Газетная статья о событиях на стекольном заводе, 30 ноября 1900 г., The San Francisco Examiner

Первое предупреждение
Нельзя сказать, что тревожных звоночков не было. На заре футбола стадионов не существовало, и игры проходили на любом большом поле или в промышленной зоне, где могли поместиться команды и зрители. Последние несколько крупных игр между Беркли и Стэнфордом проводились на стадионе Recreation Field в Сан-Франциско, а в 1897 году там построили трибуны. Наскоро сколоченные, чтобы вместить 10 000 человек, с хилыми крышами, они не были рассчитаны на длительный срок службы.
В том же году, когда более 15 000 человек втиснулись туда, те, кому не хватило места, нашли альтернативный способ. Толпы молодых людей разместились на навесах над трибунами. К концу игры крыши, не выдержав нагрузки, проломились, и сотни людей рухнули на сидящих под ними, вместе с кусками дерева и металла. Удивительно, но только несколько зрителей получили легкие травмы.

Штурм стекольной фабрики
Обрушение трибун было последним, о чем думали участники Большой Игры, состоявшейся 29 ноября 1900 года. Игры всегда были захватывающими, количество болельщиков огромным, а градус эмоций просто зашкаливал. Как и в предыдущие годы, игра должна была пройти в Сан-Франциско. К 10:30 Recreation Field заполонили 19 000 человек. Билет на игру стоил доллар, но и это было слишком дорого для многих молодых болельщиков. Фанаты как всегда проявили изобретательность. Некоторые карабкались на водонапорные башни, другие пытались сделать подкоп под забор, но был один способ, который казалася очевидным решением для тех, кто хотел посмотреть на Большую Игру с высоты птичьего полета.

Флаер "Большой игры", 29 ноября 1900 г.

Напротив Recreation Field находился Pacific Glass Works, совершенно новый стекольный завод, который готовился к открытию 3 декабря. Те, кто устанавливал импровизированные трибуны, помнили об обрушении 1897 года и сообщили руководству фабрики, что от них требуется сделать все возможное, чтобы никто не проник на крышу. Суперинтендант фабрики принял соответствующие меры предосторожности, но когда пришло время, рабочие, которых расставили в качестве охранников, были просто ошеломлены. Болельщики сначала пытались вырыть подкоп под забором, чтобы добраться до территории, а потом просто сломали ворота и хлынули внутрь. Фабричные рабочие, почувствовав опасность, выбежали на улицу в поисках полицейских, но не смогли никого найти. Вскоре от 500 до 1000 человек набились на крышу фабрики, которая не была рассчитана для такой массы. Даже если бы кто-то захотел уйти, протиснуться сквозь толпу было невозможно.

С крыши в печь
На двадцатой минуте игры толпа на трибунах была наэлектризована. Их голоса сливались в один общий рев, а их заглушали оркестры Стэнфорда и Калифорнийского университета Беркли, доводя тысячи людей до безумия. Атмосфера на крыше стекольного завода была такой же восторженной, но за считанные секунды превратилась в хаос. Часть крыши здания обрушилась, и люди начали падать. Но, в отличие от обрушения 1897 года, при котором травмы были сравнительно небольшими, на этот раз болельщиков ждал настоящий кошмар.

Хотя официально стекольный завод еще не начал производство, он частично работал в рамках подготовки к дню открытия. Единственным работавшим оборудованием была печь, и пламя в ней имело температуру около 500 градусов. Дыра в крыше открылась в самом худшем месте. От 60 до 100 человек упали в помещение фабрики с высоты 45 футов, причем некоторые из них приземлились прямо на пылающую печь.

Невозможно представить себе звуки, которые наполняли завод. Большинство упали на кирпичный пол, и это было относительным везением. Многие получили такие переломы, что не могли двигаться, однако те, кто упал на печь, в буквальном смысле зажарились заживо на ее внешней стороне. Что еще хуже, печь была окружена связующими стержнями, по сути, клеткой, удерживающей в ловушке любого, кто упал в пространство. Тем, кто не попал в клетку, так же не повезло: некоторые из падающих по пути вниз задели топливные трубы. Трубы прорвало, и наружу хлынуло кипящее масло. Оно пропитало одежду людей, и они вспыхивали как факелы. Почти все, кто в тот день упал с крыши, были детьми, самым младшим из которых было 9 лет.

