволы деревьев, явно посаженных рукой человека, а не беспорядочно выросших, с другой – поле, на котором уже долгие годы ничего кроме полыни и конопли не росло. Полутораметровые кусты сорняков источали густой горький запах по всей округе.
Дом стоял на краю оврага, не привлекая внимания окружающих, по крайней мере с этой стороны. На самом деле и особняком его можно было назвать лишь с большой натяжкой. Гаспар построил его еще в начале девяностых. Для этой глубинки – самое то, но вряд ли даже самый неискушенный житель столицы поймет, что в нем жил когда-то один из самых лютых авторитетов, наведший шороху со всей своей бандой по всей области. Чего и говорить, сейчас даже не каждый местный вспомнит Гаспара.
Финн посмотрел на потемневшие стены двухэтажного строения с тревогой. Память очень живо нарисовала образы из далекого прошлого. Крики, море крови. Поиски хозяина дома.
Тут их и перебили. Почти всю банду. Дерзкий, но все-таки туповатый, как показало время, авторитет собрал сходку прямо во дворе. Отмечали выгодную сделку. Считали, что стали неприкосновенными. Газеты потом еще месяц смаковали подробности, кричали из каждого утюга о разгуле преступности. Ментов дрючили по полной столичными комиссиями. Около тридцати трупов, среди которых были женщины и даже ребенок – это тебе не шутка. Казавшийся непреступным двор забросали гранатами, а потом перебили оставшихся в живых контрольными выстрелами. Такие фортели даже где-нибудь в Колумбии или Мексике – редкость. Девяностые в глубинке и правда были лихими.
Финн закинул в рот две подушечки жевательной резинки и посмотрел в зеркало заднего вида. Вокруг ни души – очень удобно. Это и пугало больше всего. Слишком уж все просто. В последний раз он был тут еще молодым. Ему только исполнилось двадцать три. Казалось, что вся жизнь впереди. Оставалось лишь прогнуть ее под себя, чем они и занимались. Эволюция не жалует слабаков. Тогда они понимали это и били всех. Либо ты, либо тебя. Пахать на заводе, не получая зарплату по полгода, а то и дольше, ему не хотелось. Естественный отбор оставил на дороге самых сильных. Новый виток эволюции требовал новых качеств. Те, кто убивал друг друга, вдруг стали улыбаться, обмениваться крепкими рукопожатиями – и это также было частью игры. Иначе нельзя.
Финн не поверил своим ушам, когда Ерёма, вызвав на ковер, одним духом выпалил, что вернулся Гаспар, – он был единственным, кому удалось сбежать в тот день, – что у него, Гаспара, есть доказательства причастности Ерёмы к резонансному убийству. Даже если тот не сможет ничего доказать, то все равно сделает из Ерёмы политический труп. А учитывая то, сколько в него вложили денег, от политического трупа всего мгновение до трупа фактического, с аккуратной дырочкой между бровями и выходным отверстием на затылке. А уж потом возьмутся и за Финна.
Он дернул ручку ручника кверху и вгляделся в заколоченные окна особняка. По позвонкам от поясницы к шее пробежала стая мерзких мурашек. Какого черта задумал этот Гаспар?
Дом, понятно, не пустовал все эти годы. В нем благополучно проживала семья с кучей детишек, с собаками и кошкой во дворе. Но в один прекрасный момент они выселились. Ерёме удалось выяснить, что покинули дом они не по своей воле. Он не стал бы, конечно, специально проверять просто так – о том, что в городе видели Гаспара, сказал кто-то из знакомых. Как бы то ни было, выяснилось, что старый хозяин дома вернулся.
– Идиот, – пробормотал Финн.
