3 апреля 1834 года по высочайшему повелению Николая I был запрещен журнал «Московский телеграф», выходивший с января 1825 года и, по мнению Виссариона Белинского, за время своего существования ставший «лучшим в России от начала журналистики».

Журнал «Московский телеграф», издававшийся Николаем Полевым, представлял собой новое и очень значительное явление русской журналистики и культуры. Это было общественно-научно-литературное издание с преимущественным интересом к вопросам практической жизни. Скованный цензурными распоряжениями, Полевой не мог ввести отдел политики и непосредственно обсуждать политические темы. Приходилось прибегать к разного рода уловкам, намекам и иносказаниям, чтобы придать научным и литературным материалам политическую остроту. Герцен верно заметил, что, «нападая на авторитеты литературные, Полевой имел в виду и другие», «пользовался всяким случаем, чтобы затронуть самые щекотливые вопросы политики, и делал это с изумительной ловкостью.
Сам Николай Полевой называл свой журнал «Телеграфом идей». И действительно, современность, злободневность были основным качеством «Московского телеграфа», выгодно отличавшим его от тогдашних журналов.

Само название журнала подчеркивало установку издателя на скорость передачи различных сведений, новых идей во всех сферах деятельности человека.
Правда, в применении к эпохе 1820-х годов о «быстроте» передачи известий можно говорить очень условно: в ту пору в Европе действовал оптический семафорный телеграф, а в России вообще никакого телеграфа не было. Самое слово «телеграф» было новым и привилось-то оно в русском языке благодаря журналу, на обложке которого Полевой поместил литографированную картинку с изображением семафорного телеграфа на фоне романтического пейзажа: озеро, парусные яхты, вдали горы, окутанные облаками, впереди высокая скала, нависшая над озером, и на ней башня с сигнальным устройством.

Николай Полевой считал, что его издание должно «споспешествовать к усилению деятельности просвещения и к сближению средних сословий российского общества с европейской образованностью». Однако такая установка буквально с первого дня стала поводом для пристального внимания к журналу со стороны цензуры и Третьего отделения.

За месяц до закрытия журнала, в марте 1834 года, в докладной записке министр народного просвещения Сергей Уваров сообщал:
«Давно уже и постоянно «Московский телеграф» наполнялся возвещениями о необходимости преобразований и похвалою революциям. Весьма многое, что появляется в злонамеренных французских журналах, «Телеграф» старается передавать русским читателям с похвалою. Революционное направление мыслей, которое справедливо можно назвать нравственною заразою, очевидно обнаруживается в сем журнале, которого тысячи экземпляров расходятся по России, и по неслыханной дерзости, с какою пишутся статьи, в оном помещаемые, читаются с жадным любопытством. Время от времени встречаются в «Телеграфе» похвалы правительству, но тем гнуснее лицемерие: вредное направление мыслей в «Телеграфе», столь опасное для молодых умов, можно доказать множеством примеров».

Правительство только ждало удобного повода, чтобы запретить «вольнодумный» журнал, и такой повод появился: в №3 за 1834 год Николай Полевой поместил свою рецензию на только что изданную ура-патриотическую пьесу в стихах Нестора Кукольника «Рука всевышнего отечество спасла». Он отрицательно отозвался о литературных достоинствах пьесы и слегка, почти незаметно, намекнул на «квасной патриотизм» автора.
«Новая драма г. Кукольника весьма печалит нас», она «не выдерживает никакой критики», – делал вывод Полевой. Цензура не нашла в рецензии ничего предосудительного и пропустила номер. Но тут выяснилось, что на премьере спектакля в Александрийском театре в Петербурге присутствовал царь, и Кукольнику вручили в награду бриллиантовый перстень.

После этого царю была представлена большая тетрадь с крамольными выписками из «Московского телеграфа» за многие годы, после чего и последовало «высочайшее повеление» о закрытии журнала. После всех этих событий в образованном обществе долгое время ходила неизвестно кем сочиненная эпиграмма:
Рука всевышнего три чуда совершила:
Отечество спасла,
Поэту ход дала
И Полевого удушила.

После закрытия «Московского телеграфа» имя Полевого как издателя некоторое время находилось под запретом. Ему не разрешили выпускать научно-литературный иллюстрированный журнал «Живописное обозрение». В 1835 – 1838 гг. Николай Полевой лишь нерегулярно сотрудничал в «Московском наблюдателе» и «Библиотеке для чтения».#ИсторияРоссии