Юрий Жевнов играл за «Зенит», а теперь тренирует вратарей команды вместе с Михаилом Бирюковым В нашей беседе тренер вратарей «Зенита» Юрий Жевнов признался, что никогда не жалел, что пошел воевать с самим Вячеславом Малафеевым. Кроме того, вы узнаете: – как Андрей Лунев возвращает себе прежние позиции; – что сделало Михаила Кержакова первым номером сине-бело-голубых; – сильно ли помогут уровню РПЛ футболисты из Беларуси, которые не будут считаться легионерами; – как реагирует сборная Франции, когда не может забить Жевнову; – кто изначально был главным врагом «Зенита» в нынешней Лиге чемпионов; – кто король вратарей невысокого роста здесь и сейчас (версия Юрия Жевнова). Далеко не все привыкли, что Юрий Жевнов – тренер, а не вратарь «Зенита». Не так много людей помнит, сколько матчей он провел за сине-бело-голубых. Человек, играющий и безотрывно смотрящий футбол на протяжении всей жизни, выдает ликбез не менее внятный, чем его подсказ на поле в свитере «Москвы» и «Зенита». Кто самый разговорчивый вратарь в Петербурге – Вы на поле были «общительным» голкипером. Это как-то повлияло на то, что решили стать тренером? – Думаю, процентов 70-80 футболистов, которые заканчивают карьеру, хотят стать тренерами. Особенно если провели в футболе всю свою жизнь. Я бы не стал выделять то, что вы, видимо, имеете в виду. Подсказ на поле – работа вратаря. Хуже, когда он не говорит. Это отражается на всем. Одной грамотной подсказкой можно в зародыше сорвать сопернику атаку. – Своим подопечным по «Зениту» вы это часто повторяете? – Постоянно, они знают это. Бывают игры, в которых мяч до тебя не доходит. Поэтому подсказ также способен удержать вратаря в тонусе. Он говорит – значит, всегда в игре. За игру может случиться всего один момент, когда нужно выручить. И если ты стоишь отдельно от всех, выключен из игры, дело кончится плохо. Поэтому да, у меня была «активная» манера поведения на поле, но включать себя подсказом в игру должен так или иначе делать каждый. – Все зенитовские вратари «разговорчивые»? – Ребята все разные. Наверное, в плане подсказа чаще приходится подстегивать Андрея Лунева. Кержаков и Васютин все время «в подсказе». Их манера, наверное, ближе к той, в которой играл я.

– Вратарь-молчун может стать тренером? – Почему нет? Вдруг на этой работе у него раскроются коммуникативные способности? – Раз пошла речь о Луневе. Прошлым летом мы разговаривали с ним в Австрии на сборе, и он сам признался, что достаточно сложно сохранять концентрацию, когда «Зенит» весь матч возит соперника на его половине. Как тренируется эта концентрация, чтобы не засадили неожиданно с тридцати метров? – Это проблема не только Андрея, но и прочих вратарей, играющих в ведущих клубах. Того же Мануэля Нойера – он сам в интервью признавался в этом. Любому вратарю проще быть все время в игре, чем выручать один-два раза за матч. У Лунева был прекрасный матч с «Оренбургом» в первой части чемпионата, когда его признали лучшим игроком встречи. Чувствовал себя, как рыба в воде! Спас много раз. И это – типичная история. Особенно удачно получается, если выручаешь уже на первых минутах.   Кто вредил сборной Беларуси – Насчет быть все время в игре. На сборе в Испании «Зенит» играл контрольный матч с люксембургским «Дюделанжем», ворота которого защищал 40-летний Жонатан Жубер. Вы не успели с ним поговорить? Ведь у вас так много общего… – Да уж, достаточно. Он часто портил нервы сборной Беларуси, мы ведь достаточно часто встречались с Люксембургом. На моей памяти Жубер всегда был основным вратарем и здорово выглядел. При мне мы проиграли им в Гомеле (он тогда вытащил все), два раза сыграли вничью и один раз выиграли. Жубер выручал каждый раз. Я бы с удовольствием перекинулся с ним парой воспоминаний, но, к сожалению, не говорю на иностранных языках. – И у вас, и у Жубера есть в карьере по сухому матчу против сборной Франции. Только ваша сборная выиграла на выезде, а Люксембург сыграл дома вничью за несколько месяцев до того, как команда Дидье Дешама выиграла чемпионат мира в России… – Я смотрел эту игру. Это еще и был последний матч Жубера за сборную. Меня потрясло тогда, в какой он форме. И свой матч на «Стад де Франс» вспомнил тоже. Ностальгировал. Но хочу сказать, что «Дюделанж» видел в Лиге Европы осенью, посмотрел на Жубера сейчас… Раньше он был лучше (улыбается). – Возраст? – Естественно.