Влияние Гаспара испарилось в ту же ночь, когда всех его подопечных убили. На что он рассчитывал? За границей бывший криминальный авторитет занимался какими-то оккультными вещами. Ерёма не стал бы трогать его, вернись тот мирно. Пусть и дальше бы занимался своими картами таро и остальной хренью. Пусть хоть в телевидение идет, объявляет себя новым Кашпировским или Чумаком – главное, чтобы молчал. Однако Гаспар вышел на связь со своими обидчиками, начал угрожать некими «неопровержимыми» доказательствами.
За прошедшие годы у Ерёмы не осталось никого, кроме Финна, кому он мог бы доверить столь деликатное дело. Почти все братки давно гнили под землей. Те, кто остался, не подходили по разным причинам. Вдобавок ко всему, Финн и сам был заинтересован во внезапной смерти Гаспара.
Смеркалось. Финн, уверенный, что его не видно издалека вышел и хлопнул дверью. Он нащупал под полой пиджака плечевую кобуру, сунул руку и расстегнул застежку. Пистолет – на крайний случай. В идеале все должно выглядеть, как самоубийство. Но кто знает, как все обернется. Во внутреннем кармане пиджака, скрученная в кольцо, находилась гаррота – любимое оружие сицилийцев, – а в носке – неизменная финка. Все-таки Финном его называли отнюдь не из принадлежности к нации. Достал из багажника веревку и небольшой фонарик. Последний аксессуар, конечно, может все испортить, но Финн не собирался применять его без надобности и полной уверенности в безопасности.
Руки дрожали – давно он не занимался ничем подобным. Страха не было, как и угрызений совести. Кто виноват? Сидел бы себе спокойно, дурачок, и никто не тронул бы. А прошлое – оно давно быльем поросло. Гаспар прекрасно знал, на что идет. У него и у самого на совести десятки трупов, в том числе и детских. Сам поставил жизнь родных и проиграл. Что он теперь, мстить задумал?
К особняку вела всего одна дорога. Все другие подходы требовали усилий. Но Финн не собирался вот так просто идти по ней. Кто знает, что задумал Гаспар? Может, сидит себе с винтовкой на чердаке и ждет гостей. Не долго думая, Финн пошел в обход.
Через десять минут он подобрался к двухметровому забору. В лучшие свои годы он и внимания бы не обратил на это препятствие, но сейчас ему было под пятьдесят, и хоть за все эти годы он так и не оброс жирком, перелезть вот так не мог.
Должна же быть хоть какая-то лазейка, думал он, обходя двор по периметру. И не ошибся. У самого края оврага в заборе зияла щель. Финн заглянул внутрь. Ставшая привычкой осторожность завопила в голове сиреной. Не может быть все так просто. Сам бы он непременно нашел эту щель. Законопатил бы или на худой конец принял бы к сведению.
Стоило подумать об этом, как ответ бросился в глаза. Огромный медвежий капкан с недавно заточенными, еще блестящими зубьями спрятался в траве, угрожающе раскрыв пасть. Гаспар рассчитывал на ночных гостей. Приготовился.
Все оказалось намного проще. Есть разница, когда тебе нужно убить ничего не подозревающего человека и того, кто ждет тебя. Это, черт возьми, страшно, но все же интересно. Финн вдруг понял, что соскучился по адреналину, по старым добрым временам, когда все было предельно ясно. Есть ты, а есть враги. Врагов нужно уничтожать физически, а не играть с ними в шахматы. Все встало на свои места. Возбужденный мозг нарисовал образ, а значит, поставил цель.
Тщательно всматриваясь в траву под ногами, Финн приблизился к дому. Все окна хозяин заколотил квадратными кусками фанеры.
«Что ты задумал?», пронеслось в голове.
Финн подошел к одному из окон и прислушался. От дома чем-то неуловимо пахло. Запах был тягучим и даже тошнотворным. Так пахнет от начинающего тухнуть мяса. Никаких звуков из дома не доносилось. Простояв так минут пять, Фин двинулся к заднему двору.