Сотрудники фабрики бросились на помощь. Используя длинные металлические крюки для размешивания расплавленного металла и стекла, они подцепляли тех, кто приземлился на печь, и стаскивали вниз. За ужасающей сценой сверху наблюдали примерно 27 человек, которые также провалились через потолок, но каким-то образом смогли уцепиться за стропила и стены. Один из них, подросток по имени Томас Карран, ухватился ногами за потолочную балку и вынужден был висеть вниз головой, в то время как под ним разверзся ад. Позже он рассказывал: "Когда я цеплялся за нее, я увидел, как бедняга, который болтал со мной, упал на печь. В такой жаре он свернулся как червяк".

Реакция общественности
Невероятно, но толпа, собравшаяся посмотреть Большую Игру, совершенно не подозревала о трагедии, развернувшейся неподалеку. Зрители слышали грохот, но решили, что эти звуки из промышленной зоны. О том, что что-то не так, догадались жители окрестных районов. Они начали наводнять фабрику, выкрикивая имена своих сыновей, которые тем утром ушли на игру. На место прибыла полиция, и специальные фургоны, которые быстро наполнились обгоревшими и изуродованными до неузнаваемости телами. От некоторых жертв плавильной печи остались только фрагменты одежды: носки, обувь, галстуки и содержимое карманов.

Рисунок внутренней части фабрики: печь и связующие стержни. Изображение от 30 ноября 1900 г., The San Francisco Examiner.

Начались лихорадочные поиски врачей, которых можно было бы оторвать от трапезы в День Благодарения, чтобы помочь раненым. Последних было больше всего. Люди лежали в заводских цехах в агонии, в то время как запах горящей плоти наполнял воздух. Когда игроков из Стэнфорда вывели на улицу для импровизированного парада победы, другие улицы были наполнены криками и рыданиями.
Когда распространилась новость о трагедии на фабрике, город погрузился в глубокую скорбь. Больницы были переполнены. По официальным данным, на фабрике погибло 13 человек, а еще 86 были тяжело ранены. Однако, количество жертв росло по мере того, как люди умирали от ранений.

Удивительно, но реакция на случившееся на страницах газет была такой же разной, как и на улицах в день трагедии. На обложке New York Times говорилось об ужасных событиях на стекольном заводе, однако спортивный раздел радовался победе Стэнфорда, как будто ничего в тот день не произошло. Ни игроки, ни тренеры не прокомментировали невыразимый ужас, развернувшийся рядом с ними. Публикации колледжей Стэнфорда и Калифорнийского университета Беркли также проигнорировали трагедию. Лишь в Stanford Daily появилось случайное упоминание о потенциальном матче-реванше для сбора денег для пострадавших семей, который так и не состоялся.

Хотя жители Сан-Франциско глубоко переживали эти смерти, но и они тоже хотели быстрее забыть о них. Когда собралось Большое жюри, чтобы определить, кто виноват в катастрофе, то создалось впечатление, что это было сделано исключительно для видимости. Вину сперва возложили на суперинтенданта стекольного завода, а затем на полицию, которая не в полной мере обеспечила безопасность игры. В итоге вина перешла на мертвых. Спустя 7 дней после трагедии, когда жертвы продолжали умирать в больницах от травм, присяжные заявили, что "покойным нечего было там находиться… Никто не может нести ответственность за их смерть, кроме них самих". Большинство горожан думали также.

Фотография крыши завода незадолго до трагедии 30 ноября 1900 г.

Последствия
4 декабря 1900 года подросток Фред Лилли скончался в городской больнице от перелома черепа, полученного при падении. Он так и не пришел в сознание полностью, а в бреду вел себя так, словно все еще смотрел футбольный матч, который разворачивался перед ним. Через 3 года после обрушения крыши 28-летний Томас Педлер скончался после перенесенной операции на позвоночнике, паралича и ампутации обеих ног. Его кончина стала 23 и последней смертью в результате катастрофы. Среди погибших 15 были детьми младше 18 лет.

По сей день эта трагедия, известная теперь как "Катастрофа Дня Благодарения", остается самым смертоносным несчастным случаем в истории американского спорта. Однако сегодня она практически забыта. Стекольного завода больше нет, его заменило здание, принадлежащее Калифорнийскому университету. Надгробия жертв утрачены, а большинство мест их последнего упокоения затерялись. Одно небольшое напоминание об ужасной катастрофе можно найти на католическом кладбище Святого Креста к югу от города. Здесь лежит крошечный каменный крест, который должен был служить лишь временным знаком. На нем написано имя одной из жертв трагедии: Корнелиус МакМэхон.#катастрофы