...ЮМОРНАЯ...Я...

Когда после ссоры все переживают, что наговорили лишнего... я переживаю, что не договорила и вообще... надо было подраться!..

Порвало! Комменты 🔥🔥🔥 Смотри ниже.👇

Чeго-то вспомнилось... Ну, пepвого ребёнка я рожала будучи молодой, дyрной, после первого курса меда. Что мы там yчили? Химия, физика, биология, ну анатомия... Считала я тогда себя очень продвинутой во всех вопросах, но когда дело дошло до родов - дремучей, как сосновый бор. Где шишкинскими медведями бродили всякие, нет, не прeдрассудки, глупости. Если маловато мозгов, а с жизненным опытом совсем беда, то тётка начинает алчно впитывать в себя всякие побочные народные знания. Естественно, что страшно было, аж жуть и ужас, и готовность сдeлать всё, для спасения своего детеныша - зашкаливала. И вот одна дура сказала, что ежели заорать, то пуповиной рeбёнок кааак обовьется и все. Печаль свeтла... Другая дура, которая я, поверила. И дала тихую внутреннюю клятву ребеночку, что какая бы раззвиздяйка я не была в прошлом, всё, теперь с этим прошлым категорически покончено и не буду я орать, как бы не хотелось это моим внyтренним врагам. И вот рoжаю. 1979 год. Как в стишке - бeлая палата, крашеная дверь... "Лампочка Ильича", антикварные в своих панцирных антипружинах кровати. Четыре опытных бойца родильного фронта и я, дебилятко, напичканное страшилками для первородящих. Схватки. Больно. Очень. Организм тянет на поорать. Но клятва ребеночку - это свято! Нaчинаю читать стихи. Громко, с выражением, подвывая на высоте схваток. Девушка я тогда была с огромным литературным багажом. Но рожала я долго, и источник знаний начал иссякать. Когда я громко, с надрывом, читала стихи Ф. Вийона : "И сколько весит этот зад, узнает завтра шея,"- акyшерка позвала врача. Посмотрели, температуру померяли - хороша во всех местах. Следующий раз вызвала врача, когда стихи закончились и я приступила к песням. Ну, легендарную "Вышли мы на дело, я и Рабинович", прослушали хорошо. "Взвейтесь кострами" -тоже не вызвала подозрений. Но когда я начала отчаянно орать: "Гоп - стоп, Зоя, кому давала стоя? "- сердце акушерки не выдержало, и врач был призван вновь. К приходу врача я вопила: "Сегодня праздник в доме дяди Зуя, а дядя Зуй сидит как жирный кот - Маруську, брякалку косую за Ваську замуж отдаёт ". Пока врач подходил ко мне, косая брякалка благополучно вышла замуж и я решила в её честь спеть: "У любви как у пташки крылья..." Ну, хотели вызвать психиатра... Пока я не прервала концерт для объяснeний смысла своего большого выступления . Дежурил тогда чудесный Ким Карапетян, я его помню и буду помнить. Он посмотрел на юное, прибацнутое и испуганное во всех местах существо и тихо сказал: - А давaй Сулико? И вот в рассветом утре сидят на кровати врач и роженица и задушевно вызывают: "Где же ты моя Сулико?" Ко второму куплету потянулись оставшиеся четыре тетечки. Первые лучи солнца окрасили нежным светом стены мрачной палаты, задушевные голоса все печалились по поводу Сулико, и врач сказал: - А пойдём ка голубушка, рожать? Проникшись к чудесному рыцарю в белом халате за его поддержку меня в борьбе с обвитием пуповины, я доверчиво спросила: - А петь там можно? Он посмотрел на меня со слезой и ответил : - Да конечно... Если сможешь... Ну, он не знал, с кем имел дело... Я смогла. Дочка родилась под песню : "По Дoну гуляет"... И характер у неё оказался такой бойцовский . Она потoм говорила : - Ну, мамo, если бы всех рожали под блатные песни впеpeмешку с пионерскими... Потом, когда я уже глубоким врачом попала в наш роддом на консультацию, меня признали старые сотрудники. И гордо показывали молодым. Ким Карапетян уже был на пенсии. Святой человек, акушер - гинеколог от Бога, помню до сих пор. И когда слышу "Сулико", и когда смотрю на свою дочку... Акушерам - поклoн... И да будет неиссякаем истoчник песен... И стихов. © Татьяна Игнатова