В тот день, когда тут полегли тридцать членов группировки Гаспара, именно сюда прилетело около двух десятков гранат, от которых погибли в том числе и сын с женой авторитета. Финн вспомнил, как послал в ад несколько скрючившихся от боли братков выстрелами в головы. Пацаненку и женщине контрольные были не нужны. Интересно, а если бы все было иначе, решился бы хоть кто-нибудь? И кто? Ерёма? Да, он давал указания, размахивая пистолетом, но и сам смотрел на тела полными сожаления глазами. А сам Финн? Хотя какая теперь разница? Этот идиот сам виноват.
Некогда белая дверь, ведущая в заднюю часть дома, позеленела от возраста. Видимо, ей давно не пользовались. Финн присмотрелся. Замок обычный – можно и взломать. Он достал отмычку. С проржавевшим механизмом пришлось повозиться, но через какое-то время язычок замка щелкнул. Финн нажал на ручку и потянул дверь на себя. Вопреки ожиданиям она не скрипнула.
В нос ударил уже знакомый запах пропавшего мяса, только теперь он стал намного гуще.
Первое, что бросилось в глаза, когда он оказался внутри, были стены, окрашенные в черный. Света сумерек хватило, чтобы разглядеть очертания редкой мебели, из которой тут находились лишь платяной шкаф у стены и заставленный одноразовой посудой низкий журнальный столик. Ни стульев, ни дивана, ни телевизора. Финн придержал дверь, чтобы не хлопнула, и шагнул вперед. Дом погрузился в темноту. Она не была кромешной – через стыки фанеры еще пробивались остатки света, – однако за этим не заржавеет. Еще полчаса и придется передвигаться на
ощупь. Финн искренне надеялся, что к этому моменту уже сможет позволить себе воспользоваться фонариком. От тягучей вони в глазах помутилось, а к горлу подкатил тошнотворный ком. Финн сунул руку под полу пиджака и вытащил пистолет.
Он замер на какое-то время, прислушиваясь к звукам. Попытался по памяти восстановить карту дома. Память не подвела. Он хорошо помнил, как бродил тут в поисках Гаспара.
В голове пронеслась избитая фраза: «Нет ничего хуже незаконченных дел». Найди он его тогда, сейчас не пришлось бы рыскать в темноте. Гаспар прятался в подвале – его обнаружили менты. Обустроил небольшую комнатку как раз для таких случаев. Дверь никто не заметил. Даже если бы ее и нашли, у них не оставалось времени открыть ее – менты должны были вот-вот появиться на горизонте.
Финн шел медленно, стараясь не наступить ненароком на пластиковый стакан или что-либо в этом роде. Он прошел в кухню, но там, как и в зале, ничего не было. Окна тут были забиты с особенной тщательностью, поэтому приходилось довольствоваться лишь очертаниями. Финн вернулся в зал и остановился у дверного проема, ведущего в коридор.
Внезапно тишину прорезал скрип половицы. Финн напрягся и сжал пистолет. Медленно навел на вход. Глаза уже привыкли к темноте. Ну давай. Еще один звук!
Он шагнул вперед. Скрип повторился, и Финн понял, что звук донесся сверху. Он подошел к двери и выглянул в коридор. Слева на второй этаж убегали высокие ступеньки. Сверху судорожно мерцал свет. Наверное, стоит телевизор, подумал Финн и переступил порог.
Почему телевизор без звука? Услышал? Ждет?
Финн прикоснулся к стене и вдруг почувствовал, что она влажная и теплая. К запаху он уже привык, но осязание добавило новую тревогу. Он поднес ладонь к глазам и увидел, что пальцы покрылись черной краской. Принюхался и тут же отвел руку – от нее мерзко разило тухлятиной.
Какого черта тут происходит?
