Павел Дмитриевич Киселев (1788 – 1872) Все мы прекрасно знаем о крестьянской реформе 1861 года, открывшей череду Великих Александровских реформ. Но в этой статье мы поговорим о другом преобразовании, не таком распиаренном, как реформа 19 февраля, но имеющем самое, что ни на есть, архиважное значение в решении крестьянского вопроса. Мы поговорим о матери освобождения крестьян 1861 года – реформе государственных крестьян генерала, графа, выдающегося государственного деятеля и просто замечательного человека Павла Дмитриевича Киселева. Кто такие государственные крестьяне? Это крестьяне государственной казны, земельно зависимые от Руси-матушки лично. К оным причислялись все незалежные земледельцы, не входившие в разряд церковных, помещичьих или дворцовых крестьян. С момента изобретения государственных крестьян Петром I, они активно пользовались во всех смыслах и формах царскими чиновниками и местной полицией. Однако будет ошибкой считать, что до Киселева о судьбе державных мужиков не парились от слова совсем. Челлендж «Помоги государственным крестьянам найти свободу» запустила Екатерина II и передала дорогому и горячо любимому сыну Павлу I, а при Александре I это уже стало мейнстримом. Свои предложения по крестьянскому вопросу высказывал Пестель в «Русской правде» и Муравьев в «Конституции», но все это были влажные фантазии людей, не представляющих реального положения вещей. Председатель Вольного Экономического общества адмирал Н.С. Мордвинов предлагал совершенно гениальный и надежный, как швейцарские часы (нет), способ разрешения проблемы: раздать казенных крестьян в частные руки, сделать их «частной собственностью многих, могущих радетельное об оных иметь попечение». Другие, более поздние проекты либо предусматривали освобождение крестьян, но постепенно, практически за полвека (проект Канкрина) либо имели своей целью косметический ремонт системы управления казенными крестьянами, не меняя основной сути – полной принадлежности земледельцев государству (проект Гурьева). Не трудно догадаться, что и в начале правления Николая I все продолжало катиться в тартарары. Веселее же щемить Пушкина с Лермонтовым и наводить армейские порядки в школах. В итоге, как это часто бывает на Руси, помечтали, порадовались и хватит. Что же из себя представляла государственная деревня к моменту начала подготовки Киселевым своей реформы? Единственное цензурное слово, которым можно описать то, что творилось с деревней в то время - катастрофа. Царские чиновники, осуществлявшие управление крестьянами, чинили абсолютный произвол. Они безбожно наживались за счет крестьян, доводя земледельцев до состояния полнейшей нетрудоспособности и крайней бедности. Самым частым и прибыльным способом наживы среди дворян-управленцев было спаивание населения крестьянской деревни. Мужики бухали страшно, что было немудрено с такой жизни. Количество кабаков на территории государственных крестьян непрерывно росло. К 1837 году только в 15 великорусских губерниях число питейных заведений на казенной земле почти в 4 раза превышало количество их на помещичьей. Наглость сборщиков налогов превысила все мыслимые и немыслимые рамки. Описывая состояние государственных крестьян в Полтавской губернии с 1821 по 1838 года, известный государственный деятель николаевской эпохи И.В. Капнист отмечал: «С утвердительностию сказать можно, что в то время каждый поселянин находился в совершенной неизвестности, сколько он уплатил податей и сколько за ним числится недоимки. Всякий учет по этому предмету теряется в хаосе безотчетности и беспорядка». Крестьяне-погорельцы не получали никаких пособий, от чего целые селения после пожара обращались в нищету. При неурожаях государственные резервы зерна неожиданно оказывались пусты. Система здравоохранения решительно отсутствовала, существовали только отдельные лекари из крестьян, число которых было крайне недостаточно для борьбы с эпидемиями оспы и другими болезнями. Кроме того, в правление Николая 1 обострилась проблема незаконного захвата и присвоения казенной земли частными лицами, что стало возможным при отсутствии у царских чиновников точных сведений о размере государственной земли, ее качестве и ценности (имевшиеся данные полностью устарели). Только в 1837 году было произведено захватов, по современным