Самая мажорная свадьба Маша Морковина пришла на работу с распухшим и красным от слёз лицом. — Тебя пчелы, что ли, покусали? — спросила её вездесущая уборщица. — Нет, — всхлипнула Маша, — меня покусал какой-то вампир-нищеброд, и я теперь проклята всю жизнь прожить нищебродкой. Илья сделал мне предложение, а денег у нас нет даже на самую простенькую свадьбу. — Схватив со стола чью-то кружку, девушка сделала затяжной глоток. Самая простенькая свадьба в понимании Маши — это лимузин на двадцать человек, фото и видеосъемка, диджей, ведущий, декорации, салют, двухметровый торт, небанальное кафе и максимум девяносто гостей. — Я не хочу расписаться и ехать на шашлыки, как предложил Илья. Я хочу, чтобы мы запомнили этот день на всю жизнь, чтобы о нашей свадьбе говорили, как о сказочном событии, — мечтательно закатила глаза Маша и допила одним большим глотком содержимое кружки. — Лучше? — спросил её Валера — хозяин кружки. — Вроде да, — крякнула Маша. — А что это? — Смекта. Два пакетика. — Ой… — Может, кредит? — раздался голос инженера Оли из дальнего конца кабинета. — Не могу. Скоро выйдет новый айфон, а я за предыдущий еще не расплатилась. — Тогда попроси денег у директора. — У меня нет, — сказал директор, зайдя в кабинет и раздав всем соглашения на бесплатную подработку в праздничные дни. — Может, занять у родителей? — Они против этого брака. Отец Ильи раньше боролся с моим папой в школе греко-римской борьбы, у них вечная вражда. —А ты к Юльке обратись, — послышалось внезапное предложение, отчего в офисе повисла тревожная тишина. — Юльке? Это которая, судя по фото в сети, вечно по всяким «куршавелям» мотается и круглый год с шоколадным загаром? — Да, вахтерша. — А что, она может помочь? — в голосе Маши зазвучали нотки надежды. — За спрос денег не берут. — Берут, у нас это в уставе фирмы написано, — снова зашёл директор и собрал подписанные соглашения. — Ну… Ну раз вы советуете, я попробую, — неуверенно промямлила Маша и засеменила к выходу. Юлька, как обычно, несла боевое дежурство, восседая на своём крутящемся кресле и расстреливая мух из степлера. — Привет, меня Маша зовут. Я сверху, — показала Маша пальцем на потолок. — Говорят, ты можешь помочь организовать недорогую и интересную свадьбу? — девушка просунула лицо в дверцу Юлькиного «офиса». — Ну, раз говорят… — не поворачивая головы, Юлька нажала на степлер и пригвоздила жирную муху прямо к фотографии директора на стенде. — Когда свадьба? — В следующий четверг. — Что ж, сроки вполне щадящие. Маша изложила список собственных пожеланий и показала бюджет, умещающийся в её кошельке. — Да уж, особо не разгуляешься, — причмокнула Юлька, разглядывая оголодавший аксессуар. — Я могу тебе помочь, но ты должна подписать бумаги. — Какие еще бумаги? — недоверчиво посмотрела на неё Маша. — Отказ от претензий. А еще ты должна полностью мне довериться и не лезть с вопросами. Я сделаю всё так, как считаю правильным. Маша задумалась. Внутренний голос умолял ее дать заднюю, но девушка была непробиваема в своём желании отметить торжество с размахом и, сжав кулаки, согласно кивнула. — Во сколько у вас роспись? — В полдень. — Гостей много? — Честно говоря, тут проблема, — замялась Маша. — У нас мало друзей, а так хотелось, чтобы было много людей, чтобы все улыбались, фотографировались, «Горько!» кричали… — Задача ясна, — записывала за Машей Юля. — Перенесем роспись на шесть утра. Не переживай, у меня старшая сестра жены двоюродного племянника в ЗАГСе работает, я договорюсь. — Это еще зачем? — опешила Маша. — Для увеличения числа гостей. Заодно сбрось мне контакты родственников. — Но… но… но… — Ты дала согласие не задавать вопросов. Кстати, церемония будет выездная, адрес пришлю. Всё, мне работать надо, — с серьёзным лицом сказала Юля, забрала свадебный бюджет и вернулась к расстрелу мух. Вечером Маша пришла домой в расстроенных чувствах и обо всём рассказала будущему мужу. — Ты же знаешь, ради тебя я готов на любые испытания, — уверенно заявил он. *** В четверг без пяти шесть зевающие молодожены подъехали на такси к заданной геолокации и чуть было не уехали обратно, решив, что ошиблись адресом. Юлькины координаты привели их прямиком в троллейбусное депо. Когда обозленная Маша начала снова вызывать машину, сопровождая свои действия громогласными проклятиями, к ним подкатил странного вида рогатый транспорт. Троллейбус-гармошка был украшен гирляндами, воздушными шарами и цветами. Двери с шипением открылись и выстрелили нарядной и сияющей не по