«Друзья, я не умру от горя: со мной везде и всюду Боря!»

Персонажи, созданные этим актёром в более, чем трёх десятках картин, в которых он снялся, неизменно вызывали улыбку публики. Он сыпал шутками, приправленными одесским колоритом, гримасничал и непременно танцевал, выделывая ногами невероятные па и коленца. Жизнь его была полна парадоксов. Многие его давние поклонники до сих пор уверены, что он и в самом деле родился в Одессе – городе фонтанов и куплетистов, который накладывает на людей неповторимый отпечаток. Но манеру говорить и шутить по-одесски он лишь удачно скопировал. На самом деле он родился в Киеве, и в Одессе бывал лишь проездом и по делам. В конце 70-х он уехал из Советского Союза на 22 года, но его всегда тянуло обратно на Родину, где у него остались друзья и бесконечная любовь публики. В этой ситуации актёра спасало чувство юмора. Он был классическим эстрадным артистом разговорного жанра, и самые обычные вещи рассказывал так, что все вокруг покатывались со смеху. Он говорил: «Умереть я не могу, потому что очень многим задолжал». Слова, вынесенные в заголовок «Друзья, я не умру от горя: со мной везде и всюду Боря!», принадлежат замечательному советскому поэту Михаилу Светлову, и посвящены они актёру, хореографу, танцору, композитору и просто талантливому и очень остроумному человеку Борису Сичкину.

Детство

Борис появился на свет 15 августа 1922 года в Киеве. Отец был сапожником, мать воспитывала семерых детей. Когда Боре было 4 года, отец умер, и уже с пяти лет Боря пошёл зарабатывать деньги. Той уникальной танцевальной технике, которой потом восхищались зрители, его обучил старший брат – сам прекрасный танцор самоучка, выступавший в цирке, а первыми зрителями и почитателями были уркаганы на киевском Галицком рынке, прозванном в народе Евбазом, то есть, Еврейским базаром. К выступлениям он относился очень серьёзно, тщательно готовился, придумывал новые номера, регулярно меняя репертуар. Платили ему продуктами, иногда кидали немного медяков. Улица научила Бориса всему, и, добившись известности, актёр никогда не забывал об этом. Дворовое воспитание дало ему возможность не только создавать образы, близкие народу, но и помогло выжить, когда власти по ложному обвинению упекли его в тюрьму: заключённые относились к нему с уважением.

Киевское хореографическое училище

Сметливость у Бори была врождённой, а предприимчивости его тоже научил брат, и порой это принимало забавные формы. Во втором классе октябрёнок Боря вызвался стать огородником и кормить всех свежими овощами. Детвора тащила ему посадочный материал – картошку, фасоль, огурцы, а он всё это съедал дома с братьями и сёстрами. Пару лет он водил одноклассников за нос, весной показывая огород, на котором якобы высажены овощи, летом они видели высокую траву, а осенью он грустно сообщал, что урожая не случилось из-за заморозков, дождей или жары, что его съели кроты и мыши. Обман вскрылся, когда Боре было 11 лет, опасаясь расправы, он сбежал из дома, и полтора года скитался вместе с цыганским табором, совершенствуя там своё танцевальное мастерство. Из школы его, понятное дело, исключили, а когда он вернулся, категорически не хотели принимать обратно. В 1937-м 15-летний Боря подал документы в Киевское хореографическое училище. На экзаменах он буквально ошарашил преподавателей, но в балетный класс его не взяли: то, что он показал, было очень далеко от классики, и его взяли на курс народного танца. Уже на первом курсе Сичкина зачислили в ансамбль песни и пляски Украины, и к моменту окончания училища в 1941 году он танцевал сольные партии. За неделю до начала войны Сичкина вызвали в военкомат и выдали предписание в Ансамбль песни и пляски Киевского особого военного округа. Когда началась война, ансамбль ездил с концертами по многим фронтам, Сичкин пел и танцевал под обстрелами. Когда на фронте стало совсем тяжко, Сичкин упросил направить его в действующую армию, честно воевал, получил семь боевых медалей. Приказом по фронту его вернули в ансамбль, где он познакомился с будущими Тарапунькой и Штепселем – Ефимом Березиным и Юрием Тимошенко.

