Пиротехника, блокадный дневник Ольги Берггольц и кассовые ленты. Андрей Рыбак Поляков и его коллеги много лет отвечают за арт-поддержку «Зенита» на стадионах. Как и откуда на фанатских трибунах появляются «Курск» и Георгий Дюперрон - в интервью «Фонтанке». - Тебя на футбол, подозреваю, привел папа? – Нет. Папа привил любовь к футболу. А на стадион я попал с одноклассниками. - Если я правильно помню (прости, я прочитал твое единственное интервью), стадион имени Ленина, 79 год, "Зенит"-"Арарат". – Да. Папа накануне рассказывал много о том, как нас засудили в игре против "Динамо" Тбилиси, и я решил: надо сходить на стадион, мы пошли с одноклассниками. Футбол мы много смотрели дома, Олимпийские игры смотрели, выпускали стенгазеты после каждой золотой медали. Делали таблицы чемпионата страны – из рулонов обоев, самая большая была – от потолка до пола. - Символично, что впервые ты попал именно на Ленина, будущий "Петровский", где ты раскрылся как большой художник уже в другом веке. Новый виток боления пришелся уже на период после возвращения Садырина? – Да, ходить я на футбол не переставал, ноги на автомате несли, но народу было очень мало, и ничего хорошего я не ждал. На одной из игр (кажется, против "Динамо" Сухуми; в дневнике записано, так не вспомню) мы встретили случайно Пал Федоровича. Пустой стадион, верхняя часть напротив сектора 47, и Пал Федорович успокаивал болельщиков: мол, все будет хорошо, не переживайте, не может такого быть, чтоб в Петербурге не было футбольной команды. Обнадежил. Потому что в тот момент казалось, что все, конец приближается. Времена были жуткие. Когда сейчас говорят, что надо бы очиститься и перейти в первую лигу, я вспоминаю те годы и смеюсь: не надо. За два-три года тогда стадион опустел: 70 тысяч в 1989 и 1500 в 1992. Фанатский сектор состоял из 80 человек. Играли на стадионе Кировского завода против "Читы": 2 фаната из Читы и 10 – на фанатском секторе "Зенита". Никому не нужен был "Зенит". - Судя по стенгазетам, тяга к прекрасному у тебя с детства. А когда ты появился на стадионе в новой роли? – Мне всегда нравились клубные логотипы. Первые два значка у меня в коллекции были – "Стандарт Льеж" и "Грассхопперс", кстати. Затем мне стали привозить итальянские журналы Suprtifo. Очень сильное на меня впечатление произвели: как это, флаг на всю трибуну? Я не понимал, как это возможно. Сколько людей такой флаг держит? А на выезде в Болонью, кстати, я подошел к ларьку и купил сам тот самый Suprtifo. Вот с того момента я начал в голове у себя что-то представлять, воображать. - В каком году ты перешел от воображения к практике? – Сейчас, возьму ноутбук, чтоб по датам ориентироваться. Наш первый большой перф – 2003 год, мы тогда на "десятке" сидели. С Юркой Бондарем заказали 900 цветных картонок, собственно, тот перф вытащил он: я не верил, что хватит сил. На тот момент нам казалось, что это бомба. Потом мы решили делать перф с кассовыми лентами.

- Вы сидели в десятом секторе, и у вас там собралась определенная компания людей, которые хотели сделать красиво? – Да. Мы собрали какую-то сумму денег, нашли оптовую компанию в Уткиной заводи, скупили всю кассовую ленту. Первый перф – хотя сейчас сложно назвать его именно перфом, – случился после поражения от "Динамо" 7-1. Все начали ругать команду, все были возмущены, а наша компания четко поняла, что надо поддержать команду. Мы нашли шестиметровый кусок ткани и написали "ВЕРИМ". Для нас тогда этот шестиметровый прямоугольник казался невероятно большим. А потом мы поздравили Юрия Андреевича Морозова с 70-летием. Это все были так называемые растяжки-текстовики. Первый рисованный перф – это 2005 год, "Мое сердце с тобой", начало чемпионата, играли с "Динамо". А текст этот предложил Сашка Махнач (группа «Бивни». – Прим. ред.), он потом так же еще альбом песен назвал.