– Говорят, если французов неожиданно обыграть, они плохо себя ведут после матча. – Майками не хотят меняться, да. Было такое. После нашей игры кто-то смог поменяться, но большинство соперников отказались. Но это, наверное, естественно. Франция – гранд, мы – нет. Тем более, это был первый матч отбора на Евро-2012, президент страны пришел, полный стадион собрался. Они просто офигели, что проиграли 0:1, были расстроены, подавлены. Но на поле они держали себя нормально, не провоцировали. – Вы как-то заметили, что сборная Беларуси становится все слабее. Действительно, подвигов совсем стало мало. Что происходит? – Смена поколений идет. И мне действительно кажется, что с каждым отборочным циклом команда становится немного слабее. Это касается не только футбола. Нынешние ребята отличаются от тех, кто провел юность в Советском Союзе и закончил в начале «нулевых». Может, дело в системе подготовки. Раньше если ты выступал в национальном чемпионате, шансов сыграть за сборную в основном составе не было. Сейчас есть легионеры, но они играют за свои клубы не на ведущих ролях, если не брать редкие исключения.   Что делать, если качества не позволяют вратарям играть ногами, как в Европе? – Когда вы шли работать тренером вратарей «Зенита», у вас была какая-то профессиональная идея-фикс, которую вы горели реализовать на новом месте? – Пожалуй, нет, ведь я был начинающий тренер, до этого всего год проработал с детьми, юношами. Важно было добиться хорошего контакта с подопечными и передать им какой-то опыт. Хотелось развивать плюсы ребят и устранять их минусы. При этом единого решения – как однозначно это делать – разумеется, не было. – Вы сказали, что Михаил Бирюков, когда вы встретились с командой перед матчем Лиги Европы-2018/19 в Минске с «Динамо» (0:4; 8:1. – «Спорт День за Днем»), спрашивал вас, не поможете ли вы ему. Чем именно нужно было помочь Бирюкову? – До этого он привык работать с кем-то из иностранцев в тандеме, а теперь получилось так, что штаб в большей степени стал русскоязычным. И ему понадобился помощник, с которым он бы мог свободно общаться. Свежий взгляд был нужен. На мне еще сейчас больше лежит ответственности за разминку, подготовительную часть тренировки. Мы спокойно распределяем обязанности, без каких-то жестких разграничений. Несколько тренеров вратарей – это удобно, думаю, скоро клубов, которые расширяют таким образом свои штабы, будет в России все больше, тем более, что и сейчас «Зенит» не один такой.

