Народы, которых отторгнувшиеся части или колена живут между черкесами, суть: а) абхазский, или абадзинский (см. прим. 40), и б) ногайский. Здесь предлагаются очерки этих колен с тою целью, чтобы читатель, ознакомясь с черкесами, имел сколько-нибудь понятия и о тех из жителей Черкесии, которые, не будучи соплеменники, но искони обитая между черкесами, состоя с ними в родственных и общественных тесных связях, некоторым образом составляют с ними, так сказать, одно тело, а между тем сохраняют и свой язык и некоторые свои обычаи и нравы. а) Колена абадзинские и абхазские Колено первое Б а с х и г х Этим коленом владели с незапамятных времен шесть первоклассных абадзинских фамилий; почему абадзинцы эти известны под именем шестиродных, или алтикесеков. Колено второе Б е с с и л ь б а й, также Ш е к х е р е - у Черкесы первым ∗ именуют этих абадзинцев; второе же название они сами себе дают. В следующей таблице поименованы знатнейшие дворянские роды и принадлежащие им аулы предыдущих этих двух колен. ТАБЛИЦА, показывающая число и названия знатнейших фамилий и принадлежащих им аулов в 1-м и 2-м предыдущих абадзинских коленах, а равно и места их жительства Название фамилии Число аулов Названия аулов Расположение аулов Примечание Первого колена: ∗ В оригинале: «первыми» (Ред.). 162 1 Лов-хе 2 Ловккоадь По обеим берегам вершины Кубани Сии 6 родов владели басхигцами до покорения их кабардинцами. Народ и мелкое дворянство им принадлежали 2 Кклишь-хе 1 Клишккоадь 3 Дударокко-хе 1 Дудароккоае На южном берегу Кубани 4 Ккяше-хе 1 Кяшехабль На Куме 5 Дянтемир-хе 1 Дянтемир-хабль На Малке 6 Биберд-хе 1 Бибердккоадь Одна часть на Ккой-дане, а другая на Ничаде, за Кубанью 7 Трам-хе 3 Трамкккоадь Одна часть на Малке, другая на Кубане, а третья за Кубанью на Оарпе 8 Аслан 1 Асланххабль [На] Шекеме Второе колено: 1 Исмейль-хе 1 Исмеилккоадь На Оарпе за Кубанью 2 Ккзильбечь-хе 1 Ккзильбечь ккоадь На Кунче 3 Сид-хе 1 Сидъккоадь На Оарпе 4 Еккебекко-хе 1 Еккебеккоай {На Кунче 5 Кканберд-хе 1 Канберд-ккоадь 6 Ешькет-хе 1 Ешькетххабль 7 Ххауд-хе 1 Ххаудъккоадь 8 Трмзжь-хе 1 Трмзжь ххабль Колено третье Б р а к к и й Колено это, по исследованиям г. Броневского, заключает в себе 560 семей, или дворов, которых жилища расположены между лесистых гор по речкам Ххотц, Хгупс, Псне и другим ручьям, впадающим в Малую Лабу∗ . Браккиевцы граничат с бейсленейцами и бесельбайцами; над бракийцами имели власть и кабардинцы, но в настоящее время они все состоят в некоторой зависимости от князей бейсленейских. Власть этих последних признают над собою в особенности те из бракийцев, которые живут ближе к равнинам и пользуются ими. Старшины в этом колене суть дворяне из рода Хгунтчеко-хе. Колено четвертое Ш е д ь р и й Старшины в этом малочисленном колене из дворянского рода Цкесшь- хе. Числом всех шедьрийцев не более ста дворов, или семей. Главнейшие места их жительства в окрестностях вершины Малой Лабы на речке Хгупсе довольно крепки. Шедьриевцы зависят от властей князей бейсленейских. Г. Гильденштедт разделяет Абхазию на три части, называя одну из них северо-восточною ∗ . Эту часть Абхазии, и по этому разделению самую меньшую, составляют вышепоименованные колена абадзинского, или абхазского, народа, обитающие между черкесами, большею частью ∗ состоя ∗ У С. Броневского: «Псине» [18, ч. 1, с. 340] (Ред.) ∗ См. у И. Гильденштедта: [34, с. 144-145] (Ред.). ∗ В оригинале: «большая часть» (Ред.). 