Хочется день начинать с чего-то приятного, а не с такого... Я, как человек, выросший в Кызыле, но повидавший и другие города России, скажу смело, что наш общественный транспорт – совсем уж недоразумение какое-то. В маршрутках ездить не хочется – страшно в них и тесно. Это я еще в детстве усвоил, поэтому по городу предпочитаю передвигаться пешком. Если уж совсем приспичит, то на автобусах. Мне все равно, что их мало у нас и что маршруты их, в основном, проложены в центральной части города – лучше уж на автобусах, чем в «желтой консервной банке». С этой позиции «неискушенного ездока» я и буду вещать. Потому что так легче. Потому что меня многое поражает в наших городских пассажироперевозках. Куда идешь – можно понять только по бело-синему снегу под ногами Живу я не на правом берегу, но специально для написания материала добрался до «Зверофермы» рано-рано по утру на такси, чтобы оттуда уже уехать на «ГАЗели». В 6:30 в районе дач уже стоят люди на остановках. И чем дальше к «Звероферме», тем людей больше, и даже не на остановках – на перекрестках, у калиток своих участков вдоль дороги, да на любом месте обочины могут стоять. Похоже, когда начинаются дачи, всем уже все равно, где тормозить маршрутку. И уличного освещения там почти нет, люди действительно бродят во тьме. Пока мы добирались, таксист использовал дальний свет, чтобы увидеть пешехода раньше, чем он окажется у него на капоте – ведь светоотражающих наклеек практически ни у кого из тех, кого мы встречали, не было. А ведь в районе зверофермы живет очень много детей, и утром они идут в школу. И увидеть в темноте человека в темной куртке из машины довольно сложно. Это нужно понимать – светоотражающие наклейки нужно носить обязательно! На остановке «Звероферма» тьма тьмущая. Вон, в небе потихоньку гаснут звезды, а здесь в округе нет ни одного фонаря – просто ни одного! Что это такое? Только снег дает понять, что в этом мире что-то еще есть кроме тьмы. 6:50 утра. На остановке «Звероферма» стоят три маршрутки - одна сразу же уезжает по маршруту, другая увиливает почему-то в лес, а третья машина стоит и гудит. Мы собрались вокруг нее в кучку – будущие пассажиры. Руки в карманы, лицо прикрыто шарфом – стоим, как пингвинчики, и медленно замерзаем. Ждем, когда водитель удосужится нас впустить в салон.

Холод дикий – в это утро было минус тридцать шесть градусов. А детей-школьников с каждой минутой становится больше. Стоим у закрытых дверей маршрутки. Я спрашиваю у водителя, почему он нас держит на холоде, и он говорит, что никого не впустит, пока не поедем. Кто-то с ним ругается, кто-то пытается согреться, прыгая и махая руками, какие-то собаки бегают вокруг – совсем дурацкая картина выходит. В итоге, минут через десять, когда нас набирается уже два десятка человек и подъезжает еще одна маршрутка – на замену, нас всех впускают в салон и мы выезжаем. Маршрутка-саркофаг – темный и холодный Мы все еле втиснулись внутрь. Мне, как самому высокому, советуют двинуть в конец салона и торчать там, но кресло не дают - я сижу на корточках. Через секунду меня утрамбовывает туча из детей – и необходимость держаться за что-то отпадает, я как килька в банке килек. Потом в салоне неожиданно выключают свет – и это, оказывается, тут норма. Кондуктор включает лампочку над дверью, только, когда выпускает или впускает пассажиров, в остальное время в салоне царит тьма. Все окна покрыты толстым слоем льда, через них ничего не видно – пар выходит из наших ртов; по ногам и до коленей гуляет жуткий холод, от которого немеют пальцы. У меня начинается легкий приступ клаустрофобии. Но тут произошел весьма милый случай – крохотный, завернутый в теплую одежду ребеночек целует меня в щеку и улыбается. Он стоит возле меня в проходе, а мама его сидит рядом, держит его за руку. Я ведь на корточках, вот он тут возле меня маячил-маячил, а потом поцеловал. Он, я и его мама посмеялись. Хоть всем нам и