– Вы пришли в момент, когда достаточно активно обсуждалась работа голландского тренера вратарей Вила Корта. Что Юрий Лодыгин ярко начал в «Зените», но затем его карьера пошла на спад. У вас есть мнение по этому вопросу? В частности, что его слишком активно перестраивали на более активную игру ногами. – Я наслышан. Замечу, что Юра Лодыгин уехал из России в раннем возрасте и его все-таки готовили уже иначе. Мне не казалось, что он прямо так уж плохо играл ногами, когда пришел сюда. Просто начал улучшать свои качества, и пошли ошибки. Дебютный-то сезон при Виллаш-Боаше он отыграл отлично. Я тогда не работал в клубе, мне сложно судить, тем более, комментировать работу коллег. Возможно, были какие-то ситуации, когда Юру надо было поддержать – не знаю… – Вам приходится сейчас решать похожие проблемы с кем-либо из вратарей «Зенита»? – Да, мы делаем акцент на игре ногами. В целом мы уделяем внимание нюансам, но не забываем, что в первую очередь вратарь должен играть надежно, на своих сильных качествах. Да, хотелось бы, чтобы они максимально соответствовали современному футболу, когда вратарь чуть ли не как полевой должен действовать. Но если какие-то качества не так сильно развиты, как у европейских вратарей, не стоит давить и заставлять. Прежде всего нужен минимум ошибок, в том числе в игре ногами. Если вратарь ошибается, это очень часто ведет к голу. – То есть, упрощаем: вы не будете возражать, если кто-то из ваших будет в основном выбивать мяч в поле, не подвергая себя риску ошибки? – Понятно, что мы не просим ребят шарашить все время вперед. Если игра располагает, есть момент, можно и нужно использовать короткий и средний пас. Бывает, что вратарь не слишком хорошо вошел в игру, или поле плохое, погодные условия не те, соперник слишком сильный – все это может оправдывать упрощение игры. Иногда можно сыграть иначе. И мы обязательно скажем об этом. Важно, чтобы во время игры голкипер правильно думал.   Что такое «невкусные» мячи – У вас свои разборы соперника? – Вратари присутствуют на общей теории, плюс разбираем отдельно свои матчи. Обсуждаем положительные моменты и не очень. Даже дебаты бывают – ведь ты видишь ситуацию под одним углом, сам вратарь – под другим. Нужно высказаться и понять друг друга. – Можно ли сказать, что «Лейпциг» сильнее всех оказывал давление именно на вратаря из всех матчей Лиги чемпионов? Они ведь прессингуют чуть ли не во вратарской. – «Лейпциг» вообще казался более сильной командой, чем «Лион» и «Бенфика». Это мы и при жеребьевке понимали. Уровень Бундеслиги более ровный, чем чемпионаты Франции или Португалии. Тем более, «Лейпциг» сейчас выбился в лидеры. Так что да, с немцами было тяжелее всего. – Готовились к ним как-то по-особенному? – В принципе, все наши соперники старались перекрывать уже первую передачу, но у «Лейпцига» это получалось лучше всего. – За счет чего? – Командных перестроений. Подбора игроков – мощных, быстрых, не боящихся высоко играть. «Лейпциг» – и есть показатель того, как следует играть в современный футбол. – Станислав Черчесов рассказывал, как однажды подсказка Олега Романцева помогла ему в еврокубке отразить мяч от игрока соперников, который специфически был издали. Вы успели сделать такое же эффективное предупреждение? – Сейчас видео европейских матчей доступно всем, все вратари смотрят их. И понимают, какой уровень соперника и чего ждать. Конечно, есть нюансы, на которые мы обращаем внимание, аналитики тщательно разбирают соперника, изучаем группу атаки, стандарты, но… Нельзя переходить тонкую грань, излишне накручивать, выводить вратаря из психологического равновесия. Наговоришь лишнего – мол, этот как Халк с любой дистанции шарашит – голкипер уже начнет переживать. Так что даем ребятам видео, они там уже сами смотрят, делают выводы. Мы над ними не нависаем. – Согласны, что самые коварные для вратарей