Давно это было иль недавно, в тридевятом царстве, в тридесятом государстве, в густом, тёмном, как душа человеческая, лесу, полном буреломов, непроходимых чащоб в деревянной избушке на курьих ножках, в полумраке свечей сидели четверо. Утро их началось со славянского непереводимого нецензурного фольклора. А может быть это было и не утро? Да кто уже разберёт. Когда встали, тогда и утро.
Проснулись в избушке на курьих ножках Баба-Яга, Кощей Бессмертный, Леший да Иван Царевич. Пили они знатный самогон да настойки травяные, Ягой сделанные, да вот только повод уже и не вспомнят. Праздник ли какой? Юбилей? Или просто решили встретиться да под беседу дружную иль не очень опустошить одну-другую бутыль из бабкиных запасов?
В головах шум, во ртах засуха. Припали все четверо к ведру со студёной водицей — рты промочить, головы остудить.
Взялся Кощей камзол свой подправлять чёрный, и чует — нет иглы его, той самой, на конце которой смерть его. Пуще прежнего побелел он, заикал от страха да вспомнил, как по пьяни хвастался перед собутыльниками иглой своей.
— Ах вы, черти немытые, прихвостни проклятые, смерти моей захотели?! — взвыл Кощей, схватившись за лысину.
— Что ты, голубчик, в голову водица ударила иль настойка ещё в крови бурлит? — подала голос Баба-Яга, поправляя свой замызганный старый фартук.
— У-у-у, ироды, иглу спёрли, — пуще прежнего взвыл Кощей.
Глянул Бессмертный на Ивана Царевича да понял, что он-то мог позариться на драгоценность его. Взял Царевича за грудки да тряхнул хорошенько, что аж золотые нити на рубашке затрещали. Загудела голова Ванькина от такой встряски.
— Отвечай, окаянный, ты спёр?! Знаю. По глазам твоим наглым вижу — твоих рук дело. Всё Василису мне простить не можешь, смерти моей хочешь.
— Что ты, Кощей, — убирая костлявые руки бывшего недруга, лелейно проговорил Иван, — Василисушка уже года три как жена мне, царевича родила, куда ж она уйдёт от меня. Счастливы мы. Не нужна мне игла твоя уже. Была нужна тогда, а сейчас без надобности. Вон у Лешего спроси.
Леший, сидевший на деревянной скамье, аж бороду чесать перестал да букашек всяких искать. Не ожидал он от Ивана Царевича такой подлянки.
— Ты это чавой на меня бочки катишь? Мне игла ненадобна. Может, это кто другой спёр.
Вытащил самокруточку из-за пазухи да как закурил обиженный Леший травку забористую, мхом называющуюся, да вспомнил кой чего.
— Так эта ж к нам учора Соловей-разбойник захаживал, может, он и взял иглу твою. Тёрки у вас давне-е-ейшие, — выдохнул густые клубы дыма он да к Яге обратился: — Эй, старая, чаго ж Соловей к тебе захаживает? Барахлишко сбагривает иль так, на тебя полюбоваться приходит?
— Ой, скажешь чего, дурень. Апчхи. Тебе б только языком чесать. Апчхи. Иди на улицу дыми лучше. Совсем избу провоняешь мне.
Взяла Яга первую попавшуюся тряпку, как махнула ей, чтоб дым развеять по избе, да и игла по полу покатилась, зазвенела.
— А-а-а-а! — взревел Кощей, как медведь. — Всё же ты спёрла иглу мою, карга старая. Чтоль проигрыш старый не можешь простить мне? На кой тебе игла моя?! Отвеча-а-ай!
И напал бы Кощей Бессмертный да на Ягу с кулаками, если бы Иван Царевич с Лешим не поспели да не удержали его от рукоприкладства.
— Да не брала я её, — взвыла та, — вот те крест. Не нужна она мне была раньше, а щас и подавно.
Взяла она иглу, портки, присмотрелась глазами подслеповатыми да как поняла, да как рассмеялась, аж изба ходуном пошла. Надулся Кощей, обиделся и сел понуро в угол тёмной деревянной избы.
— Да эт я, милок, сослепу иглу твою взяла портки соловьиные зашить. Илья Муромец ему штаны в бою изрезал, еле зад Разбойник уберёг. Вот вчера и заходил за травками да мазью, и штаны оставил, чтоб зашила.
Взял Иван портки Соловья Разбойника, разглядел хорошенько, а дырка-то большая — бери да избу разглядывай. Вон бутылки вчерашнего самогона пустые, вязанки трав различных, паутина по углам да Кощей с Лешим сидят дымят. Леший-то известный лесной психолог, вот и пытается Кощея успокоить.
Вернула Яга иглу Кощееву, и успокоился старый, что всё хорошо закончилось. Обняла она Кощея да поцеловала его в лысую макушку.
— Пошли, старче, выпьем за дружбу нашу, иглой не сломленную. Где-то у меня еще клюковка припрятанная осталась.
#KsyuKazimirova
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 2