времени суток Юлькой. — Виват молодым! — Что это? — спросила Маша с ужасом. — Это ваш лимузин на сто пятьдесят три человека! А еще ваш ЗАГС, ресторан и гостиничный номер. Последнее — по желанию, — гордо заявила Юля. — Проходите, знакомьтесь с персоналом. — Маш, а что происходит? — спросил Илья шепотом. — Происходит торжественное слияние двух семей! — ответила вместо Маши Юля. — А заодно сбор средств и маркетинговые мероприятия в пользу общественного транспорта. Ребят, давайте быстрей, на маршрут выходить надо, — торопила она молодых. Поразмышляв еще пару секунд, Маша и Илья все же зашли в салон и были невероятно удивлены. Троллейбус сверкал, как витрина «Детского мира» перед Рождеством. С поручней свисали безопасные для пассажиров украшения, в хвосте салона расположилось два стола: для регистрации и для закусок, на окнах висели поздравления молодожёнам. Молодые люди не успели даже опомниться, а троллейбус уже начал движение. — Позвольте представить: капитан вашего корабля счастья, а также диджей и просто водитель троллейбуса номер двенадцать — Владимир Песюк! — Юля говорила в сильно фонящий микрофон, показывая на худого, усатого дядечку в костюме-тройке и с фуражкой на голове, сидящего за рулём. — Второй ведущий на сегодня — кондуктор шестого разряда, ходячий сборник французских стихов, последняя представительница аристократичных манер и знаток афоризмов, женщина, способная собрать, сплотить, организовать и обилетить разом четыре группы начальных классов, — Бобикова Сильвия Евгеньевна! Дама непонятного возраста в ярко-красном платье, с такими же ярко-красными губами и с объемной сумкой на поясе сделала реверанс, не вставая со своего места, и произнесла с сильным деревенским акцентом: — Бонжур, — и добавила: — Когретюлейшн! — Ну и профессиональный палач вашей холостяцкой жизни, властелин колец и Мендельсона — Любовь Андреевна Лаптева! — Юля показала на храпящую тётеньку, развалившуюся на двойном сиденье. — Юль, ты что, потратила все мои деньги на это? — спросила Маша чуть не плача. — По моим расчётам, отобьем половину на первом же круге, — подмигнула Юля. Маша хотела закатить скандал, но тут троллейбус остановился, в колонках заиграла музыка, двери открылись, и в салон повалили первые «гости» и «свидетели». Привыкшие исключительно к серости, негативу и скуке будничного утра, люди были ошеломлены, когда им на входе начали вручать бокалы с шампанским и канапе. Сильвия работала профессионально. За раз она умудрялась обслужить и обилетить до пяти пассажиров. Юля приветствовала людей и вводила их в курс дела посредством микрофона. Маша и Илья стояли словно парализованные. Проснулась Любовь Андреевна и сразу бросилась в бой: объявляя всех входящих мужем и женой направо и налево и параллельно заливаясь крепким кофе из термоса. Прошел первый шок. Гости расселись по местам, зашли новые. Сильвия Евгеньевна произнесла тост, больше напоминающий речь командира мушкетеров перед боем, и предложила молодым произнести клятвы. — Клянусь, что, если доживу до конца поездки, я никогда больше не буду экономить на своей семье и своих отношениях! — прокричала летящая через весь салон Маша, когда водитель попытался обойти замешкавшийся у остановки автобус и «дал по газам». — Клянусь, что буду любить тебя вечно, потому что боюсь, если мы расстанемся, ты решишь организовать торжественный развод! — прокричал в ответ Илья, хватаясь за поручень. Прозвучал свадебный марш, хлопнули стеклянные орудия с шампанским, в форточку выпустили двух голубей, случайно залетевших в салон. Получив согласие от обоих молодоженов, Любовь Андреевна запротоколировала союз и вышла на остановке «Дворец бракосочетания», захватив с собой пару бутербродов. Разомлевшие от такой необычной поездки на общественном транспорте гости аплодировали, смеялись и кричали «Горько!» Съемка велась с десятков телефонов и под всеми возможными ракурсами. Троллейбус встал в пробку. Было объявлено начало свадебных гуляний. Водитель, обладая многолетним опытом и зная эфирную программу назубок, мастерски переключал радиостанции, безошибочно подбирая музыкальные композиции. Юля предложила молодым исполнить первый танец, пока есть такая возможность. Незнакомые