«Синяя птичка»

В 1947 году недавно возглавивший Ансамбль песни и пляски Советской Армии Борис Александров пригласил Сичкина к себе в качестве солиста. Через год Сичкин перешёл в Москонцерт, работал в пародийном ансамбле «Синяя птичка», которым руководил «папа» Дениски Кораблёва писатель Виктор Драгунский. Помимо выступления с интермедиями и скетчами, Сичкин поставил много эстрадных программ в этом ансамбле, а также в знаменитом джаз-оркестре под управлением Эдди Рознера.

Первые роли в кино

Кинорежиссёры Сичкина долго не замечали, и лишь в 1953-м Исидор Анненский пригласил его на эпизод в картину «Анна на шее» по Антону Чехову. Сичкин играл безымянного ухажёра, но роль была такой маленький, что места в титрах ему не нашлось. Потом было ещё несколько небольших ролей: в картине Александра Курочкина и Аркадия Толбузина «Капитаны голубой лагуны» Сичкин сыграл контрабандиста, в фильме Михаила Калика «До свидания, мальчики!» по пронзительной автобиографической повести Бориса Балтера – конферансье.

«Неуловимые мстители»

Слава буквально обрушилась на Сичкина после приключенческих полудетских, полувзрослых, полусерьёзных, полукомедийных фильмов Эдмонда Кеосаяна «Неуловимые мстители» и «Новые приключения неуловимых», в которых Сичкин сыграл оригинального куплетиста одессита Бубу Касторского. Этот образ стал его визитной карточкой. Он так мастерски перевоплотился в своего персонажа, что для зрителя оказался с ним неразделим. Мы, дети, знали, как зовут актёров, игравших «неуловимых», знали «аптекаря» Сергея Филиппова, знали Бурнаша Ефима Копеляна. Но фамилии актёра, игравшего роль Бубы, мы не знали, да, прямо скажем, это было без надобности: для нас он был просто Бубой. Кстати говоря, я до сих пор не знаю, что это за имя – Буба.  Это была первая крупная роль Сичкина в кино. Сценарий первого фильма попал к нему случайно, и когда он его прочёл, сразу понял, что упускать этот шанс нельзя, и уговорил Кеосаяна взять его на роль Бубы. Фильм имел оглушительный успех, его пересматривали по множеству раз, а потом хвастались перед друзьями: я десять раз посмотрел. Фи, слабак, а я 20, не сильно при этом привирая. Крылатые фразы героев ушли в народ, персонажи стали классикой кинематографа, а Кеосаяна буквально заставили снять сначала вторую, где Сичкин играл ещё и цыганского барона, а его жена Галина Рыбак – танцующую цыганку, а потом и третью часть, но там Бубы уже не было: начальник белой контрразведки полковник Кудасов, которого играл Аркадий Толбузин, сам будучи на последнем издыхании, застрелил его в конце второй части, видимо, последним патроном, оставшимся в барабане «нагана». (В том же году Сичкин и Рыбак танцевали в буффонаде Геннадия Полоки «Интервенция», но картину на 20 лет положили на полку по идеологическим соображениям). Когда это случилось, в зале сначала был вздох ужаса, а потом установилась гнетущая тишина: Бубу все очень любили, он был, пожалуй, самым ярким героем фильма. Когда Кеосаян начал снимать «Корону Российской империи, или снова неуловимые», кто-то распустил слух, что Бубу только ранили, и в новом фильме он будет, как Ленин, живее всех живых. Основания для этого были: убитый в бильярдной штабс-капитан Пётр Сергеевич Овечкин, которого играл Армен Джигарханян, в третьей части появился, как и полковник Кудасов. Без Бубы картина много потеряла: она стала какой-то скучной, схематичной, а некоторые герои просто карикатурами, причём, довольно низкого пошиба, и даже дети это видели. Возможно, Кеосаян не смог найти Бубе места, да и, сказать по правде, хорошо, что не нашёл.