вещи – это удары с совсем дальней дистанции и игра на выходах? – Надо понимать одну вещь: сейчас мячи совсем другие. Чем дальше расстояние от ворот, тем сложнее отбить. Траектория непредсказуема. Если игрок бьет с 16-20 метров, она может измениться, но не сильно. Начиная от 25 и дальше, мяч может лететь в один угол, а потом изменит направление, и залетит в другой. Ничего не сделаешь. Когда я начинал, люди говорили: «Что за вратарь, который пропускает с 30 метров!» Сейчас же это самые опасные удары из-за полета мячей. Если в команде есть игроки с сильными ударами – это уже большой плюс. – То есть, когда выходят новости о том, что вышел очередной супермяч, вратари единственные, кто ругаются? – Бывают, конечно, неприятные мячи. Те, например, которыми играют в Лиге Европы. Очень коварные. Может быть их специально делают, чтобы повышать зрелищность, ради забитых голов. Мячи как волейбольные. Нужно долго привыкать. Вот в Лиге чемпионов мячи приятные. Тоже, конечно, особая траектория, но они «приятные» и для вратарей, и для полевых игроков. На ощупь, по полету… Не сравнить с Лигой Европы. Там «невкусные».   Что привело Михаила Кержакова на пост основного вратаря – Есть нечто, что полностью перевернуло ваше представление о жизни и о футболе, когда вы из игрока превратились в тренера? – Честно говоря, нет. Я после тридцати уже мысленно готовил себя к тренерской работе. Раздумывал, как повел бы себя в той или иной ситуации. Как тренер, наверное, спишь меньше, переживаешь больше. Как игрок получаешь больше физической нагрузки, эмоциональных всплесков. Но в целом, к чему готовился, так и получилось. – Ваш подопечный Михаил Кержаков с 2004-го года готовился стать первым номером «Зенита», но все время вынужден был либо ждать, либо уходить. Вы пришли в «Зенит», когда сдвинуть Вячеслава Малафеева было очень сложно. Пришлось много терпеть, ждать. Какие свойства характера нужны, чтобы так долго ждать? – Уверен, Михаил чувствует до сих пор разницу в ожиданиях, если учесть, где он раньше играл. По себе могу сказать: не сравнить игры за «Москву» и за «Зенит». Разные вещи. Вообще нет рядовых матчей. Они могут складываться легко, но для вратаря нет ничего простого никогда. Что касается меня, если отмотать время назад, ничего бы менять не стал. Например, на момент перехода в «Зенит» у меня не было никаких предложений, хотя, может, и не знал о них. Так что повторись та ситуация, сделал бы то же самое. Лучше сделать и жалеть, чем не сделать, и жалеть еще больше. Пойди я тогда в средний клуб, пожалуй, до сих пор бы себя корил. Тот период в «Зените» дал мне множество пищи для размышлений. – То есть, когда не играешь, анализируешь? – Не совсем так. Просто была возможность посмотреть на вещи с разных сторон. Одно дело ты – безоговорочно основной вратарь, другое – не основной. Это нужно было пройти. И для спорта, и для жизни.

– Как Михаилу Кержакову себя вести сейчас, когда он закончил осеннюю часть основным? – Недавно у него был день рождения, я ему написал, чтобы в профессиональном и человеческом плане он оставался таким, как есть. Миша заслужил место в составе своим отношением к делу и жизни. Он – работяга. Есть таланты, а есть трудяги, пахари. Мы стараемся, чтобы он играл на своих лучших качествах, постепенно устранять минусы. Но в целом ему нужно оставаться тем, кто есть. Так же относиться к тренерам и ребятам. Только от него зависит все остальное. Все в его руках. При этом есть Андрей Лунев, которому нужно возвращать место в составе, и Саша Васютин: никому не будет просто. Мы можем только их развивать, но все зависит только от них. – Лунев на пути возвращения в состав сейчас находится в какой точке? – Одной фразой не скажешь. Андрей начинает с чистого листа, ему надо доказывать. Забыть, что был основным вратарем «Зенита», вратарем сборной. Но и Мише никто не гарантирует, что он начнет вторую часть чемпионата основным. Посмотрим еще товарищеские игры, тренировки. Не скажу пока, кто начнет в конце месяца с «Локомотивом». – Вот сыграли в Испании с «Дюделанжем», с «Сабуртало». Лунев ни разу в этих встречах не вступил в игру, Кержаков тоже. Смогли ли вы разглядеть что-то в таких специфических матчах? – Вообще, 45 минут для вратаря, далеко не показатель. Даже на первом сборе, после пары дней тренировок его должно хватать для этого. 