подсчетам, свыше полумиллиона гектар. Удивительно, что при Николае I придворная болтовня о решении крестьянского вопроса наконец стала принимать какие-то реальные и, что самое главное, вменяемые формы. После заявления близкого друга царя – нашего героя Киселева о наличии у него некоторых задумок и предложений по поводу государственных крестьян, с которыми будет сравнительно легче работать, так как их банально меньше помещичьих и прочих, Николай поручает ему разработать детальный проект реформы. Павел Дмитриевич успешно прошел подготовительную миссию и представил царю программу своего плана: 1. Учредить специальное министерство государственных имуществ, а в губерниях – палаты государственных имуществ, полномочия которых должны состоять только в управлении государственными крестьянами; 2. Разделить губернии на административно-территориальные единицы для повышения эффективности управления; 3. Ввести особую должность «окружного начальника» - царского чиновника, который бы следил за исполнением распоряжений палаты на местах; 4. Урезать полномочия земских судов. В их компетенции остается только полицейский контроль и производство следствий; 5. Земля отдается в бессрочное пользование крестьянам и их потомству. При нехватке земли, крестьяне переселяются на свободные казенные земли, где каждая семья получает свой отдельный участок – хутор. Проводится межевание земли; 6. Налоги рассчитываются соразмерно доходам крестьян от земли и промыслов; 7. Учреждаются приходские училища, расширяется штат священников на местах; 8. Издается специальный полицейский устав для защиты прав казенных крестьян и надзора за порядком; 9. Издается сельский судебный устав, который доходчиво и во всей необходимой полноте описывает порядок судопроизводства по всем спорам и тяжбам крестьян, а также по их проступкам; 10. Проводится кадастровая оценка всей государственной земли, в ходе которой казенные угодья делятся на два типа: податные, то есть находящиеся в пользовании крестьянами и запасные – остающиеся в непосредственном ведении казны. Ознакомившись с содержанием программы, император дал разрешение на проведение реформы. Большинство положений из намеченной Павлом Дмитриевичем программы удалось осуществить в относительно короткие сроки – за четыре года (1837-1841). Однако еще более 15 лет Киселев будет денно и нощно трудиться над отладкой новой системы, приведению ее работы в нужный порядок. Особая благосклонность Николая 1, коей был удостоен Павел Дмитриевич, не могла не вызывать зависти как других высших царских чиновников, так и его ближайших сотрудников в Министерстве. Значительное число завистников Киселев обрел после награждения титулом графа и орденом Андрея Первозванного за успехи в проведении преобразования. Однако наибольшее противодействие и сопротивление реформе оказало далеко не титулованное дворянство. Конечно, они тоже смогли негативно повлиять на процесс преобразования, но серьезной угрозой реформе их действия не могли стать. Самое большее, чем смогли досадить Киселеву именитые дворяне, это продвижение своих любимцев, детей, родственников, зачастую мало пригодных для такого рода работы, на места в министерстве Государственных Имуществ. Но Киселев умело ограничил сферы деятельности для таких лиц и ближайших своих помощников выбирал все-таки из числа людей высокообразованных, преимущественно сторонников отмены крепостного права. Таким был, например, талантливый представитель дворянского сословия Заблоцкий-Десятовский, сделавший прекрасную карьеру в министерстве. Самое губительное воздействие на процесс реформирования сословия государственных крестьян оказали чиновники на местах. Именно они практически похоронили все гениальные планы Киселева. Талантливый реформатор потратил многие годы своей жизни в попытках сломить преступную тягу к наживе среди дворян-управленцев. Чудовищный, гигантский по своим размерам, бюрократический аппарат Николая 1 открывал широчайший простор для коррупции и недобросовестного исполнения своих обязанностей. Развитая до мелочей система отчетов снизу доверху призвана была обеспечить полный контроль над деятельностью всего, без исключения, населения страны, в частности, способствовать разрешению крестьянского вопроса. Однако на практике, все происходило совершенно иначе.