163 от них в зависимости. Колена эти, будучи все одного народа, разделены между собою наречиями, частными наименованиями и другими обстоятельствами; об этом их разделении может дать понятие разделение черкесского народа на владения и племена. Время отторжения этих колен от Абхазии определительно неизвестно, хотя полагают, что оно последовало в исходе XVII столетия по причине вспыхнувшего в Абхазии сильного пожара междоусобий. Как бы то ни было, колена все эти, без изъятия, по переселении своем на север Кавказа, постепенно ослабеваемые несогласием своих владельцев, подверглись игу черкесских племен, как-то: кабардинцев и бейсленейцев. Сильный легко находит причины и средства для обвинения слабого; кабардинцы и бейсленейцы покорили под свою власть пришлецов под предлогом, что они заняли земли, им принадлежащие; басхихгцы, поселившиеся на пределах кабардинцев, соделались подданными князей этих последних, а бесельбайцы, занявшие места, над которыми господствовали бейсленейцы, подпали под власть князей бейсленеевских. Кабардинцы и бейсленеевцы, действуя соединенными силами, привели в повиновение и баркийцев, которые, пользуясь крепкими местами, долее хранили ∗ свою независимость. Слабые шедьрийцы не могли защищаться от врагов сильных. Некоторые части бесельбайцев, укрывавшиеся в крепких ущельях, не долго противоборствовали страшному оружию потомков Инала. Таким образом, свобода этих колен исчезла, как едва они узрели северные равнины Кавказа, где долгое время свирепствовало могущество кабардинцев. Черкесские князья, потомки Инала (см. 1-й части отд. 4, глав. 12), гордясь своим происхождением, не знают равного себе в Кавказских горах; итак, могли ли кабардинские и бейсленейские князья признать равными себе владельцев подпавших их власти абадзинцев? Они их признали равными своим дворянам. Это унижение нередко было причиною кровавых убийств; оскорбляемые абадзинцы, предпочитая смерть рабству, храбро сражались и решительностью своею часто отражали насилия грозных угнетателей, но ничто не спасло их. Положение новых подданных властелинов Кабарды и Бейсления было бедственно: кабардинские и бейсленейские князья посылали своих членов в недры их страны с названием охранителей (декоате или ухмако) под прекрасным предлогом – для их защиты от посторонних набегов, но в самом деле для их угнетения. Эти охранители, окруженные гордыми и корыстолюбивыми узденями, подлыми и бесчеловечными слугами, безжалостно разоряли народ. Если верить рассказам кабардинцев, то эти абадзинцы были в то время несчастнейшими рабами: не имели права располагать даже и плодами своих трудов, которых часть в виде подати отдавали старшинам – своим поработителям. В таком бедственном положении народ страдал, не смея ожидать перемены своей судьбы. Наконец, истощенные страшными бедствиями басхихгцы (абадзинцы ∗ В тексте: «хранившим» (Ред.). 164 шестиродные) просили русских начальников на Кавказской линии принять их под свою защиту; просьба эта была удовлетворена: часть их была поселена внутри кордона близ крепостей, что избавило их от насилия кабардинцев, которые, будучи этим раздражены, почти вконец разорили остальных, находившихся в их зависимости абадзинцев. «Абадзинцы, – говорит г. Дебу, – восчувствовав выгоды, происшедшие от заведения между ними порядка спокойствия (были построены укрепления для их защиты от кабардинцев, не переставших их преследовать, учрежден родовой суд из их круга) ∗ , соединением их приобретенного, также важность данной им защиты, уведомили о счастливом своем положении живущих за Кубанью алтикезеков (часть сих и бесельбайцев?)