90 минут – другое дело. Но концентрация все равно не должна страдать, вне зависимости от того, есть моменты, или нет. – Но по 90 минут ваши вратари, как я понимаю, на сборах будут играть не так часто… – У всех будет время, в Турции в том числе. – Почему решил уйти в аренду Рудаков? – Он произвел на нас очень хорошее впечатление, на весь тренерский штаб. Но ему надо играть, и он сам принял решение идти в аренду. Все-таки в «Зените» уже сформировалась тройка, молодому парню получить практику было бы тяжело. Мы пошли Рудакову навстречу, чтобы он мог получить свой шанс.   Кто научил, как делать нельзя – Вы рассказывали о каких-то тренерах, которые весь год давали вратарям только по шесть одинаковых упражнений, и вас это сильно бесило. Кто эти люди? – Называть фамилии не хочу, но действительно бесило. Как вы думаете, если предлагают шесть одинаковых упражнений, которые можно исполнить на одной тренировке, а делаешь их целый год? Любой человек с ума сойдет. Но и здесь можно извлечь для себя пользу: ты понимаешь, как не надо делать. Сам прошел, почувствовал, как деградируешь. Знаешь, что ни в коем случае так нельзя. – Мы в 2012-м обсуждали с вами маленьких вратарей. Того же француза Ландро, за которым вы следили. С тех пор нашли еще интересных ребят невысокого роста? А то селекционеры сейчас говорят, что интересуют только здоровенные, маленьким быть немодно… – Да? Но самый яркий пример до сих пор – Икер Касильяс. Метр восемьдесят один, но до последнего играл в Лиге чемпионов. Кейлор Навас метр восемьдесят четыре, но визуально он не кажется большим, согласитесь. Но если вернуться к тем самым мячам… Мне отчасти тоже удобно, чтобы вратарь был не меньше 190 см, ведь когда мячи так летают, у тебя нет времени ни на прыжок, ни на толчок. Компенсировать можешь за счет тела, длины рук. Но рост особо больше метра девяносто тоже необязателен. Ведь у совсем могучих могут быть проблемы с координацией. Скоростно-силовые качества у них более тягучие, ноги небыстрые. Но вот Куртуа – исключение: высокий, но координация отличная, забить очень сложно. Он если видит мяч, то почти всегда может его взять. Как в хоккее, это похоже. Но есть и другие примеры высоких вратарей, которые быстрые и хорошо владеют своим телом, координированные. – Давайте о любимых вратарях в европейском футболе. – Мне очень нравится, как играет вратарь «Боруссии» (Менхенгладбах) Ян Зоммер. – Кстати, небольшой. – Метр восемьдесят четыре. Иногда ростовых данных действительно не хватает. Возможно, будь он метр девяносто, играл бы уже за топ-клуб. Мы с ним пересеклись, когда «Зенит» играл с «Базелем», он в Петербурге отразил пенальти от Широкова в концовке. Мы не прошли. С тех пор за Зоммером слежу. И ногами он работает отлично. – Считается, что в Бундеслиге лучше всех в этом плане Роман Бюрки из другой «Боруссии» – дортмундской. – Зоммер играет ногами лучше, чем Бюрки. Например, в сборной: он действует почти как полноценный полевой игрок, через него команда по-настоящему разворачивает атаки. Да, Зоммер ошибается, это побочный эффект. Если часто задействовать вратаря таким образом, могут быть даже неприятные голы. Но это – современный футбол, нужно к такому стремиться. И Зоммер мне безумно нравится и на ленточке, и в розыгрыше. Не удивлюсь, если летом он уже уйдет. Знаю, что «Барселона» за ним следила, хотела когда-то вместо Силессена его приобрести. Он