– Сам ты костянка! Плоды – это вообще всё, что растёт и можно есть: и лук, и картошка, и репа! – со знанием дела сказала мама.
– Не говори про то, в чём совершенно ни грамма не смыслишь! Плоды картофеля – это ягоды! А картошка – это корнеклубни, то есть видоизменённые корни! – тут папа даже повысил голос.
– Дожили! Это я-то ни грамма не смыслю в картошке?! – мама сделала круглые глаза. – А кто тебе только вчера жареную картошку с грибами готовил, а?! Ты ещё с солёными огурцами как наворачивал, только за ушами пищало! Плоды картошки – ягоды?! Может, у тебя и огурцы уже ягодами стали?!
– Плод огурца – это тыквина! – чётко, как на экзамене, отчеканил папа.
– Мама, папа! – вдруг сказал Митя. – Только не ссорьтесь, пожалуйста. И вообще, у вас все овощи и фрукты почему-то перепутались. Как в сказке:
Замяукали котята: «Надоело нам мяукать!
Мы хотим, как поросята, хрюкать!»
Тут папа и мама начали смеяться. А потом все вместе открыли «Лучик» и стали разбираться. И вот что узнали.
Оказывается, слова «фрукт» в русском языке вообще не существовало очень долгое время. Древнее, исконно русское (и вообще славянское) – это слово «овощ» или «овошть». Именно оно постоянно встречается нам в древних книгах. Например, в 1106 году (XII век) древнерусский путешественник Даниил Паломник в своей книге «Житие» оставил такое описание Святой Земли (то есть Палестины):
...По истине земля та благословена есть от Бога всем добром, и пшеницею, и вином, и маслом, и всякым овощем обилна есть зело [очень]...
...Древеса овощная стоять многа бес числа: масличие [оливки] и рожьци [рожковое дерево], и смокви [инжир], и яблоние, и чересие [черешня], и грождья [виноград], и всякиа овоще...
Обратите внимание: «овощем» Даниил называет и яблоки, и виноград, и черешню, и рожковое дерево, которое вообще относится к семейству бобовых, как фасоль или горох. А в древнерусском переводе Евангелия от Луки (книга 6 стих 44) мы читаем:
...Всякый овошть познается по плодам его...
Это означает, что слово «овощ» первоначально означало не просто «съедобный плод», но и «растение вообще». Учёные-языковеды считают, что в праславянском языке, предке русского, чешского, польского, болгарского и других языков, существовал глагол «воксти», родственный немецкому «wachsen», то есть «расти». Именно поэтому в чешском языке есть слово «овоце» («ovoce»), которое означает вовсе не «овощи», а «фрукты». А «овощи» по-чешски будет «зеленина» («zelenina»)!
Слово «плод» – тоже древнерусское (и общеславянское). Оно родственно таким словам, как «плодиться», «племя», «племянник», «полный», «пополнять», «плодовитый». «Плод» означает буквально «ребёнок», «детёныш», «прирост в семействе».
Но откуда же и когда появилось слово «фрукт, фрукты» в русском языке? Пришло к нам оно, оказывается, не так давно – во времена Петра Первого. Царь Пётр, как вы наверняка знаете, был большим любителем всего «заморского», а потому охотно устраивал (и всем придворным повелевал устраивать) теплицы для экзотических растений – лимонов, ананасов, апельсинов. По-голландски «апельсин» будет «оранье» («oranje»), отсюда в русский попало слово «оранжерея», то есть «теплица для апельсинов». И вот для того, чтобы отличать заморские диковинные плоды – «нанасы», «танжерины» и «пилсыны» – от привычных «деревенских» и «непридворных» русских вишен, яблок и груш, и ввели в обиход латинское слово «фруктус», или просто «фрукт». По-латыни «fructus» – это просто «плод». Тот же стих из Евангелия от Луки (6:44) на латыни звучит так:
...unaquaeque enim arbor de fructu suo cognoscitur...
То есть «всякое дерево («арбор») познаётся по плодам («фрукту») его». Само собой, во времена Петра I и позже разная тропическая экзотика типа ананасов с апельсинами была доступна только очень богатым людям. Слово «фрукты» (а в народе часто говорили «хрукты») стало на какое-то время обозначать нечто престижное, редкое и дорогое, «плоды с господского стола», «овощи для барина с барыней». Однако постепенно простые люди – сперва как бы в шутку, а потом и вполне «со значением» – начали называть «фруктами» и вполне себе доступные и обычные груши, яблоки, сливы. Уже к началу XX века слово «фрукт» стало вполне себе русским, «обрусело». Помните книгу Валентина Катаева «Хуторок в степи»? Жадную и вульгарную мадам Стороженко?
Нет комментариев