Внезапно сверху донесся топот ног. Финн едва не вскрикнул от неожиданности. Он выставил пистолет перед собой, обхватив рукоять двумя руками. Топот затих где-то в одной из комнат. Финн почувствовал, как с виска по щеке стекает полоска пота. Сердце принялось колотить по грудной клетке, как одержимое. Шаги… Они не принадлежали взрослому человеку, и тем более шестидесятилетнему Гаспару. Они были четкими, быстрыми – так бегают подростки или даже дети. Слишком уж гулко для детей, но все-таки…
Мне плевать, пронеслось в голове у Финна. Я убью любого, кто окажется тут. Даже если этот кретин трахает тут какую-то малолетку, ему не избежать своей участи.
Финн осторожно поднялся по ступенькам до упора и развернулся. Свет исходил из комнаты, расположенной напротив лестницы. Судя по всему это и вправду был телевизор. Теперь Финн мог различить еле слышные голоса из динамиков.
Стены на втором этаже также покрасили в черный, но тут в свете телевизора они блестели свежим глянцем. Запах стал еще более ощутимым. Финн дышал осторожно, чтобы не зайтись кашлем в тошнотворном приступе.
Перед самой дверью стояло кресло. Финн различил темное очертание головы над спинкой. Он нащупал в кармане кольцо гарроты и щелчком передвинул рычажок предохранителя на пистолете.
Под ногой предательски скрипнуло. Финн замер и вновь навел пистолет на жертву. Та, впрочем, не двинулась с места. В глубь прокарабкался страх. Он не мог не услышать, подумал Финн. Просто не мог. Что тут, мать твою, происходит? Он посмотрел на телевизор и обомлел.
На экране был Ерёма. Его круглое лицо озадаченно смотрит по сторонам. Голова обрита на лысо – так Ерема не стригся уже лет двадцать, но Финн понял, когда велась съемка. Камера ползет от лица к ногам, в которых лежат два трупа – мальчишки и женщины.
– Черт, – бормочет экранный Ерёма.
Финн сжал пистолет покрепче и решительно двинулся вперед. На полу перед диваном был начерчен круг с пятиконечной звездой в центре. У каждого ее конца стояло по черной свече.
Сидящий в кресле не обернулся на шаги. Финн прижал дуло пистолета к затылку и прошептал:
– Не дергайся.
Впрочем, говорить что-то всякая надобность отпала. В кресле сидел не Гаспар. Финн мгновенно узнал покрытые сеткой татуировок кисти рук.
– Ерёма, – сердце застучало с новой силой. Дыхание перехватило, а в глазах на мгновение стало темно.
Бизнесмен, политик и криминальный авторитет Еременко, по прозвищу Ерёма уже начал чернеть. Из дыры открытого рта высунулся язык. Черная борозда от уха до уха выглядела на толстой шее, как дополнительный рот. Странно, что кровью не залило весь костюм. Будто бы его специально переодели для какого-то спектакля.
– Как же ты? – в горле Финна пересохло. Он отстранился к стене и стал слушать.
Сколько их тут? И что они задумали? Какого черта тут стоят эти свечи? Хотят напугать? Могли бы обойтись трупом Ерёмы – Финну и этого хватило.
На этот раз топот сразу нескольких пар ног пронесся по первому этажу. Хлопнула дверь, послышались щелчки замков.
Финн, уже не пытаясь скрыть свое присутствие, захлопнул дверь в комнату и ринулся к окну. Ничего, выбьет фанеру. Второй этаж – не страшно. Он и не такие
трюки проделывал. Схватившись за ручку, он тут же почувствовал острую боль в пальцах и одернул руку. Лезвие, приклеенное к ручке, порезало два пальца.
Финн положил пистолет на подоконник, вытер окровавленную ладонь о брюки и достал фонарик. Этот ублюдок приклеил сразу несколько лезвий. Финн приблизил лицо вплотную. Лезвия чем-то смазали.
– Твою мать, – прорычал он.
Собираясь снять пиджак, он остановился. Перевел луч фонаря от ручки к стеклу и нервно усмехнулся. Гаспар отлично подготовился к встрече. За стеклами виднелись ржавые прутья решетки.
Продолжение следует...