∗ , посему они значущими партиями начали просить местное российское начальство о позволении соединиться с своими однородными ∗ , обещая перевесть с собою 30 000 народа. Таким образом, народ сей от человеколюбивого с ним обращения почел за милость то, что прежде не могли сделать все старания и иждивения начальствовавших на линии, имевших единственно целью уменьшить число противников, за рекою Кубанью живущих» ∗ . «Неспособность их (абадзинцев) ∗ пристава 113 , – продолжает сей автор, описав причины, по которым отказано закубанским абадзинцам переселиться внутрь российской границы, и пользы, какие приносили там поселившиеся абадзинцы, – буйство казаков и наущения турков заставили сей народ в 1804 году бежать вместе с ногайским народом за реку Кубань, откуда уже в 1805 году возвратились к прежним жилищам. В 1808 году местное начальство принудило было их переселиться внутрь нашего кордона; назначенные им места простирались вниз по Кубани от Еманжельгинского поста до Невинномысского укрепления. Абазинцы же, судя по своему многолюдству, почли такое назначение притеснением и потому отказались от сего предположения. То же местное начальство, чтоб непременно принудить их к сему переселению, велело отобрать у них скот, который отдан был под присмотр казаков, и обвесть главное их поселение по реке Тахтамыше цепью, составленною из регулярных и казачьих войск. Таковое угнетение и отнятие у них не только всякого с их однородцами сообщения, но и необходимых для земледелия и скотоводства способов произвело в главном их селении необыкновенную смертность; почему и посланы были от начальства чиновники с врачами для осмотра обоего пола, но сей осмотр и женщин в обнаженном виде послужил к крайнему ожесточению абазинцев, ибо по их обычаю и по врожденной нравственности женский пол у них почитается неприкосновенным и неприступным в сем виде, даже и для глаз единоутробных; а потому они с упорностью отвергли с нашей стороны ∗ В скобках текст Хан-Гирея (Ред.). ∗ В скобках текст Хан-Гирея (Ред.). ∗ У И. Дебу: «однородцами» (Ред.). ∗ См. у И. Дебу: [40, с. 129-130] (Ред.). ∗ Вставка Хан-Гирея в текст цитаты И. Дебу (Ред.). 165 всякое пособие и решились лучше умереть от недостатка необходимых потребностей, нежели в чем-либо быть нам обязанными. Местное начальство для приведения их в послушание, упорно следуя избранному невыгодному плану и оставя скот, им принадлежащий, под присмотром тех же самых казаков, исключило народ сей в конце того 1808 года от зависимости, а дабы препятствовать добрым и угнетенным абадзинцам отлучаться от своих домов, учреждены были внутри их жилищ посты из регулярных и казачьих войск с пушками; лучшие же из их владельцев рассажены по крепостям. Народ, не имея другого способа избавить себя от столь тягостного положения, решился тайным образом рассеяться, что им и удалось; часть перешла за р. Кубань и водворилась между своими однородцами баселбайцами, от коих получают пропитание, а другая скрылась в лесах, вспомоществуемая человеколюбием своих однородцев; самая малая часть осталась на прежних местах и тут скрытным образом достают себе необходимое пропитание» ∗ . После этих слов человека, бывшего там начальником и коротко знающего местные обстоятельства, нужно ли говорить, что могут быть пагубны для народа полудикого распоряжения, предпринимаемые без обдуманной предосторожности и не сообразные с образом его мыслей и с его нравами? Таким образом, абадзинцы, некоторое время наслаждавшиеся спокойствием, рассеялись: перешедшие за Кубань, по примеру однородцев, искони там обитающих, подчинились бейсленейцам. Другие же переселились в Кабарду и, будучи подвластны князьям этого поколения, там и поныне живут. Малое число оставшихся на Тахтемыше или Ккойдане абадзинцев, причисляемых к фамилии Лов-хе, приведено было в волнение одним обстоятельством, а именно: один из мелких дворян этого колена именем Кьнардекко из рода Лафшиевых, принадлежащих упомянутой фамилии Лов- хе, из числа главных владельцев