Чайкин город

Вместе росли они — Славка и Николай. Славке четырнадцать. Колька его взрослей. Речка, село, развесёлый собачий лай. Улицы пели: то свадьба, то юбилей. Стол накрывали под вишнями. Звали всех. Жарили, парили, ставили самовар. Пили из горлышка, бегали по росе. В город мотались — в кино, прикупить товар. Был горизонт переменчив и золотист. Было зелёным болото и черной гать. Славка играл на гармошке, Колян — горнист. Оба хотели в училище поступать, если удача окажется им верна. После на фабрику — руки стране нужны. Двое их было. Потом началась война. И для детей, и для взрослых, и для страны. Лес укрывал землеройку, лису, ежа. Солнце тащила гора на лесном горбу. Славка сбежал на войну, и Колян сбежал. Славка гармонь прихватил, Николай трубу. Каждый геройский, решительный, чёрт не брат. Пули, окопы, какой-то штабной кретин. Двое их было: Воронеж и Сталинград, а в результате остался всего один. *** Дед Вячеслав невысокий, слепой как крот, пенсионерская косточка, бывший врач, с кресла, кряхтя, поднимается и идёт в парк, где его с нетерпением ждёт трубач. С гипсовым телом и гипсовой головой: — вот, — говорит, — и нашёл ты меня почти. Вот, — говорит, — я теперь навсегда живой. Я, говорит, поиграю, ты подхвати. Белый-то я, — говорит, — потому что мёрз. Ох, — говорит, — бушевала тогда пурга. Ладно, чего уже, барствую среди роз. Кольке семнадцать. А Славику до фига. Дворник, дымя сигаретой, метёт листву. Выдался день не дождливый, листва суха. К небу летит замечательно чистый звук. Славка довольно растягивает меха. Резная Свирель

*** Солдат войны. ты выбор сделал свой : По зову сердца шёл в последний бой Страну спасти чтоб - заслонить собой.... * И плачет - давит, жжёт до слёз В ветвях повислых боль берёз, Омыв безмолвием дождя покой... А сосны, вслед людской печали, Над ним склоняясь, прошептали : "Солдат,ты с нами. Ты - в веках живой. "

Ничего не зная о простуде, о проектах городов и зданий, вдалеке от мира жили люди. Люди, что сидели в чемодане. В чемодане было так просторно: и буфет, и чашки, и салфетки. Лев Ильич цитировал Платона, Вера Пална жарила котлетки. Лев любил рассказы про Одессу. Вера Пална обожала шали. Чемодан переезжал раз десять. Лев и Вера не переезжали. Тайно сбережения хранили в ящике с трусами и носками. Вздрагивали (показалось? или?), если звонко щёлкали замками, если поднимались тучи пыли. Лев ронял с усмешкой, между прочим: хорошо, что все про нас забыли. Жалко, что забыли, но не очень. Вот бы на рыбалку, чтоб мормышку, самогона да ржаного хлеба. И сидели, и смотрели в крышку, а считали, что смотрели в небо, доброе, обтянутое тканью. Так и жили, так и ночевали. В небе улыбались могикане, шли шаланды, полные кефали. Шли эпохи, изменялись эры, пели птицы, шелестели кроны. Как дела, — Лев спрашивал у Веры, — сделаем на ужин макароны? Развлекался чемоданный ветер, по тарелке ползали опята. Веру расстреляли в сорок третьем. Лев погиб на фронте в сорок пятом. Резная Свирель

**'* Восславим подвиг тех, кто заслонил собой страну свою и дворик В зловещем, грозном пламени лихой поры, Когда беда и мир в раздоре, . В немом, глухом оцепенении дворы Стоят в сжигающем нас горе... В смертельном зареве войны, Когда все копья скрещены, Так верится - готов солдат на подвиг, И встанет в рост за Землю нашу, дворик (Из книги Н. Эверт)

Какое слово сладкое – победа! Но если из него убрать всего две буквы, То из него получится – беда! А в нем сообщение из Москвы, Тот горький день, День объявления войны! Какое слово горькое – беда! А в нем плач женщин. Девочки, матери, старухи, Что провожают на войну отца. И посреди огня, пальбы, разрухи, Опять же горькое: я буду ждать тебя! И много горя было пролито тогда, Но это горькое: я буде ждать тебя! Все для себя молитвой называли, И с этими словами погибли, уста немели: я буду ждать тебя! Нет срока у беды. И много бед у той войны! Но сила той молитвы людям помогла, Пройти все испытания горестной беды, Чтобы вернуть две буквы цвета крови алой. Какое слово долгожданное – победа! Не убирайте буквы никогда! В них только горе и беда, Пусть будет только лишь победа! Автор Максим Аверин.

Люблю снежок пушистый в мае, Морозец, легкий гололед, И лыжи снова доставая, В восторге я, что снег идет. Под снегом скрылись помидоры, Пусть кое-где торчит тюльпан, И их, однако, очень скоро Весенний заметет буран. И вряд ли я весну увижу – Изменницу и егозу… Май, снег, метель и скоро лыжи. И Тютчев зря любил грозу. Шёл май - девятый зимний месяц, Если считать от сентября. В режиме сутки через десять Шёл снег, парады серебря. Машины-поливалки утром Случайно залили каток. Из ёлок, сбережённых мудро, В домах разводят костерок. Обогреватели сравнялись В цене с квартирами в Москве. Электросчётчики, вращаясь, Взлетали массово к Луне. С таких погод в начале мая Сам Тютчев б поседел, как лунь. Котов и пледы закупая, Мы ждали с ужасом июнь. Евгения Христусова

Вечная память! Нам снится не то, что хочется нам,- Нам снится то, что хочется снам. На нас до сих пор военные сны, Как пулеметы, наведены. И снятся пожары тем, кто ослеп, И сытому снится блокадный хлеб. И те, от кого мы вестей не ждем, Во сне к нам запросто входят в дом. Входят друзья предвоенных лет, Не зная, что их на свете нет. И снаряд, от которого случай спас, Осколком во сне настигает нас. И, вздрогнув, мы долго лежим во мгле,- Меж явью и сном, на ничьей земле, И дышится трудно, и ночь длинна... Камнем на сердце лежит война. Вадим Шефнер Художник Валентин Папко

Есть люди к подвигу созревшие, И до земных высот взошедшие. В них отсвет звёзд небесной красоты- Великий образ мудрой правоты, Пример редчайшего таланта - жить... Им в памяти народной вечно быть. ( Из книги Н. Эверт)

Устала бояться, устала сражаться, За каждую мелочь устала цепляться – Набраться бы силы… но невозвратимо Всё то, что с годами проносится мимо. Умом понимаю – обычное дело: Всему есть границы, всему есть пределы. Но как же не хочется в том признаваться, И, падая, снова я силюсь подняться. И полнится сердце извечной надеждой, Хотя сознаю, что не будет – как прежде, Но дальше шагаю… а как же иначе? Сильнее не станешь от горького плача. А сникшие крылья расправятся снова, И холод отступит, и светлой основой Наполнится день, и лучи разлетятся - Сегодняшний вот не устал бы цепляться За краешек неба, за краешек света… Он завтра сильней будет – помню об этом… Всегда так бывает – Земля развернётся, И снова… жизнь снова покатится к солнцу… Всегда так бывает… и тьма отступает, И день прибывает, и свет побеждает… Анна Опарина Художник Владимир Волегов