- Ты использовал термин растяжки-текстовики. Проведи, пожалуйста, экскурсию по жанрам для широкой аудитории "Фонтанки". – Перформанс – это полотно, которое обрамляется или полосами из ткани, или модулями. Мы называем модулями. В Москве – плашками. Так легко, кстати, оппонента отличить. - Класс. Бордюр – поребрик. Модуль – плашка. – Да. Есть растяжки-двуручники, с портретами чаще всего. Растяжки-текстовики – это просто текст, без рисунка, некое сообщение. - Начинали вы в спортзалах школ. – Да, просто негде было. Когда мы начинали, это были не рисунки: мы брали эскиз у художника, вырезали самоклеющуюся пленку, "дисификс", и вклеивали на полотно. Это просто каторжный труд. Сейчас предлагают тряхнуть стариной, а я вспоминаю ночи на коленях. Долго пользовались этим способом только потому, что нигде не давали рисовать краской. Мы так один раз в автосалоне покрасили, закрыли машины пленкой, а пол не догадались, и мы до утра оттирали плитку на полу от краски. 5 часов рисовали и 6 часов оттирали. - Кто вас в салон пустил? – Салон только открывался. А Андрюха Маляр занимался покраской автомобилей, у него были свои связи, нашел вариант. Может, это сыграло свою роль, и мы окончательно перешли на самоклеющуюся пленку на тот момент. Для перфа "И ангел над Невой вознесся горделиво" мы в 2006 году скупили всю золотую пленку, которая была в городе. На ангела с текстом хватило, а вот контуры домов делали уже другим цветом. Был и другой сюжет: перф с гербом Санкт-Петербурга нам сшила одна портниха. На машинке.

- То есть одна женщина сшила разные куски ткани у себя в ателье? – Нет, дома. Полотно 18 на 40 метров, занимало всю двухкомнатную квартиру. Потом у нас появилась в определенном месте "рисовалка", не буду говорить, где.

- Снял с языка. А как у вас осуществлялась безопасность? Как сейчас осуществляется? Понятно же, что накрыть вас хотели бы многие: «накрыть» соперника, рисующего баннер, – это важное достижение в ультрас-культуре. – Безопасность наша только в одном: очень узкий круг людей, все лично знакомые, единицы. Поэтому и сейчас очень сложно находить помощников, какие-то вещи мы до сих пор не можем обсуждать. 100-процентная конспирация. Даже те, кто помогает перед матчем, не знают, что будет и как. - Угрозы были? – Мы один раз напортачили. На ЦСКА в 2006 году делали перф на весь центр, на 3 сектора большой баннер "Зенит". Забрали у портнихи и попытались во дворе развернуть полотна, чтобы качественно сложить. Кто-то из жильцов дома увидел, решил, что мы какую-то провокацию готовим. В общем, приехал ОМОН, внутренние войска, долго объяснялись что и как. В итоге мы неправильно сложили первую букву в этой суматохе, и буква "З" оказалась перевернутой, перепутали лево-право.