было неудобно в этой коробке, даже тут с нами случилось что-то доброе. Дети, которые ездят так каждый день, конечно, уже привыкли к такому, они даже знают, когда им выходить, хоть и не видят через лед на окне место, где сейчас находятся. Но если ребенок поедет так впервые, и к тому же один без родителей, а большинство детей здесь так и ездят – одни, потому что родитель – это лишнее место в без того тесной маршрутке, то ребенок таких условий может испугаться. А учитывая, что уличное освещение в районе правобережных дач хуже некуда, а дороги там - сплошь ямы, которые то и дело объезжаешь, да еще сама дорога виляет жуткими поворотами – поездка в такой маршрутке становится весьма опасной не только для ребенка, но и для взрослого человека. А детей тут больше двадцати в салоне! Ведь с остановки «Звероферма» и до остановки «Школа №8» никто не выходит, наоборот – салон только забивается. А ведь еще восьми утра нет – когда начинаются уроки. То-есть почти еще час маршрутки будут забиты детьми под завязку, и ехать они будут в темноте. И так всю зиму. Час пик для одной полосы На остановке «Школа №8» в «ГАЗели» стало просторней. Дети «выплывали» из дверей секунд тридцать, пока в внутри нас не осталось восемь человек. Но простор радовал недолго. На следующей остановке «Детский сад №39» салон снова забился под завязку. Так я проехал мост, вышел на остановке «Пионер», перешел дорогу и поехал в обратную сторону до остановки «Правобережная», чтобы понять, как обстоит дела на другой полосе дороги. К счастью, давки никакой не было. Я даже сел на кресло. Возле меня ненадолго даже было свободно. Но людей все равно садится много. А ведь странно, во всех салонах маршрутных такси есть наклейка «Перевозка стоящих пассажиров запрещена», но водители постоянно ждут, пока в салоне места не останется, а только потом начинают движение. А тем, кто стоит, нужно изворачиваться, чтобы не упасть и не повалить ближайшего – вечно искать точку опору, двигать тело в противоположную от поворота машины сторону – в общем, у него куча проблем. Доехать до места назначения в маршрутке – это целый подвиг. Не хватает у нас общественного транспорта... А если мороз, общественного транспорта становится меньше. На остановке «Правобережная» я простоял минут двадцать – одиннадцатый автобус проехал только раз. Два раза проехали маршрутки – обе были полными. Значит, есть вероятность, что можно не залезть в обе. Поэтому, чтобы успеть на работу или в школу вовремя, нужно выходить заранее на час, а то и на полтора, а мы ведь не в Красноярске живем, город у нас не «миллионник» - тут не такие уж большие расстояния. А сейчас у нас зима, на улице холодно, особенно утром и вечером, как раз в час пик, когда в общественный транспорт не влезешь. Этой проблеме уже много лет, и каждый год ее обещают решить. И каждый год только обещают. Правый берег - одна из болевых точек городских пассажироперевозок. Есть еще Вавилинский затон, Спутник, левобережные дачи. Слова нового директора «Кызылгортранса» подтверждаю - транспорта не хватает в столице Кызыла. И три новых автобуса ситуацию не решат. Владислав Константинов От редакции: Согласимся с мыслью автора о том, что «наш общественный транспорт – совсем уж недоразумение какое-то». Чего далеко ходить? Каких-то 400 километров отделяют нас от соседней Хакасии, а картина кардинально меняется. Там в маршрутках ездят только по местам, а автобусы ходят по четкому графику. И частные, и муниципальные. Правила для всех одни. И не только в самом Абакане, но и Черногорске, Усть-Абакане, Тепличном, Калинино весь транспорт на маршрутах ходит только по графику. Чудеса! В маршрутках стоять ЗАПРЕЩЕНО. В поселке Усть-Абакан, где насчитывается 16 тыс. жителей, помимо городского транспорта (как частного, так и поселкового), ездит бесплатный школьный автобус, и его маршрут построен так, что дети всех трех школ попадают на уроки вовремя. Без давки и толкучки.