Так выглядели государственные крестьяне при Киселеве На управляющие посты в губернских палатах государственных имуществ, а также в окружных учреждениях попечительства назначались местные дворяне, часто это были военные офицеры, прошедшие николаевскую школу муштры и беспрекословного подчинения начальству во всем. Предполагалось, что такие чиновники станут опорой государя в управлении казенными крестьянами. Но на деле, получив власть «попечителей и опекунов государственного крестьянства», представители правящего сословия злоупотребляли ей до крайней степени. Корыстное использование своих полномочий доходило до серьезных уголовных преступлений. Превышения полномочий у чиновников разных губерний и округов было схожим. Они накладывали непосильный оброк на крестьян, который нередко собирали по нескольку раз. Большая его часть шла в карман управляющему, а в отчете в палату сообщалось о существенных недоимках. За законное и предусмотренное реформой использование крестьянами лесных угодий на земледельцев так же накладывался налог. Тяжелая и обременительная подводная повинность для крестьян, заключавшаяся в регулярной поставке лошадей на службу местному чиновничьему аппарату, была максимально сокращена Киселевым, однако на деле дворяне-управленцы еще больше, чем до начала преобразования, увеличили размер этой повинности. Крестьянское самоуправление, выраженное в выборах старшины общины, так старательно оберегавшееся Киселевым, было полностью поставлено под контроль администрации. Одним из типичных случаев лихоимства и злоупотребления властью среди «опекунов» и «попечителей» было поведение управляющего тверской палатой полковника Фредерикса. После многочисленных жалоб крестьян с территории, относящейся к ведению данного чиновника, по инициативе тверского губернского прокурора, была проведена проверка, по результатам которой было возбуждено уголовное дело о расхищении государственных средств в крупном размере. Фредерикс семь месяцев не посещал места своей службы – губернской палаты. Все это время он занимался убыточными для казны финансовыми махинациями: через подставных лиц заключал договоры от имени палаты с местным купцом Ветошниковым на постройку «за несоразмерные цены» десятков хлебных магазинов, зданий для волостных и сельских правлений. Здания строились с нарушением существующих правил, из некачественного материала и крайне небрежно. Крестьяне отказывались пользоваться ими из-за их ненадежности. На эти и другие подряды было истрачено более 100 тысяч рублей, причем часть этой суммы была незаконно заимствована из хозяйственного капитала, а часть без разрешения Министерства собрана с государственных крестьян. Едва ли надо объяснять, что и в сфере судопроизводства и полицейского контроля царили все те же бесчинства со стороны управляющих, как безалаберность в своей работе, взяточничество, мошенничество, широкие превышения полномочий. Крестьяне постоянно писали жалобы в органы министерства, что было разрешено законом, по жалобам назначались проверки. Но эти, так называемые «внутренние ревизии» не приносили должных результатов. Как правило, управляющие Палатами не производили общих ревизий округов, а окружные начальники не подвергали всесторонней проверке волостные и сельские управления. Ревизоры редко указывали в отчетах о найденных недостатках и не трудились проверить, исправлены ли эти нарушения после их проверки, в связи с чем, местные чиновники могли налево и направо нарушать закон. Межевание казенной земли открывало широкое поле для вымогательств и злоупотреблений. Большой соблазн возбуждало распределение угодий между зажиточными крестьянами и бедняками. Помимо растрат, подлогов и сознательного искажения истины, наблюдались случаи невнимательного и небрежного отношения к поставленной задаче. Переселение малоземельных крестьян на новые территории осуществлялось с многочисленными нарушениями, часто крестьяне получали землю, малопригодную для возделывания. Продолжались незаконные захваты государственных угодий как местными помещиками, так и самими управляющими. Рост недобросовестного отношения местных чиновников к своей работе при практически полной их всесильности и безнаказанности, не мог не привести к серьезному недовольству среди крестьян. В первое десятилетие после реформы неоднократно вспыхивали восстания в деревнях, земледельцы которых были доведены до полного отчаяния. Отмечались случаи убийства разъяренными крестьянами своих управляющих. Исходя из всего вышеперечисленного, может показаться, что реформа Киселева оказалась полностью провальной и никак не поспособствовала решению крестьянского вопроса. Положительный эффект был. Государственные крестьяне впервые получили, пусть примитивную, но свою собственную систему здравоохранения: появились больницы с квалифицированными врачами, наиболее смышленых крестьянских детей стали обучать врачебному делу. Казенные земледельцы получили возможность иметь начальное образование – в деревнях, при поддержке Церкви, стали появляться приходские училища, в которых местные священнослужители учили крестьян основам грамматики и арифметики. Но главным достижением преобразования 1837-1841 годов стала именно сама реформа, сам факт ее проведения, несмотря на все неудачи и препоны. Преобразование П.Д. Киселева создало прецедент, стало первой по-настоящему крупной и серьезной попыткой разрешить крестьянский вопрос. У власти появился необходимый и ценнейший опыт, который имел прямое отношение к реформе 19 февраля. Милютин и Ростовцев, подготавливая свой проект, активно использовали наработки Киселева, анализировали последствия его преобразования. Можно с уверенностью утверждать, что без реформы Киселева, не было бы преобразования Милютина. Подводя итоги, следует отметить, что реформа Павла Дмитриевича была его лучшим детищем. Она должна была стать тем необходимым звеном на пути к наделению крестьян полной свободой. Вплоть до великой реформы Александра II крестьяне не были готовы к воле. Они не привыкли нести ответственность за свои поступки и имущество так, как несут ее свободные люди. Распоряжаться свободой они тоже не умели, все попытки дать казенным земледельцам самоуправление, которое бы по-настоящему функционировало, разбивались о невежество и жадность местных «столоначальников», имевших, по мнению императора Николая, реальную власть в стране, в отличие от монарха. Именно незавершенность реформы Киселева явилась причиной многих недоработок в преобразовании 1861 года, породившего год 1905. #историяРоссии