В принципе, все, что нужно знать об этом человеке, можно почерпнуть с портрета кисти Джорджа Доу, висящего в военной галерее героев войны 1812 года в Эрмитаже. Повернутый к нам спиной, нахмуренный генерал Ермолов оборачивается через плечо, словно интересуясь, кто посмел отвлечь его от раздумий. Глубоко посаженные глаза, совершенно львиная грива, мощная рослая фигура, крупные черты лица. Перед нами сильный, увлеченный характер, способный брать быка за рога и склонять его к земле.

«Алексей Петрович Ермолов поистине характернейший представитель весьма замечательного и не скудно распространенного у нас типа умных, сильных, даровитых и ревностных, но по некоторым чертам „неудобных“ русских людей», — точно подметил писатель Николай Лесков.Ермоловы — небогатые дворяне Орловской губернии. Происхождение свое ведут от Арслана Мурзы Ермола, ордынского татарина, в 1506 году принявшего крещение и перешедшего на службу к царю Василию III.Алексей Петрович родился в Москве в 1777 году, и, взрослея, пошел по военной линии. Довольно скоро Ермолов «связался» с артиллерией и значительную часть своей службы отдал ей. В 1796 году 19-летний (!) Алексей Ермолов получает чин подполковника гвардии.

Удивляться такой карьере нет смысла: тогда дворян записывали на службу в гвардии во младенчестве, и к совершеннолетию в Петербург приезжали капитаны, а то и майоры. Ермолову, начавшему службу еще поручиком в 14 лет, подсобило и участие в двух кампаниях: сперва Польской, под началом А. В. Суворова, а потом и Персидской.Был Алексей Петрович не просто «либералом» по тогдашним понятиям, а самым что ни на есть вольнодумцем и фрондером.Добавьте к этому сильный и сложный характер, саркастический ум, потрясающей остроты язык и способность говорить начальству в лицо все, что угодно. Скандальнейший персонаж, чуть ли не кумир военной молодежи в столице. «Сделайте уже его генералом, может нам с ним полегче будет», — якобы бросил в адрес талантливого, но хамоватого юноши один из старших начальников.

В 1798 году подполковник Ермолов был арестован за участие в работе «политического кружка офицеров», которому вменялся чуть ли не заговор с целью свержения императора Павла I, и уж во всяком случае «крайняя непочтительность к государю». По итогам суда Ермолов был уволен с военной службы и сослан в Кострому. После того, как Павла все-таки убили, но уже другие люди, Ермолова вернули, но карьера его пошла уже не так бодро: по его собственным словам, «с трудом смог получить под командование роту».Ермолова выручила война. 1805 год — год Аустерлица, и последовавшие за ним кампании против французов в Европе.Под самим Аустерлицем упершаяся батарея Ермолова не отступила и была уничтожена, сам Ермолов попал было в плен, но освобожден контратакой русской конницы.К концу войн этого периода, в 1808 году, Ермолов получил-таки генеральский чин.

Ермолов — один из героев войны 1812 года. Отличился в боях за Смоленск, восстанавливал оборону русской артиллерии при Бородине. В заграничном походе 1813−1814 годов — начальник всей артиллерии союзной армии, потом командовал гвардией, выиграл сражение у Кульма и активно действовал во время «битвы народов» у Лейпцига.В 1816 году Ермолов отправляется главнокомандующим на Кавказ. Там его карьера достигла того пика, который и остался в истории.Десять ермоловских лет изменили кавказскую политику империи.Удивительно, что кавказская война шла почти 50 лет, но именно ермоловский период — первое, что вспоминается в связи с нею.

«Штурм аула Ахульго», Франц Рубо, 1888 г. Как писал сам Ермолов, Кавказ был крепостью с полумиллионным населением, и ее штурм обошелся бы дорого. Значит, надо было медленно и методично осаждать.Ермолов отошел от применявшейся до него практики «покупки» местных вождей и начал сходу показывать, кто здесь главный.Он строил крепости и дороги. Он переселял местные племена и давал казакам землю на Кубани и Тереке. Им были заложены русские крепости, из которых потом выросли города Грозный и Нальчик.Однако мягкосердечным гуманистом вольнодумец Ермолов не был, за что его неоднократно укоряли. «Доброта в глазах азиатов — признак слабости, и я поступаю с жестокой суровостью из чисто гуманных соображений», — писал генерал. Он считал, что показав слабость, он обречет Кавказ на еще большее кровопролитие.Всесильный хозяин Кавказа правил железной рукой, и многие до сих пор припоминают ему хладнокровную жестокость в обращении с тамошними мятежными народами.

Однако показав силу, генерал шел к старейшинам и договаривался с ними о хрупком мире.Он понимал, что одним насилием включить Кавказ в состав империи не удастся. Такова была его логика «осады».«Старшины почти всех главнейших деревень чеченских были созваны ко мне, и я объяснил им, что прибытие войск наших не должно устрашать их… что я не пришел наказывать их за злодеяния прошедшего времени, но требую, чтобы впредь оных делаемо не было», — писал Ермолов.Этот стиль снискал Ермолову особую память на Кавказе.Его побаивались, его многие считали личным врагом — но его уважали как очень серьезного и смелого человека.«Ярмол один был, с кем можно было и воевать, и говорить честно» — сказал про него Гази-Мухаммад, имам Дагестана и Чечни, объявивший России «газават» — священную войну.

Но политиканство ранней юности все-таки не смывалось с личного дела генерала-вольнодумца. После подавления восстания декабристов в стране многие попали под подозрение.Либерал Ермолов, сидевший под следствием еще в павловские времена, и хорошо знакомый со многими декабристами, попал в немилость к императору Николаю I.Особенно его возмутило, что Ермолов привечал и даже звал на обеды декабристов, разжалованных в солдаты и сосланных на Кавказ.

В 1827 году «проконсул Кавказа» был заменен генералом Паскевичем и в возрасте пятидесяти лет отправлен в отставку. Жил в Москве и под Орлом. В 1831 году Николай I попытался использовать энергию и опыт Ермолов, введя его в состав Государственного совета. Но опальный генерал не забыл обиды, нанесенной ему подозрениями императора, и заседаниями совета откровенно манкировал.23 апреля 1861 года Алексей Ермолов скончался в Москве. Похоронен в Орле.