до этого утра между собой пассажиры стали организованно забиваться в углы, спасая ноги. Они смеялись, выпивали, ели, болтали. Из соседних машин, автобусов и даже с тротуара в окна свадебного троллейбуса с завистью таращились десятки глаз. Люди оставляли свои транспортные средства и ломились на передвижной праздник, даже несмотря на то, что многим нужно было в другую сторону. Помимо оплаты проезда, многие оставляли молодым скромные денежные подарки. Сильвия не успевала менять билетную ленту. Маша и Илья, кажется, только начали проникаться атмосферой праздника, но тут через пару остановок в салон с разных входов зашли родители молодоженов, получившие от Юли инструкции. Обилетевшись и ошампанившись, родственники встретились в центре троллейбуса. Роза ветров поменялась. В воздухе завыла тревога. Володя удачно подобрал к напряженному моменту музыку. В колонках запел саундтрек из «Рокки» — «Глаз тигра». — Морковин… — процедил сквозь зубы отец Ильи. — Редисов… — прищурился отец Маши. Старые соперники уже хотели было схлестнуться, порубив друг друга на салат, но тут вмешалась Сильвия Евгеньевна. — Месье корнеплоды, ваши чада сегодня скрепили свой союз нерушимыми узами под светом этих люминесцентных ламп. Прошу смиренно не губить красоту момента давно протухшими распрями. Лучше произнесите совместный тост. Для убедительности Сильвия протянула старым борцам по бокалу. — Я не понял половину из того, что она сказала, — признался отец Маши, — но, думаю, мы могли бы наконец зарыть топор войны под ковер. — Мужчина поднял бокал. — Согласен. Пусть живут в мире! — поддержал его отец Ильи. — За молодых! — За молодых! Новоиспеченные теща и свекровь (между прочим, старые подруги) впервые за много лет вздохнули с облегчением. — Папа, вы помирились! — обрадовалась Маша, бросаясь на шею отцу. — Мы с Ильей, кстати, взяли двойную фамилию. — Морковины-Редисовы, я полагаю? — спросил отец Маши, осушив бокал. — С чего вдруг? Редисовы всегда впереди: так было, так есть и так будет, — допив своё шампанское и вытерев губы, прошипел отец Ильи. Битва всё же состоялась. — Свадьба без драки — канапе на ветер, — прозвучал в динамике голос Юли. На следующей остановке в троллейбус зашла контролер с проверкой билетов. Увидев происходящее, она молча проехала остановку и вышла, не привлекая к себе внимания. За конкурсами, плясками и шампанским молодые не заметили, как пролетело полдня. Многие пассажиры так и не доехали сегодня на работу, оставшись в роли гостей. Встречались и такие, кто был невероятно счастлив вернуться на продолжение торжества после работы, когда троллейбус забирал их с остановок. — А теперь праздничный торт! — объявила Юля, как только на одной из остановок в салон зашел мужчина с огромным тортом. — Подождите, это моё, я себе купил — в честь окончания диеты, — плакал дядька, вцепившись в угощение. — Mon cher, это ваше краткосрочное вложение, дивиденды пополам, — обольстила его кривой улыбкой кондуктор и, подмигнув, бросилась продавать угощение «гостям» свадьбы. Через пятнадцать минут довольный сладкоежка выходил из троллейбуса, приятно шурша в карманах купюрами и звеня монетами. Теперь он собирался отпраздновать окончание диеты двумя тортами. Праздничным салютом стало замыкание в контактной сети троллейбуса под финальный танец. К концу поездки молодым в качестве подарков на свадьбу было вручено четыре мешка мелочи, два из которых пошли в счет аренды транспорта и оплаты всех издержек. На вырученные средства Редисовы-Морковины сняли люксовый номер в гостинице, а утром улетели в отпуск на курорты Белого моря по путёвкам, подаренным им Юлей. *** О свадьбе Машки и правда говорили и вспоминали очень долго. А фото в семейный альбом пришлось собирать по всему интернету. Александр Райн

История стиляг в иллюстрациях

Не раньше ☝️😜😂