басхихгцев, непомерною своею гордостью противу бывших своих владельцев, от власти которых освободился, будучи пожалован в офицеры, обратил на себя их ненависть; оскорбляемые гордостью Кьнардока, члены фамилии Лов-хе, поразив его, удовлетворили свою ненависть и бежали за Кубань; семейства же их, состоящие из невинных женщин и детей, в наказание убийцам и страх туземцам местное начальство сослало в одну из отдаленных губерний. Таким образом, непозволительная гордость одного человека, сделав преступниками Ловов, привела в волнение остатки абадзинцев, обитавших на нашей границе. Таков характер горцев: они не могут равнодушно взирать на гордость людей, бывших некогда под их властию! Счастие человека низкого происхождения возмущает их покой! Абадзинцы здесь поименованных колен трудолюбивы, занимаются с прилежанием скотоводством и, говоря вообще, совсем освоились с черкесами: одежда и образ жизни совершенно те же, как у черкес; обычаи и ∗ См. у И. Дебу: [40, с. 131-134] (Ред.). 166 даже нравы они более приняли черкесские, нежели сохранили собственные, и черкесский язык сделался у них всюду общим. Столько-то могущественно влияние времени! б) Колена ногайские или ногайцы, обитающие в Черкесии Мятежный полководец монголо-татар Ногай (правильнее Нехгоай), пожираемый властолюбием, в 1206 году по смерти Менгу-хана отделился от Большой Орды. Он некоторое время владычествовал в Дашт-Кипчаке, или Золотой Орде. Славное имя этого полководца (который, господствуя около Черного моря, состоял в союзе с греческим императором М. Палеологом) соделалось общим наименованием огромной части монголо-татар. Таким образом в недре этого народа возникло новое поколение ногайское, которое содействовало к уничижению своего корня; по смерти своего вождя ногайцы, хотя и составили особенное отделение, но по причине частых междоусобий своих с другими татарскими коленами, постепенно приходили в ослабление и тем самым способствовали возникшей от порабощенной России к преодолению Золотой Орды (см. «Известия о Кавказе» соч. Броневского, часть 2, стр. 126∗ ). Ногайское это поколение, таким образом получившее свое начало, после многих превратностей судьбы окружающих его народов, наконец, подавленное местными обстоятельствами, рассеялось. Религия, исповедуемая черкесами, равнины, на южной стороне Кубани лежащие, обширностью своею и удобствами для пастушеского народа привлекательные, и более всего независимость черкесов манили отторгнувшиеся части ногайского поколения, непрестанно волнуясь от внутренних раздоров и других обстоятельств, скитавшиеся в волжских, донских, кумских и в окрестных Пятигорска степях, за Кубань к черкесам. Однако ж ногайцы, в Черкесию удалившиеся, скоро узнали, что независимость туземцев будет гробом собственной их свободы: соседственные с занятою ногайцами землею черкесы угоняли их скот и расхищали их достояние. Сверх этих разорительных и в той стране обыкновенных беспокойств, самовластие князей бейсленейских и тчмргойских угнетало ногайцев. Следствием этих притеснений они охотно возвращались впоследствии к пределам России. Но более из них приобыкшие к черкесам, отторгнувшись от своих сопоколенников, водворились за Кубанью, состоя в связях с черкесами, где и поныне обитают. Настоящее местопребывание этих закубанских ногайцев есть южный берег Кубани противу дистанции, занимаемой Хоперским полком Кавказского линейного казачьего войска. Ногайцы эти, подвластные мурзам Ккесаева рода, почему называющимися в общем составе потомками Ккесая; однако ж эти потомки разделяются на домы, или отрасли, которые опять имеют свои подразделения на отрасли домов следующим образом: 1. Дом Келеметовых ∗ Вероятно, ошибка переписчика. Должно быть: «Стр. 206» (Ред.). 