Стоило Сичкину после «Неуловимых» выйти на улицу, за ним бежали толпы детей и взрослых, и все кричали одно и то же: «Буба! Постой!». С детьми было проще, а вот мужики норовили затащить его в какую-нибудь забегаловку и обязательно выпить с ним рюмку, другую. Поначалу Сичкина такая популярность радовала и забавляла, а потом он всё больше уставал от этого панибратства, и понял, что становится заложником яркого образа. Люди его обожали, на его концерты билеты невозможно было достать, но кинорежиссёры с предложением новых ролей не торопились – боялись ассоциаций с Бубой. Вскоре кинокритики стали пренебрежительно говорить о Сичкине, как об актёре одной роли, уверяли, что остальные созданные им образы лишь повторение Касторского, и что на такой уровень он больше никогда не поднимется. Как ни горько это звучит, но доля истины в этих словах была. Сичкин считал, что может больше, но реализовать это своё умение у него просто не было возможности. Отсутствие серьёзных киноролей он компенсировал выступлениями на эстраде. Он даже от скуки и начал писать книгу воспоминаний, которая вышла в 1996 году под названием «Я из Одессы! Здрасьте!», а спустя пять лет свет увидела вторая книга – «Мы смеёмся, чтобы не сойти с ума».

«Неисправимый лгун»

В 1973 году Вилен Азаров предложил Сичкину сыграть эпизодическую роль переводчика в картине «Неисправимый лгун». В кадре он был в общей сложности минут восемь, но даже за это время сумел показать своё мастерство и обаяние, а когда танцевал, всё равно был похож на Бубу. Весь эпизод, в котором присутствовал ещё Владимир Этуш и главный герой фильма Георгий Вицин, стал, пожалуй, самым ярким в довольно скучной и не очень смешной ленте.

Арест

В том же году Сичкина неожиданно арестовали, обвинив в том, что за концерты он получал завышенные гонорары, но, поскольку люди покупали билеты в государственном учреждении, а уже потом учреждение платило Сичкину, это тянуло на хищение социалистической собственности в особо крупном размере. Полтора года Сичкин провёл под следствием в тамбовском изоляторе. Но следователь хорошо знал своё дело, и установило, что Сичкину все эти годы не переплачивали, а, наоборот, прилично недоплатили: выступал он в концерте из двух отделений, а деньги получал за одно. Да и обвинять его в хищении было вообще нелепо: если кто и воровал, то администраторы филармоний. Дело закрыли за отсутствием события преступления, Сичкина отпустили на свободу, но, если о том, что Сичкин находится под следствием, вся страна узнала из газет, то о том, что органы ошиблись, не сообщили и публично не извинились. В общем, как в старом анекдоте: ложечки нашлись, но осадочек остался. Работать в столице и Ленинграде Сичкину не позволили, пока он сидел, имя его убрали из всех лент, где он снимался, а когда он вышел, возвращали медленно и неохотно.

«Повар и певица»

Сичкин уехал в Ташкент устроился в театр варьете, и стал всё чаще подумывать о том, чтобы эмигрировать из страны, которая так с ним обошлась. Свою первую роль после выхода из изолятора он сыграл в 1978 году: в снятой на «Таджикфильме» Мукадасом Махмудовым и Валерием Харченко картине «Повар и певица» Сичкин играл директора Дома быта по прозвищу «Бармалей», но пел за него Михаил Боярский. Это был последний фильм с участием Сичкина, снятый в Советском Союзе: в 1979 году Сичкин с семьёй подал документы на выезд из страны, и выпустили их на удивление быстро. Прощаясь, он сказал друзьям, что едет в Штаты строить коммунизм, и пока не построит, вряд ли вернётся: в то время все уезжали навсегда.