отказался, потому что хотел играть… – Я не зря спросил про Бюрки. Он играет совсем уж за гранью риска, и процент ошибок очень высок. – Именно за ним я не очень пристально слежу, но в Бундеслиге это не удивительно. Нойер задал моду играть далеко от штрафной, вследствие чего «Бавария» может играть с высокой линией обороны. Ведь вратарь хорошо читает моменты и может страховать. Немецкие команды очень быстро внедряют новинки. Могут быть ошибки, но если вратари не теряют место в основе, значит, у них есть плюсы, перекрывающие минусы. Хочешь, чтобы вратарь не ошибался, вообще ему не отдавай мяч. Тогда команда будет низко сидеть в обороне, а опорные – «умирать» на поле. Учтите еще одну вещь: вратари из топ-клубов всегда на виду, их ошибки видит весь мир. А кто-то сидит в маленьком клубе, промахи остаются незаметными. Зато стоит совершить два сэйва, понесется: да этот в полном порядке! Хотя парень совершает точно такие же ошибки. Может, и больше. – После «Зенита» вы, как действующий вратарь, вернулись в Санкт-Петербург два раза. Неприятно вспоминать? – С «Уралом» проиграли 0:3, дома еще 1:4. Но куда неприятнее было получить восемь в «Торпедо». А что сделаешь? «Зенит» был сильнее на голову и «Торпедо», и «Урала». – Единственный раз, когда вы злились на «Зенит», это 1:8 в 2014-м? – Ужасное было чувство. Что уж там. – В «Торпедо» о вас сказали: отличный человек Жевнов, не пил, не дрался. Можете ответить комплиментом? – Было достаточно специфическое чувство – после нескольких лет в «Зените» перейти в клуб, который глобально уступает по всем параметрам. Контраст оказался слишком большим. Считаю плюсом для своей тренерской карьеры то, что как раз там видел много ситуаций, о которых могу сказать: так делать нельзя ни в коем случае. – С чьей стороны? – И футболистов, и руководителей, и тренеров, и административного штаба. – У Сергея Игнашевича получится в «Торпедо»? – Мне кажется, у него и сейчас получается, команда идет хорошо. Но деталей не знаю, разве что с Сашей Рязанцевым перекинулись как-то парой слов. Все-таки «Торпедо» клуб с традициями, я желаю им, чтобы они выполнили поставленные задачи. Болельщики такой команды заслуживают успехов. – С вами в «Урале» играл Александр Ерохин. Могли себе представить, что доберется до «Зенита»? – Он очень хороший парень, трудяга. Именно за счет работы пробился. Когда перешел в «Ростов» и «выстрелил», это было очень круто. Работоспособный парень оказался в нужное время в нужном месте. Заслужил полностью. – Вы Тима Визе знаете? – Конечно. Вратарь. Сейчас, вроде, бодибилдер. – Вы известны тем, что много времени проводите в зале. – А, вот что… Я все-таки себя поддерживаю в зале по другим причинам. Тренер вратарей должен выглядеть хорошо физически, ведь от этого зависит сила удара и как следствие качество показа каких-либо элементов. Например, сила удара, чтобы не пришлось задействовать полевых. Я начинал с детьми, и было особенно важно уметь показать что-то на личном примере. Одно дело, когда на словах говоришь, другое – когда можешь выполнить. Для детей это даже важнее, чем для взрослых. Кроме того, профессиональный спорт так просто тебя не оставляет. Если я не смогу поддерживать себя в форме, думаю, просто не выйду на поле. У меня остались свои болячки, нужно за ними следить, чтобы они тебя не подвели в неудачный момент. Мне хватило, когда в «Зените» из-за недостаточного игрового времени чувствовал себя не очень уверенно, плюс, возможно из-за нехватки игровой практики нередко получал незначительные мышечные повреждения на ровном месте. Начинался мандраж, с этим сложно было справиться. Ведь можно на ровном месте подвести команду, когда уже нет замен. С «Твенте» так и было… Подобным образом чувствую себя и как тренер. Думаю, что подведу, если выпаду на ровном месте. А Тим Визе выбрал совсем другой путь. Разные истории. Беседовал Иван Жидков