167 О т р а с л и е г о: 1. Мансур-улы 2. Дударукк-улы Улы или оглы значит сын 2. Дом Наурузовых О т р а с л и о н о г о: 1. Ниятца-улы 2. Батсирза-улы 3. Жаникк-улы 3. Дом Карамурзиных 1. Ккарасай-улы 2. Ккаспулат-улы Мурзы отделения кипчак: 1. Акксакк-улы 2. Кубек-улы Аулы, подвластные мурзам кипчакского отделения: 1. Дейнакк 2. Тутук 3. Женетлы 4. Курук-лы 5. Ккоралы 6. Жьван-таяк 7. Бота Как мурзы этого кипчакского поколения, а равно и им подвластные аулы носят общее наименование Кипчакк, независимо от частных названий родов, отраслей и их аулов. Выше этого кипчакского отделения поименованные же дома мурз и отрасли их, а равно и им подвластные ногайцы не имеют общего наименования, подобно этому кипчакскому и следующему мангтскому отделению, а каждая отдельная часть имеет частное наименование, взятое, по большей части, от названия той отрасли рода мурз, которой та часть почитается подлежащею, также и от предков частных родов, подвластного мурзам народа, и от названия мест. Мурзы отделения мангт Солтан-улы Эта отрасль мурз мангитского отделения, а равно и ей подвластные ногайцы этого же отделения имеют, как и в кипчакском отделении, общее наименование мангит независимо от частных наименований колен и аулов, как выше сказано. Число всех ногайцев, обитающих между черкесами или в Черкесии, по исчислению г. Броневского, не более 5000 дворов, или семей∗ . Должно ∗ См. у С. Броневского: [18, ч. 2, с. 225] (Ред.). 168 полагать (судя по беспокойствам, которым подвержены Закубанские владения), что населенность этих ногайских колен ныне весьма уменьшилась противу прежнего. Несмотря на тесные связи с черкесами, закубанские ногайцы сохраняют и поныне свой язык, свои нравы и обычаи; впрочем, между ними язык черкесский, говоря вообще, сделался общим, также нравы и обычаи их смешались с нравами и обычаями черкесов. Связь этих двух наций имела влияние даже и на физические свойства первых: печать, так сказать, национальности, которую носят потомки монголо-татар в своих физиономиях, у закубанских ногайцев приметным образом изменилась. Тому, конечно, способствовали их браки с черкешенками. Прекрасные физические свойства черкесского народа во многом, так сказать, переродили физические свойства ногайцев. Черкесские ногайцы храбры и способны переносить неимоверные труды, как и их сопоколенники, обитающие и в других местах, но они превосходят тех ловкостью и уменьем управлять оружием, отличаются духом непокорным и воинственным. Живут не на колесах и не в кибитках, как говорили некоторые писатели, и не кочуют, подобно своим сопоколенникам; напротив того, их жилища суть жилища черкесов (см. 2-й части отд. 1, глав. 1) и образ их жизни мало отличается от образа жизни этих последних: домашняя утварь, одежда и вооружение те же, что и у черкесов, даже занятия и времяпрепровождение, пища и питье (за исключением некоторых национальных) – те же. Эти ногайцы, живя между черкесами, никогда не были от них в зависимости, в строгом смысле этого слова, как абхазские колена, однако ж необходимость местности принуждала их согласоваться с их соседями: бейсленейцами и тчемргойцами, господствование которых в окрестностях ногайцев закубанских, быть может, было причиною, что эти последние искали дружественных связей с абедзахами – сильным черкесским коленом (см. выше отд. 4, глав. 11). Как бы то ни было, они состояли в сношениях и связях с ними, как союзные племена. Ныне же, хотя и живут за Кубанью и в сношениях с черкесами, но состоят в полной зависимости от российского пограничного начальства, по распоряжению которого там находится русский офицер в звании пристава закубанских ногайцев.