- Это, конечно, залет. – Залет полнейший. Когда поднимали, Юра Бондарь пошел смотреть со стороны. Я его спрашиваю: "Ну как?". Он отвечает: "Отлично. Только буква "З" перевернутая". Я говорю: "В смысле?! Что значит перевернутая?!". Но за эту букву отвечала группировка "Офсайт". Мне товарищи часто говорят: столько перформансов сделано, не переживай. А у меня частенько то эта буква "З" перед глазами, то полотно рвется… - А ты всегда с беговой дорожки смотришь? – На "Петровском" так было удобнее всего. - И ты по рации руководишь? – Нет, горлом. Ору, как олень. - На новом стадионе где стоишь? – Тут у нас немножко другая система. На "Спартаке" мы использовали рации. Заводящие в теме и руководят процессом с вышки. Остальные тоже понимают, что надо делать. Старшие стоят по краям, сверху, снизу. - Старшие – в вашей фанатской иерархии? – Нет, ну это для простоты же делается: задача стала намного сложнее, каждый должен отвечать за свой участок работы. Раньше казалось, что сделать перф на "Петровском" – это сложно. Теперь понимаем: закрепил текстовик внизу на решетке, поднял полотно, по краям подняли модули. Сейчас все намного сложнее. Совсем другие объемы: полотно с Александром Невским – 70 на 40 метров. До того был самый сложный перф – на "Реале", люди в капюшонах: 18 на 80. Это несравнимо. Я до сих пор не верю, что мы сделали Александра Невского, особенно в тех условиях, в которых мы работаем: мы готовимся на "Санкт-Петербург Арене" так, как будто бы это выездной матч. Нету помещения, нету разрешений, хотя клуб всячески помогает. Мы рисуем в определенном месте, потом вывозим: если в Москву везти 800 километров, то тут – 20. Нужны люди для погрузки, разгрузки, логистика непростая, ночью это делать неудобно, поэтому приходится умудряться все перевезти в рабочее время. Плюс все должны держать язык за зубами.

- Как вы везете выездной перформанс? – Последний раз мы делали на ЦСКА. Ну, везем… - Автобусы? – Нет. Не автобусы. Автобусами не рискуем точно. Мы редко делаем выездной перформанс, на самом деле: почти никогда не согласовывают, зря возим. Невозможно договориться с местной полицией. Вот с ЦСКА почему-то получилось: нам пошли навстречу, и перф с пиратами сделали. Понятно, что мы никакие не профессионалы. Сейчас часто предъявляют – какое отношение тот или иной перф имеет к фанатскому движению, к примеру – история, которую мы делали к 120 годам рождения Георгия Дюперрона. Тема скользкая, но мне кажется, что об этом мало кто думает. Я все время говорю: предлагайте. Получаем мы обычно достаточно скучный набор фантазий: лев любит свинью, лев откусывает голову лошади и т.д. Жуть полнейшая. Считается, что есть некий штаб, который готовит все эти сюжеты, но в реальности это пара-тройка человек.

- Насколько тяжело дался переезд на новый стадион? – Честно говоря, я думал, что сделаю один перф на "Санкт-Петербурге" и закончу. Были такие мысли. Нам в свое время Черкасов, экс-директор "Зенита", сказал: "Я не доживу до нового стадиона". Его тогда еще не начали строить. А Черкасов уже знал, что будет такой *****. А когда знакомые стали умирать, не дожив до нового стадиона, стала появляться мысль: ну скорей бы. Возвращаясь к перфу: мы все ждали, но никто не понимал, что это будет за площадка. Напомню, что попадать нам на стадион было сложно. Первый перф и хвалили, и ругали, но нужно понимать: никто не был готов к первому матчу, с "Уралом", кроме фанатов. - Да, пришлось троих удалить, чтоб выиграть. – Мне кажется, клубу было тяжело, команде было тяжело, а фанаты, как оказалось, были готовы. Три полотна, два действия – мы справились. Я горд, что мы справились. У нас было 48 часов на подготовку. Сюжет с отсылкой к фильму "Назад в будущее" придумал Руслан Дрюма, один из заводящих.

- Великие люди из РФПЛ верстают календарь, вы садитесь и смотрите даты в Википедии? Что можно придумать к конкретному домашнему матчу? – В последнее время – да. Руслан и я садимся, смотрим даты. Я навсегда запомню первую встречу Сергея Фурсенко с фанатами в мае: мы встречаемся в клубе, и Руслан кричит: "6 августа". "Зенит"-"Спартак". У меня все оборвалось: лета не будет. Лета и не было. Задумывали несколько действий. За два дня до матча, кажется, стало известно, что Кержаков будет прощаться с болельщиками. Очень тяжело было все успеть. Зато сейчас полегче дышится.