Май прекрасен и дарит подарки. Цветы, птиц, голого мужчину на балконе… Когда я вышла с тазиком мокрого белья, услышала робкое: “Здрасте” и, оглянувшись увидела его - молодого, робкого, в одних трусах - я возвела очи к небу и сказала небесам “Спасибо”. Парень, наоборот, благодарить не стал и лишь вжался в стенку. - Можно я у вас тут постою? - с надеждой спросил он. - А где цветы? - сурово спросила я - Какие? - испугался он. Я задумалась и ответила: - Больше всего на свете в мае я люблю сирень. И серенаду! - Какую? - еще больше испугался он. - Любовную! - пояснила я. - Вас же ко мне на балкон привела любовь? Парень судорожно сглотнул. - Отчасти, да, - признался он. - Тогда пойте! - Я не могу, - пискнул он, - муж услышит. - Моего мужа сейчас нет дома. А если бы он услышал, то, наверняка, подпел бы. У него хороший голос, - успокоила его я. - У меня плохой, - занервничал парень. - К тому же я боюсь не вашего мужа, а того, - он нервно показал пальцем на балконную перегородку, отделяющую мой балкон от соседского. Я, разумеется, сообразила, что это голое двадцатилетнее счастье предназначалось не мне, а молодой ветреной соседке, у которой муж слишком часто уезжал в командировки. И тут, как это бывает, совершенно некстати, вернулся. Но - мой балкон, мои правила. - Ладно, - смилостивилась я, - рассказывайте стих. - Чего? - совершенно перепугался парень. - Раз не умеете петь, рассказывайте мне стихи. В школе ведь учили? Парень судорожно сглотнул и нервно оглянулся на перегородку. Взбешенный чужой муж уже не казался таким уж страшным, по сравнению с неадекватной мною. - Выхожу один я на дорогу, - начал он, и запнулся, вспоминая.. - Сквозь туман кремнистый путь блестит, - подсказала я - Спасибо, - кивнул парень и повторил, а потом продолжил: - Речь тиха - Ночь тиха, - поправила я. Он благодарно кивнул: - Ночь тиха, пустыня внемлет богу, - и добавил: - а вы не вызовите полицию? - Если дочитаешь до конца стихи - не вызову, - пообещала я. Парень воспрянул духом и почти без ошибок докончил стих. Даже с выражением. Короче, повела я этого горе-любовника к себе в комнату. Не держать же его на балконе - мне надо там белье развесить. Увидя мою не застеленную кровать, парень опять занервничал, но я, вместо того, чтобы тащить его на ложе страсти, нырнула в шкаф. - Тебя же надо как-то одеть, - задумчиво сказала я выискивая подходящую одежду. - А может вам сходить к моей… этой… - предложил парень. - Скажете, что за солью… - Ага! Твоя “эта” только по балкону мне соседка, а квартира ее в другом подъезде находится. Предложишь мне переться за щепоткой соли в соседний подъезд? Короче, нашла я в кладовке старые джинсы своего сына, которые он оставил со времен моего ремонта, и парню дала. Ничего, что в краске и рваные - молодежная мода и не такое выдержит. Футболку свою ему дала - она хорошо обтянула широкие плечи. А вот обуви у меня не было. Поэтому пришлось ему идти босиком. - Давай я тебя подвезу на машине, чтобы ты не перся через весь город босиком, - предложила я. - Спасибо, вы так добры, - смутился парень. - Да не добрая я, просто мне стихи твои понравились. - Что, правда? - оторопел он - Стихи, которые читают на балконе в голом виде не могут не понравится, - подмигнула я. Во дворе нас тотчас засекла группа наблюдения за порядком в лице наших бабулек. Они с начала теплых дней усаживались на лавочку, не покидая свой пост до самых сумерек. Молча проводили нас взглядом. А когда я возвращалась назад, ласково поинтересовались, что за молодой человек со мной шел, племянник, небось. - Ну почему, племянник, - гордо я им ответила, - кавалер! Он приходил ко мне стихи читать! И ведь не соврала. Бабульки так и застыли сидеть с раскрытыми ртами. Самое забавное, что через несколько дней мой кавалер опять явился ко мне. Правда уже одетым и с огромным букетом сирени, с которым он прошествовал на виду всего двора. Он просто зашел поблагодарить и вернуть вещи. Но слава мерзавки, которая совращает молодых парней, закрепилась за мной навсегда. Остались довольны все. Я получила почетную репутацию совратительницы. Парень был очень рад, что целым выпутался из дурацкой ситуации. Мой муж долго ржал, а бабульки получили офигенную тему для пересудов на много лавочек вперед. Недовольна лишь та ветреная особа, с которой благоразумный парень перестал общаться, решивши, что это себе дороже. Она уверена, что я отбила красавчика для себя, тем более, что все это подтверждают. Я не возражаю. Даже, когда она при встрече шипит мне вслед: “Ведьма” Зачем отрицать очевидное) Ирина Подгурская.