Предыдущая публикация
Приглашаем отправиться в виртуальное путешествие по историческому центру города на Неве, внесенному в Cписок всемирного наследия ЮНЕСКО: culture.ru/institutes/2937/istoricheskiy-tsentr-sankt-peterburga
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 2
На одном из гранитных кубов, служащих пьедесталами для клодтовских коней: «Лепил и отливал барон Петр Клодт в 1841 году», породили соответствующий фольклор, пикантная фривольность которого с лихвой уравновешивается добродушной незлобивостью собственно фольклорных текстов.
Вот анекдот, напрямую пародирующий двусмысленность бронзовых слов:
Стоит на Аничковом мосту мужик и справляет малую нужду. Подходит милиционер и вежливо начинает стыдить мужика:
- Как же это, гражданин… В центре города… На таком месте… Небось питерский рабочий…
- Рабочий, рабочий… - нетерпеливо отмахивается мужик. - Не видишь, что написано: «отливал барон Клодт». Как барону, так можно, а рабочему так нет?!
Еще в середине XIX века, в период всеобщего восхищения клодтовскими шедеврами, в Петербурге из уст в уста передавались рифмованные строки, будто бы появившиеся на крупе одного из коней:
Барон фон Клодт представлен ко кресту
За то, что на Ани?чковом мосту
<...ЕщёНа одном из гранитных кубов, служащих пьедесталами для клодтовских коней: «Лепил и отливал барон Петр Клодт в 1841 году», породили соответствующий фольклор, пикантная фривольность которого с лихвой уравновешивается добродушной незлобивостью собственно фольклорных текстов.
Вот анекдот, напрямую пародирующий двусмысленность бронзовых слов:
Стоит на Аничковом мосту мужик и справляет малую нужду. Подходит милиционер и вежливо начинает стыдить мужика:
- Как же это, гражданин… В центре города… На таком месте… Небось питерский рабочий…
- Рабочий, рабочий… - нетерпеливо отмахивается мужик. - Не видишь, что написано: «отливал барон Клодт». Как барону, так можно, а рабочему так нет?!
Еще в середине XIX века, в период всеобщего восхищения клодтовскими шедеврами, в Петербурге из уст в уста передавались рифмованные строки, будто бы появившиеся на крупе одного из коней:
Барон фон Клодт представлен ко кресту
За то, что на Ани?чковом мосту
На удивленье все Европы
Он выставил четыре голых ж…
Император Николай I узнал об этой выходке из полицейского рапорта, на котором будто бы размашисто вывел экспромт собственного сочинения:
Сыскать мне сейчас же пятую ж…
И расписать на ней Европу.
Тогда же родилось и фольклорное имя нового моста. Его прозвали «Мостом восемнадцати яиц», учитывая, что с момента его торжественного открытия и вплоть до 1917 года одним из обязательных атрибутов моста был городовой, дежуривший на пересечении Невского и Фонтанки. Городовых в XIX веке называли «Гордовиками», столь солидными и надежными казались они обывателям. Ныне Аничков мост остается «Мостом шестнадцати яиц», поскольку постоянное дежурство на мосту отсутствует.