США

В США Сичкин прожил почти 20 лет, но коммунизма, конечно, не построил. В Нью-Йорке он выступал на Брайтоне, объехал всю Америку, и на его концертах, как и в СССР, были полные аншлаги, вот только залы эти были поменьше: это только кажется, что за океаном так много эмигрантов из СССР, что можно каждую неделю арендовать стадионы.

В 1989 году режиссёр Ричард Пирс снял фильм «Последние дни» об Уотергейте, где Сичкин сыграл роль советского генсека Леонида Брежнева. В 1995-м трёхкратный оскаровский лауреат Оливер Стоун пригласил Сичкина играть довольно большую роль того же Брежнева в биографическую картину «Никсон». За съёмочный день Сичкину платили 3 тысячи долларов – вдвое больше, чем у Пирса. Никсона играл Энтони Хопкинс, получивший за четыре года до этого «Оскара» за лучшею мужскую роль Ганнибала Лектера в фильме Джонатана Демми «Молчание ягнят». «Никсон» номинировался на «Оскара», «Золотой глобус» и другие престижные кинопремии, но получил лишь премию Национального общества кинокритиков США за лучшую женскую роль второго плана.

В СССР окольными путями попадали кассеты с песнями, записанными Сичкиным. «Неуловимые» в кинотеатрах практически не показывали, ведь помимо Сичкина в Америку уехал Савелий Крамаров, сыгравший бандита Илюху Верехова, которого дети звали «Нечистая».

«Бедная Саша»

После развала Советского Союза у Сичкина, гражданина США и уроженца Киева появилась возможность съездить в гости на родину, которой он всегда считал Москву. Внезапно Тигран Кеосаян, сын режиссёра, благодаря которому Сичкин приобрёл известность и славу, пригласил его в картину «Бедная Саша» – сценарий Сергей Белошников и Владимир Брагин писали специально «под Сичкина». Надо ли говорить, что Сичкин сразу сорвался в Москву. Играл он бродягу Аристарха Ростопчина, который в новогодние праздники подрабатывал Дедом Морозом. Он спас Владимира Берёзкина, героя Александра Збруева, когда тот хотел свести счёты с жизнью, и помог выпутаться из непростой ситуации. (Когда я увидел Сичкина в этой картине, то решил, что он вернулся навсегда). После этой картины Сичкин снялся ещё в четырех лентах. Но, к сожалению, за 20 лет, что Сичкин прожил за океаном, в России его забыли. Вернее, старшее поколение, знавшее его по «Неуловимым» постаревшего Сичкина принимало с трудом, а новое его просто не знало.

Америка не стала для него Родиной, но и возвращаться в новую Россию, которую он до конца так и не понял, он не хотел, памятуя о том, что невозможно дважды войти в одну воду. Кроме того, он не считал себя вправе срывать с места жену и сына Емельяна, композитора, пишущего хорошую классическую музыку, но и расставаться надолго с ними не хотел. Он, пока были силы и здоровье, просто летал в Россию на съёмки и когда хотел встретиться с друзьями.

21 марта 2002 года Сичкин получил новое приглашение сниматься в голливудском фильме. Он хотел поделиться радостной для него новостью с друзьями, а потом сел за рабочий стол, и стал разбирать письма из России – электронная почта в то время здесь ещё не нашла повсеместного применения, писали по старинке на бумаге, и месяцами ждали заветного конверта. В этот момент сердце его остановилось. Вскоре после похорон тело Бориса эксгумировали, кремировали, урну с прахом привезли в Москву и поместили в колумбарий Ваганьковского кладбища.

Cпасибо за внимание! Подписывайтесь на нашу группу и ставьте КЛАСС!