- И уходить передумал. – Это да. Раньше было 4 перфа в сезон, и мы ломали голову: что еще придумать. Самое страшное: когда ты понимаешь, что матч со "Спартаком", а идеи нет. А рисовать очередного льва не хочется. - Это очень хороший заголовок. Хотя "Лев любит свинью" – заголовок сильнее. – Мы давно не рисовали львов, кстати, есть в загашнике. Сейчас дата сильная – 100-летие революции. У нас есть определенные мысли на эту тему. На "Тосно" делать не будем, не успеем, да и нет общего решения; если на "Урале" сделаем, то ничего страшного. УЕФА нам это тоже не согласует. Тема важная, эскиз получился. - Было несколько важных удач только в этом году. "Курск". Дневник Ольги Берггольц. Как появлялись эти сюжеты? – Тема блокады – это наша тема, тема трагическая и болезненная. В день даты прорыва блокады матчей не бывает. Мы думали об этом, звучали слова, что это не тема для перформанса. Тем не менее мы считаем, что такие перфы – не пафосные, но отражают наши ценности. Про "Курск" мне кто-то написал в личку, и мы посчитали, что это важная тема. Мы посчитали, что так будет правильно. Кстати, после перформанса с "Курском" звонили многие журналисты. Ты знаешь, что у нас есть принцип, который мы прямо сейчас нарушаем: мы не даем интервью. В общем, звонившим было наплевать, что мы вспомнили о подводниках; журналистам нужно было только одно: вы вспомнили, а власть нет.

- Да, понятная тональность. Была еще цитата из "6 роты". На "Фонтанке" оценили. – Это была идея Дрюмы. Это был високосный год, дата точно совпала с очередной годовщиной. Цитата и 84 стробоскопа, по числу официально погибших. Играли на кубок с "Кубанью".

- Дюперрона кто придумал? – Сейчас и не вспомнишь. Придумали-то два года назад. - О, у вас такое перспективное планирование. – Да, и "Культурная столица" с Шостаковичем была придумана за два года, на домашний "Спартак" в 2016, с партитурой Ленинградской симфонии. Мы общаемся с Юрием Лукосяком, человеком, который досконально изучил историю российского футбола, и до революции, и после. Мы понимали, что 120-й день рождения Дюперрона – важная дата. Мы понимаем, что многие болельщики в Петербурге не знают, кто такой Георгий Александрович, но мы также считаем, что важно, чтоб люди задумывались.

- Не могу не спросить про бюджеты. – Не могу ответить. - Хорошо, все честно. Я не мог не спросить, ты мог не ответить. От игроков прилетали слова благодарности? – На контакт обычно лучше идут иностранцы, конечно. Исключение – Александр Анюков, мы делали перф про день рождения, 35-летие. Он нас поблагодарил. Ломбертса провожали от души. Мы общаемся в Инстаграме. У меня кумиров давно нет: последний кумир – Владимир Казаченок. В свое время Смольников спросил: как вы определяете, кто достоин уважения. Вот для меня идеальный пример – Ломбертс: никогда не был равнодушным на поле, никогда не уходил от общения, бился до конца. Таким ребятам приятно делать перф.

- У вас есть специальные фотографы, которые снимают перф? – Да, несколько человек, которые снимают перформансы и все, что происходит на трибуне, встают на ключевые точки: Таня, Света, Маша, Дима, оператор Юра. - Смотрел старые фотографии с "Петровского" и вспоминал про пиротехнику. – Мы в прошлом году по версии сайта World Ultras заняли пятое место в мире по перфу. А пиротехника – неотъемлемая часть ультрас-культуры. Разговоров о пиротехнике много, но сейчас с этим жестко: зажег – на три года мимо футбола. Прессинг со стороны правоохранительных органов перед чемпионатом мира понятный. Задача простая: как можно больше отстегнуть людей. Самый легкий способ – пиротехника. Пиротехники не хватает, потому что мы в итоге не можем использовать некоторые сюжеты.

- Про даты на будущее не могу не спросить. – Не могу ответить, прости. Нам нужна не дата. Нам нужно чемпионство. Если чемпионство будет, и мы сдюжим все наши задумки, то будет сложно, но интересно. Беседовал Федор Погорелов, "Фонтанка.ру"